В чем прав и не прав начальник Генштаба

Армия "нового облика" внешне мало чем отличается от "дореформенной" армии.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ генерал армии Николай Макаров недавно в одном телеинтервью заявил, что многочисленные критики нынешней военной реформы никаких альтернативных вариантов «нового облика» армии и флота не предлагают. И, следовательно, не имеют права на критические замечания. Парадоксальным образом генерал одновременно и прав, и не прав.

ИНЫЕ БЫЛИ ВРЕМЕНА

Вообще-то отсутствие альтернативы отнюдь не означает, что действующая концепция безупречна. И сама по себе такая постановка вопроса очень хорошо отражает нынешнюю ситуацию. Когда есть два мнения – мнение власти и неправильное. Причем «неправильное» – это еще мягко сказано. Точнее, пожалуй, будет сказать – «преступное». И уже поэтому генерал Макаров не прав.

В 1990-е годы в России было достаточно много вариантов военной реформы. Они рождались как внутри самих Минобороны и Генштаба, так и в других властных структурах – Совете безопасности, Совете обороны, Комитете Госдумы по обороне. Иногда между концепциями возникали жесткие столкновения. Например, в конце 1996 – начале 1997 года шла яростная борьба за то, как перестроить Вооруженные силы, между Министерством обороны, которое тогда возглавлял Игорь Родионов, и Советом обороны, коим руководил в ту пору Юрий Батурин.

Проявляли интерес к теме и политические партии. Весьма сильные военные разделы были в программах «Яблока» и ЛДПР, ненамного уступал им «Демократический выбор России».

Имелась программа Движения в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки (ДПА), которая, видимо, компенсировала полное отсутствие военной программы у КПРФ.

Разумеется, все концепции и программы военной реформы, предлагавшиеся в 1990-е годы, были очень неравнозначны. Их содержательный анализ представляет собой тему для интересной диссертации. В рамках газетной статьи сделать его не представляется возможным. Кроме того, это и не нужно, потому что те концепции относились к военно-политической ситуации того времени. А она уже успела довольно сильно измениться. Можно только констатировать сам факт наличия большого количества концепций, которые как минимум имели шанс на обсуждение.

Причина в том, что именно в 1990-е политическая система Российской Федерации была ближе всего к понятию «демократия» за всю нашу историю, поскольку носила конкурентный характер и во властных структурах шло реальное обсуждение путей развития страны, а не производилась имитация бурных дискуссий. Политические партии всерьез рассчитывали прийти к власти, соответственно они тоже предлагали свои планы построения будущего РФ.

А потом началось «вставание России с колен» и «возрождение былой мощи Вооруженных сил». И альтернативные концепции практически исчезли, в этом плане начальник Генштаба почти прав. Есть подозрение, что причина этого отнюдь не в гениальности нынешнего варианта реформы и не в том, что у политиков, военных и экспертов вдруг резко обнулился интеллектуальный и творческий потенциал. Дело в том, что политическая система стала принципиально другой.

ИСТИНА В ПОСЛЕДНЕЙ ИНСТАНЦИИ

В начале нулевых, когда сохранялись не только воспоминания о прежней системе, но и некоторые ее элементы, альтернативные концепции еще рождались.

Конечно, заниматься саморекламой нехорошо, но без нее в данном случае невозможно обойтись. Именно Институт политического и военного анализа (ИПВА) осенью 2003 года представил концепцию военной реформы в РФ под названием «Оборонные тезисы». В сокращенном варианте они были опубликованы в номере «НВО» от 17 октября 2003 года под названием «Новый взгляд на хорошо прижившееся старое».

Затем технология проведения реформы, изложенная в «Оборонных тезисах», была представлена в статье «Создать новую армию можно только с нуля» («НВО», 15 мая 2009 года). В названии второй статьи отражена суть предлагаемой концепции – повторить петровский опыт создания «потешных полков». Кстати, в 1990-е было несколько попыток организовать параллельную армию. Но национальная гвардия так и не состоялась, а Федеральная служба охраны и военные формирования МЧС остались именно параллельными, в узких рамках своих ведомств.

Кстати, в связи с предложениями ИПВА такое интересное наблюдение. На одном популярном военном сайте в форуме по обсуждению альтернативной оргштатной структуры Вооруженных сил житель города Электросталь с ником Tankist в звании «гвардии подполковник» нашу технологию военной реформы перепубликует слово в слово в качестве своей. Без ссылок на источник. Наверное, это и есть настоящее признание.

Практически одновременно с ИПВА осенью 2003 года свою программу военной реформы представил Совет по внешней и оборонной политике. Программу очень обширную, хотя и очень неравномерную – с явным перекосом в сторону вопросов комплектования и оборонно-промышленного комплекса. Впрочем, несмотря на это, документ СВОП, безусловно, был целостной концепцией, очень хорошей основой для обсуждения проблемы.

Как несложно догадаться, никакого обсуждения концепций СВОПа и ИПВА со стороны власти не последовало. Несмотря на то что в тот момент еще сохранял некоторое влияние грефовско-набиулинский Центр стратегических разработок, который в начале нулевых вроде бы действительно пытался выработать пути государственного строительства в различных областях.

И больше действительно в области военной реформы ничего не было. Точнее можно упомянуть еще документ Союза правых сил (ныне превратившегося в «Правое дело») под названием «Военная реформа». Его подготовили к выборам в Госдуму в 1999 году, но потом он использовался и перед выборами 2003 года.

Правда, несмотря на название и очень солидный объем, ни о какой военной реформе речь в этом документе не шла. Ничего не говорилось в нем о внешних угрозах, об органах управления, о территориальной и видовой структуре Вооруженных сил, о техническом оснащении войск, о проблемах ОПК, о внутренних взаимоотношениях в ВС, о прохождении службы рядовым и офицерским составом, о социальных проблемах армии и флота.

Самое поразительное, что в документе, созданном либеральной партией, ничего не было сказано и о важнейшей проблеме гражданского контроля над Вооруженными силами. Все содержание документа можно было свести к одной фразе: в стране хватит денег, чтобы полностью перевести нынешнюю армию на контракт. «Военная реформа» СПС представляла собой прекрасный пример профанации и подмены понятий. Благодаря усилиям либеральных политиков, очень значительная часть граждан России всерьез считает, что «военная реформа» фактически сводится лишь к изменению системы комплектования Вооруженных сил.

Несколько лет назад один очень высокопоставленный чиновник, «демиург» всей нынешней политической системы «суверенной» (то есть чисто имитационной) демократии, опубликовал статью, которая, с его точки зрения, должна была стать основой идеологической концепции современной России. В этой статье он, в частности, в характерном для нынешних руководителей страны хамском стиле оскорбил всех своих потенциальных оппонентов.

В ответ на данную статью «демиург», разумеется, получил поток восторженных откликов от тех, кто находился на его, демиуржном, содержании. Это очень расстроило «демиурга». Как выяснилось, он алкал общественной дискуссии по поводу своего произведения, ждал осмысленных отзывов не только от собственных холопов. При этом, правда, потенциальных оппонентов, как уже было сказано, жестоко оскорбил. Кроме того, он совершенно не собирался предоставлять им те же публичные возможности, что имел сам (а он контролирует все ТВ, почти все радио и большую часть значимых печатных и сетевых изданий). Но почему-то огорчился, что в результате дискуссии не вышло. А потом, видимо, решил, что это и означает отсутствие альтернативы его идеологической концепции.

Данная история описана потому, что она является моделью всей нынешней российской реальности и проецируется на все стороны нашей жизни. Абсолютно все, что исходит из Кремля, со Старой площади и из Белого дома, должно рассматриваться в остальной России только и исключительно как истина в последней инстанции. Любой, кто пытается оспорить данную истину, объявляется либо маргинальным недоумком, либо агентом многих империалистических разведок, либо и тем и другим одновременно. Любая альтернативная концепция в любой области либо подвергается оскорбительным поношениям без обсуждения, либо просто замалчивается.

Соответственно если человек, имеющий предложить что-то альтернативное, работает в органах власти или зависящих от власти структурах (а таковых сейчас большинство), он просто вынужден молчать, иначе лишится должности. Применительно к военной реформе мы это прекрасно видим на примере многих генералов и офицеров, которых увольняют за несогласие с нынешним безумием, известным под эвфемизмом «придание Вооруженным силам нового облика».

КОЛИ ОТСУТСТВУЕТ СПРОС

Если человек с альтернативными взглядами на проблему от власти, на его счастье, независим, он свободно может писать «в стол». Или, точнее, в связи с техническим прогрессом, на жесткий диск. И затем, разумеется, выставить свое произведение в Интернет, где есть остатки свободы. Но тут надо понять, что доступ к Всемирной паутине в России все еще довольно ограничен.

Впрочем, главная проблема даже не в этом, а в том, что серьезная концепция по любой узкой специальной проблеме (военная реформа заведомо относится к таковым) стать предметом широкого общественного обсуждения не способна. Просто потому, что широкая общественность ничего не поймет. Соответственно не возникнет и давление общества на власть, на которое та хотя бы теоретически могла как-то отреагировать. Поэтому вокруг альтернативной концепции, опубликованной в Интернете, в лучшем случае появится форумный междусобойчик нескольких специалистов и нескольких интересующихся любителей. Они будут бесконечно долго вариться в собственном соку, подтверждая тем самым свою маргинальность. Причем обсуждаемая концепция может быть совершенно гениальной, но она изначально обречена на маргинализацию в нынешней политической системе.

Вот почему никто и не будет убиваться, понимая полную бесполезность этого. Тем более серьезную концепцию по серьезной проблеме не может придумать один человек, будь он хоть семи пядей во лбу, здесь нужен авторский коллектив. Где взять целую толпу высококвалифицированных энтузиастов, заведомо знающих, что за свой труд, требующий массы времени и сил, они получат либо молчание, либо оскорбления? А к этому – еще и мучительное чувство бесполезности и невостребованности собственной работы, что для творческого человека даже хуже, чем оскорбления, молчание и отсутствие адекватной оплаты.

Очень симптоматично, что военные разделы исчезли и из программ политических партий. Потому что их лидеры прекрасно знают – к власти они все равно не придут, поэтому и программы свои реализовывать не придется. Так зачем тратить силы и время на написание и бумагу на публикацию? Партия у власти теперь одна, потому что, как справедливо заметил «отец народов», важно не как голосуют, а как считают. Но и эта партия, сделанная правящей, тоже ничего не решает, она транслирует «высшую истину», исходящую из трех вышеупомянутых зданий в центре Москвы.

Спрос, как известно, рождает предложение. Сейчас, как писали братья Стругацкие, «умные не надобны, надобны верные». Спроса на альтернативные концепции нет, потому нет и предложения. Соответственно заявления официальных лиц об отсутствии альтернативных концепций реформы Вооруженных сил – это как минимум лицемерие.

В ходе нынешней «реформы» Вооруженным силам Российской Федерации придан настолько своеобразный «новый облик», что они, по сути, не способны парировать ни одну из потенциальных внешних угроз. Об этом речь шла, в частности, в статье «А на всё про всё – всего 85 бригад постоянной боевой готовности» («НВО», 16 октября 2009). Когда этот факт станет очевиден, тогда в любом случае придется строить новую армию с нуля, других вариантов просто не останется. Самое страшное в том, что очевидность факта недееспособности нынешних ВС будет подтверждена единственным способом – очень большой кровью. По-другому до нас не доходит. Впрочем, даже и так доходит не всегда. Не исключено, что строить новую армию будет уже негде и некому.