c Катей Когда Хелен Филдинг выступила с "Дневником Бриджит Джонс", все одновременно сказали: странно, что никто не сделал этого раньше. Описанная день за днем жизнь городской (в данном случае лондонской) девушки слегка за тридцать, очень типичной. То есть: воспитанной на Cosmopolitan, феминистских трактатах и психологических книжках типа "Как встретить мужчину своей мечты и удержать его"; имеющей не слишком внятное, но все-таки высшее образование; жутко невежественной ("Ну, Бриджит, скажи, где находится Германия?"), но умеющей видеть внутреннюю суть людей и явлений (иногда). Она наизусть помнит, сколько калорий в большом банане и сколько в маленьком, но путается в таблице умножения; мечтает выглядеть, как Рэйчел из сериала "Друзья", но безуспешно борется с десятью кило лишнего веса, которые постепенно превращаются в одиннадцать и двенадцать┘ "Итак, завтрак: низкоуглеводная скарсдейлская диета. Подумываю о грейпфруте. Размораживаю шоколадный круассан".
При всем великолепном успехе книги: не выходит из списков бестселлеров; снят фильм с Рене Зельвеггер (чуть не получила за эту роль "Оскара"), Колином Фертом и Хью Грантом, а также писателями Салманом Рушди, Джулианом Барнсом и Джеффри Арчером, сыгравшими в эпизоде самих себя, - "Дневник Бриджит Джонс" как-то не очень хотят впустить в круг "настоящей литературы". Причина отчасти в том, что эта книга как-то уж чересчур ловко скроена и ладно сшита (сюжет элегантным постмодернистским манером позаимствован у Джейн Остин). Но замечено: именно народная, многотиражная литература переворачивает мир и сознание. И по новейшей английской женской литературе видно: с Бриджит Джонс явно пришел новый тип героини.
Понимаете, у великого и, в общем-то, прекрасного западного феминизма наряду со всеми его бесспорными заслугами не получилась одна-единственная вещь. Вот эта самая - показать новую героиню. Не деятеля, не политика, не автора, а именно - художественный образ. Этому есть объяснение: феминизм очень серьезен. Он обличает, учит, доказывает, но он не ироничен. И тем более не самоироничен. Не то дело постфеминизм: здесь нет этой последовательности "твердых искровцев". Мы, постфеминистки, такие - и вашим и нашим, мы такие, знаете, дурочки. Самоиронии навалом. "Словом, несмотря на внешнюю симпатичность, я, во-первых, весьма инфантильная, а во-вторых, подлая", - это Клара - героиня Индии Найт, ее книга "Моя жизнь на тарелке" вышла в 2000-м, а на русском только что, в 2003-м (Москва, "Фантом Пресс"). Индия Найт пока еще не очень восхитительная писательница, но зато искренне старается показать жизнь действительно как на тарелке. Например, процедура эпиляции в так называемой области бикини: "...почему никто не предупреждал, что это - пытка расплавленным воском?" О священных родовых муках писали, а об этих муках нет. Теперь пишут. Это прорыв на самом деле. Совсем другая степень доверия, иной уровень доступа. И так смешно, в самом деле. Раньше, знаете, героинь не принято было делать смешными. Героев - их можно было. А героинь - нет. Вокруг героинь всегда был некий розоватый флер, романтический ореолец. Вот, например: алкоголь. Ведь до самого последнего времени литературные героини никогда не пили! То есть они могли, конечно, поднести к губам бокал шампанского или пригубить холодного вина. Дамы Хемингуэя и Франсуазы Саган могли даже принять в себя немало порций скотча. Но чтобы героиня безобразно надралась во время интервью (у Индии Найт) или говорила: "Господи, ну почему я мучаюсь здесь, с этими людьми. Хочу лежать, как все нормальные люди, на полу в ванной, головой в унитазе", - такого не было, нет. В мейнстриме - точно не было. А ведь "Дневник Бриджит Джонс", до того как выйти книгой, постоянной колонкой печатался в солидной "Independent". То есть как бы вышла некая массовая индульгенция: можно. Не только главные герои, но и главные героини имеют право выглядеть некрасиво и нелепо. Снят жесткий, как чашечка антикварного бюстгальтера, выбор: либо ты женщина-мать, либо ты женщина-проститутка. И розовый ореол можно наконец засунуть куда подальше. Такое облегчение.
