Михаил Гавлин ПЕРВОПРЕСТОЛЬНАЯ столица России издавна была центром притяжения для чужеземных гостей, одним из традиционных районов их торгово-промышленной деятельности. А превращение Москвы во второй половине XIX в. в главный железнодорожный узел страны и связанное с этим расширение ее хозяйственных возможностей заметно усилили деловой интерес иностранцев к городу. К концу XIX в. свое и прежде ведущее положение укрепляет германо-прусский капитал, более сильные позиции приобретают австрийские коммерсанты. Заметен рост численности коммерсантов из Бельгии, Италии, Северо-Американских Штатов, Стран Балканского полуострова, Средиземноморья, Ближнего и Среднего Востока (к примеру, Греции, Сербии, Валахии, Сардинии, Турции, Персии и др.). Появляются деловые люди из Скандинавских стран. Обосновываются в Москве китайские предприниматели. В то же время падает удельный вес владельцев капиталов из Франции и Швейцарии, прекращается рост численности английских капиталов.
Промышленные капиталы иностранцев сосредоточивались в основном в развивающихся отраслях промышленности (машиностроении, металлургии, металлообработке, химической, стройматериалов) и в производстве предметов роскоши, а также других изделий легкой промышленности, требовавших высокого качества работы и выделки и рассчитанных на сравнительно узкий круг потребителей. Большая часть капиталов этой группы принадлежала германским подданным. Из подданных других государств наиболее значительно были представлены английские фабрики и заводчики (в основном в машиностроении и литейном производстве, а также в текстильной отрасли), французские (шелковое, парфюмерное, шляпное, галантерейное производства), швейцарские (станки и машины, литье и текстиль), а также австрийские, бельгийские, голландские. Иностранным подданным принадлежали также многочисленные швейные, красильные, кондитерские, художественные и отдельные механические заведения. Большей их частью владели немцы и французы.
Значительную роль играли иностранные подданные в московской торговле, прежде всего оптовой, в целом, конечно, сильно уступая торговле, производимой московским купечеством. Активны они были и в сфере розничной торговли. Наибольший вес иностранные коммерсанты имели в двух сравнительно ограниченных областях, где была менее выражена конкуренция отечественных предпринимателей. Это прежде всего торговля предметами роскоши и моды, рассчитанная на привилегированный круг покупателей. Французские вечерние туалеты, духи и косметика в дорогих магазинах на Кузнецком Мосту и в Столешниках, венская мебель, мейсенский фарфор и швейцарские часы - все это отличалось качеством и вкусом. Весомой также была торговля продуктами питания (главным образом высококачественными молочными и кондитерскими изделиями и иностранными винами), а также текстильными изделиями, завезенными из-за границы (французский шелк, голландское полотно, фламандские кружева и др.).
Другой важной сферой иностранной торговли была продажа продукции технически сложных отраслей машиностроения и металлообработки (фабричное и типографское оборудование, швейные и печатные машинки и т.д.). Здесь заметнее представлена оптовая торговля. Многие иностранцы выступали в качестве комиссионеров, агентов, доверенных лиц различных заграничных торгово-промышленных фирм, экспортировавших товары в Россию.
Тон в этой торговле задавали опять-таки немецкие коммерсанты, занимаясь продажей различных машин и аппаратов, электроосветительных и газовых приборов новейших конструкций. Бойко шла у них торговля одеждой, обувью, галантерейными изделиями, химическими товарами, пищевыми продуктами, посудохозяйственными принадлежностями, текстильными изделиями, оптикой. Немцы активнее других иностранцев занимались и посредничеством при операциях заграничных фирм в Москве.
Австрийские торговцы к концу столетия составили конкуренцию французам в швейной, галантерейной, а немцам - в обувной торговле. В Москве появились агенты и комиссионеры крупных австрийских фирм, торгующих, главным образом, галантерейными товарами. Хорошо была представлена в Москве также австрийская торговля парфюмерно-косметическими изделиями, книгами, картинами и мебелью, цветами и хрусталем. Австрийские подданные содержали меблированные комнаты и гостиницы.
Подданные королевы Великобритании в Москве выступали чаще всего как продавцы машин и оборудования или агенты и комиссионеры крупных английских фирм в этой отрасли. Вели они и швейную, текстильную, галантерейную торговлю.
Граждане Швейцарской Республики продавали в Москве продукцию машиностроения и металлообработки, изделия часовой промышленности, высококачественные продукты (швейцарский сыр, чай, вина), занимались продажей модного платья и пряжи. Бельгийские коммерсанты торговали, главным образом, швейными и галантерейными изделиями, пищевыми продуктами и машинами.
Торговые дома
Примерно с 70-х гг. XIX в. в Москве, как и повсюду в России, в предпринимательской деятельности происходят перемены, основанные на объединении отдельных личных или семейных капиталов в более крупные коллективные: паевые, акционерные и др. Наиболее характерной для Москвы формой коллективного предпринимательства были торговые дома в образе товариществ "полных" и "на вере". Они основывались для ведения как торговых дел, так и промышленной деятельности фабрик, заводов, крупных мастерских.
Под контролем иностранцев в Москве находился ряд торговых домов, размах деятельности которых имел всероссийский масштаб. Колоритный пример - "Торговый дом Boray и Ко". В 1900 г. из 8 его членов 5 были германскими подданными. Вместе с ними возглавляли предприятие коммерции советники фон Boray и Конрад Банза - германские уроженцы, принявшие российское подданство.
Многие торговые дома, основанные в Москве иностранцами, являлись не только своеобразными посредниками, но и просто филиалами крупных заграничных фирм, действовавших на родине предпринимателя.
Материалы по учредительству торговых домов в Москве свидетельствуют и о случаях сотрудничества иностранных и русских предпринимателей. В июне 1900 г. подданный Великобритании Пристлей учредил торговый дом "на вере" совместно с московским мещанином Новиковым для торговли оптическими и медицинскими товарами, с основным капиталом 5,5 тыс. руб. (Пристлей - 500 руб., а Новиков - 5 тыс. руб.). Нетрудно понять, что Новиков давал лишь деньги, а дело организовывал Пристлей, используя свой опыт, квалификацию и связи с заграничными фирмами-поставщиками. А вот противоположный пример. В декабре 1900 г. сын коллежского секретаря Л.Л. Снегирев учреждает торговый дом в образе товарищества "на вере" под фирмой "Печатня Л.Л. Снегирева и Ко" для производства типографских работ с вкладчиками: французским гражданином А.Брокаром и московскими цеховыми П. и И.Петровыми.
Однако такие случаи были довольно редки. Чаще компаньонами иностранных предпринимателей являлись иностранцы, принявшие российское подданство или уроженцы западных районов Российской империи: Прибалтики, Польши, Финляндии. Вступая на дорогу предпринимательства в незнакомой стране, иностранные подданные предпочитали сотрудничать с деловыми людьми, близкими по вероисповеданию, обычаям и языку. Лица такого рода обычно совмещали в себе качества, удобные для ведения дела: знание русских условий, местной экономической конъюнктуры и наличие связей как с российскими, так и заграничными фирмами.
Товарищества на паях
Мощными в финансово-экономическом отношении объединениями в Москве конца XIXв. были паевые. Из 195 паевых товариществ, зарегистрированных здесь в 1898 г., можно с полной уверенностью говорить лишь о 13 предприятиях, находившихся под контролем иностранных подданных или в совместном владении с российскими предпринимателями. Размеры основного капитала большинства этих предприятий колебались от 300 до 500 тыс. руб. Исключение составляли "Товарищество гостиницы "Эрмитаж" Оливье в Москве" (основной капитал 700 тыс. руб.), "Товарищество красильной фабрики Ю.Ф. Ватреме" (основной капитал 800 тыс. руб.) и "Товарищество чугунолитейного и машиностроительного производств Добровых и Набгольц в Москве" (основной капитал 2200 тыс. руб.). По размерам капиталов эти предприятия уступали предприятиям отечественных капиталистов, которые контролировали паевые товарищества в капиталом от 1 млн. руб. и выше - достигавшим нередко 5-6 млн. руб.
Наиболее активны в этой форме предпринимательства в Москве были французские граждане. В 1898 г. они представлены шелковым производством, красильным делом, хрустальным заводом и гостиницей. Не уступали им и швейцарцы - шелковое, суконное ткацко-резиновые производства, машиностроительный и чугунолитейный заводы семьи Набгольц. Германские подданные представлены производством шелковых мельничных сит и товариществом кондитерской фабрики, английские - мануфактурной торговлей, а североамериканские - нефтепереработкой. Американский гражданин А.Бари и русский титулярный советник Н.А. Рубинский контролировали товарищество на паях "Русско-американское нефтяное производство. Нефтеперегонный и очистительный завод" с основным капиталом 675 тыс. руб.
Акционерные компании
Из 50 акционерных обществ и компаний, зарегистрированных в городе в 1898 г., 10 были под контролем иностранцев или со смешанным капиталом. Основной сферой их действия была промышленность. Если принять во внимание данные американского исследователя Джона Маккея, удельный вес иностранного капитала в акционерном промышленном предпринимательстве Москвы и Московского района составлял до 18%. Это значительно выше, чем по другим формам предпринимательства в Москве в тот период.
Иностранный акционерный капитал практически не представлен в ключевых, традиционных отраслях московской промышленности. При этом отраслевая направленность иностранного акционерного предпринимательства скорее соответствовала специализации стран-инвесторов. Так, бельгийский капитал тяготел к электротехнической отрасли и был представлен "Центральным электрическим обществом в Москве" (основной капитал 1,5 млн. франков), германский - наиболее интенсивно внедрялся в химическую и электрическую отрасли, в производство стройматериалов. Под его контролем находились акционерное общество "Баденская анилиновая и содовая фабрика, отделение для России" и акционерное общество анилинового производства, "Московское акционерное общество для производства цемента и других строительных материалов и торговли ими" с основным капиталом 1 млн. 200 тыс. руб. Французскому капиталу принадлежала решающая роль в горно-металлургической отрасли. Под его контролем находилось знаменитое "Волжско-Вишерское горное и металлургическое акционерное общество" с основным капиталом 6250 тыс. руб. золотом. Образованная в 1897 г по инициативе французского уроженца, принявшего российское подданство, Жюля Гужона эта акционерная компания управлялась целым синдикатом, включавшим крупнейших представителей французского капитала: "Шнейдер энд компани", "Де Вендель энд компани", Парижский банк и др. В состав директоров правления компании наряду с французскими капиталистами (Генри де Венделем, Леоном Виеллардом, Шарлем Демали, Эженом Шнейдером) и Ж.Гужоном входили и представители русской землевладельческой знати князь П.П. Долгорукий и потомственный дворянин Ф.Е. Клейст. Под контролем французского капитала в лице генерального директора "Эсперанс-Лонгдоз Лиги" Арманда Штольца находилось и другое крупное предприятие, образованное в 1895 г. по инициативе оптового торговца железом в Москве, также французского уроженца, Леона Готье - "Тульская металлургическая компания". Представлен был французский капитал и в химической промышленности - "Обществом для производства соды в России Любимова, Сольве и Ко" с основным капиталом 3 млн. руб.
Слабее был представлен в Москве английский акционерный капитал - "Общество московской печаточно-красильной фабрики" (основной капитал 500 тыс. руб.), американский - "Московское нефтепромышленное общество" (основной капитал 2 млн. руб. золотом) и швейцарский - "Акционерное общество механического и чугунолитейного завода "Перенуд". Многие из этих акционерных предприятий были преобразованы из торговых домов, товариществ на паях, а также из индивидуальных предприятий.
В заключение заметим, что иностранные предприниматели в те времена неизбежно приспосабливались к условиям и формам предпринимательства, выросшим на российской почве.
