"Первый пошел!"

Привычная картина в Дагестане.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

В Дагестане сколотили первый национальный батальон. Скоро появятся еще два. Именно на них решила сделать ставку федеральная власть в борьбе с подпольем. По неофициальным данным, в обучении «курсантов» принимают участие специалисты из Чечни.

В подразделение набрали 300 местных жителей. Общая численность батальонов должна составить 700–800 человек. Один из них останется возле Махачкалы, остальные отправятся на север и юг республики. Соединения будут задействованы в охоте на боевиков. Приписаны дагестанцы к ВВ, но на самом деле ими руководит глава тамошнего МВД. По предварительным данным, тренируют новоиспеченных бойцов люди чеченского президента Рамзана Кадырова.

Кстати, у Чечни в этом плане большой опыт. На ее территории работают батальоны «Север» и «Юг», созданные в 2006 году на базе расформированного Антитеррористического центра. Личный состав – амнистированные члены вооруженной оппозиции. Сейчас их используют в горах против бывших коллег. За последние полтора года кадыровские части в южных районах Ингушетии и Чечни провели три крупномасштабных наступления. Результатов – ноль. Кроме них в регионе воевали батальоны «Запад» Саид-Магомеда Какиева и «Восток» Сулима Ямадаева. Экс-боевиков туда принципиально не записывали. Но в конце 2007 года Какиева назначили заместителем военкома ЧР. В 2009 году Ямадаев погиб от руки наемного убийцы в Дубае. А через некоторое время «Запад» и «Восток» ликвидировали.

Впрочем, еще в XIX веке Россия активно применяла на Кавказе «горскую милицию» – кавалерию союзных ей кланов, аулов, племен. Как правило, такие сотни и полки мобилизовались в случае походов императорской армии и казаков против враждебных ополченцам народностей, союзов или государств. При подобном раскладе толку от такой иррегулярной конницы было больше. Историк Владимир Лапин: «В состав вспомогательных войск входили отряды грузин, осетин, азербайджанцев, кабардинцев, чеченцев, ингушей, всех народов Дагестана. Во время войн с персами и турками даже курды, считавшиеся подданными султана или шаха, не упускали возможности в общей суматохе свести счеты со своими недругами, а заодно продемонстрировать свою воинскую доблесть и захватить богатые трофеи». Начало традиции положил Петр I в 1720-е годы, когда в Низовом корпусе, стоявшем на берегу Каспия, находились грузинская и армянская роты. Просуществовал обычай до января 1918 года – до роспуска Кавказского туземного конного корпуса. (Так что сейчас, когда, похоже, переименование милиции в полицию – вопрос уже решенный, в Дагестане воссоздается милиция в ее первоначальном значении.)

Кстати, Кавказ в подобном отношении не уникален. Например, с 1816 года в британской армии служат непальские стрелки-гуркхи. На данный момент их численность составляет 2500 человек. Они сражались в Первой мировой на Ближнем Востоке и во Франции. Во Вторую мировую отличились в Италии. В 1982 году высаживались на Фолклендах, где отлично проявили себя. Кроме того, сейчас гуркхи охраняют американскую военную базу в Бахрейне.

Вообще, зарубежная история комплектования и оперирования национальными подразделениями довольно обширна. Взять хотя бы США. Американцы, продвигаясь на запад – к тихоокеанскому побережью, не отказывались от военных услуг индейцев. Из них формировали подразделения скаутов (разведчиков-следопытов). Исследователь Юрий Стукалин: «Батальон из сотни разведчиков пауни, служивших в армии США с 1864 по 1877 год, сыграл важную роль в войнах с враждебными племенами равнин». Во французской армии в XIX–XX веках присутствовала особая легкая пехота – зуавы. Их набирали из обитателей Северной Африки и добровольцев из метрополии. Они дрались в Крымской, франко-прусской, Первой и Второй мировых войнах. В 1954–1962 годах в Алжире на стороне французов действовали полки Спаги и тиральерские полки, скомпонованные из «аборигенов» – арабов и берберов. Широкое применение практика создания нацчастей получила в гитлеровской Германии – две латышские гренадерские дивизии СС, эстонская, французская, русская, белорусская, итальянская дивизии СС, украинская гренадерская дивизия «Галичина», венгерская гренадерская дивизия «Хуньяди», албанская горная ваффен-дивизия «Скандерберг» и другие.

Сегодня в Дагестане расквартирован довольно внушительный российский воинский контингент – обычная милиция, республиканские ОМОН и ОМСН, мобильный отряд федерального МВД, региональная служба специального назначения УФСБ, пограничники, 102-я бригада ВВ, 136-я Буйнакская мотострелковая бригада, батальон морской пехоты, Ботлихская горная бригада. Но войска явно не справляются. По официальным сведениям на середину ноября, с начала 2010 года в «стране гор» погибли 104 силовика (82 милиционера, 12 бойцов внутренних войск, 10 сотрудников ФСБ и один работник ФСИН). Смогут ли как-то изменить ситуацию три новых батальона – вопрос актуальный.

В любом случае, вооружены они будут лучше, чем милиция (поскольку станут частью ВВ). Отсюда еще плюс – не всегда придется тратить время на вызов бронетехники (БТР и БМП). Им она помимо танков положена по штату. Вероятно, следует ожидать более высокой эффективности в работе батальонов из-за сочетания тяжелого вооружения и «географической компетентности» личного состава. Ведь солдаты и офицеры – местные, знающие особенности родного ландшафта, тайные тропы.

Вместе с тем такая «дагестанизация» конфликта в состоянии сыграть с федеральной властью злую шутку. При наличии обычая кровной мести, в условиях полиэтничности (только «основных» народов там 18), республика рискует просто обвалиться в бездну хаоса. А самый серьезный урон в этом кипящем котле понесут командированные сводные отряды милиции, «вэвэшники», пограничники и армия. Ну и, естественно, не застрахованы нацбаты и от проникновения в их ряды агентов подполья, что может повлечь при реализации неблагоприятного сценария повышение уровня потерь, дезорганизацию и даже уход горских частей к моджахедам.