Игорь Атаманенко
Черчилль, Трумэн и Сталин в Потсдаме.
Фото из книги "Конфликты ХХ века"
Ученые-историки продолжают вести дискуссии о причинах, побудивших США провести атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, отстаивая выдвинутые ими версии. Есть на сей счет свое мнение и у автора этих строк. Изучение ряда документов и свидетельства участников некоторых событий 60-летней давности говорят в пользу гипотезы о том, что применением нового оружия невиданной разрушительной силы против японских городов президент Соединенных Штатов Гарри Трумэн предостерег Москву от осуществления одной масштабной акции на южных рубежах СССР...
МИЛЛИОН СОЛДАТ НА ГРАНИЦЕ СССР
Большинству читателей «НВО» наверняка хорошо известно, что в период Великой Отечественной войны советское Верховное командование, опасаясь нападения японцев, было вынуждено держать на Дальнем Востоке огромную войсковую группировку – более миллиона солдат и офицеров, оснащенных многими тысячами танков и артиллерийских орудий, сотнями боевых самолетов. Об этом рассказано в десятках капитальных научных монографий, сотнях газетных и журнальных публикаций. А между тем исследователи почему-то забывают указать, что не меньшие по численности личного состава и количеству военной техники «силы сдерживания» – до 20 отборных дивизий, то есть три полностью укомплектованные армии – руководство СССР сосредоточило на границе с Турцией.
Соединения Красной армии дислоцировались не только в республиках советского Закавказья, но и на иранской территории, в районе города Тебриз, в том самом месте, где сходились границы СССР, Турции, Ирака и Ирана. Это – факт малоизвестный, но абсолютно достоверный. Напомню, что согласно 6-й статье межгосударственного Договора, подписанного еще в 1921 году, Москва имела право направить в Иран войска РККА, если какая-то третья держава попытается превратить данную страну в плацдарм для военных выступлений против советской России.
Как известно, в августе 1941 года СССР ввел на территорию Ирана сначала 12, а затем еще пять дивизий, поскольку там активизировалась германская агентура, пытавшаяся склонить Тегеран к войне с Советским Союзом. Однако для принятия данного решения имелась и другая причина: Разведывательное управление Генштаба Красной армии добыло сведения, что на границе с Арменией Турция сосредоточила около миллиона солдат с целью оккупировать советское Закавказье.
Ввод советских войск в Иран несколько отрезвил горячие головы в турецких штабах, а потому в Анкаре пришли к выводу, что вторжение на территорию Грузинской, Армянской и Азербайджанской ССР надо отложить до взятия вермахтом Москвы.
Несмотря на то что Москва так и не была захвачена гитлеровцами, Турция и в дальнейшем не отказалась от своих агрессивных планов в отношении советского Закавказья, а выжидала удобного момента и постоянно наращивала количество войск и техники близ границы с Арменией. Зная об этих намерениях турецкой военщины, советское Верховное командование по-прежнему вынуждено было держать два десятка полностью укомплектованных дивизий.
ДАЕШЬ СТАМБУЛ!
К маю 1945 года, когда исход Второй мировой войны был предрешен и стало ясно, что освобожденные Красной армией страны Восточной Европы изберут социалистический путь развития, среди некоторых членов политбюро ЦК ВКП(б) все большую популярность приобретала идея присоединить к СССР исконно армянские земли, насильственно отторгнутые Турцией в 1918 году, после краха Российской империи.
Эти территории, огнем и мечом завоеванные османскими войсками, составляли, ни много ни мало, почти треть всей площади современной Турции, по сути, всю ее северо-восточную часть от города Карс до города Эрзурум и далее на запад. Причем Армянское нагорье с долиной у озера Ван является самым плодородным турецким регионом и по сей день кормит всю страну.
Искушение одним мощным броском пройти от иранской границы до самого Стамбула не являлось коллективной фантазией, а подкреплялось присутствием трех наших отборных армий, сосредоточенных в районе Тебриза. Да и политическое обоснование для подобного шага было вполне подходящим.
Прежде всего земли, которые предполагалось освободить, некогда (до резни, учиненной турками в 1915 году) на 95% были населены дружественно настроенными к России армянами и до 1917 года входили в состав Российской империи, перейдя к ней в соответствии с Туркманчайским мирным договором, который завершил Русско-иранскую войну 1826–1828 годов.
У Москвы имелись претензии и другого порядка к Анкаре. Ну хотя бы тот факт, что она превратила Черноморскую акваторию в свое внутреннее море, напрочь закрыв для СССР проход через Босфор и Дарданеллы в Средиземноморье. Вместе с тем фашистские суда во время Второй мировой войны беспрепятственно пользовались этими проливами.
Другими словами, партийный ареопаг СССР планировал установить в Малой Азии советскую власть, как это намечено было сделать в государствах Восточной Европы...
...После Крымской конференции, проходившей 2–9 февраля 1945 года в Ялте, Сталин дал указание Анастасу Микояну и Георгию Маленкову разработать и представить на обсуждение политбюро ЦК ВКП(б) предложения по послевоенному переустройству Турции. И такая программа была подготовлена.
В частности, армянами – гражданами СССР, коммунистами полностью укомплектовали штаты райкомов и горкомов партии, которым предстояло на первом этапе составить костяк административной власти в освобожденных войсками Красной армией турецких городах.
Особое значение отводилось взятию Стамбула и возвращению ему исторического названия Константинополь, которое город получил в честь своего основателя – римского императора Константина I Великого в 324 году, и открытию свободного судоходства для всех стран через Дарданелльский и Босфорский проливы.
Увы, этим планам не суждено было сбыться...
ТРУМЭН ПЕРЕХОДИТ РУБИКОН
21 июля 1945 года, на четвертый день Потсдамской конференции, американский президент получил из США долгожданную телеграмму из трех слов: «Роды прошли удачно». Это означало, что период испытаний атомной бомбы успешно завершен и изготовление смертоносного оружия можно ставить на конвейер.
Гарри Трумэну не терпелось дать понять Сталину, что за козырь теперь зажат у него в кулаке. Выждав три дня, во время которых он тщательно обдумывал, как и что сообщить генералиссимусу об атомной бомбе, президент США решил сделать это походя, не вдаваясь в подробности, а ограничившись замечаниями самого общего характера.
Британский премьер Уинстон Черчилль, со своей стороны, посоветовал американскому союзнику облечь информацию об атомной бомбе в гротескную форму или преподнести ее вслед за рассказом какого-либо анекдота: «Юмор – это та самая оболочка, которой можно подсластить любую пилюлю, господин президент...»
По окончании пленарного заседания президент и премьер, широко улыбаясь, подошли к советскому лидеру и в игривом тоне предложили ему выслушать содержание их снов, которые они якобы видели накануне ночью.
«Вы знаете, господин генералиссимус, – начал Черчилль, которому отводилась роль запевалы. – Сегодня ночью мне приснился сон, что я стал властелином мира...»
«А мне, господин Сталин, – подхватил тему Трумэн, – приснилось, что я стал властелином Вселенной!»
Сталин, почувствовав подвох, не спешил с ответом. Внимательно оглядев с ног до головы шутников, – так смотрит учитель на нашкодивших учеников – он пару раз пыхнул своей неизменной трубкой и раздельно произнес:
«Вот как? А мне сегодня ночью приснилось, что я не утвердил вас в указанных должностях!»
Трумэн понял, что затея с шуткой провалилась, и скороговоркой поведал, что Соединенные Штаты создали новое оружие необыкновенной разрушительной силы.
И хотя фраза была брошена президентом мимоходом, как бы между прочим, все участники спектакля – Черчилль, государственный секретарь США Джеймс Бирнс и сам Трумэн – пристально наблюдали за реакцией Сталина. Тот пожал плечами и, сохраняя полное спокойствие, проследовал в свои апартаменты. Устроители неудавшегося шоу пришли к заключению, что хозяин Кремля просто не понял значения сказанного.
Трумэн был явно в растерянности. Его обескуражило, что первая попытка атомного шантажа не достигла цели, потому что в последующие дни советская делегация и сам Сталин вели себя так, будто бы ничего не произошло. На самом деле, вернувшись в свой рабочий кабинет, генералиссимус тут же связался с Курчатовым и коротко сказал: «Немедленно ускорьте нашу работу!»
Спокойная и взвешенная реакция Сталина на сообщение Трумэна выбила последнего из колеи: как быть дальше?!
Решение о применении Соединенными Штатами атомной бомбы против Японии президент США принял лишь после того, как руководитель американской военной разведки сообщил ему, что в районе Тебриза наблюдается передислокация сосредоточенных там дивизий Красной армии – они выдвигаются к границе с Турцией. Кроме того, из доклада следовало, что на промышленных объектах, предприятиях транспорта и связи в городах, тридцать лет назад захваченных Турцией, отмечена повышенная диверсионная активность армянских повстанцев.
Американский президент сразу понял, почему в ходе переговоров «дядюшка Джо» (так американцы и англичане называли меж собой Сталина) так настойчиво стремился заполучить часть итальянского флота, положенного Советскому Союзу в счет репараций, до 1 августа 1945 года. Войдя в Дарданелльский пролив, военные корабли смогли бы оказывать с запада поддержку наступающим с востока частям Красной армии.
Выслушав доклад, Трумэн дал указание представителям военного командования немедленно провести атомную бомбардировку Японии. Однако сделать это президент приказал «не раньше, чем он покинет Потсдам, чтобы находиться подальше от русских и их вопросов и быть на пути домой, прежде чем упадет первая бомба»...
...Когда Сталину доложили о результатах атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, об имевшихся там разрушениях и жертвах (220 тыс. убитых и раненых, оба города в руинах), он долго расхаживал по кабинету, пытаясь раскурить погасшую трубку – ломались спички.
Поняв тщетность своих попыток, положил трубку на стол и посмотрел на притихших членов политбюро:
«Поход на Стамбул отменяется... До лучших времен. А турки пусть вечно благодарят японцев, которые ради них пожертвовали собой. Всё! Курчатова ко мне!»
