Владимир Николаев
Уникальный советский аппарат позволял оперативно делать копии с любых микрофиш и значительно повысил возможности разведки по добыванию необходимой информации. Рисунок предоставлен автором
Холодная война заставила всех ее участников, в особенности СССР и США, использовать все возможные средства, приемы и поводы, чтобы постоянно обвинять друг друга в агрессивных планах и тайных сговорах, а иногда и просто уличить противника в преднамеренной лжи, доказывая тем самым всему остальному миру правильность и уникальность своей идеологии.
В Советском Союзе газеты, радио и телевидение, как пушки, выстреливали обращения лидеров, резолюции съездов и митингов, подпирая это тысячами мнений рабочих, колхозников и интеллигенции. Параллельно с этим открытым противостоянием велась, однако, и тайная битва разведок по обе стороны океана. Она постоянно требовала ресурсы. В первую очередь финансовые, но также специальные технические и, конечно, кадровые: на смену ветеранам, которые когда по возрасту, а когда и по представлению Государственного департамента должны были покинуть США «за деятельность, несовместимую с работой сотрудника дипломатического (торгового или иного другого) представительства СССР», тут же приходили молодые офицеры КГБ.
ЭКЗАМЕН ПО-ВЕТЕРАНСКИ
Василий, молодой офицер Первого главного управления (ПГУ, разведка) КГБ, считался уже опытным оперативным работником, поскольку недавно почти год стажировался в одной из резидентур КГБ в США.
Сейчас, после объявления места долгосрочной командировки (а это была опять Америка), Василий готовился к испытаниям, которые считались самыми коварными для младших офицеров разведки, – представление в парткоме Главка и беседа в Совете ветеранов ПГУ. И если к первому испытанию можно было как-то подготовиться, пользуясь опытом товарищей, уже прошедших это «чистилище», то члены Совета ветеранов могли задать весьма неожиданные и коварные вопросы.
В оперативных биографиях ветеранов ПГУ было много разных, порой совершенно невероятных историй, и каждому в совете хотелось узнать, а как поведет себя молодой чекист в нестандартной ситуации. Например, когда со стороны американцев делается «подход» (прямое предложение о сотрудничестве), да еще и с угрозой жизни? Василий уже отработал для себя такого рода вопросы и твердо решил ответить, как тот легендарный чекист, который, умело раскидав в номере японского отеля вербовавших его американцев, выпрыгнул в окно и городами» добрался до родного посольства (об этом случае Василий узнал от приятеля, читавшего документы о наградном представлении).
Василию повезло – Совет ветеранов собрался в уменьшенном составе, а первый вопрос был о месте командировки. Ветераны обрадовались тому, что Василий едет уже на «обжитое» место и знакомиться с оперативной обстановкой ему не придется. Однако как выстрел в спину прозвучал последний вопрос: а что было в передовице «Правды» за вчерашний день? Василий слегка оторопел, но собрался и вспомнил газету, лежавшую на коленях его соседа в автобусе по дороге на объект, на которую Василий поглядывал, не зная чем себя занять. Ответ Василия вполне удовлетворил ветеранов, и все они дружно пожелали молодому разведчику перспективных вербовок.
СТАРИК ПРИСТУПАЕТ К РАБОТЕ
Василий не был новичком и потому имел полное представление о том, с какими трудностями ему придется столкнуться. Кроме изнурительной постоянной слежки ФБР, к которой постепенно можно было привыкнуть, Василий, выбравший в Центре псевдоним Старик, больше боялся интриг в резидентуре, криков и нагоняев со стороны резидента, человека пожилого, ветерана войны и потому часто гонявшего и в хвост и в гриву молодых чекистов, как в свое время бойцов в окопе, полагая, что «молодняк» отдается оперативной работе не в полной мере, излишне увлекается набегами на местные магазины, прикрываясь «свободным поиском оперативных контактов». Резаку (так про себя оперативники называли своего начальника) не нравилось и поголовное увлечение пластинками западных кумиров. И действительно, на застольях по разным поводам отечественная музыка звучала в исполнении Высоцкого, ну а для фона и для танцев включались записи эстрадных звезд тех лет.
Василий заменил уехавшего в Москву сотрудника, который по заведенному в разведке правилу передал Старику свои оперативные связи. Активно действующей агентуры среди них не было – она находилась на связи только у матерых оперов. Василию же досталась группа советских студентов и аспирантов, попавших в близлежащие американские университеты по обмену. Это был десяток молодых парней, завербованных еще в СССР территориальными органами КГБ и потому включенных в рекомендованный список для стажировки в американских учебных заведениях.
Стажеры ежемесячно и под разными предлогами, в основном для получения писем от родных и близких (которые доставлялась из СССР только диппочтой), посещали советскую дипмиссию и заодно беседовали со своими кураторами, среди которых был и Старик. Стажеры таскали статьи из университетских изданий, иногда содержавших интересные материалы по темам, обозначенным в плане резидентуры как «Основные задачи по линии научно-технической разведки». Самыми интересными были визитки «контактов», с которыми стажеры сталкивались, знакомились и даже дружили. Однажды на глаза Василию попалась визитка сотрудника Л-ской лаборатории, которая в планах резидентуры фигурировала как «один из главных объектов агентурного проникновения». Аспиранта, притащившего эту визитку, Василий нашел в магазинчике представительства, где можно было с большой скидкой купить водку, колбасу, сыр и другие весьма ценимые советскими стажерами продукты. Закрывшись в защищенной от подслушивания спецкомнате, Василий учинил допрос стажеру, который охотно рассказал о своем новом знакомом по имени Джошуа, тоже иностранце, с которым они познакомились на одной из научных конференций. Василий велел стажеру ближе познакомиться с Джошуа и устроить вечеринку с подходящим поводом в студенческом общежитии, куда и надо было его пригласить. Для этого стажеру была выдана небольшая сумма из оперативной кассы.
ПРОПУСК В БИБЛИОТЕКУ
Через месяц стажер доложил Василию, что вечеринка удалась на славу и в знак благодарности подвыпивший Джошуа оставил «своему лучшему другу» электронный пропуск в одну из закрытых библиотек Л-ской лаборатории. По мнению Джошуа, стажер мог за несколько дней накопать там материалов на несколько диссертаций. Пропуск был электронный, и, как заверил Джошуа, в закрытую библиотеку можно было запросто пройти и «русскому другу».
Василий мигом сообразил, какую информацию можно найти в закрытой библиотеке, и побежал докладывать своему непосредственному руководителю, который, поразмыслив, рискнул доложить резиденту. Всем повезло – шеф был в настроении и, наскоро прорычав монолог о коварстве противника и о правилах безопасности при работе в городе, занялся изучением визитки, потом пропуска и наконец потребовал подробностей прохода в закрытую библиотеку и режима работы в ней. После тщательного обсуждения был составлен план операции, который на первый взгляд был довольно прост: стажер проходит в библиотеку по электронному пропуску, заполняет карточку по интересующей резидентуру тематике и через минуту получает перечень названий материалов, которые можно получить на руки для работы внутри читального зала. Выносить материалы из библиотеки было запрещено, и стажеру поручалось только выписать заголовки.
Главным условием операции было отсутствие наружки, которая хоть и редко, но «ходила» за стажерами, особенно за теми, кто часто приезжал в дипмиссию. Стажеру было рекомендовано вести себя тихо, смотреть по сторонам и пару месяцев не появляться в расположении советского представительства. Связь с ним будет поддерживать Василий, который, проверившись на отсутствие слежки, сам приедет в университетский городок, найдет стажера и побеседует с ним в укромном месте.
Первый же поход стажера в библиотеку заставил приятно заволноваться и руководство резидентуры, и Василия. В полученном списке названий работ было именно то, что фигурировало в качестве приоритетных заданий резидентуре. К тому же какой-либо охраны в библиотеке не было: порядки в этом штате в начале 1970 годов были самые демократичные, и можно было попытаться вынести материалы для копирования в автомашине Василия.
Через месяц на очередной встрече с Василием стажер рассказал: после заказа материалов библиотекарша притащила пластиковую коробку с листами фотопленок и пригласила его к специальному просмотровому аппарату. После дополнительных расспросов оказалось, что материалы в библиотеке хранятся на микрофишах – листах особой фотопленки размером 6х12 см, на которых размещалось до 100 и более крохотных кадров, читаемых только при большом увеличении на специальном устройстве. О копировании таких кадров можно было и не мечтать, грустно делал вывод стажер. После душевного взлета Василий впал в уныние.
УНИКАЛЬНАЯ ТЕХНИКА
До этого в резидентуре никто с микрофишами не работал. Василий кинулся за помощью к оперативно-техническому сотруднику, который слыл мастером решать технические задачки. Оказалось, что молодой сотрудник-брюнет с партизанским псевдонимом Седой проходил в Центре подготовку по копированию информации со всех видов носителей, в том числе и с микрофиш. Седой успокоил расстроенного Старика, сообщив, что в Центре есть новый «замечательный прибор» для копирования микрофиш, закамуфлированный под современный блокнот-ежедневник и легко помещающийся в кармане пиджака или куртки.
Резидент дал срочную телеграмму, и с ближайшей диппочтой был получен комплект недавно созданного электронного фотокопировального аппарата «Зачет», а также импортная фотопленка – чтобы сотрудникам резидентуры не пришлось искать специальный фотоматериал, рискуя попасть под наружку.
Советский «Зачет» был одним из самых сложных для того времени электронно-оптических устройств, не имевшим аналогов ни в одной из ведущих разведок мира. Аппарат выпускался только в камуфляже и по внешнему виду ничем не отличался от модного в то время ежедневника. Верхняя крышка «Зачета» удерживалась магнитом, чтобы «ежедневник» случайно не раскрылся, и потому для его открывания требовалось небольшое усилие. Под крышкой располагалась шторка, закрывающая электролюминесцентный экран, а с правой стороны размещались индикаторы и кнопки управления.
Комплект дополнялся пластиковой кассетой с двумя карманами – один для чистых пленок, а другой для экспонированных. Для зарядки встроенных аккумуляторов имелось небольшое зарядное устройство. Аккумуляторы обеспечивали копирование до 50 микрофиш, после чего «Зачет» требовалось подзарядить от сети или автомобильного прикуривателя. Копирование можно было производить и на свету, для чего на правой панели «Зачета» имелся встроенный измеритель освещенности, позволявший оценить условия копирования в конкретном помещении.
Копирование информации велось следующим образом: на электролюминесцентную панель помещалась микрофиша эмульсионным слоем вверх и сверху накрывалась «чистой» неэкспонированной пленкой эмульсией вниз. Крышка закрывалась и нажималась кнопка экспозиции. Через несколько секунд можно было делать следующую копию.
Для работы с «Зачетом» могли применяться специальные импортные фотопленки Agfa Litex-0811P или отечественные МК-71 с чувствительностью в пределах 0,5–10 единиц ГОСТ. Время экспозиции подбиралось опытным путем – около 5–10 секунд. Весил «Зачет» с аккумуляторными батареями всего 600 граммов.
ПРОВЕРКА
Василий быстро усвоил приемы работы с «Зачетом», и Седой устроил ему небольшой экзамен. Теперь Василию требовалось встретиться со стажером, обучить его приемам работы с аппаратом. Стажер посещал библиотеку несколько раз, хорошо представлял себе ситуацию в зале и предложил работать с «Зачетом» в туалете, достаточно просторном, чтобы быстро делать копии с микрофиш. В дипмиссии оказался похожий по габаритам туалет, где Старик провел генеральную репетицию и определил ориентировочное время для копирования пачки микрофиш в 10 штук. Появление Седого (а он был к тому же «охотником на жучков») в районе туалета вызвало легкую панику среди персонала миссии, и по зданию поползли слухи, что чекисты нашли в туалете жучка. Другие уверяли, что жучка только поставили. Опровергать эти домыслы никто не стал.
Была составлена телеграмма в Центр с предложением разрешить проведение мероприятия «Блокнот» по копированию агентом-стажером микрофиш, содержащих важные для советской разведки материалы в здании закрытой библиотеки Л-ской лаборатории. В мероприятии предполагалось участие стажера как главного исполнителя и Старика, который бы страховал стажера. В случае появления постоянного наружного наблюдения за Стариком планировалось скрытно вывести оперработника в машине Седого, за которым слежка в последнее время не фиксировалась.
В день операции активность наружки была невысокой, и Старик, проверившись на отсутствие слежки, быстро добрался до городского подземного гаража, где оставил машину и пересел на метро. Сменив несколько видов транспорта, Старик встретился со стажером в условленном месте, и они вместе вошли в здание библиотеки, поочередно воспользовавшись электронным пропуском, переданным через окно туалета.
Копирование полученных на руки микрофиш аппаратом «Зачет» проводилось в туалете, куда по очереди заходили Старик и стажер. Сделав копии, стажер сдал микрофиши, и оба благополучно разошлись в разные стороны: стажер – в университетское общежитие, а Старик – более длинным путем до своей машины в подземном гараже.
Проявление копий микрофиш показало достаточную четкость для их чтения. До прибытия диппочты была еще неделя, и неугомонный Седой умудрился с помощью модернизированного увеличителя отпечатать фотокопии размером А4 с наиболее интересных кадров.
В дальнейшем стажер самостоятельно делал фотокопии микрофиш, для чего посещал библиотеку еще несколько раз. Вскоре, однако, действие электронного пропуска прекратилось – вероятно, он имел временное ограничение.
В Центре положительно оценили результат «Блокнота»: Василий и его руководитель получили каждый по грамоте председателя КГБ, а в заключении на годовой отчет резидентуры Центром было отмечено активное использование специальной фототехники в ее оперативной работе. Вернувшийся домой стажер получил рекомендации территориального управления для работы в одной из престижных, секретных лабораторий КГБ.
Полученная разведкой КГБ из разных источников с помощью аппаратов «Зачет» документация получила высокую оценку советских ученых и разработчиков. Эти результаты, а также многочисленные положительные отзывы о возможностях «Зачета» дают основание по праву считать его одним из лучших спецустройств времен холодной войны.
