Джованни Бенси
Только научно отсталая эпоха не рождает своего Мессинга или свою Вангу. Камило Миола. Оракул. (Предсказание).1880. Музей Гетти, Лос-Анджелес, США
Многие помнят о полете Юрия Гагарина, 54-я годовщина которого, кстати, отмечается в этом году, не столько по внутреннему, научному или историческому значению этого события, сколько по его использованию в целях пропаганды.
Это было очень важно – выбрать такой образ. Именно Гагарин стал типичной символической фигурой будущего. Причем был сделан акцент на то, что завтрашний день принадлежит социализму.
Идеей прекрасного будущего политики стараются заряжать образы людей и характер событий, которые взрывают границы обыденного, будничного.
Будущее – это же всегда новое по определению, оно всегда ведет нас к лучшему: новый мир, новая жизнь, новый порядок. Вероятно, в Советском Союзе эта связь между новым и хорошим воспринималась более остро, чем в других странах, на фоне общей серости социалистического бытия. Но новое, будущее, хорошее, счастливое легко прививалось и на Западе. Полет Гагарина воспринимался здесь с таким же воодушевлением, как и в СССР. Первый космонавт Земли в Риме был не менее популярен, чем в Москве.
Такая реакция и эмоции носят общечеловеческий характер, так как они связаны с природным интересом людей к будущему. Но если большинство воспринимает движение жизни во времени на уровне обыденного сознания, то есть меньшинство, которое озабочено будущим весьма серьезно. И даже профессионально.
Уклончивость Дельфийского оракула
Наука о будущем называется футурологией (от латинского «futurum» – «будущее»). Этот термин предложил социолог Осип Флехтхайм в 1943 году в письме Олдосу Хаксли, который его принял и ввел в научный оборот. Стремление познать непознанное, в том числе будущее, всегда было глубоко укорененным в человеке. Знать о будущем означало иметь какой-то доступ к сверхъестественному миру, быть причастным к силам, управляющим нашими судьбами и самой сущностью жизни.
Это было столь важно, что некоторые люди не стеснялись пойти на подделку. В истории никогда не было недостатка в гадалках, волхвах, пророках, всезнайках, прорицателях, которые сознательно выдавали за предсказание о будущем всякую чушь, но приправляли ее таким образом, что она выглядела если не верно, то правдоподобно. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть в священные книги любой религии.
В древности существовали сотни жрецов, наживавшихся на таком «искусстве». Знаменитой двусмысленностью ответов отличался Дельфийский оракул – прорицалище при храме Аполлона в Дельфах.
Например, спрашивавший пифию (жрицу) о своих шансах выжить на войне солдат получaл такой ответ: «Ibis, redibis, non morieris in bello», значение которого зависит от положения словечка «non» («не»): «Пойдешь, вернешься, не погибнешь на войне» или «Пойдешь, не вернешься, погибнешь на войне».
Вся несметная «божественная рать», населявшая небеса Древнего мира, всякие «сыны божьи», «божьи пророки», «божьи посланники», основатели религий любили возбуждать эмоции адептов рассказами о будущем, сущность которого, однако, чаще всего они не раскрывали.
Суть таких откровений заключалась в том, что будущее – это страшная вещь и что как раз праведники почему-то будут особенно страдать. Иногда прорицатель, показывая прекрасную осведомленность в своем предмете, все-таки отрицал всякое знание о содержании самого будущего. Даже Иисус на вопрос апостолов о том, когда сбудутся все ужасные вещи, о которых он сам только что рассказал, ответил: «Что же касается дня и часа, об этом не знают ни ангелы небесные, ни Сын, но только Отец».
Этот ответ выдает нелинейный характер концепции развития времени в античной истории. В древнем мышлении не было идей о том, что есть определенная логика в смене событий единого временного потока. События рассматривались лишь как цепь произвольных фактов, вызванных к жизни гением, философом, полководцем, который оставался неизменной величиной в истории. Приехал Юлий Цезарь, сказал: «Veni, vidi, vici», и дело с концом.
Смотрели в космос и проглядели айфон
О возможности научной футурологии заговорили во время и после Второй мировой войны, когда возрос интерес людей к прелести будущего и стали входить в моду как неотъемлемая часть массовой культуры загадочные феномены, навеянные пережитым во время мирового военного конфликта, вроде летающих тарелок и предполагаемых визитов инопланетян.
Тогда ученые стали догадываться, что события не произвольные и изолированные точки в потоке времени, а в значительной степени произрастают одно из другого в результате какой-то закономерности.
Значит, следуя основным линиям развития тенденций и событий, возможно с какой-то уверенностью установить, во что сольются эти тенденции и события через 100, 200 или 300 лет, то есть в будущем.
Эта методология подтверждалась и опытом прошлого: многие категории современного мира действительно развивались из предыдущих состояний реальности.
Эта констатация созвучна идеям Чарльза Дарвина о выживании наиболее сильного в ходе эволюции и борьбы за жизнь. Нельзя не расслышать в них и эхо работ Карла Маркса и Фридриха Энгельса о победе наиболее революционных классов новой формации над «отжившим миром» старого капиталистического уклада.
Чем тогда отличается будущее футурологов от будущего обыкновенных социалистов? Главным образом тем, что социалисты основывают свои прогнозы на (предполагаемой) объективной ситуации. Между тем футурологи сами подбирают себе критерии исследования будущего, следуя собственным идеологическим предпочтениям (причем они тоже убеждены в объективности своих предпосылок).
Многие читатели, вероятно, видели старые брошюры, листовки, рисунки, которые издавались как в СССР, так и на Западе, в ознаменование подвига Юрия Гагарина? Тогда казалось, что отныне мир будет жить только космосом. Первые полосы некоторых советских газет (помню почему-то «Комсомольскую правду») пестрели портретами улыбающегося Гагарина в космическом шлеме с надписью «СССР», окруженного странными полунебесными, полуземными, но всегда веселыми фигурками.
А если речь шла не о космических сюжетах, будущее приобретало вид огромных конструкторских достижений, прежде всего в области транспорта. Почему-то часто согнутые автострады пересекали небеса на огромной высоте.
На земле картина была ненамного иной: громадные самоуправляемые машины, напичканные мерцающими экранами, наполовину газики и наполовину реактивные самолеты, мчались по широким магистралям, ограниченным на обочинах высочайшими, внушающими трепет небоскребами. Казалось, что главная забота человека будущего заключалась в том, чтобы как можно быстрее передвигаться между двумя точками на земном шаре. И при таком фиксировании внимания на будущих скоростях и высотах были оставлены в стороне средства электронной коммуникации вроде мобильников и компьютеров, менее подходящие для создания образов могущества и всесилия людей, покоряющих немыслимые высоты и скорости. А на самом деле индивидуальный мобильный телефон появился и стал единственной реальностью из всего, чем описывался «brave new world».
Но никто тогда не думал о том, что это сверкающее будущее – очень дорогое удовольствие. Откуда бы взяли государства огромные деньги, необходимые для финансирования их блистательных проектов? Кроме того, с течением времени, особенно на протяжении последних лет, палки в колеса футурологам начали вставлять и экологи, так называемые зеленые партии, требующие в парламентах мер по охране природы, якобы поставленной под угрозу амбициозными проектами, которыми балуются сторонники «великих строек будущего».
В Италии есть по крайней мере два примера такого рода. Первый – строительство высокоскоростного железнодорожного тракта между Турином и Лионом, против которого выступают зеленые из обеих стран. Другой пример – строительство подвесного одноарочного моста над Мессинским проливом, против которого тоже ополчились зеленые, заговорившие про опасность землетрясений, разных природных катастроф, разбазаривание аграрных земель. Кроме того, экологи ссылаются на то, что подобные громадные сооружения загрязняют и уродуют пейзаж, лишают его природной красоты, радующей дух человека.
Что-то от науки в ней есть!
Сегодня футурология пользуется признанием академической науки. Есть ученые, которые с особым талантом умеют излагать основы этой соблазнительной, но трудной дисциплины. Одним из крупнейших современных футурологoв является американский ученый японского происхождения Митио Каку, специалист в области теоретической физики. Он известен как активный популяризатор науки и автор научно-популярных книг, в том числе множества книг на тему футурологии. Митио родился 24 января 1947 года в Сан-Хосе, Калифорния.
Скажем, футуролог использует разные способы мышления, применяя знания, вдохновение, воображение, жизненный опыт, постоянно сочетая это в различных меняющихся пропорциях.
Под понятие «футуролог» не подпадают, например, те, кто, как античные прорицатели, предсказывает будущее сверхъестественными способами. А также те, кто описывает недалекое будущее или легко предсказуемые варианты развития событий. Например, нельзя назвать футурологией прогнозы экономистов, которые предсказывают изменения процентных ставок в течение следующего делового цикла. На самом деле они делают краткосрочные предсказания, доступные любому экономисту, обладающему среднестатистическими знаниями. Конечно, такие люди футурологами не являются. В отличие от тех, кто предсказывает, например, относительное богатство страны, нации через целые поколения, то есть делает долгосрочные прогнозы, требующие обширных исходных знаний.
Следует учесть, что есть точки соприкосновения между футурологией и литературой, следовательно, можно даже рассматривать разработку футурологических моделей как развертывание особого варианта фантазии, которая доводит художника до моделирования новых, до сих пор не известных форм бытия, которые именно через фантазию рассказчика становятся реальными. Футурологи имеют, например, ряд общих черт с авторами научной фантастики, а некоторые писатели воспринимаются как футурологи или даже выступают с футурологическими статьями (например, Артур Кларк, Станислав Лем). Другие писатели часто отвергают этот ярлык. Например, во вступлении к «Левой руке тьмы» Урсула Ле Гуин писала, что предсказание – дело пророков, ясновидящих и футурологов, но не писателей.
Некоторые попытки были сделаны в области космологической футурологии относительно предсказания далекого будущего Вселенной, которой обычно предрекают тепловую смерть или «большое сжатие».
Еще одно важное событие – информационный взрыв, начало которого мы ощущаем уже сейчас. За последние годы человечество накопило больше знаний, чем за всю свою историю. А скорость обмена знаниями выросла в тысячи раз и продолжает расти. Именно этот фактор дает основания говорить о том, что в ближайшие десятилетия произойдут фундаментальные открытия в области науки и техники. По степени влияния это можно сравнить с эпохой Великих географических открытий.
Усилия именно людей, разумно изучающих возможное логическое развитие вещей, позволили нам вникнуть в, казалось бы, неведомые области знаний. Например, уже сегодня в медицине применяются высокие технологии. В частности, изобретены капсулы-телекамеры, которые надо проглотить, и они запишут все, что происходит в организме. Дальше – больше. В будущем генная терапия сможет излечить все или почти все из 5000 известных генетических заболеваний. К 2100 году, возможно, ученые научатся обращать вспять процессы старения при помощи активизации механизмов восстановления клеток, и тогда продолжительность жизни человека вырастет в несколько раз. Следующий шаг – бессмертие. Но это, чтобы футурологи не зазнались, еще воспринимается обывателем как сказка, что невольно придает налет сказочности всей соответствующей науке. Но отмена смерти еще не входит в возможности ни современной, ни будущей науки.
Мечты и тревоги
Описываемое футурологом будущее часто выглядит красиво. Но не появятся ли с развитием технологий новые проблемы, угрожающие человечеству? Ученый Брюс Шнейер, специалист по компьютерной безопасности, например, считает, что существует риск злоупотреблений информационными технологиями со стороны корпораций: «Они могут попытаться переделать Сеть под себя, исправив недоработки, мешающие повсеместной слежке, цензуре и выжиманию денег на каждом шагу».
На самом деле примеры подобной ситуации мы уже знаем даже без «второго пришествия». Подумайте только о том, что делают хакеры, хотя и пользующиеся ограниченными средствами по сравнению с крупными международными корпорациями. Ситуация усугубляется тем, что положительные и отрицательные стороны Интернета тесно переплетены. Борьба с хакерами, детской порнографией и другими пороками – хороший повод для того, чтобы затянуть гайки.
Высказываются опасения, что роботы отберут у людей работу. «Изменения начнутся задолго до того, как машины будут справляться с любой вообразимой человеческой работой. Вспомните, что китайская корпорация Foxconn, собирающая технику Apple, HP, Nintendo, Google, Amazon, Sony, и масса других компаний всерьез рассматривают замену ручного труда промышленными роботами. В Foxconn работает более 1 млн человек. Если хотя бы половина из них останется без работы, это уже 500 тыс. человек, которые станут жертвой того самого болезненного перехода к новой парадигме», – говорит один из известных футурологов.
И это лишь самая понятная угроза, которую таит в себе «дивный новый мир» будущего.
Рим
Дарья Гармоненко 