Владимир Шевченко
Стенограмма каждого заседания клуба «Свободное слово» – запечатленное свидетельство состояния общества, умонастроения людей, бескомпромиссных, но профессионально честных и безупречных.
Луи-Леопольд Болли. «Этюд эмоций», XIX век
Легенда гласит, что жарким летом 1988 года, в самый разгар перестройки, бродили по Москве три человека – Салам Гусейнов, Вадим Межуев и Валентин Толстых. Вся страна находилась в состоянии эйфории, жила тогда совершенно новыми и мало понятными идеями и устремлениями. Друзья долго спорили о том, как войти в эту новую жизнь. И они решили создать клуб «Свободное слово». Валентин Иванович Толстых, ставший руководителем клуба, был в то время секретарем нового, перестроечного Союза кинематографистов СССР.
В 90-м году в одном из столичных журналов появился материал дискуссии, посвященной интеллигенции и народу (тогда это тема была почти как визитная карточка каждого клуба). Текст предваряли вот какие неуклюжие слова: «Дискуссионный клуб «Свободное слово» – пример неформальной инициативы общественности в условиях гласности, плюрализма мнений, перестройки».
Давно мы уже так не говорим. Клуб «Свободное слово» в отличие от многих других пережил все это – гласность, плюрализм и перестройку. Прошли годы, целых два десятка лет. А он не просто продолжал жить какой-то тихой незаметной жизнью. Он превратился, как сейчас принято говорить, в редкую по нашим временам интеллектуальную площадку. Сюда охотно приходили левые и правые, ученые, народные артисты, государственные чиновники, люди свободных профессий. Они приходили потому, что здесь не делили на своих и чужих, чистых и нечистых, правильных и неправильных.
Вот имена только некоторых, которых охотно слушали и с которыми так же охотно спорили: Марлен Хуциев, Виталий Третьяков, Александр Зиновьев, Александр Дугин, Станислав Говорухин, Михаил Горбачев, Василий Лановой, Руслан Хасбулатов, Алексей Пушков, Людмила Сараскина, Сергей Курдюмов, Гейдар Джемаль, Сергей Глазьев, Савва Ямщиков, Ирина Хакамада, Святослав Федоров┘
А теперь о главном. Больше 150 заседаний. Кажется, нет такой темы, мимо которой прошел бы клуб. Не было запретных тем. Даже самые сложные события, такие как страна после августа 1991 года, национализм как он есть, чем Россия лучше СССР или можно ли обмануть историю, произойдет ли в России смена элит? И даже раньше многих клуб обсудил тему: «Мужчина и женщина как проблема. Он, она, оно».
Когда исполнилось 15 лет, то Вадим Межуев отметил, что в какой-то мере клуб стал примером того, что называется гражданским обществом. И если когда-нибудь в России возникнет гражданское общество, оно будет немного похоже на клуб «Свободное слово». Это вызвало смех и аплодисменты в зале.
За 20 лет работы издано 11 книг под названием «Интеллектуальная хроника» общим объемом примерно 260 печатных листов. А еще в течение 90-х годов издавались отдельные брошюры по каждой дискуссии. И обширные обзоры в центральных газетах и журналах.
В интеллектуальной хронике страны и мира дается не диагноз и тем более не прогноз, и не опрос мнений. Это моментальный снимок одновременно с разных сторон факта, события, исторической личности. Стенограмма каждого заседания есть поистине исторический документ, запечатленное свидетельство состояния общества, умонастроения людей, разных, бескомпромиссных, но профессионально честных и безупречных. Свидетельство подлинного, настоящего, порой жесткого диалога, отнюдь не вымышленного и не смонтированного под нужное итоговое решение.
Но для кого изданы эти книжки, кто читатель? Кто услышал и что унесли с собой сидевшие в зале клуба после всех этих двухсот обсуждений?
Сегодня это общая проблема для интеллигенции и, можно сказать, общая беда. С тех пор, когда возник клуб, многократно выросли потоки информации. Но это еще полбеды. Настоящая беда в другом. В немыслимых масштабах информационной мыльной пены, в этих гигантских потоках очевидностей, вранья, гламура пропадает, растворяется то, что можно назвать социально значимым результатом работы интеллектуальной, мыслящей части российского общества. А ведь она продолжает считать себя ответственной за то, что происходит в обществе.
Все же кому предъявляется работа интеллектуального сообщества? Массовому сознанию народа? Но этот самый народ, отпущенный на свободу во времена перестройки, рванул не вверх, к новому бытию, а вниз. Он просел под тяжестью жизненных обстоятельств и соблазнов, не наученный и не желающий им противостоять.
Или власти и бюрократии? Но они озабочены больше собственным благополучием, чем чужими заботами. Так для кого и на кого работал клуб?
Легче всего сказать – на историю, на вечность. И тем примириться. Но это как-то не очень утешает.
Почти 10 лет назад в мае 1999 года Александр Солженицын выступил на общем собрании Российской академии наук, посвященном 275-летию со дня ее основания. Он заметил, что трудно говорить об утешительном прогнозе для России. Сегодня мы живем «в условиях уникального в человеческой истории пиратского государства под демократическим флагом». Руководители правительства, сидевшие в президиуме, кисло аплодировали. Общество совершенно не «заметило» этого выступления. Никакой полемики, никаких откликов. Речь была немедленно предана забвению. Сегодня выступление писателя кажется забытым навсегда, хотя на самом деле оно сработало на все сто процентов.
Такого рода явления культуры остаются и живут в ней долгие годы и десятилетия. Свободное слово оставило особый, не похожий на другие, свой след в отечественной культуре. Идут другие времена, исчезнет сегодняшняя информационная пена. И тогда отыщутся все 11 сборников интеллектуальной хроники эпохи, ибо без них нельзя будет проникнуть в те лихие годы, в которые нашему поколению привелось жить и работать.
Бессменный руководитель клуба – всех без исключения его заседаний – профессор Валентин Толстых сказал на публике, что клуб проводит 31 октября последнюю встречу. Этому не хочется верить. Тем более что произнес он эти слова легко и свободно, будто эти слова вовсе не последние.
Интрига сохраняется, и, возможно, кое-что интересное мы узнаем на этой прощальной встрече. А может получиться так, как это часто бывает в нашей жизни: объявляют об уходе со сцены, из политики, дают прощальные концерты и интервью, а потом еще долго продолжается нечто дорогое для нас в новом формате. Нет, не может такой клуб взять и так просто уйти в историю. Все-таки тлеет надежда, что на прощальной встрече мы узнаем, что есть интрига и что еще не вечер. С юбилеем «Свободное слово».
