С грузом прошлого в будущее

В середине марта Центр по изучению разведывательной деятельности (это одно из подразделений Центрального разведывательного управления США) провел на базе Принстонского университета и с его участием конференцию "ЦРУ и его анализ положения в Советском Союзе: 1947-1991".

Дискуссии на конференции показали, что анализ прошлой разведывательной деятельности сохраняет определенную актуальность в силу того, что кое-какие стереотипы, связанные с понятием "Россия" времен холодной войны, распространились и на Россию современную.

Мероприятие отнюдь не было закрытым или даже камерным - оно проходило в большом зале, где могли поместиться почти 500 слушателей и участников - вчерашние и сегодняшние работники высокого ранга из ЦРУ и других организаций разведывательного сообщества США, преподаватели и студенты Принстонского университета, журналисты да и вообще все желающие.

Специально к конференции в Принстоне ЦРУ рассекретило 9 тыс. страниц оценочных сообщений, выпустило сборники наиболее значительных докладов правительству.

ИНТЕРЕСЫ АМЕРИКАНСКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

Работники ЦРУ, профессор Университета Джорджа Вашингтона Джеймс Миллер и исследователи корпорации РЭНД сравнили дававшиеся в прошлом оценки с достоверными данными, сегодня общеизвестными, и пришли к выводу: хотя, в основном, оценки давались с достаточной точностью, имели место и ошибки, что, впрочем, не удивительно.

Во-первых, это объясняется сугубой закрытостью статистических показателей экономики СССР и скудостью публикуемых официальных цифр и сведений.

Во-вторых, пересчет в доллары, которого требовали от ЦРУ, существенно искажал картину.

В-третьих, сложность определения продукции в военно-промышленном комплексе (он имел и программу выпуска ширпотреба сугубо мирного назначения).

В-четвертых, особенности советской "статистики", которая сбивала с толку не только противника, но и советских ученых-экономистов.

Вместе с тем памятно, как виды на собственный урожай определялись в СССР и по материалам ЦРУ, которое использовало фотосъемки советских хлебопроизводящих районов со спутников на околоземной орбите. Госплан и Министерство сельского хозяйства брали данные ЦРУ за исходные и пытались их уточнить по ходу вызревания и уборки зерновых культур.

ПРОСЧЕТЫ

Нелепый вывод сделало ЦРУ после смерти Сталина о том, что новое руководство СССР может скорее привести дело к войне, чем покойный Иосиф Виссарионович. Несмотря на то, что ракетный кризис, поставивший мир перед реальной опасностью войны, произошел во времена "позднего Хрущева", видеть в генералиссимусе большего миротворца, чем его преемники, означало очень плохое понимание развития политической обстановки в СССР в те годы. В действительности в середине 1950-х Хрущев, Маленков и даже Молотов готовы были всерьез пойти на разрядку напряженности. Лишь англо-французская авантюра в Египте 1956 г. и интервенция СССР в Венгрию остановили тогда процесс разрядки.

На конференции возникла оживленная полемика в связи с тем, что Роберт Кайзер, ведущий журналист из "Вашингтон пост", спросил, почему же ЦРУ так долго не могли понять суть изменений, проводимых Горбачевым?

В США долго считали реформы Горбачева не больше, чем шоу для обмана западного общественного мнения. Точнее всех на сей счет высказался, пожалуй, бывший американский посол в Москве Джэк Мэтлок, сказавший, что Горбачева тех лет можно сравнить с поездом, который стремительно движется вперед, не стоит на месте, а потому очень трудно было дать верный ответ в тот или иной момент. Проще говоря, скорость мышления аналитиков из ЦРУ отставала от скорости "поезда". Как писал бывший руководитель отдела изучения СССР в ЦРУ, если бы верхам доложили, что в Советском Союзе происходят радикальные изменения, то там "стали бы требовать моей головы. И я бы не опубликовал этого. Честно говоря, если бы неделю назад мы сказали бы, что Горбачев может явиться в ООН (в декабре 1989 г.) и предложить одностороннее сокращение вооруженных сил на 500 000, нам бы сказали, что мы сошли с ума".

СЕКРЕТНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ

В рассекреченных материалах ЦРУ уделено лишь 10% анализу советской науки и технологии. На деле их, конечно, гораздо больше. Но, как отмечает главный докладчик по этой теме Клэренс Смит, даже сейчас нельзя раскрывать методы и технику анализа, так как сбор информации продолжается уже применительно к современной России.

Трудно согласиться со Смитом в том, что "значительные успехи в анализе советских научно-технических возможностей... привели к уникальным преимуществам США и их союзников для ведения и победы в холодной войне". Холодная война закончилась не победой США, а крахом советской системы внутри СССР. Новая власть - еще при Горбачеве - поняла абсурдность и бессмысленность противостояния Западу и предприняла односторонние шаги для его прекращения. Так что дело заключалось в политике, а не в науке или технике. Вряд ли исход борьбы хоть в какой-то степени зависел от того, что ЦРУ, как рассказывал Смит, прорыло туннель под Берлинской стеной и довели его до здания советского военного командования. Тот туннель - как и под ранее советским, а ныне российским посольством в Вашингтоне - мог поразить воображение начальства, но не более того. Смена общественного строя происходит не в результаты подобных операций.

Рейгановская программа СОИ - "звездных войн" - была рассчитана на то, чтобы ликвидировать это равновесие (пусть даже относительное) в пользу Америки, создать надежный антиракетный "зонтик" над США. Между тем подобные планы являлись политически неразумными, ибо опыт 50 лет показал, что именно равновесие делает войну невозможной. Отходить от него - значит открыть "ящик Пандоры". А кроме того технически вряд ли возможно, даже затратив много лет и десятки миллиардов долларов, создать такой "зонтик", который лишил бы СССР-Россию возможности нанести ответно-встречный сокрушительный удар по США. Еще Горбачев говорил, что советская сторона обладала возможностью альтернативного ответа на СОИ, не требовавший ни многолетних работ, ни колоссальных средств. Возможность подобного потенциального ответа существует и поныне. ЦРУ не верит в это? Что ж, подобный скепсис не делает чести самой мощной разведывательной службе в мире.

Однако история свидетельствует, что американский разведывательный истеблишмент исходил из одного правила, которое поведал один из участников конференции. Он рассказал, что когда молодым пришел на работу в ЦРУ, его начальник высказал основное напутствие: "Вообще, не ждите от Советов ничего хорошего". Но нет ничего хуже для аналитика - ученого или разведчика - заранее исходить из каких-то постулатов. Тогда он не будет свободен от предубеждений, его не осенит подлинное познание истины.

ИЗУЧЕНИЕ ВОЕННЫХ НАМЕРЕНИЙ

Основной доклад по теме сделал Рэймонд Гартхоф, в прошлом сотрудник госдепартамента. Его суждения выделялись логикой и целеустремленностью.

В частности, он сказал: "Оставался вопрос: приведет ли холодная война к "горячей"?

Вопрос о советских намерениях был фундаментальным элементом оценки угрозы. Советские военные возможности выполнить намерения советских лидеров с необходимостью составляли второй, но также критически важный элемент такой оценки. Советские военные стратегия и доктрины для использования этих возможностей в поддержке реализаций их намерений и целей являлись третьим ключевым элементом оценки угрозы. Я не нашел никакой разведывательной оценки ни со стороны ЦРУ, ни со стороны какого-либо другого разведывательного учреждения, которое бы подходило к этому фундаментальному вопросу с необходимой ясностью".

Гартхоф сказал, что оценки базировались на безосновательных предположениях и домыслах, давались различные, часто противоположные сценарии, иногда выделялись "наиболее вероятные", но никак эта вероятность не подтверждалась

Важное место заняли на конференции и выступления приглашенных крупных деятелей, известных ученых: заместителя директора ЦРУ Мак-Лафлина, бывшего директора ЦРУ и министра обороны Джеймса Шлезинджера, наконец, Збигнева Бжезинского.

Известнейший политолог не преминул отметить, что для ЦРУ было бы непростительно не использовать нынешнюю коррумпированность правительственных чиновников в РФ и не превратить их в важный источник информации и инструмент влияния на политику. С точки зрения интересов США, конечно, - весьма здравое предложение. Вместе с тем приятным сюрпризом был дружественный тон Бжезинского по отношению к России: коли такие люди меняются - это не может не обнадеживать.