Остановиться и подумать

Зона отчуждения.
Фото Татьяны Двойновой

На момент начала последней военной реформы в ведении Минобороны находились 23 тыс. военных городков. К концу пребывания в должности министра Анатолия Сердюкова, по его собственному заявлению (на октябрь с.г.), в ведомстве их оставалось 7,5 тыс. Старая команда планировала сократить число городков то ли до 300, то ли до 180.

Оптимизируя военные расходы, «эффективные» менеджеры избавлялись от «непрофильных активов». Действительно, на содержание военных городков уходили миллионы из бюджета. Многие из них были оставлены войсками и, безусловно, нуждались в новом хозяине в лице субъекта федерации или муниципального образования. Для реализации этого проекта в 2011 году был создан правовой механизм – Закон «О порядке безвозмездной передачи военного недвижимого имущества в собственность субъектов РФ». Но была ли необходимость «махать шашкой» и вырубать все под корень?

Военный городок – маленький (а иногда и не очень) населенный пункт с жилыми домами, школой, госпиталем, собственной системой жизнеобеспечения. При рачительном отношении они могли бы функционировать и дальше. Есть опыт Германии. После вывода российских войск границы населенных пунктов в восточных землях передвигались в глубь гарнизонов и осваивались местными властями.

Перед отечественными «реформаторами» стояла совершенно другая задача – растащить по карманам все ценное. Прежде всего их интересовали земля и дорогая недвижимость. Под предлогом сокращения армии и флота шел процесс их передачи в «благодарные руки».

Отметим, команду бывшего министра занимали земля и недвижимое имущество в черте крупных городов или на территориях, прилегающих к ним. Анатолий Эдуардович по фотографиям изучал планируемые к передаче объекты, а московские лично обходил.

Показательна судьба образовательных и медицинских учреждений МО. Чем ближе здание академии или госпиталя к центру Москвы или Питера, тем печальнее его судьба, короче век. Неужели Вооруженным силам не нужны обучающие в нормальном режиме инженерная академия или академия радиационной, химической и биологической защиты? Какими причинами можно объяснить уничтожение двух академий Военно-воздушных сил? С уверенностью можно сказать: о ввузах никто не думал. «Приватизаторов» интересовали здания на Чистых прудах, в Лефортове, в районе метро «Динамо».

По этой же причине расформировывались части, соединения, штабы округов. Кто сегодня расположился в комплексе зданий бывшего штаба Московского военного округа? Правильно, скандально известное ОАО «Оборонсервис».

«Амазонок» и их шефа мало волновали гарнизоны в глубинке. Они попадали в перечень передаваемых как обуза. В зоне риска, без работы, медицинского обеспечения оказались военные запасники и отставники, члены их семей и жители близлежащих населенных пунктов. Потому что воинские части и сами военные городки создавали рабочие места, то есть имели не только военное, но и социальное значение. Они выполняли градообразующую функцию – обеспечивали работой жителей близлежащих населенных пунктов. В частях служили контрактники из местных. В обеспечивающих структурах трудились их матери и отцы. Благодаря военным жили поселки в удаленной и малодоступной местности, в закрытой пограничной зоне. Что будет с ними завтра?

Грустно становится даже при виде городков в ближнем Подмосковье. Например, Наро-Фоминск, бывший 4-й военный городок гвардейской Кантемировской танковой дивизии. «Уборка домов и территории не проводится. За прошлую зиму снег убирали два раза, – рассказывают местные жители. – С отоплением перебои. В ноябре при минусовой температуре без отопления существовал дом № 1 по улице Маршала Куркоткина. Мы написали заявления на перерасчет». Заброшены здания офицерской столовой и магазина «Военторга». На месте последнего образовалась стихийная свалка. Аналогичная ситуация в Сьянове-2 и Фенине Серпуховского района, Власихе Пушкинского района, Солнечногорске и многих других городках.

С высоких трибун утверждают: «Случаи, когда в результате передачи под угрозой закрытия оказываются социально значимые объекты, для нас абсолютно недопустимы». Слова правильные, но реалии печальны. Никаких приятных сюрпризов не ожидается. Все это уже случалось в Борзе, Даурии. Дома нужно было обслуживать, отапливать, проводить в них ремонт. «Несколько месяцев – и все развалилось, – вспоминает Александр Салихов. – Тех, кто остался, переселили в один ДОС (дом офицерского состава. – А.К.), а остальные здания просто закрыли и бросили».

В ноябре в Приморье Минобороны передало местным властям 382 неиспользуемых военных городка и землю. Всего более 100 тыс. гектаров, в том числе 6 тыс. во Владивостоке. 6 тыс. в краевом центре – лакомый кусок. Кто-то станет миллионером. Но как быть с остальными 94 тыс. гектаров и 382 военными городками? Понятно, земли рядом с городской чертой и на побережье найдут собственника. Все остальное благополучно забросят. У местных властей нет сил и возможности рачительно распорядиться переданным имуществом.

Итак, арифметика пугает. Вычитаем из того, что было, то, что осталось, получаем 15,5 тыс. российских населенных пунктов, которые находятся под угрозой вымирания. Большинство из них – в Сибири и на Дальнем Востоке страны. Следует ли продолжать освобождать окраины России от населения, может, остановиться и подумать?