Олег Владыкин
Главный военный прокурор Сергей Фридинский обеспокоен неуклонным ростом преступности в войсках.
Фото РИА Новости
Прошедшее на минувшей неделе заседание коллегии Главной военной прокуратуры (ГВП) в буквальном смысле ошеломило. Подводя итоги работы надзорного органа за первые шесть месяцев 2011 года, заместитель генерального прокурора РФ – главный военный прокурор Сергей Фридинский привел удручающие цифры и факты. Они показывают, что с обретением нового облика Вооруженные силы, ну, никак не могут избавиться от огромного количества криминальных проявлений в войсках, на флоте и в различных своих учреждениях.
Зафиксированное вроде бы сокращение на 10,6% общего числа выявленных органами дознания преступлений Фридинский объяснил лишь снижением активности и требовательности прокуроров. Вместе с тем уменьшение общего показателя не смогло перекрыть рост количества нарушений закона в расчете на каждую тысячу военнослужащих, поскольку весь штат Вооруженных сил за прошлый год сократился более чем на 25%.
Словом, криминальный акцент у проводимых в армии и на флоте реформ становится все сильнее. И хотя по должности главный военный прокурор обязан давать исключительно юридические оценки происходящим в войсках процессам, он в этот раз счел нужным особо указать на социальные предпосылки большинства правонарушений.
«Военными прокурорами в текущем году нарушения закона выявлены практически во всех проверенных воинских частях и учреждениях. В подавляющем большинстве это ущемления прав и социальных гарантий военнослужащих. В первую очередь – в вопросах жилищного обеспечения», – сказал генерал-полковник юстиции Сергей Фридинский на заседании коллегии ГВП.
ДУХ СТЯЖАТЕЛЬСТВА ТОРЖЕСТВУЕТ
За истекшие полгода в сфере строительства и распределения квартир для военнослужащих было выявлено свыше 3 тыс. нарушений законодательства. Мерами реагирования прокуроры восстановили нарушенные права почти 6,5 тыс. граждан. Казалось бы, порядок здесь должен, наконец, установиться. «Тем не менее поток жалоб по этим вопросам не прекращается», – констатировал главный военный прокурор.
Эффективность мер по решению жилищного вопроса военнослужащих снижают многочисленные отступления от правовых норм при использовании бюджетных средств, выделяемых на эти цели. Сюда же можно отнести упущения при учете и распределении квартир, нарушения сроков возведения и сдачи домов в эксплуатацию, длительность регистрации прав собственности государства на приобретенное жилье, неуклюжее и нерасторопное управление Министерством обороны построенными домами. В качестве примера Фридинский привел ситуацию в Курском и Белгородском гарнизонах, где длительное время незаселенными остаются почти 1,5 тыс. квартир. В результате долг перед эксплуатирующими организациями превысил уже 23 млн. руб. Но параллельно в первом полугодии 2011-го военнослужащим этих двух гарнизонов была выплачена компенсация за поднаем жилья в размере более 9,6 млн. руб. А тем офицерам, которых никак не могут уволить в запас из-за необеспеченности жильем, ежемесячно выплачивается денежное довольствие на сумму более 1,5 млн. руб.
«В то же время в Ярославле распределены свыше 300 квартир в домах, строительство которых «заморожено». Аналогичные нарушения выявлены и в ряде других регионов», – сообщил руководитель ГВП.
Заметим, что закупками и распределением жилья для военнослужащих в Вооруженных силах нового облика занимаются теперь полностью «распогоненные» структуры. В них, конечно, работает немало отставных офицеров. Но все же большинство штатных сотрудников и, что самое главное, руководители самого разного уровня – пришедшие из бизнес-структур менеджеры. Когда этих специалистов привлекали на гражданскую службу в Минобороны, предполагалось, что уж они-то сумеют привнести в изрядно запущенное дело обеспечения военных квартирами настоящую рачительность, строгий учет, экономичность, динамизм. Но оказалось, что привнесли стяжательство, мошенничество, стремление поживиться за чужой счет.
«В два с половиной раза возросло количество преступлений коррупционной направленности, совершенных государственными гражданскими служащими и гражданским персоналом. К уголовной ответственности за данные правонарушения привлечено 145 таких лиц», – объявил Фридинский.
Вообще в сфере управления и распоряжения недвижимостью военного ведомства злоупотребления приобрели какой-то тотальный характер. За полтора года военные прокуроры выявили больше 30 тыс. нарушений, связанных с использованием федеральной собственности и реализацией высвобождаемого военного имущества. В 2010–2011 годах государству был причинен ущерб на сумму свыше миллиарда рублей. Так, по результатам проверок военных прокуратур Южного военного округа и Московской городской военной прокуратуры государству возвращены объекты недвижимости на сумму свыше 40 млн. руб. А в Краснодаре по требованию прокуроров с реализации сняли военный городок стоимостью более 1,5 млрд. руб. Его цена была необоснованно занижена в 3,5 раза. Кто-то уже готовился хорошенько наварить на дальнейшей перепродаже приобретенной по дешевке недвижимости. Надо полагать, за солидный откат, обещанный чиновникам военного ведомства.
Вообще привычные уже для нашей страны схемы финансовых отношений между бизнесом и госчиновниками глубоко внедрились в повседневную практику радикально реформированных или созданных заново управлений, департаментов Минобороны. И дельцы, которые ловко перенаправляют бюджетные средства в собственные карманы, в конечном счете вновь обирают тех людей, кого двадцать лет и так держали в черном теле, – и действующих пока офицеров, и особенно военных пенсионеров. Во многих регионах, скажем, произошли значительные сокращения медицинских структур военного ведомства, месяцами не гасится образовавшаяся многомиллионная задолженность за медуслуги, оказанные по договорам местными учреждениями здравоохранения. По данным ГВП, наиболее остро эта проблема стоит в Башкортостане, Красноярском крае, Кировской области, Республике Марий Эл, Удмуртии и Чувашии. Там по указанным причинам свыше 270 тыс. человек испытывают те или иные трудности при получении квалифицированной медицинской помощи.
«Материалы уголовных дел свидетельствуют, что теневой оборот здесь исчисляется сотнями тысяч долларов в месяц, а люди не получают элементарных медицинских услуг. Все это приводит к усилению социальной напряженности», – отметил Фридинский.
Но если бы только рост напряженности┘ Беда в том, что дух стяжательства, практически неприкрытая алчность пришедших на службу в Минобороны коммерсантов развращающе действует и на военнослужащих, меняет их представления о допустимом. В течение полугода шесть генералов и более 170 старших офицеров были привлечены к ответственности за коррупционные посягательства. Доля таких преступлений в общем количестве выявленных нарушений закона составляет уже 16,5%. Причиненный частям и организациям ущерб от коррупции превысил 600 млн. руб. Четверть подобных деяний – должностные подлоги и мошенничество, еще четверть – присвоение, растраты и взяточничество. Ну и самое неприятное последствие этого пагубного процесса заключается в том, что повсеместно в войсках стали, по сути, оправдывать любую возможность «подзаработать сверху», считают это вполне нормальным способом для восстановления социальной справедливости.
ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕ ПСИХОЛОГИЕЙ
Не случайно Сергей Фридинский в своем докладе на коллегии вновь напомнил о поборах в войсках. И отметил, что практика мздоимства в ходе дополнительных выплат российским военнослужащим получила повсеместное распространение, начиная с рот и заканчивая вышестоящими штабами. Уголовные дела по фактам поборов расследуются практически во всех округах и на флотах. Наиболее наглядно такое положение дел продемонстрировала ситуация в Липецком авиационном центре, где командованием с военнослужащих было незаконно «экспроприировано» более 3 млн. руб. Однако, заявил Фридинский, «вместо проведения незамедлительной проверки и принятия жестких мер к мздоимцам, должностные лица главкомата ВВС, по сути, начали прессинг личного состава за то, что ситуация вышла из тени».
«Ну кто же после этого будет с нами сотрудничать в этих вопросах?» – изумился главный военный прокурор.
Прокурорские работники вместе с руководством Минобороны долго и усердно работали над устранением коррупционных факторов при материальном стимулировании военнослужащих. В конце концов были внесены необходимые коррективы в 115-й и 400-й приказы. Но на местах в их реализацию вносят свои «поправки». Непременным условием включения в приказ о дополнительных выплатах становятся поборы с получаемых сумм командованию части либо во всякие фонды.
Думается, никакие новые корректировки соответствующих руководящих документов и даже привлечение к ответственности причастных к поборам должностных лиц уже не изменят здесь ситуацию. На всякие предупредительные и карательные меры в войсках (да и вышестоящих штабах тоже) будут тотчас придуманы способы ухода от них. Ничего не изменят и вводимые с 1 января 2012 года новые размеры и порядок выплаты денежного довольствия военнослужащим. Потому что неистребимость поборов в армии предопределяют не столько административно-правовые просчеты, сколько пренебрежительное отношение руководства страны к социальной психологии. Это обозревателю «НВО» весьма доходчиво растолковал недавно заместитель командира одного соединения – в приватной беседе и с предварительной просьбой не называть в газете его имени.
«У многих старших офицеров почти вся служба пришлась на двадцать лет, в которые армию постоянно унижали, обделяли, в чем только можно, и вообще держали в нищенском состоянии, – говорил полковник. – Но при этом регулярно использовали. Старшие офицеры вынесли весь этот мрак на своих плечах. И вот теперь им, в благодарность как бы, обещают повысить зарплату аж в три раза! Полковники будут получать, как младшие менеджеры в каком-нибудь акционерном обществе, мирный труд которых, несмотря ни на что, армия успешно защищала. Только служить-то многим осталось год-два, потом увольнение в связи с достижением предельного возраста. И что дальше? А дальше тоже повышенная, но все равно смешная пенсия. Она будет втрое меньше, чем денежное довольствие лейтенанта. Поэтому старшие товарищи доверительно обращаются к младшим офицерам: «Ребята, у вас все еще впереди. Худо-бедно, успеете заработать на более-менее приличную жизнь. Нам вот уже не удастся┘» Знаете, большинство с пониманием относятся к этому. А таких, как тот же старший лейтенант Сулим из Липецкого центра, – единицы. Я их не осуждаю, нет, но уверен, что прокурорам и после 1 января будет непросто находить тех, кто согласится сообщить о своих отчислениях в поддержку старших сослуживцев».
Вряд ли можно всецело согласиться с подобной аргументацией. Однако не принимать ее в расчет, не замечать ее логику тоже нельзя. Психология людей в погонах очень сильно изменилась в ходе последних преобразований в Вооруженных силах. Тем более в условиях, когда успешность, значимость любого человека в нашей стране измеряется прежде всего в денежном эквиваленте.
ПРАВО СИЛЬНОГО
Закономерно, что особенности нынешних отношений между офицерами полностью перекочевали в солдатскую среду. Только приобрели там еще более жесткие формы. Как отметил Фридинский, из года в год растет количество вымогательств денег и другого имущества у сослуживцев. И если офицеры обычно «договариваются» друг с другом по принципу старшинства в звании и должности, то у призванных военнослужащих в ход все чаще идут кулаки. Хотя, не будем лукавить, и те и другие одинаково руководствуются правом сильного.
«Как и в 2010 году, не снижается острота проблемы насильственных преступлений среди военнослужащих. За шесть месяцев текущего года их количество возросло еще на 3% – с 2102 до 2163. От этих деяний пострадали более 2 тысяч человек. Подавляющее большинство преступлений совершено военнослужащими по призыву – 1581», – сказал главный военный прокурор. И добавил, что в прошлом году призванными военнослужащими было совершено вообще каждое третье зарегистрированное преступление, а за шесть месяцев текущего года – уже половина всех правонарушений (2660).
В Минобороны надеются одолеть эту беду, создав военную полицию. Однако Фридинский считает, что она не сможет стать панацеей от всех армейских бед, хотя и будет способствовать наведению порядка в войсках. Потому что уровень преступности в армейских рядах определяется социальными факторами, опять же подчеркнул руководитель ГВП, а не наличием в структуре Вооруженных сил специального органа по охране правопорядка. Ведь кого сегодня призывают на службу? По данным ГВП, около 170–180 тыс. российских подростков ежегодно находятся в социально опасных ситуациях, где есть насилие на улице или в семье. Почти половина нынешних российских солдат до службы нигде не работали и не учились. Эти люди пришли служить в армию со своим сложившимся образом жизни. Но ведь туда же попадают юноши, которых не учили драться, защищать себя, противостоять насилию. При таком раскладе нет, по сути, никаких преград для торжества грубой силы в воинской среде.
Ну а такие правильные понятия, как «верховенство закона», «уставной порядок», «права военнослужащих», «социальная справедливость», в сегодняшних Вооруженных силах России фактически не в чести.
