Досмир Узбеков
|
|
Сулейман Аскери – первый начальник турецкой разведки. Фото из книги Edward J. Erickson. Ordered to die. A history of the ottoman army in the firts world war. Greenwood press, London |
Однако неудачи на фронте и нехватка ресурсов заставили Генеральный штаб искать пути достижения военных целей невоенными средствами. Спустя более 100 лет об этом приходится вспоминать, чтобы лучше понять, как могли быть задействованы тогда невоенные средства и что из этого сохраняет значимость и в настоящее время.
Возвращаясь в те годы, можно напомнить, что сделаны были важные и конкретные шаги, в том числе по разработке Стратегии применения всех средств, наносящих урон врагу. Германия, по словам начальника Генштаба Мольтке, «ощущала себя вправе их использовать без всяких ограничений».
В разгар Первой мировой войны германский военный деятель откровенно описывал целенаправленные попытки Германии. Прорабатывалась задача ни больше ни меньше как поднять восстание в глубоком тылу российских войск («если иметь базой Турцию, будут обработаны Индия и Персия», – рассуждал все тот же Мольтке).
По заданию Генштаба в составе германского МИДа были созданы подразделения политической разведки, которые в условиях жесточайших требований военного времени сразу занялись разработкой диверсий практически во всех колониях стран Антанты.
Барон Оппенгейм создал в Берлине Бюро информации по Востоку, или Бюро джихада, чтобы заниматься панисламской пропагандой с целью возбуждения мусульманского населения на бунты на Среднем Востоке, в российском Туркестане и др.
В документах о военных целях ясно просматривается колонизаторская цель кайзеровской Германии в Туркестане: после военной победы над Россией осваивать эту богатую в природном отношении и достаточно густонаселенную территорию в качестве источника сырья и ископаемых ресурсов, рынка сбыта германской промышленной продукции. В геополитическом отношении Туркестан становился бы отличным плацдармом для борьбы кайзеровской Германии с Британией за господство над Индией.
С учетом этого германская разведка, опираясь на возможности Османской империи, стала определять цели и прилагать значительные усилия для достижения геополитических интересов Германии в русском Туркестане.
Политические и экономические притязания германского государства совпадали с пантюркистскими устремлениями младотурецкого руководителя Османской империи Энвер-паши и в отношении Закавказья – особенно Туркестана.
В Афганистан была направлена группа Нидермайера-Хентига, которая организовала заговор против правителя Афганистана эмира Хабибуллы, придерживавшегося политики нейтралитета. Однако об этом заговоре стало известно англичанам, предупредившим эмира. Неудача в Афганистане заставила Берлин переориентировать задачи миссии Нидермайера на Туркестан.
Теперь главной задачей стала подготовка бунта в тылу Российской империи, в Туркестанском крае, точнее, в Ферганской и Семиреченской областях – основных областях региона по поставке фронту лошадей, а экономике царской России – хлопка и зерна. Кроме того, здесь находилось большое количество (более 200 тыс.) военнопленных из Австро-Венгрии.
Подрывную деятельность в Фергане и Семиречье легче всего было вести с территории Синьцзяна, поэтому было решено часть миссии направить в Кашгар. Руководство этой миссии было поручено Вернеру Отто фон Хентигу – немецкому дипломату и разведчику.
Только очень важное и ответственное задание руководства могло заставить группу немецких и австро-венгерских офицеров совершить этот труднейший переход. Группа во главе с Хентигом сумела пройти в Китай (Синьцзян) самым длинным и опасным путем – через несколько горных систем (Гиндукуш, Памир, Каракорум, Кунь-Лунь).
Не имея детальных карт, двигаясь практически вслепую, группа Хентига оказалась в поле зрения русских разъездных постов. Они преследовали группу, но к началу 1916 года немцам удалось проникнуть в китайский Восточный Туркестан и укрыться в Яркенде.
Хентиг планировал сделать Яркенд базой для мусульманских беспорядков против англо-российских интересов в регионе. В Кашгаре было германское консульство, что означало наличие резидентуры разведки.
В период работы в германском консульстве в Кашгаре в 1911–1912 годах Хентиг сумел приобрести агентурные позиции в разных местах Туркестанского края. Об этом, в частности, писал в 1925 году бывший английский консул в Кашгаре П. Эссертон, подчеркивая, что «во время Первой мировой войны вражеские агенты буквально кишели и в Кашгарии, и в Русском Туркестане».
Таким образом, просматривается роль германо-турецких спецслужб в провоцировании антивластных (антироссийских) выступлений.
ОПРОМЕТЧИВЫЕ РЕШЕНИЯ
Обнародованный 25 июня 1916 года царский указ о мобилизации «инородческого» населения Туркестана и Степного края на тыловые работы был принят без учета экономического уклада жизни местного населения в наиболее неподходящее время, в период уборки урожая, без разъяснений целей предстоящего призыва населению.
Указ не был проработан с точки зрения процедур, возрастных категорий, подлежащих призыву, и системы распределения количества призывников по областям и уездам. Все это вызвало острое недовольство коренного населения.
Активная антиправительственная пропаганда германских и турецких спецслужб с использованием мусульманских дервишей, трудовых мигрантов из китайского Синьцзяна, религиозных деятелей и специально маршрутируемых агентов из сопредельных стран способствовала быстрой инсургенции населения Туркестана. Уже 4 июля начались бунты в Ходженте, затем в Джизаке. Впоследствии восстание вспыхнуло в Семиречье и степном Тургае. Поднялись также туркмены-йомуды и казахские роды в Зайсане.
В планах вражеских разведок в глубоком тылу Российской империи было использовать восстание кочевников для захвата и вывода из строя стратегически важных железнодорожных коммуникаций с целью прервать снабжение фронта.
Как можно понять сегодня, прорабатывались задачи о захвате Оренбургской железнодорожной линии (с возможным подключением тургайских казахов), а также Сибирской железнодорожной линии. А сартам Ходжента и туркменам-йомудам действительно удалось в период бунта захватить и уничтожить отдельные участки Закаспийской железнодорожной линии. Имеются основания полагать, что были и попытки склонить к участию в бунте находящихся в Туркестане австро-венгерских военнопленных.
Об участии немецких спецслужб говорилось и в одной из публикаций британской газеты Times, посвященной событиям в Туркестане: «Доктор Вернер Отто фон Хентиг вернулся вчера (11 июня 1917 года), исполнив важнейшую дипломатическую миссию при дворе эмира Афганистана, порученную ему германским правительством... Хентиг, после того как был выброшен из Афганистана, направился в Яркент и путем лжи, обмана и подкупа побудил местных сартов и кыргызов подняться на восстание в Или».
ОПАСНОСТЬ АНТИВЛАСТНЫХ ВЫСТУПЛЕНИЙ
Российские спецслужбы в период Первой мировой войны получали достаточное количество сигналов об активной агентурной и подрывной работе германской и турецкой разведок в Туркестане. Однако российская контрразведка в Туркестане, как оказалось, не была готова к систематизации и глубокому анализу поступающей информации, не были сделаны своевременные выводы о готовящейся диверсии вражеской агентуры, не говоря уже о превентивных контрразведывательных мероприятиях.
Характерна в этом смысле одна из телеграмм:
«Из Ташкента в г. Скобелев 26 августа 1916 г.
И.о. начальника штаба туркестанского военного округа М.Н. Михайловского военному губернатору Ферганской области А.И. Гиппиусу об организованности восставших на юге Семиреченской области.
Часть вооружения доставлена мятежниками из пограничных местностей Китая, где, по-видимому, находятся германские и турецкие агенты и агитаторы, воспользовавшиеся набором рабочих как ближайшим поводом для возбуждения восстания, подготовлявшегося ими с самого начала войны».
Китайцы снабжали джаркентских и лепсинских киргизов (казахов) оружием. По линии военной цензуры были вскрыты факты подстрекательства к выступлению со стороны китайцев.
В телеграмме военного губернатора Туркестана А.Н. Куропаткина военному министру России Д.С. Шуваеву о причинах восстания на юге Семиреченской области прямо указывается, что одной из причин является «пропаганда, проникавшая из соседнего Китая, где имеются германские агенты, действующие через дунган и китайцев, в большом числе приезжавших на Каркару и в Пржевальск».
Семиреченский военный губернатор генерал М.А. Фольбаум считал, что беспорядки инспирированы немцами из Кульджи (Западный Китай), а китайцы являлись лишь исполнителями.
Так, в телеграмме от 18 августа 1916 года канцелярии Семиреченского генерал-губернаторства о причинах восстания на юге Семиреченской области говорится: «Киргизское население подготовлялось к восстанию германскими офицерами, проникшими в Афганистан и Кашгар».
В дневниках «130 дней по пустыням Китая» Хентиг проговорился: «Путешествие через Китай, я осмелюсь сказать, – это не моя личная заслуга, а немыслимый успех всего немецкого дела».
Что мог подразумевать опытный германский разведчик под словами «немыслимый успех всего германского дела», кроме как выполнение особой миссии по дезорганизации вражеского русского тыла?
В мемуарах начальника военной разведки Германии полковника Вальтера Николаи читаем: «Очень обширная и ловко руководимая политическая разведка простиралась под военным руководством далеко вглубь Центральной Азии. Ее, однако, считали исключительно турецким делом и от германской разведки скрывали ее цели и результаты»
МИССИЯ СУЛЕЙМАНА АСКЕРИ
Для турецких разведчиков работа против северного соседа всегда была в числе приоритетных задач. Уже в конце XIX века разведчики Османской империи стали привычными на Кавказе и в Туркестане.
Идеальные условия для разведопросов и вербовочной работы граждан Российской империи исламского вероисповедания создавал маршрут ежегодного хаджа в святые для мусульман места (Мекку и Медину) через Константинополь.
К тому же в те времена эту поездку могли себе позволить только богатые, те, кто занимал различные выборные должности в местных администрациях, влиятельные и достаточно информированные люди.
Особое значение имела миссия Сулеймана Аскери, первого (1913–1914) начальника турецкой разведки «Тешкилят-и-Махсуса», который направил турецкую разведывательно-диверсионную группу в Туркестан. На это, в частности, указывается в мемуарах османского разведчика Адиля Хикмета «Пять турок в Азии».
Сообщается также, что из этой пятерки четверо были профессиональными военными. Еще 14 июня 1914 года они отправились в путь на пароходе из Измира в Индию и Афганистан, за четыре с половиной месяца до официального вступления Османской империи в войну (1 ноября 1914 года). Далее из Афганистана через Памир они переправляются в Кашгар.
27 апреля в 1915 года на территории Синьцзяна они попадают в руки русских военных, видимо из Ташкурганского поста консульского конвоя российского генконсульства в Кашгаре. Их отправляют в Ташкурган, ныне центр Ташкурган-Таджикского автономного уезда в СУАР (КНР), где приговариваются местной властью к смертной казни за шпионаж. Однако немецкий посол в Китае фон Хинтсе спасает их от смерти.
Затем турки переходят российскую границу и добираются до города Капал в районе озера Балхаш, потом в город Сархан, где проживают казахи и кыргызы. В пик событий 1916 года они оказываются в Семиречье и принимают активное участие в военных действиях против русских войск. Бунт, начавшийся здесь 2 августа 1916 года, который возглавляли Канат Абукин и сын Шабдана Хисамидин, распространился от Пишпека до Токмака и Пржевальска.
С помощью турок кыргызы предпринимают небезуспешные попытки нападений на воинские транспорты русских с целью завладения огнестрельным оружием. По воспоминаниям турок, состоятельные кыргызы тратили все свои сбережения на покупку оружия. Пример тому – сын Шабдана Хисамидин.
На военные действия Хисамидин якобы потратил более 150 тыс. руб. (по нынешнему курсу примерно 5,5 млн долл.). По тем временам это крупная сумма. Тем более что богатые кыргызы не имели больших сумм наличных денег, предпочитая свое состояние держать в виде поголовья скота, по вполне понятным причинам не доверяя банкам. Вполне возможно, что деньги были переданы из-за границы третьими силами, которыми могли быть и люди фон Хентига.
В связи с тем что не удалось схватить турецких разведчиков, военный губернатор Семиреченской области А.Н. Куропаткин 15 декабря 1916 года издает специальный указ о поимке турок и материальном поощрении за это в размере 10 тыс. руб.
События 1916 года в Восточном Прииссыккулье организованы и проплачены германской резидентурой в Кашгаре и специально прибывшими для этого в Синьцзян разведчиками группы фон Хентига.
Непосредственными исполнителями стали члены подпольной китайской партии «Гэляо», рекрутировавшие бойцов из числа мусульманских жителей Китая под лозунгом войны за создание нового ханства на территории русского Туркестана.
Дополнительным мотивом для исполнителей диверсии была насильственная экспроприация урожая опиума. Финансирование диверсии осуществлялось как за счет выделенных Генштабом Германии средств на пропаганду, так и за счет собираемого в Китае серебра для погашения контрибуции в пользу Германии.
Эта диверсия сравнима с успешной армейской операцией на фронте – по понесенному экономикой региона ущербу, недопоставкам жизненно важных в военный период хлопка, лошадей, скота, зерновых и другого продовольствия, потере всего урожая столь нужного для раненых опиумного сырца, по десяткам тысяч людских потерь убитыми, разоренным селам, кишлакам, разрушенным железнодорожным и телеграфным линиям, по количеству отвлеченных от военных действий войск.
Таким образом, есть немало оснований утверждать, что Туркестанский бунт 1916 года – это прообраз цветной революции.
комментарии(0)