Олег Владыкин
Руководство Минобороны сумело продемонстрировать президенту "новый облик" армии.
Фото РИА Новости
На прошлой неделе президент России Дмитрий Медведев побывал на Гороховецком полигоне в Нижегородской области, где наблюдал за тактическим учением Сухопутных войск, ознакомился с оборудованием автономного полевого лагеря, встретился с участниками сбора командующих объединений и командиров соединений Вооруженных сил. Демонстрацию обновляющейся армии Верховному Главнокомандующему проводил министр обороны РФ Анатолий Сердюков.
Свои оценки увиденному, да и вообще масштабным преобразованиям, проводимым МО, президент высказал во время обстоятельной беседы с командирами. И судя по ним, ему опять успешно продемонстрировали то, что очень хотели показать (доложить), но, мягко говоря, далеко не полностью отразили реальное положение дел в армии, всю остроту существующих проблем и противоречий.
«В последние два года наши Вооруженные силы активно модернизируются, – констатировал Дмитрий Медведев, выступая перед офицерами. – Наша цель известна. Она заключается в том, чтобы сделать их более компактными и более эффективными, оснащенными современными видами вооружений, современной техникой. И уже к декабрю текущего года планируется завершить основные организационно-штатные мероприятия по переводу Вооруженных сил на новый облик».
Было подтверждено, что начиная с этого года и по 2020 год ежегодные объемы финансирования национальной обороны сохранятся на уровне 2,8% от валового внутреннего продукта. Для этого даже подкорректировали бюджет и его проектировки на ближайшие годы.
«Это создает условия для того, чтобы оснастить войска новой техникой в соответствии с действующей редакцией Государственной программы вооружения и, что является не менее важной задачей и не менее сложной на самом деле, решить все социальные вопросы, которые существуют у военнослужащих», – вновь обозначил президент два приоритетных направления развития Вооруженных сил.
И сразу же перешел к самым чувствительным вопросам – к индексации денежного довольствия и реализации программы жилищного строительства.
СОЦИАЛКА ВАЖНА, КАК И ТЕХНИКА
Главковерх пообещал, что с 2012 года денежное содержание военнослужащих увеличится практически в три раза. Достигнуто это будет за счет распространения требований пресловутого 400-го приказа министра обороны, пока дающего привилегированное материальное положение лишь избранной части офицерского корпуса, на все Вооруженные силы. Президент еще раз заявил о твердой решимости реализовать этот план. И хотя всем хорошо известно, что финансово-экономический блок правительства категорически против столь существенного увеличения оплаты воинского труда, Дмитрий Медведев заверил: «Мы договорились о том, что лейтенант должен получать 50 тысяч, он будет эти деньги получать, даже несмотря на то, что у нас есть проблемы с финансированием целого ряда государственных программ, потому что иначе мы не сможем создать боеспособную армию».
Казалось бы, такое заявление президента должно было вызвать хоть какую-то позитивную реакцию у военнослужащих, которые участвовали во встрече. Но командиры, на удивление, никак не прореагировали на него и вообще обошли молчанием вопрос денежного довольствия в своих выступлениях перед Верховным Главнокомандующим. Видимо, не очень-то верят обещаниям власти о грядущем повышении офицерской зарплаты, звучащим уже не один год. Есть и другой аспект данной проблемы: огромному числу офицеров, увольняемых в связи с оргштатными мероприятиями, рассчитывают пенсию по установленным сейчас правилам и нормам, мизерным даже по отношению к неповышенному содержанию. А уж привязать ее к измененной системе денежного довольствия власти расплывчато обещают в некой отдаленной перспективе. Большинству командиров соединений, оставленных пока на службе, но имеющих солидную выслугу и достигших близких для выхода на пенсию возрастов, совсем не безразлично, как Вооруженные силы рассчитываются с уже сокращенными офицерами.
Дело в том, что нынешнее денежное довольствие военнослужащих состоит из окладов по воинскому званию, окладов по должности и процентов за выслугу лет плюс различные надбавки. Так вот собственно оклад составляет чуть больше 40% от денежного довольствия – все остальное надбавки. Соответственно пенсии уволенных в запас офицеров при полной выслуге лет едва достигают 30% от всей суммы денежного довольствия, а не 75–80%, как установлено законом. Эта хитрая система и была придумана еще в бытность министром обороны нынешнего вице-премьера Сергея Иванова, чтобы определенная законодательством база для пенсионных начислений (оклады с выслугой) стала как можно меньше.
Теперь Минобороны вроде бы ратует за новую систему, которая предполагает увеличение доли окладов до 80–85% при общем их росте в три раза. И, как видим, получает в этом поддержку президента. Казалось бы, материальное положение оставляемых в строю военнослужащих должно заметно улучшиться. Однако тех, с кем Вооруженные силы собрались распрощаться сейчас, Минобороны особо баловать не намерено. Военное ведомство даже направляло в Госдуму предложение внести поправки в законодательство, чтобы 30% от новых окладов стали легитимной нормой для начисления пенсий. Ясно, что подобные меры вряд ли могут служить мотивацией к службе и остающимся в строю после сокращений офицерам, пусть и получившим более высокое денежное довольствие. Где гарантия, что в будущем государство не поступит с ними так же, как поступает сейчас с их сокращенными предшественниками? Как с отработанным человеческим материалом┘ Тем не менее, от оставленных на службе ждут отнюдь не сочувствия к увольняемым.
Командир одной из мотострелковых бригад докладывал на встрече с президентом: «Те, кто изъявил желание проходить службу в современных условиях, кто готов был обучаться, уже сегодня занимаются по усовершенствованной системе подготовки┘ С теми, кто не пожелал проходить службу в современных условиях или был неспособен к исполнению своих обязанностей, пришлось расстаться, они были уволены из рядов Вооруженных сил». Со слов полковника вышло, что вовсе не министр обороны Сердюков в течение года провел ускоренное сокращение офицерского корпуса почти в 2,5 раза – с 350 тыс. до 150 тыс. человек. Оказывается, это была личная инициатива самих увольняемых либо следствие их профессиональной несостоятельности, не позволяющей оставаться в числе достойных пребывания в армии «нового облика». А всяк хотевший дальше носить погоны мог бы вполне продолжить службу┘
Эти сентенции прозвучали изумительно в присутствии модератора мероприятия Анатолия Сердюкова. Верховный Главнокомандующий был удовлетворен докладом комбрига и со своей стороны отметил, что решение покинуть армию людьми принималось сознательно, попросил «не заставлять служить тех, кто служить сегодня не готов». Иными словами, министр обороны просто создал условия, при которых армия смогла самоочиститься от балласта. И очень хорошо, что это понимают офицеры, не попавшие в такой длинный список «лишних людей». Ну а попавшим в него президент для успокоения снова пообещал: «Наша обязанность обеспечить полным объемом социальных гарантий всех, кто будет увольняться. Это все тоже будет сделано и по жилью, и по пенсии, и по всем другим вещам». Жаль только не стал Дмитрий Медведев детализировать, каким порядком и в каких объемах будет это делаться. Так, как сейчас?
«НГ» и «НВО» уже не раз выступали с публикациями, в которых рассказывали о недальновидных решениях и действиях Минобороны по строительству и закупкам жилья для военнослужащих. В погоне за дешевизной квадратного метра приобретались квартиры такого качества и в таких местах, куда сокращенные офицеры отказываются ехать («Вышибное расселение» в «НВО» № 42). Или издаются приказы, распоряжения министра обороны, подвергающие военнослужащих откровенной дискриминации, выдавливающие их после увольнения из больших городов, вынуждающие соглашаться на получение второсортного жилья. Особенно наглядно это проявилось в столице («Сердюков закрыл для офицеров Москву» в «НГ» №254), где решено не строить больше постоянное жилье для военных – только служебное. Увольняемым предлагается съезжать в Подмосковье, даже если они родились, выросли и, на свое несчастье, пошли на военную службу из Москвы. Коренным москвичам отказано в праве оставаться таковыми. Впрочем, не стать ими и тем, для кого столица просто стала последним местом службы, у кого семьи фактически «натурализовались» в Москве и много лет ждали, когда в соответствии с законом им предоставят здесь жилье. Действие закона попытались отменить подзаконным актом министра. В результате десятки тысяч квартир, приобретенных и построенных вроде бы для военных, пустуют, и в то же время почти столько же офицеров находятся в распоряжении командования, не увольняются и многие из них уже годами получают зарплату за фактическое бездействие. Мнимая получилась экономия от закупки жилья по дешевке.
Что-то явно не то показывают и докладывают президенту РФ из Министерства обороны. Но он почему-то склонен этому доверять всецело. А вот критические публикации в СМИ, посвященные беззастенчивым нарушениям прав сокращенных военнослужащих со стороны руководства МО, Дмитрий Медведев отчего-то назвает «запредельно жесткими».
ОБОРУДОВАНИЕ, КОТОРОЕ НЕОБХОДИМО
Хорошо, попробуем «помягче» осветить министерскую показуху и лукавство на другой сфере, тоже объявленной приоритетом в развитии Вооруженных сил. Речь идет об оснащении и перевооружении армии.
«Мы понимаем, многие подрядчики, многие предприятия оборонного комплекса просто либо расслабились, либо разучились работать в условиях хронического недофинансирования. Но как только деньги начинают появляться, появляется стимул для того, чтобы создавать и новые образцы вооружений», – говорил Дмитрий Медведев на встрече с командирами.
Так в чем загвоздка? Раз на переоснащение Вооруженных сил выделен аж 21 трлн. руб. до 2020 года, раз деньги есть, значит и мощный стимул для наших производителей уже имеется. Вливайте средства в отечественный ОПК, только давайте ясное, основательно проработанное техническое задание – что именно хотите получить, и строго спрашивайте за его исполнение. А предложенный сейчас Министерством обороны подход, когда сразу партиями по немаленьким ценам закупается военная техника или оборудование за рубежом, выглядит сомнительным. И очень расточительным.
«У нас были определенные проблемы, скажем, с беспилотными летательными аппаратами, – отметил Дмитрий Медведев. – Мы были вынуждены принять решение о закупке ряда иностранных образцов. В результате качество наших беспилотников, которые производятся в разных местах, существенно улучшилось, потому что наши производители боятся потерять этот рынок».
Для получения такого результата совсем не обязательно было тратиться на закупку целого десятка иностранных БПЛА якобы для нужд Вооруженных сил. В исследовательских целях, для изучения технических возможностей зарубежных образцов достаточно было одного-двух беспилотников. Тем более что на момент закупки уже велись работы, скажем, по тому БПЛА российского производства, который сейчас показали президенту в Гороховце и который ему, судя по всему, понравился. Настоящая проблема беспилотников в нашей армии кроется совсем в другом. Сам по себе аппарат даже с великолепными техническими характеристиками мало полезен для войск, если не используется как неотъемлемая часть разведывательно-ударных комплексов, имеющих современное информационное обеспечение на земле.
Совсем недавно, например, в подмосковном Алабино проводилось учение 5-й мотострелковой бригады с применением Единой системы управления тактического звена (ЕСУ ТЗ). С ней был сопряжен тот самый российский БПЛА, что понравился президенту. Летал, выдавал сверху картинку на мониторы ЕСУ ТЗ┘ Но картинка неимоверно дрожала, сетка координат к ней никак не привязывалась, положение обнаруженных целей переносилось на карту практически вручную и на глазок. Специалисты потом объяснили в редакции «НВО», что то же самое было бы, используй военные закупленный за рубежом БПЛА. Потому что проблема – в убогом программном обеспечении ЕСУ ТЗ («НВО» № 38, № 42, №43 за 2010 год). И это притом, что русские программисты считаются лучшими в мире.
Зато очередной показ системы состоялся. По СМИ прокатилась волна сообщений, что Минобороны и разработчики намереваются уже к началу будущего года доложить Верховному Главнокомандующему о готовности ЕСУ ТЗ к постоянному использованию.
Ну и самый последний пример умения МО показать то, что хочется. Увлечение военного ведомства закупками за рубежом обернулось на Гороховецком полигоне демонстрацией полевого лагеря, оборудованного продукцией немецких производителей. Дмитрия Медведева завели в палатку иностранного производства. «Хорошая палатка, приятно заходить», – оценил президент. И ему с энтузиазмом стали демонстрировать прочие прелести зарубежного оборудования, хотя аналогичную продукцию вполне могут поставлять российские предприятия. И никто не рассказал президенту, что материал, из которого сделана немецкая палатка, не предназначен для использования в наших климатических условиях. Ровно год назад такую же палатку, там же в Гороховце уже разворачивали при небольшой плюсовой температуре. Через пару дней, как и в нынешнем году, ударили морозы за минус 20. Когда эту палатку стали снимать и сворачивать, она вмиг растрескалась и стала попросту рассыпаться.
Обозревателю «НВО» довелось услышать, как представительница российского предприятия, выпускающего аналогичную, но гораздо более морозоустойчивую продукцию, задала прямой вопрос начальнику управления государственного заказа МО РФ Маргарите Андреевой: «Вы знаете, что немецкие палатки рассчитаны на температуру не ниже минус 17 градусов?» И получила предельно исчерпывающий ответ: «Да знаю, но мы уже закупили».
Увы, президента никто не посвящал в эти тонкости.
Дарья Гармоненко