Евгений Челышев С большим вниманием прочитал статью доктора исторических наук Владимира Кикнадзе «Без знания прошлого нет будущего», основные оценки которой вполне разделяю (см. «НВО» от 12.05.17).
Если сформулировать из прочитанного краткий вывод, то он выглядел бы так: «Дефицит внимания государства к важнейшей отрасли исторических знаний – военно-исторической науке – привел к ее выраженному упадку, если только не к катастрофе, в основе которой лежат невосполнимая утрата прежних достижений и резкое снижение профессионализма».
Каково мое отношение к этой крупной государственной проблеме?
Во-первых, хочу подчеркнуть, что вузовская наука и фундаментальная наука – это разные по своей сути понятия, и механически смешивать их – путь в никуда. Они должны дополнять друг друга, а не поглощать одна другую на институциональном уровне. Фундаментальная наука – основа, опора, база науки вузовской. Поэтому включение Института военной истории в состав Военной академии Генерального штаба ВС РФ ничего положительного и не дало, кроме сомнительной экономии за счет ликвидации отдельных дублирующих подразделений обеспечения.
Во-вторых, замечу, что «выращивание» кадров военных историков – процесс длительный, скрупулезный, а этого не происходит уже полтора десятилетия. Военный историк, образно говоря, «товар штучный», для становления такого специалиста нужны многие годы. Почему этим никто системно не занимается? Почему даже те возможности, которые есть у самого Института военной истории, практически не используются?
В-третьих, В.Г. Кикнадзе справедливо отметил в своей статье, что высокие зарплаты (справедливые для людей того достойных) сыграли «злую шутку» с рядом сотрудников института, привели к самоуспокоенности, угасанию творчества, инициативы, способствовали росту кадрового балласта в коллективе. Свою профессию надо любить, а любовь всегда бескорыстна.
В-четвертых, «мягкое» выдавливание и прямое изгнание из института целой плеяды образованных и имеющих свое мнение ученых, может, и добавило комфорта руководителям института, но заметно снизило его научный потенциал.
В-пятых, отмечу проблему естественной убыли научных кадров. Старшее поколение ушло. Практически, кроме С.А. Тюшкевича, О.А. Белькова, Н.Ф. Ковалевского и, быть может, еще двух-трех человек, никого из плеяды ученых с именем, заслуженным еще в советское время, не осталось.
Как следствие всего вышеназванного – научная мысль когда-то (1966–2002) знаменитого института обмельчала, а перспективы его тревожны. Наше общество остро нуждается в доказательных, написанных хорошим языком исторических произведениях, раскрывающих содержание и смысл событий поучительнейшего прошлого нашей великой родины. Безупречной аргументацией, тщательным анализом документов и материалов надо не давать всякого рода исказителям, «вопрекистам», фальсификаторам даже малейших возможностей засорять головы нашим согражданам. Кто будет это делать?
Ситуация, которая сложилась в Институте военной истории Военной академии Генерального штаба, вызывает глубокое беспокойство. Она представляется мне трагичной и какой-то безысходной. Трагичной потому, что институт, встретивший недавно 50-летний юбилей и имевший в прошлом большие заслуги, стремительно деградирует. А безысходной – поскольку все позитивные усилия и предложения оздоровления ситуации до сих пор либо блокируются, либо не дают результатов.
Беда еще в том, что если отталкиваться от сугубо формальной точки зрения, то кажется, что дела института выглядят вполне приемлемо – громких провалов вроде нет, проверка, проведенная в августе прошлого года, серьезных недостатков будто бы не выявила, оперативные задания выполняются.
Однако это кажущееся благополучие. Подлинной научной квалификацией, подтверждаемой публикациями и авторитетом в профессиональной среде, необходимыми исследовательскими навыками, обладают единицы сотрудников института.
Как следствие – многие выполняемые институтом работы на самом деле имеют низкое качество или являются вторичными, то есть косметически обновленными старыми трудами.
Не случайно на протяжении уже нескольких лет в печатных СМИ постоянно и настойчиво сообщается о кризисных явлениях в институте и о низкой эффективности его деятельности: об этом писали не только Н.Г. Андронников и Г.А. Малахов, как справедливо указывает автор статьи В.Г. Кикнадзе, но и В.И. Лутовинов, Л.И. Санников. Письменно обращался к руководству Минобороны и президенту РФ С.А. Тюшкевич. На заседании Президиума РАН с критическим анализом сложившейся в Институте военной истории ситуации выступал и автор этих строк.
В последние месяцы обсуждение проблем института приобретает качественно новый характер. Оно ведется уже в интернет-сообществах (например, в блоге Н.В. Старикова) и на популярном радио (программы В.Р. Соловьева и А.С. Гаспаряна), причем в негативном ключе, что косвенно отражается и на общественной репутации Министерства обороны.
Скверно и то, что руководителями института перелицовка старых работ выдается за «крупные современные достижения». Так, в 2015 году вышел в свет двухтомник «Герои Советского Союза», который, по сути, является малым по тиражу (было 100 тыс. экземпляров, теперь 450 экземпляров) переизданием этого труда 1988 года с исключением из авторского коллектива многих его реальных создателей. И это, к глубокому прискорбию, уже система: берутся старые работы, фамилии авторов и редакторов заменяются на свои и на «нужные».
Институт должен при тех же затратах на его содержание (сегодня это минимум четверть миллиарда рублей в год) приносить значительно большую пользу Министерству обороны, государству и обществу, готовить оригинальные, а не вторичные, как сегодня, научные труды и играть важную патриотическую роль в борьбе за правду истории.
Но для этого он остро нуждается в профессиональном укреплении, в первую очередь руководства, нынешняя генерация которого необходимой квалификацией, к сожалению, не обладает.
Несмотря на фактический провал в деятельности основного в стране военно-исторического научно-исследовательского учреждения – Института военной истории, Министерство обороны РФ нашло оперативный выход из положения, когда остро встал вопрос с выполнением распоряжения президента России по разработке фундаментального многотомного труда «Великая Отечественная война 1941–1945 годов». В обновленном составе были созданы Главная редакционная комиссия труда, научно-исследовательский центр научного руководителя и коллектив авторов, представляющий ведущие научные и учебные центры страны, консолидированы лучшие научные силы.
В итоге в 2010–2017 годы выполнен большой объем работ: создан и опубликован 12-томный фундаментальный труд «Великая Отечественная война 1941–1945 годов», признанный в 2015 году общественностью России «Книгой года»; вторым изданием вышли в свет первые два тома этого мегапроекта – обзорный и посвященный происхождению войны; издано 14 томов документально-аналитических приложений; завершается издание 6-томного фундаментального труда «Первая мировая война 1914–1918 годов»; проведена подготовительная работа по созданию в связи с решением президента РФ от 15 января 2015 года документов и материалов «Государственный Комитет обороны СССР. Июнь 1945 – сентябрь 1945 годов» в 100 томах.
В условиях активно ведущейся против России информационной войны борьба за общественное сознание и сохранение исторической памяти нашего народа приобрела особое значение. В этой связи трудно переоценить роль военных историков и исторических научно-исследовательских коллективов. Невнимание к их проблемам может стоить очень дорого.
