Гособоронзаказ стимулирует промышленность

Заместитель министра обороны РФ Татьяна Шевцова. Фото с официального сайта Министерства обороны РФ

Бюджет страны в целом и бюджет Вооруженных сил в частности в этом году были подвергнуты секвестрированию. Информация о сокращении финансирования военного ведомства и предположения о возможных его последствиях широко обсуждаются в отечественных и зарубежных СМИ. О том, как дела обстоят на самом деле, корреспонденту «Независимого военного обозрения» Александру ШАРКОВСКОМУ в эксклюзивном интервью рассказала заместитель министра обороны РФ Татьяна ШЕВЦОВА.

– Татьяна Викторовна, вы отвечаете за организацию финансового обеспечения Вооруженных сил. Какова структура современного финансово-экономического блока Минобороны и насколько она соответствует требованиям сегодняшнего дня?

– В настоящее время финансовое обеспечение ВС РФ реализуется через трехуровневую систему финансирования войск. Первый уровень – это главный распорядитель средств федерального бюджета, на втором и третьем – соответственно распорядители и получатели средств федерального бюджета.

Трехуровневая система сочетает в себе территориальный и отраслевой принципы финансирования. В первом случае финансовое обеспечение и планирование расходов воинских частей и организаций осуществляется через территориальные финансовые органы. По всей стране работает более 40 таких подразделений.

По отраслевому принципу финансируются крупные организации – прежде всего военные вузы и крупные военные госпитали, в которых есть свои финансовые органы.

В результате реформирования системы финансового обеспечения удалось значительно сократить сроки доведения бюджетных средств до получателей, сделать более прозрачным процесс кассового исполнения федерального бюджета, а также существенно сократить оборот наличности и перевести личный состав на безналичную форму расчетов.

Сегодня финансовые органы имеют гораздо больше возможностей, чтобы обеспечить целевое и рациональное использование бюджета и контролировать финансовые потоки.

– Сказалась ли на финансово-экономической службе ликвидация «военных» должностей?

– Нам удалось сохранить кадровый потенциал и не растерять ценных специалистов, которые попали под сокращение. По-прежнему важным условием при назначении на должность в финансово-экономической службе является наличие военно-финансового образования и опыта службы в финансовых органах армии и силовых структур. Почти половина сотрудников наших профильных департаментов – это офицеры финансово-экономической службы запаса.

Тем не менее жизнь показывает, что военные финансисты, то есть военнослужащие, имеющие профильное финансово-экономическое образование и опыт службы, остаются востребованы. Например, благодаря военным финансистам весной 2014 года удалось сохранить бюджетные средства и наладить систему финансирования Черноморского флота через полевые учреждения Центробанка. Военные финансисты также занимаются финансовым обеспечением наших военнослужащих в Сирии.

– Тогда стоит ли ждать возвращения военных финансистов в Вооруженные силы?

– Частично этот вопрос решен.

– В последнее время вокруг сокращения военных расходов циркулируют различные слухи и домыслы. Удалось ли Минобороны России отстоять бюджет в условиях урезания расходов?

– В целом да. Мы сохранили нетронутыми важнейшие статьи, прежде всего связанные с выполнением государственной программы вооружений и публичных обязательств. По некоторым другим направлениям сокращение составило до 5%, но здесь у нас есть резервные средства, полученные за счет реализации программы «Эффективная армия», которая дает существенную экономию средств, предназначенных на содержание войск.

Бюджет Минобороны можно сравнить с системой госплана, при которой обеспечивается необходимая синхронизация всех видов ресурсного обеспечения с плановыми мероприятиями по строительству и развитию Вооруженных сил. Проще говоря, если, например, куда-нибудь поступает новая партия самолетов, то к их прибытию уже готовы аэродром и вся инфраструктура, для летчиков и инженеров построено жилье, а на авиабазе эти самолеты уже ожидают пилоты, которые прошли курс переподготовки. Все эти нюансы учтены в нашем бюджете.

К слову, уровень исполнения ведомственного бюджета в 2015 году составил 99,85%.

– Тогда какие статьи ведомственного бюджета были урезаны?

– Оптимизация наших расходов будет проведена по отдельным направлениям за счет отказа или переноса «вправо» (отложены по времени. – НВО) менее важных мероприятий, не оказывающих существенного влияния на боеготовность войск.

Кроме того, в соответствии с указом Президента численность федеральных государственных гражданских служащих в центральном аппарате Минобороны России сокращается на 10%. При этом под сокращение попадают только вакантные должности.

Эффективное использование и экономия бюджета достигается за счет монетизации льгот, прежде всего в жилищной сфере. Например, после законодательного оформления жилищной субсидии на покупку постоянного жилья очередь «распоряженцев» удалось сократить с 49 до 5 тыс. человек. Соответственно те деньги, которые ежегодно тратились на их содержание (более 30 млрд. руб.), были направлены на решение жилищных вопросов других военнослужащих.

– А что вы можете ответить оппонентам, которые недовольны таким повышенным вниманием к финансированию Вооруженных сил и «оборонки»?

– Оборонные расходы в России сегодня – это не расходы на содержание армии и флота. Военный бюджет – это инструмент поддержки национальной промышленности, причем наиболее высокотехнологичной ее части. Расходы на гособоронзаказ позволяют нашей промышленности планировать свою деятельность на годы вперед, модернизировать производственную базу и создавать новые рабочие места. Благодаря твердым государственным заказам промышленные компании могут привлекать инвестиции и наращивать «необоронное» производство. Сегодня заказами Минобороны уже охвачен значительный пласт экономики страны. К выполнению гособоронзаказа привлечено более 4 тыс. компаний и предприятий, чей вклад в ВВП составляет 14–15 %.

К тому же в условиях непростой экономической ситуации значительно возрастает социальная значимость оборонных расходов. Не стоит забывать, что на предприятиях оборонно-промышленного комплекса трудится более 2 млн человек. Вместе с членами их семей это более 5 млн человек. Военные расходы для них – это гарантия стабильной зарплаты и уверенность в завтрашнем дне.

Инвестирование в оборонно-промышленный комплекс можно сравнить с локомотивом, который ведет за собой различные отрасли российской экономики. Так, при разбивке расходов Минобороны по отраслям экономики мы видим, что гособоронзаказ затрагивает почти все существенные отрасли нашей экономики – от ракетно-космической и авиационной промышленности до здравоохранения и образования.

В ситуации, когда предприятия ОПК увеличивают производство, повышается спрос на сырье, электроэнергию, услуги транспорта и т.д., что, в свою очередь, приводит к росту макроэкономических показателей.

Если выразиться кратко, то такое мощнейшее финансирование ГПВ (государственная программа вооружений. – «НВО») – это своего рода импульс, который уже в ближайшей перспективе будет ощутим во многих секторах российской экономики. Это и дополнительные доходы населения в виде оплаты труда, государства – в виде налогов и бизнеса – в виде прибыли.

К сожалению, эти мультипликативные эффекты противники увеличения военных расходов предпочитают не замечать.

– Но к их мнению прислушиваются…

– В этом году президент России поддержал нашу инициативу по изменению подходов к формированию и защите бюджета Минобороны. Предлагается закрепить в нем базовый, то есть минимально достаточный, объем расходов и объем расходов на чрезвычайные цели. Необходимость этого обусловлена внезапно возникающими задачами, к решению которых привлекается армия. Например, в 2013 году это было наводнение на Дальнем Востоке, в 2014-м – формирование крымской группировки, в 2015 году – операция в Сирии. Везде мы справлялись за свои средства, что создавало нам дополнительные сложности – приходилось маневрировать расходами и проводить более гибкую финансовую политику.

Финансово-экономической службой уже разработаны базовые показатели военного бюджета, которые жестко синхронизируют между собой сроки, мероприятия и объемы их финансирования.

На наш взгляд, решение о любом изменении расходов на национальную оборону необходимо принимать после экспертной оценки аппарата Совета безопасности, поскольку именно этот орган компетентен оценивать военные угрозы и вырабатывать стратегические и военно-экономические задачи по обеспечению обороны и безопасности страны.

– А что будет с социальными обязательствами перед военнослужащими и военными пенсионерами? Стоит ли им затягивать пояса?

– Расходы на социальные обязательства перед военнослужащими и военными пенсионерами не подлежат сокращению. Также не будут затронуты расходы на оснащение Вооруженных сил и обеспечение военнослужащих всеми видами довольствия.

Поэтому решений о сокращении социальных расходов руководство военного ведомства принимать не планирует. Вместе с тем в текущем году в законе о федеральном бюджете индексация денежного довольствия военнослужащих не предусмотрена, однако за счет введения стимулирующих надбавок и премирования уровень оплаты воинского труда удается поддерживать не ниже уровня зарплат в ведущих отраслях экономики.

Так, в 2012 году средний уровень денежного довольствия военнослужащих составил 57,8 тыс. руб., в 2015 году – 62,2 тыс. руб.

В 2015 году нам удалось существенно повысить размер компенсации за наем жилья. Если раньше семья офицера из трех человек за аренду жилья в Москве получала 15 тыс. руб., то теперь эта сумма составляет 36,4 тыс. руб. Соответственно в несколько раз выросли размеры компенсации в других регионах. Теперь выплачиваемой суммы достаточно, чтобы снять комфортное жилье неподалеку от места службы.

В феврале произошла очередная индексация военных пенсий, которые в среднем увеличились на 4%. С 1 февраля 2016 года размер денежного довольствия, учитываемого при расчете пенсий, составил 69,45%. Средний размер пенсии за выслугу лет повысился на 950 руб. в месяц и составил с 1 февраля 2016 года 21 752 рубля, что превышает средний размер страховой пенсии по старости почти в 1,7 раза. Всего же военные пенсии к текущему моменту по сравнению с показателями чуть более чем годовой давности (с февраля 2015 к февралю 2016 года) повысились почти на 12%.

Кроме того, с 1 февраля на 7% были повышены отдельные выплаты ветеранам – чернобыльцам, участникам и инвалидам Великой Отечественной войны, ветеранам боевых действий и ежемесячные выплаты детям погибших при исполнении обязанностей военной службы военнослужащих.

– Вы являлись одним из инициаторов создания межведомственной системы контроля средств гособоронзаказа. Можно ли сейчас делать какие-либо выводы о ее работе?

– Пожалуй, важнейшим результатом для нас является повышение финансовой дисциплины наших предприятий. Наличие специальных счетов в уполномоченных банках позволяет «окрасить» деньги по гособоронзаказу и обеспечить прозрачность движения денежных потоков по всей цепочке кооперации. Мы видим любое перемещение средств и своевременно профилактируем возможные нарушения. Например, мы можем видеть в третьей или четвертой кооперации фирму с уставным капиталом в 10 тыс. руб., где директор и главный бухгалтер – один и тот же человек. Получив такую информацию, мы указываем головному исполнителю госконтракта на возможные риски работы с таким исполнителем и добиваемся принятия соответствующих мер.

За полгода работы системы через нее прошло более 500 млрд руб. Средства, полученные предприятиями ОПК, были израсходованы на расчеты с кооперацией (63%), уплату налогов и сборов (12%), а также выплату зарплаты (9%) и оплату ЖКХ. Мы даже видим распределение денег гособоронзаказа по субъектам Российской Федерации.

Тем не менее, чтобы быстрее освобождать оборотные средства, мы планируем внести поправку в ФЗ «О гособоронзаказе», которая позволит головным исполнителям гособоронзаказа возмещать расходы на формирование «опережающего» запаса продукции еще в ходе выполнения госконтракта, а не по результатам проведения окончательных расчетов.