Америка нанесла по Тегерану и Москве дипломатический удар

Загрузка бомб в российский Ту-22М3 на иранском аэродроме Хамадан. Кадр из видео Министерства обороны РФ

Восток – дело не только тонкое, но и непредсказуемое – без кальяна не разберешься. Не успел министр обороны Ирана бригадный генерал Хосейн Дехган по полной схеме отбрить Москву за то, что она, дескать, не по-джентельменски, в смысле – раньше Тегерана, объявила об авиаударах российских ВКС по позициям «Исламского государства» (запрещено в РФ) в Сирии с иранского аэродрома Хамадан – поэтому боевые вылеты отменяются, как буквально тут же последовало заявление председателя парламента Ирана Али Лариджани, смысл которого сводится к следующему: Москва и Тегеран остаются союзниками в борьбе с терроризмом – так что бомбите и ни в чем себе не отказывайте… При одном, правда, условии: авиабаза Шахид Ноже под Хамаданом «никому в постоянное пользование не передается, а может использоваться только для дозаправки». Более того, Али Лариджани утверждает, что российские ВКС и сейчас «продолжают использовать иранскую военную инфраструктуру для операции в Сирии».

ПОД ПЕРСИДСКИМ КОВРОМ

Возможно, из Тегерана виднее, что в настоящий момент происходит на взлетно-посадочной полосе Шахид Ноже, вот только в промежутке между двумя взаимоисключающими заявлениями авторитетных иранских ньюсмейкеров и Москва успела сказать свое слово. Как заявил официальный представитель Минобороны России генерал-майор Игорь Конашенков, «российская военная авиация, принимавшая участие в операции по нанесению воздушных ударов с иранской авиабазы Хамадан по объектам террористов в Сирии, успешно выполнила поставленные задачи», и все самолеты, задействованные в бомбометательной миссии, уже находятся на территории России. Но если обстановка потребует, подчеркнул главный спикер Минобороны, они вернутся в Хамадан или на другой иранский аэродром – и такой вариант предусмотрен взаимными договоренностями.

На самом деле о содержании этих самых договоренностей, которые появились после встречи Владимира Путина в Баку с президентом Ирана Хасаном Рухани, широкой публике толком ничего не известно. Но поскольку российское телевидение чуть ли не в прямом эфире показало, как на иранском военном аэродроме наши Ту-22М3, прилетевшие из Моздока, начиняют бомбами, совершенно очевидно, что высокие стороны договаривались не только о дозаправке. В противном случае получается, будто Россия доставляла в Иран боезапас для своей авиации в транспортниках контрабандой – так, что ли?

Есть и другие моменты, наталкивающие на мысль, что не все в этой истории просто. Например, почему иранский МИД и иранское военное ведомство отреагировало на якобы неприемлемый стиль использования своего аэродрома российскими ВКС только после третьего авиаудара? Не выдерживает никакой критики и утверждение генерала Дехгана, будто именно Россия, не предупредив Иран, как того, по его мнению, требует дипломатический этикет, растрезвонила на весь мир об использовании иранского военного аэродрома. 

На самом деле первым о том, что российские дальние бомбардировщики Ту-23М3 с аэродрома в Моздоке перелетели в Иран, сообщило арабское издание Al-Masdar News. И только через несколько часов, когда Ту-22М3 и Су-34 уже отбомбились по террористам, последовало официальное заявление Минобороны России, проиллюстрированное соответствующим кадрами боевой видеохроники.

Понятно, что заранее предупреждать исламистов об авиаударах никто не собирался. Но и хранить гробовое молчание, когда западные средства контроля уже зафиксировали, откуда прилетели российские самолеты в Сирию, тоже было бы нелепо: если бы промолчала Москва, то не промолчали бы Вашингтон или, например, Эр-Рияд. И вряд ли их трактовка событий обрадовала бы Тегеран, да и Москву тоже. С другой стороны, надо признать, что Иран, как «принимающая сторона», наверное, имел право на определенную эксклюзивность, но так ли уж важен политес в условиях мировой информационной войны?

В этом контексте упреки иранской стороны к Москве выглядят по меньшей мере наивно. И если Тегеран продолжает утверждать, что совместно с Москвой делает общее дело – сражается с мировым терроризмом, к чему тогда какие-то «детские» обиды типа «уходите из нашей песочницы»? Ну, ушли. Или почти ушли... Кому, кроме боевиков «Исламского государства», стало от этого легче? Но что особо примечательно, так это тон заявления военного министра Ирана Хосейна Дехгана, когда он давал отлуп Москве: «Русские заинтересованы в том, чтобы показать себя сверхдержавой и гарантировать свою роль в определении политического будущего Сирии. И конечно, с их стороны наблюдалась определенная доля позерства и неджентльменского поведения».

В силу закрытости иранского общества трудно судить о допустимых нормах персидского политического диалога, но в любом случае в таком тоне с товарищами по оружию, даже допустившими промах, все равно не разговаривают. И Москва тут же отреагировала: оперативно убрала свои самолеты с авиабазы Хамадан, мягко намекнув, что имеются некие «запасные варианты». Какие именно, сказано не было – не исключено, что в том числе подразумевалась и турецкая авиабаза Инджирлик, если, конечно, произойдет невероятное и Реджеп Тайип Эрдоган все-таки выставит оттуда американцев. Что же касается «позерства» и «определения политического будущего Сирии» на перспективу, то Москва и без использования авиабазы Хамадан уже играет в этом процессе существенную роль. Ну а обвинение «показать себя сверхдержавой» – это вообще не по адресу. Как известно, не Россия начала войну в Сирии.

И вот вопрос на засыпку: почему со столь неуравновешенным и неоправданно эмоциональным заявлением выступил именно министр обороны Ирана, который, кстати, является бригадным генералом Корпуса стражей исламской революции (КСИР), а вовсе не дипломат и, в общем-то, не политический деятель? Для понимания эксперты предлагают заглянуть под персидский политический ковер. Дело в том, что на иранском политическом ландшафте в настоящий момент противоборствуют две партии, одна из которых в расчете на отмену санкций выступает за сближение с Западом, а другая уверена, что отмена санкций – это только обещания, поэтому ориентироваться надо на Россию.

Стоит ли уточнять, насколько не пришлись по вкусу США авиаудары российских ВКС по боевикам в Сирии с иранской территории и какими последствиями это может обернуться для Тегерана? Хорошо известно, что Россия, в отличие от той же Америки, не слишком перспективный инвестор – у самой проблем полон рот. А президент Ирана Хасан Рухани за последнее время сумел не только подправить имидж Исламской Республики, которая в годы правления Махмуда Ахмадинежада считалась страной-изгоем, но и добиться смягчения санкций, благодаря чему западный капитал, как отмечают эксперты, снова хлынул в страну. И поскольку вентиль находится в Вашингтоне – достаточно одного оборота, чтобы его снова наглухо перекрыть, Тегеран в этом виртуальном диалоге с Белым домом должен был быть очень убедительным. Поэтому лучшего спикера, чем министр обороны Хосейн Дехган, который, как уже отмечалось, не последнее лицо в КСИР, был советником у Ахмадинежада и призывал к стратегическому сотрудничеству с Россией в пику США, найти было трудно.

Поверит ли ему Америка, удастся ли иранскому руководству усидеть сразу на двух стульях – другой вопрос. Одно несомненно: это не Тегеран попросил Кремль «вести себя скромнее» на предоставленной во временное пользование чужой территории – на этом, конечно же, настояли США.

ЧЕГО ОПАСАЕТСЯ ВАШИНГТОН

Вполне возможно, что появление российской авиации на иранской военной авиабазе стало для Америки, как в свое время и на сирийском аэродроме Хмеймим, большой неожиданностью – тот же вариант, что и с «вежливыми людьми» в Крыму. Но было бы верхом наивности полагать, что американцы смирятся с таким положением дел. В ответ были предприняты определенные усилия, после чего самолеты российских ВКС дружно отбыли восвояси. А представитель Госдепа Марк Тонер не без лукавства победителя заявил на брифинге в минувший понедельник: «Нам неясно, является ли решение прекратить использовать эту базу (в Иране. – «НВО») окончательным. Мы продолжим внимательно следить за этой темой». Затем последовало более подробное разъяснение американской позиции: «Для нас все это – часть вызывающей тревогу общей картины в Сирии. Мы видели продолжающиеся авиаудары в Алеппо и его пригородах. И неважно, наносятся ли эти удары с российских баз в Сирии, или с авиабаз в Иране, или из других мест. В любом случае это лишь осложняет и без того сложную ситуацию», – отметил Тонер. По его словам, «подобные удары приводят к гибели не только экстремистов».

Надо отметить, что США, несмотря на многочисленные запросы российской стороны, так и не предоставили данные о том, кого они числят в экстремистах, а кого считают «правильной» оппозицией, проходящей сейчас обучение под руководством американского спецназа. Самой Москве разобраться в этом вопросе сложно, поскольку и те, и другие используют заокеанское вооружение и без особого стеснения отрезают головы, по их разумению, неверным. Вот такие у США союзники…

Пресс-конференция министра обороны Ирана бригадного генерала Хосейна Дехгана. Фото Мегдада Мадади

Но именно в тот краткосрочный период, когда российская авиация стала наносить удары по террористам с иранского аэродрома, США, по сути дела, объявили беспилотную зону над теми районами в Сирии, где действуют американцы и их союзники. Сначала официальный представитель Пентагона Питер Кук намекнул, что для сирийских ВВС «было бы разумно избегать тех зон, где проводятся операции коалиции». А затем уже упомянутый Марк Тонер развернул эту же мысль, похожую на прямую угрозу применения оружия: «Когда наносятся удары в опасной близости от нашего персонала, то мы, безусловно, будем их оборонять. Мы донесли до российской стороны и до сирийского режима информацию о том, что будем защищать свои силы».

Нелишне напомнить, что известный сенатор от Аризоны Джон Маккейн еще не так давно предлагал сбивать российские самолеты без всякого предупреждения. Более того, звучали из Вашингтона и предложения объявить беспилотной зоной все небо над Сирией. Правда, никто не уточнил, как реализовать на практике это предложение, не превратив региональный конфликт в мировую войну, но именно здесь лежит ключ к пониманию того, что сегодня происходит на Ближнем Востоке и, в частности, в Сирии. После того, как США не удалось свалить Башара Асада – этот раунд они проиграли, – задача кардинально изменилась. И дело уже не в «кровавом сирийском режиме», а в России. Именно на вытеснение России с Ближнего Востока нацелены дипломатические и военные усилия Вашингтона.

Особенно после ударов российской авиации по позициям «Исламского государства» с иранской авиабазы Хамадан, что позволяло брать на борт Ту-22М3 больше бомб и наносить более существенный урон исламистам. Казалось бы, что в этом плохого, если на словах Вашингтон тоже отчаянно борется с мировым терроризмом?

Но совсем не обязательно заседать в Объединенном комитете начальников штабов Вооруженных сил США, чтобы сообразить: достаточно по команде переориентировать российскую авиационную группировку в другом направлении – и безраздельное американское военное доминирование в восточном Средиземноморье окажется под большим вопросом. По крайней мере прикрытие с воздуха постоянного оперативного соединения российских кораблей в этом регионе де-факто можно было бы считать гарантированным. В этом смысле и авиабазу Хмеймим, и пункт базирования в Тартусе, а также иранский аэродром Хамадан, если бы военный союз Тегерана и Москвы состоялся в полном объеме, допустимо было бы рассматривать чем-то вроде непотопляемого пророссийского авианосца.

Но американцы, надо отдать им должное, сумели нанести и по Ирану, и по России упреждающий дипломатический удар. И напрасно экс-начальник главного управления международного сотрудничества Минобороны России генерал-полковник Леонид Ивашов считает, что между Москвой и Тегераном произошло «некоторое недопонимание» в связи с некоторыми досадными нюансами в использовании аэродрома Хамадан. К сожалению, все намного серьезнее.

ОЧЕРЕДНОЙ ТУРЕЦКИЙ ГАМБИТ

Означают ли последние события, что большая игра России на Ближнем Востоке бесповоротно проиграна, что о создании военного блока России, Сирии, Ирана и Ирака – о чем, как об уже свершившемся факте, начали поговаривать в Москве – теперь можно забыть?.. Ситуация действительно изменилась, но скорее всего не фатально – буквально в последний момент в игру вступила Турция. Причем с предложением, поспешно отказываться от которого вряд ли стоит.

Сначала Анкара в отместку за террористический акт в Газиантепе, жертвами которого стали более 50 человек, что называется, от души отбомбилась – ВВС Турции нанесли серию авиаударов по целям террористической группировки «Исламское государство» и курдских боевиков в районе городов Джераблус и Манбидж на севере Сирии, а потом слово для официального заявления было предоставлено турецкому премьер-министру Бинали Йылдырыму, который призвал мировые державы, не теряя времени, «открыть новую страницу в процессе урегулирования сирийского конфликта».

По его словам, в разрешении этого клубка противоречий «основную роль должны играть Турция, Иран, Россия, США, ряд стран Персидского залива и Саудовская Аравия». Кроме того, премьер подчеркнул, что считает приоритетом сохранение территориальной целостности Сирии: «Мы ясно даем понять, что нельзя допустить разделения Сирии. Нужно сохранить ее территориальную целостность». Турция считает, что новое правительство Сирии должно будет включать представителей всех групп населения. «Это позволит избавиться от враждебности», – пояснил Бинали Йылдырым.

Даже сомневаться не приходится, что устами турецкого премьера говорил сам Реджеп Тайип Эрдоган, который уже доказал, что умеет находить неожиданные компромиссы. Безусловно, исключительно в контексте турецких интересов. Если прежде Анкара, когда действовала в связке с США, имела реальные виды на добрый кусок сирийской территории и даже не заикалась ни о какой целостности Сирии, то теперь абсолютно не в ее интересах де-факто получить у себя под боком некий свободный «Сирийский Курдистан», тем более под американским протекторатом, – это во-первых. Во-вторых, предложение о создании широкой коалиции как бы размывает западную коалицию, что для Анкары, учитывая ее нынешние отношения с Вашингтоном, тоже не лишено смысла. В-третьих, если эта инициатива пройдет, Турция, пережившая попытку военного переворота, может восстановить свое пошатнувшееся геополитическое реноме на Ближнем Востоке, причем в качестве одного из главных участников процесса урегулирования. Впрочем, для этого Эрдогану все-таки придется закрыть для боевиков свою границу с Сирией и Ираком. В противном случае в Москве его могут не понять.

Пока что реакция Вашингтона, Эр-Рияда и других «приглашенных» для участия в новой антитеррористической коалиции неизвестна. Например, Москва пока что никак не откликнулась на очередные «мирные инициативы» Анкары – выдерживает дипломатическую паузу, зная, насколько непрост Эрдоган и как стремительно он может перевоплощаться в зависимости от ситуации. Что же касается американцев, то этот вариант для них в любом случае куда предпочтительнее, чем «тройственный союз» на военной почве России, Ирака и Ирана. Кроме того, публично обозвав Москву «последними словами», Тегеран, как бы там ни было, не отказал России в использовании своих авиабаз окончательно и бесповоротно – например, дозаправка разрешена. В результате российские дальние бомбардировщики Ту-22М3 могут с максимальной боезагрузкой вылетать из Моздока и, заправившись в Иране, на всю мощь бомбить позиции «Исламского государства».

Вот и получается: российские бомбардировщики ТУ-22М3 могут, как и прежде, летать с полной боевой нагрузкой – достаточно предварительного согласования, Иран, как и было заявлено, никому свои авиабазы не предавал – просто оказывает России «техническую услугу», при этом, не нарушая все мыслимые и немыслимые резолюции Совбеза ООН, а у Вашингтона сразу стало меньше оснований возобновлять против Тегерана драконовские санкции.