Закономерный упадок

На территории предприятия сохранилась советская символика.

Советская промышленность развивалась по стандартному образцу – одинаковые станки, одинаковые цеха, одинаковые пятиэтажки для работников. Большинство советских предприятий – переживая взлеты и падения, связанные с войной, восстановлением, экономическим ростом или спадом – в целом также имели схожую между собой судьбу.

Современная промышленная инфраструктура России все еще опирается на индустриальный потенциал советского времени. Поэтому и кризисные перипетии, подталкивая руководителей большинства крупных и средних предприятий страны к схожим действиям, примерно одинаково отражаются на жизни этих предприятий.

Проведя микроэкспедицию (13–19 февраля 2009 года) на одно из крупных машиностроительных предприятий поволжской Пензы, мы оценили текущую ситуацию не только в контексте кризиса, но и с точки зрения логики изменений, которые происходят в российской индустрии. В ходе экспедиции было проведено включенное наблюдение в цехах завода и опрошены рабочие и инженерно-технические работники предприятия.

Мы посетили обычный машиностроительный завод – детище восстановления народного хозяйства в послевоенный период. В лучшие годы на заводе работали более 5 тыс. человек; сегодня занятых в два раза меньше. С 2001 года завод входит в состав крупного вертикально-интегрированного холдинга, объединяющего предприятия аналогичного профиля по всей России. ОАО «Тяжсредмаш» – машиностроительное предприятие, выпускающее продукцию тяжелого и среднего машиностроения для гражданских и военных нужд. Завод является единственным в России производящим агрегаты этого типа. Сегодня завод адаптируется к очередному экономическую потрясению, опираясь на ресурсы, накопленные за историю своего существования.

Расцвет

Период расцвета предприятия приходится на 1960–1980-е годы – цеха были новыми, а оборудование отвечало требованиям времени, велись активные инженерные разработки.

За это время на заводе сложилась своя трудовая культура, чему способствовало несколько факторов. Это и компактное проживание работников предприятия в прилегающих районах города, где строились новые дома, и наличие трудовых династий как среди рабочих, так и среди представителей инженерного корпуса. На протяжении длительного времени дети работников «Тяжсредмаша» либо поступали на работу, либо проходили производственную практику на предприятии.

В советское время на заводе имелись возможности для получения дополнительного образования. В здании, расположенном непосредственно рядом с проходной, много лет действовала школа рабочей молодежи (десятилетка), где рабочие получали полное среднее образование. Был при заводе и филиал техникума, который открывал перед рабочим перспективу стать бригадиром, мастером, младшим инженером. У завода были тесные связи с местным политехническим институтом – как в области образования работников предприятия, так и в сфере сотрудничества по линии технических инноваций.

Таким образом, окружающая образовательная инфраструктура вместе с соответствующей социальной поддержкой способствовали тому, что работники оставались на заводе: они видели для себя перспективы карьерного роста и социальной мобильности в стенах предприятия. Одновременно руководство «Тяжсредмаша» было заинтересовано в сохранении кадрового ядра из постоянных работников – носителей корпоративной культуры. Для предприятия удержать квалифицированных работников было тем более важно, что на городском рынке труда шла острая конкуренция за кадры между несколькими крупными машиностроительными заводами.

Упадок

Изменения начались в конце 80-х. Работа на промышленном предприятии перестала привлекать активную часть молодежи, для которой патерналистские ценности утратили актуальность. Сам завод нуждался в серьезной технологической реконструкции. Производимые агрегаты теряли конкурентоспособность на международном рынке, во второй половине 80-х сокращение госзаказа привело к снижению инвестиций в НИОКР и обновление оборудования, а также сузило социальные гарантии для работников. Как справедливо отмечают специалисты по советской экономике, промышленный коллапс 90-х был подготовлен негативными процессами в индустрии, которые начались десятилетием ранее.

В 90-е для «Тяжсредмаша» настали черные дни. Завод был вырван из сложившейся системы отношений с клиентами и поставщиками. На фоне шоковой терапии катастрофически упал спрос на изделия предприятия – в отдельные периоды за месяц завод производил агрегатов в 15 раз меньше, чем в середине 80-х. Начались задержки зарплаты и массовые сокращения персонала. Фактически завод лишился самой лучшей части работников – они либо начали свой бизнес, либо ушли на другие предприятия. Утрачен был и потенциал создания новых конструкторских разработок: инженеров-конструкторов сократили в первую очередь. В период относительной ремиссии начала – середины 2000-х утрата интеллектуального потенциала оказалась особенно болезненной: предприятие потеряло способность - на фоне растущей конкуренции со стороны Китая и других стран - вести научные разработки и внедрять новые продукты и технологические процессы. До настоящего времени завод выпускает изделия, разработанные и обкатанные в советскую эпоху.

Технологическая культура предприятия тоже переживала регрессию: выходили из строя станки с программным управлением, которые требовали дорогостоящего обслуживания и комплектующих. Новое оборудование не закупалось. В результате в 2009 году на заводе работает оборудование докомпьютерной промышленной эпохи - многие из станков установлены еще в сталинское время. Производство стало жить по принципу: дешевле, примитивнее.

Частая смена собственников негативно отразилась на состоянии предприятия. В течение 90-х оно несколько раз подвергалось серьезным рейдерским атакам. Был случай, когда по призыву «красного директора», руководившего заводом еще в советское время, рабочие заняли оборону перед заводским воротами, чтобы не допустить очередных рейдеров на территорию.

Частичное восстановление

Положение стало немного улучшаться после 1998 года, когда затеплилась жизнь отечественной промышленности. Завод сменил собственника, и директором стал «наместник» не из числа работников «Тяжсредмаша». Назначение вызвало ропот в коллективе, где были еще сильны позиции работников, отдавших предприятию многие годы жизни. Какое-то время новое руководство продолжало «выжимать» заводские ресурсы. Потом снова сменился собственник – «Тяжсредмаш» вошел в состав мощной промышленной группы. Генеральным директором был назначен человек из числа сотрудников, долгое время проработавших на заводе. Однако в управленческой команде заметное место по-прежнему занимают люди, назначенные холдингом, – например, директор по сбыту работает вахтовым методом, приезжает из Москвы.

2000-е несколько оздоровили ситуацию. Прекратились хронические задержки выплат. Выросло число заказов на агрегаты для нужд электроэнергетики. Конечно, это число не вернулось к доперестроечному уровню, но позволило сформировать новый постоянный кадровый состав и частично восстановить производственную культуру. В то же время инженерная культура по-прежнему находится на низком уровне – конструкторские разработки ведутся в мизерных масштабах, кустарным способом, при минимальных ресурсах и с участием ограниченного числа инженеров.

Корпуса большинства цехов построены в 50–70-е годы и сильно обветшали. На территории завода кое-где сохранились атрибуты советской пропаганды – гипсовые скульптуры сталеваров, инженеров, выкрашенные свежей серебрянкой. В цехах требуется замена системы освещения, вентиляции и коммуникаций. Впрочем, кое-что на заводе уже обновлено: капитальный ремонт прошло здание заводоуправления. Теперь оно представляет собой современный офис с пластиковыми стеклопакетами и компьютерами – о собственных условиях труда администрация завода позаботилась.

Кризис-2008: обновление или смерть?

Начавшийся в прошлом году экономический кризис уже серьезно отразился на стабильности работы предприятия. Рабочие большинства производств с начала 2009 года переведены на неполную рабочую неделю – трехдневку. Снизились объемы выпуска, и работники ожидают ухудшения положения: сокращения персонала, вынужденных отпусков.

Сами рабочие испытывают раздражение, и вполне объяснимое – неполная рабочая неделя сокращает и без того небольшие зарплаты, составляющие 10–15 тыс. руб. Однако с пониманием относятся к антикризисным мерам, предпринятым администрацией, поскольку рассматривают кризис как форс-мажорные обстоятельства, не зависящие от руководства завода. Ту же картину создают теленовости, бригадиры и начальники цехов, та же информация звучит на общих собраниях коллектива. Кризис рабочие воспринимают как пришедшее извне стихийное бедствие, причинами которого, как обычно, являются происки чужаков – американцев или москвичей.

Начальники цехов и производственных подразделений не хотят расставаться с рабочими даже в ситуации кризиса и падения объемов производства. Менеджмент обоснованно опасается, что в случае восстановления объема заказов завод не сможет снова набрать квалифицированных рабочих. Нехватка рабочих кадров самым печальным образом отражается на качестве продукции: в некоторых случаях технологическая практика после ухода на пенсию очередного старого рабочего полностью забывается. Молодой смены либо нет, либо отсутствует система передачи трудовых навыков.

Производство стало жить по принципу: дешевле, примитивнее. Фото автора

Утрата массовых институтов социализации рабочих вместе с потерей престижа рабочих профессий привели к тому, что рабочий класс зачастую рекрутируется из маргиналов различных социальных групп. Работа на заводе для таких людей – вынужденная стоянка в социальном и экономическом тупике. Пестрый состав рабочих «Тяжсредмаша» не означает, что все они имеют низкую квалификацию, просто в какой-то момент жизненные обстоятельства заставили их пойти на завод, где они застряли надолго.

В ситуации кризиса есть опасения массовых акций протеста на промышленных предприятиях. Возможно, такие акции протеста состоятся в моногородах, где вся жизнь населения связана с одним или двумя предприятиями. Однако вряд ли стоит ожидать, что рабочие «Тяжсредмаша» выйдут на улицы или начнут захватывать территорию завода. Не потому, что у рабочих отсутствует пролетарское сознание или коллективная солидарность. Дело в том, что завод уже сейчас занимает в жизни рабочих не слишком большое место. Получая низкую заработную плату, не имея значимых социальных льгот, не будучи уже серьезно интегрированными в корпоративную культуру, рабочие не станут протестовать в случае увольнений и закрытия предприятия. Они просто тихо покинут завод, чтобы туда уже не возвращаться, – в результате больше потеряет предприятие, чем рабочие.

Советский рабочий опекался целым рядом институций и учреждений, которые выполняли как репрессивную, так и патерналистскую функции. Такими институциями было и ПТУ, и армия, и собственно завод, и ЛТП, и профсоюз.

С одной стороны, профсоюз был школой коммунизма и служил идеологическим задачам, декорируя трудовые отношения. С другой – занимался просвещением и решал задачи социального обеспечения работников. В целом профсоюзы большинства советских предприятий были встроены в существующую административную систему, хотя и обладали определенной независимостью от руководства предприятия. Советская система работала так, что ответственность за принятие решения о перемещении или увольнении работников разделялась между различными инстанциями: помимо администрации предприятия свою позицию мог выразить профком и, в случае, когда работник был членом КПСС, партком. Профсоюзы представляли собой самостоятельную административную силу и поэтому могли занимать независимую позицию. Конечно, в большинстве случаев достигался компромисс между интересами профкома и администрацией завода. Однако старые рабочие сохранили воспоминание о советском профсоюзе как о вполне адекватном защитнике интересов трудового человека. Современные профсоюзы со стороны рабочих вызывают лишь презрение: их деятельность сводится к распределению дешевых путевок в пригородные пансионаты и раздаче недорогих новогодних подарков, их считают полностью ангажированными администрацией завода. Ожидать, что заводские профсоюзы станут генераторами протестных движений в ситуации кризиса, не приходится.

Эксплуатация индустриального потенциала советской экономики, отсутствие собственной базы инновационного развития, кадровый голод, потеря мотивации и трудовой культуры – все это с учетом сложности технологического процесса негативным образом сказывается на производительности предприятия и качестве его продукции. Очевидно, руководство «Тяжсредмаша» не рассматривает перспектив его стратегического развития: завод будет работать до окончательного исчерпания имеющегося ресурса, а потом может прекратить свое существование, поскольку проще будет построить предприятие с нуля, чем поддерживать морально и физически устаревшее производство.

Кризис лишь выявил застарелые болячки российской промышленности, которые ведут свою историю из далекой советской эпохи. Вопрос заключается не в том, пойдут или не пойдут рабочие на баррикады, а в том, каким образом Россия собирается осуществлять технологический прорыв, владея одряхлевшей промышленной инфраструктурой, не имея кадрового потенциала и желания собственников осуществлять долгосрочные вложения в развитие производства.