Виагра для военной медицины

Один из корпусов военного госпиталя в Камышине.
Фото предоставлено ГВМУ

В редакцию «НВО» по электронной почте пришло письмо от гражданки Агапкиной Т.С.

«В городе Камышине Волгоградской области, где служит мой сын, – сообщает она, – с 1 декабря 2012 года закрывается военный госпиталь. Вместо него открывают военную поликлинику со стационаром на 20 мест. Но проблема в том, что в городе две бригады ВДВ (так в письме. – В.Л.) и на такое количество солдат возможностей поликлиники просто не хватит. Конечно, в бригадах есть так называемые медроты, но у них вместимость около 35 коек. В госпитале вместимость около 250 коек, и он заполнен под завязку, особенно зимой. Я боюсь, что такое отношение к камышинскому госпиталю тяжело отразится на здоровье солдат и может даже привести к трагическим последствиям, особенно при таком отношении командиров к подчиненным. Как однажды моему сыну сказал его командир: «Десантник не бывает больным – он бывает либо жив, либо нет». Госпиталь в Камышине жизненно необходим, помогите не допустить его закрытия!»

СТЕНЫ, ПРОПАХШИЕ ХЛОРКОЙ

С этим письмом я направился в Главное военно-медицинское управление (ГВМУ), тем более что проблема закрытия военных госпиталей и поликлиник в последнее время приобрела очень серьезный размах. Утверждают даже, что готовится правительственное письмо в Думу с предложением перевести всех военных пенсионеров на обслуживание не военной медициной, а гражданской и по месту жительства.

Эту новость обсуждают не только в СМИ, но и в Общественной палате России по проблемам национальной безопасности и социально-экономическим условиям жизни военнослужащих, членов их семей и ветеранов. О проблемах военной медицины дискутируют в Комитете по обороне Государственной Думы. О ней при случае журналисты регулярно расспрашивали экс-министра обороны Анатолия Сердюкова, и первые вопросы, которые стали задавать новому министру обороны Сергею Шойгу, тоже были о ней, о военной медицине, ее реформировании, закрытии и перепрофилировании «лишних» военных медучреждений.

Заместитель начальника ГВМУ полковник медицинской службы Александр Власов, с которым я встретился, с ходу отмел газетные публикации о поголовном переводе военных пенсионеров на обслуживание гражданскими поликлиниками и больницами.

– Такого письма нет, его никто не готовил. Законы о ветеранах, о воинской обязанности и военной службе никто нарушать не собирается.

Офицер словно готовился к встрече с журналистом. Он прочитал письмо гражданки Агапкиной и протянул мне фотографии камышинского военного госпиталя или 1602 ВГК. Восемнадцать одноэтажных кирпичных зданий послевоенной постройки, где-то оштукатуренных, где-то нет. С деревянными пристройками и крышами из шифера. Начал рассказывать о том, что на них изображено.

– В этом госпитале, построенном после Великой Отечественной и требующем капитального ремонта, не 250, а только 150 коек, – сообщил мне полковник. – Хотя в прошлом году через него прошло 2548 больных. Обслуживают их семь военных врачей и сорок пять гражданских, а еще полторы сотни медсестер, санитарок и других специалистов. Оборудование в госпитале тоже не новое – семидесятых-восьмидесятых годов прошлого века. Рядом – центральная городская больница, а чуть поодаль – городская больница № 3. В каждой из них по 300 и 150 коек. Оборудование не самое современное, но 1998–2008 годов выпуска. В городе 25 573 жителя. Из них 5095 военнослужащих и членов их семей, имеющих право на медобеспечение в военных лечебных учреждениях Минобороны.

– Скажите, пожалуйста, – спросил меня Власов, – что лучше – лечиться им в нашем полуразвалившемся госпитале или в новой городской больнице? Тем более если военное ведомство готово заплатить городу деньги за лечение наших пациентов.

Однозначного ответа я не нашел.

А полковник продолжил:

– Такая же ситуация и с госпиталем в Астрахани. Он тоже на 150 коек и вообще размещен в приспособленном для этого здании 1917 года постройки. И с тех пор тоже не ремонтировался. А в городе есть Александро-Мариинская областная клиническая больница на тысячу коек и городская больница № 3 еще на 900 коек. Оборудование тоже последних лет. Там у нас 11 тысяч военнослужащих, членов их семей и военных пенсионеров. Мы им по согласованию с Минздравом и областным управлением здравоохранения также предлагаем лечиться в городе, а не у нас. Но за деньги Минобороны. Потому что достойную медицинскую помощь мы, к сожалению, оказать им сегодня не можем. И такая же история по югу страны еще в Новочеркасске, где здание постройки начала или середины прошлого века и требует если не закрытия, то капитального ремонта. При этом в том же Новочеркасском гарнизоне есть госпиталь МВД, а в нескольких десятках километрах – окружной клинический госпиталь в Ростове-на-Дону, где могут оказать любую необходимую помощь.

«Более 85% военных лечебных учреждений Южного военного округа, – привел цифры полковник, – старше сорока лет. В Центральном – таких 87 %. В Западном – 61 и только в Восточном – более-менее хорошо. Там таких 56%. А в среднем по стране таких госпиталей 70%».

ГЛАДКО ТОЛЬКО НА БУМАГЕ

Проблемы у военной медицины возникли не вчера. Помню где-то в 2007 году тогдашний начальник ГВМУ генерал-лейтенант медицинской службы Владимир Шапо проводил пресс-конференцию для военных журналистов и говорил, что право на медицинское обеспечение в лечебных учреждениях минобороны имеют почти семь миллионов человек. Из них около миллиона пенсионеры военного ведомства, а четыре с лишним миллиона – члены семей военнослужащих и пенсионеров. Еще около миллиона – сами военнослужащие. Сегодня таким правом пользуются, по справке, предоставленной мне в ЦВМУ, чуть больше четырех миллионов человек. Среди них военнослужащих – 997,5 тыс. Офицеров и прапорщиков запаса – 941 тыс. Членов семей офицеров и отставников – 1,5 млн. человек. И полмиллиона военнослужащих федеральных органов исполнительной власти, гражданский персонал Минобороны и к ним примкнувших.

Тогда же генерал Шапо говорил о том, что армия собирается закрыть 66 госпиталей из 195, 83 поликлиники из 124, 27 баз хранения военной техники и имущества, сократить шесть с половиной тысяч военных врачей. Такой решительный шаг объяснялся ходом военной реформы и сокращением самих вооруженных сил. По словам бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова, в советские времена в стране было 23 тысячи военных городков, сейчас осталось 7,5 тысяч, а будет 300. Войска уходят и содержать то, что теперь не принадлежит военному ведомству, в том числе и медучреждения, – очень дорого, да и невозможно – денег на это государство не отпускает. А закрытие ветхих и неприспособленных для оказания современной медицинской помощи, пропахших карболкой и хлоркой госпиталей, говорят специалисты, поможет увеличить расходы на приобретение лекарств и расходных материалов в 1,5 раза, увеличить стимулирующие выплаты медицинскому персоналу.

Оптимизация военно-медицинской службы как раз и должна была привести к улучшению обслуживания, как тех военнослужащих, что оставались в строю, так и отставников и членов их семей. «Бездумного сокращения военных госпиталей не будет, – обещал Анатолий Сердюков. – У Минобороны нет желания что-то закрыть, не предоставив что-то взамен». Но на деле так не получалось. И «НВО» не раз об этом писало.

И сегодня многие специалисты считают, что поспешное закрытые военных госпиталей и поликлиник, которое произошло в последние годы, не принесло армии и ее отставникам никакой пользы, только вред. К примеру, по словам главы комиссии Общественной палаты по проблемам национальной безопасности и социально-экономическим условиям жизни военнослужащих, членов их семей и ветеранов Александра Каньшина, «после так называемого реформирования военной медицины «по Сердюкову» военные госпитали, поликлиники отсутствуют в 47 субъектах России, где проходит службу 43 тыс. военнослужащих и проживает более 350 тыс. военных пенсионеров. То есть и солдаты-срочники, и офицеры вместе с ветеранами вопреки нашему законодательству лишены права на бесплатное медобеспечение. Это просто беспредел».

Александр Каньшин считает, что это стало результатом резкого сокращения 23 военных госпиталей и поликлиник, которое проводилось в 2009 году. «На этом бывший министр Сердюков не остановился. По его решению до конца 2012 года запланировано расформировать еще 30 филиалов военных госпиталей и структурных подразделений. Таким образом, военнослужащие и военные пенсионеры не смогут реализовать свое законное право на бесплатное медобеспечение, а также обеспечение лекарствами», – отметил глава комиссии.

Временно исполняющий обязанности начальника ГВМУ полковник медицинской службы Вячеслав Новиков говорил мне, что военные врачи зачастую не могут оказать высококвалифицированную медицинскую помощь своим пациентам только потому, что в старые стены нельзя поставить современное высокотехнологическое медицинское оборудование. И денег, чтобы решить эту проблему, государство почему-то военным не выделяет. «Скоро мы будем отмечать десятилетний юбилей, – сказал полковник, – строительству нового кардиологического центра в госпитале имени Бурденко (по другим данным он строится уже более 15 лет – В.Л.). Никак не можем завершить возведение такого же центра в госпитале имени Вишневского. Инфекционного центра в Подольске…».

Высокотехнологичную медицинскую помощь могут оказать не в каждом военном госпитале. Фото Виктора Литовкина

На заседании Общественной палаты полковник Новиков говорил о том, что военная медицина получает 40 процентов бюджетных средств от общей потребности. Вместо 10 млрд. рублей только 4 млрд. И этот дефицит в 6 млрд. мешает военным медикам в полной мере выполнять свои обязательства перед военными и пенсионерами.

В разговоре со мной полковник Новиков посетовал на то, что у военных медиков недостает средств на оказание высокотехнологичной медицинской помощи, в которой, в первую очередь, нуждаются именно военные пенсионеры. Это проведение стентирования на сосудах сердца, шунтирования, замена суставов, замена хрусталиков – все это требует очень серьезных финансовых средств. К сожалению, деньги на эти цели государством не выделяются. ГВМУ пыталось решить эту проблему с Минздравом через квотирование, но, к сожалению, добиться положительного результата не удалось. Хотя некоторые военные медицинские учреждения, особенно в Москве и Питере, располагают и достаточным оборудованием и высокой квалификацией сотрудников, чтобы делать такие операции. И если бы Минздрав выделял армии эти квоты, они бы, в первую очередь, шли на медицинское обеспечение отставников. Но, тем не менее, на сегодняшний день этот вопрос не решен.

ДЕЛО НЕ ТОЛЬКО В ДЕНЬГАХ

Но проблема, по нашему мнению, не только в деньгах. Хотя без них, понятно, никуда. Дело еще в том, что военную медицину надо делить на два не очень разнозначных направления. На профилактику, лечение и оздоровление практически здоровых людей (в армии, по большому счету, не должно быть больных, есть и могут быть те, кто был ранен, получил увечья – пострадал в ходе боевых действий, от стрессов самой воинской службы) и им требуется отдельное посттравматическое и постпсихологическое реабилитационное лечение. И есть военные пенсионеры и члены семей офицеров и отставников, у которых, как правило, совсем другие болезни и которым требуются и врачи другого профиля, и другие методы лечения и оздоровления. Как разделить эти процессы и надо ли их разделять?

Об этом как раз и спорят те, кто считает, что военная медицина, согласно законам о ветеранах, о воинской обязанности и военной службе должна обслуживать всех. И те, кто, может быть завуалировано, как говорят, тихой сапой, под теми или иными предлогами, в том числе и ссылкой на отсутствие достаточных финансовых средств, пытается переложить заботу о лечении пенсионеров, членов семей военнослужащих и отставников на гражданские медучреждения. Особенно остро эта проблема стоит в крупных городах – в двух столицах и областных центрах.

Знаю это по своему печальному опыту. Пару лет назад меня на работе прихватило давление. Да так, что начал терять сознание и пришлось вызывать скорую помощь. На вопрос: в какую больницу везти, я ответил – в госпиталь имени Бурденко. Но врач скорой отрезала: нам запрещено доставлять туда военных пенсионеров. Спорить у меня не было сил.

Первую помощь мне оказали в городской больнице, лечь в которую я отказался. А в Бурденко поехал на следующий день, где, должен опять выразить признательность лечащим врачам, меня и поставили на ноги. Но потом, сколько не добивался ответа на вопрос, почему в Москве скорой запрещено везти отставников в военные госпитали, никто из армейских руководителей самого разного ранга внятного ответа мне так и не дал. Все утверждали, что такого запрета нет и быть не может. Хотя один из медицинских генералов то ли в шутку, то ли всерьез сказал: «Гражданские врачи просто ревнуют нас. Военные пенсионеры все, как один, хотят лечиться у военных».

Желание такое понятно. За долгие годы воинской службы люди привыкли к определенной среде и доверяют, в первую очередь, именно ей. Перестроится им практически невозможно. Разве только после черствого и чиновничьего отношения, которое, как свидетельствуют звонки в редакцию «НВО», иногда встречаются и в этой среде.

И тем не менее, где выход из этого противоречия? Как помочь военной медицине, а ей быть готовой оказать всестороннюю помощь не только тем, кто сегодня стоит в строю, но и членам их семей и ветеранам? Ответ на этот вопрос должно дать совещание, которое в начале нынешнего декабря обещал провести со всеми заинтересованными сторонами новый министр обороны Сергей Шойгу. Тут что-то одно – или военная медицина получит серьезный стимулирующий импульс, как от виагры, или, как это происходит с добрым и жалостливым хозяином породистой собаки, хвост ей будут отрезать по частям.

ПЛАНЫ НА ЗАВТРА И СЕЙЧАС

Со своей стороны хочу вспомнить о некоторых планах, которые были озвучены еще в «дошойговые» времена – о строительстве новых современных военных медицинских учреждений. Одно из них – центральный клинический госпиталь (ЦВКГ) на берегу Черного моря – в Анапе. Он рассчитан на 117-129 коек и объединен с санаторием «Десантник» санаторно-курортного комплекса «Анапский», емкостью в 10 тысяч человек. Его строительство, как говорят в ГВМУ, близко к завершению.

Госпиталь, как планируется, должен быть предназначен для оказания амбулаторной и стационарной специализированной (высокотехнологичной) медицинской помощи с применением, как модно теперь говорить, инновационных технологий не только военнослужащим, но и членам их семей, пенсионерам и гражданскому персоналу Минобороны. А также гражданскому населению Краснодарского края и, в соответствии с российским законодательством, стать центром повышения квалификации медицинского персонала различного уровня. К ЦВКГ приписаны артбригада, зенитно-ракетный полк и радиолокационная рота из самой Анапы, гарнизон недавно перенесшего наводнение гарнизона Крымска – его авиабаза и радиотехнический батальон и батальон морской пехоты из Темрюка. Но, как было сказано выше и в чем меня заверили в ГВМУ, его пациентами могут стать все, кому это будет назначено. Тем более, что сотрудничать с анапским госпиталем должны Военно-медицинская академия имени Кирова со своим медицинским колледжем, Научно-клинический центр имени Мандрыки и медицинский колледж Анапы.

Перечень болезней, которые намереваются лечить в Анапе, занимает две страницы очень убористого текста. Начиная от травматологии и ортопедии, хирургии и кардиологии до онкологии, эндовидеохирургии, гирудотерапии и рентгенэндоваскулярной (не выговорить с первого раза) диагностики и лечения. Причем, все это должно опираться на самые современные медицинские комплексы и технологии. Утверждают, что за основу проектных и технологических решений, оснащения госпиталя и организации в нем лечебно-диагностического процесса взяты ведущие лечебные учреждения Австрии и Германии. Считается, что, благодаря современным информационно-коммуникационным системам, дистанционную квалифицированную и специализированную помощь его пациентам смогут оказывать ведущие специалисты страны.

В ГВМУ говорят, что строительство аналогичного госпиталя начато в поселке Веселое Сочинского района Краснодарского края. А затем возведение серии таких же госпиталей будет развернуто в Екатеринбурге, Оренбурге, Чебаркуле, Рязани, Нижнем Новгороде и других городах страны. Хотя и по поводу строительства новых госпиталей есть мнение, что лучше сначала завершить долгострои, в том числе и в госпиталях Бурденко, Вишневского, его филиале в Химках и в Подольске, а потом заниматься имиджевыми проектами.

Но, считают специалисты, кроме строительства новых госпиталей, достройки и реконструкции старых, нужно вернуть в ГВМУ и санаторно-курортную службу. Нелепо, когда реабилитация и оздоровление военнослужащих оторваны от военной медицины. Как идеологически, так и организационно. На курорт, при необходимости, позагорать и отдохнуть можно съездить и в Турцию или в Египет, а получить при этом квалифицированную медицинскую помощь по направлению врача только в родном отечестве.

И еще. Не мешало бы поднять заработную плату гражданскому медицинскому персоналу. Московские врачи и медсестры получают раза в два-три больше, чем их военные коллеги. И понятно, какие медучреждения тут выигрывают в конкуренции на медицинском трудовом рынке.

Это только часть проблем для совещания в Минобороны на самом высоком уровне. Как это получится с выполнением его решений, поживем – увидим. Важно дожить. Ведь многим ветеранам военной службы для этого медицинская помощь нужна не завтра, а сейчас.