Владимир Михеев
Русский натюрморт, или Вольная фантазия на застольные темы.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
«Чтобы получился идеальный блокбастер, просто добавь водки». Такой заголовок появился в крупнейшей австралийской газете «Сидней морнинг геральд» накануне открытия здесь кинофестиваля «Русское возрождение» – едва ли не самого представительного смотра отечественного кино за пределами России.
Автор рецепта блокбастера Хелен Питт установила, по своему разумению, какие мотивы подвигли ее соотечественника Кента Микленду, спеца по спецэффектам, известного в Голливуде («Миссия невыполнима-2», «Пианино»), на сотрудничество с режиссером Андреем Кавуном. Австралиец участвовал в создании фильма «Кандагар» об «истинных героях», как сказал наш режиссер, – летчиках Ил-76, сумевших в 1995 году сбежать из талибского плена в Афганистане.
Журналистка Питт разузнала, что на встречу с Кавуном австралийского кудесника визуальных эффектов отправила его русская жена Вика. Посиделки затянулись допоздна. А наутро партнерство двух мастеров стало свершившимся фактом. Ключевую роль, домыслила Хелен, сыграл эликсир взаимопонимания – водка, «а после преодоления похмелья пришли дружба двух кинематографистов и готовность совместно делать кино».
Кент, пишет Хелен, признался, что разгадал секрет русских: «Это общество высокой культуры, питаемой литературой, поэзией и историей. Но есть и такой неформальный момент: в России не делают бизнес до того, пока не проверят партнера в ходе попойки. Пока с кем-либо не напьешься, ты ему не начинаешь доверять».
Эта публикация появилась после того, как Хелен Питт пообщалась с пиаровским агентством «Тцуки» (в переводе с японского – «Луна»; «Кендо» же в словаре восточных единоборств обозначает «перерезание горла»). Беседовала с журналисткой сотрудница агентства Джой Липер, предоставившая пресс-релиз о кинофестивале «Русское возрождение» с приложением: краткие факты о России. В этот джентльменский набор третьим пунктом входили сведения о русской кухне, а четвертым – «10 вещей, которые нужно знать о водке» с переводом и толкованием шести популярных тостов.
Сочные подробности этого водочного катехизиса впечатляют: читатель узнает, что водка изначально делалась лишь для медицинских целей, что в XIII веке «беленькую» употребляли для религиозных таинств, что эту субстанцию нужно охлаждать до 5–7 градусов, а при испитии смотреть в глаза тому, кого ты «тостируешь», чтобы разглядеть его душу. А коли отведешь глаза, эпатирует эта памятка на английском языке, то тебя может ожидать проклятие: семь лет без секса.
Трудно сказать, насколько просветившаяся Хелен Питт затем руководствовалась этими посылами об алкогольно-массовой культуре в России, когда выведывала подноготную о том, как сложился творческий альянс Кавуна и Микленды. Тем не менее факт непреложный: в ее заметке, небольшой, но вынесенной на самый верх газетной полосы, слово «водка», помимо заголовка, встречается еще восемь раз. А ударной концовкой сделано откровение Кента Микленды, что поскольку он «отравился водкой в Таджикистане на съемках «Кандагара», то теперь в Сиднее будет пить только вино».
В течение месяца (до 19 сентября) зрители и строгие критики будут приобщаться к работам отечественных кинематографистов последних трех лет, пытаясь убедиться в справедливости широко распространившегося на пятом континенте, мнения, что российское кино переживает подлинный ренессанс. Кинофестиваль «Русское возрождение», инициированный русской диаспорой «харбинской волны», проходит в Австралии уже в седьмой раз, на суд публики предложены 29 картин, из них 17 художественных кинолент.
В фестивальной чаше круто замешен коктейль из суровой правды жизни – о детях, рожденных от немцев-оккупантов («Одна война» Веры Глаголевой), противоречивых фигурах нашей истории, таких, как Иван Грозный («Царь» Павла Лунгина), – драм эпического характера («Поп» Владимира Хотиненко) и драм психологических («Как я провел этим летом» Алексея Попогребского). Список фильмов, порождающих раздумье и полемику, можно продолжить.
 Первая заповедь: пей до дна! Фото Григория Тамбулова (НГ-фото) |
Спрашиваю руководительницу агентства «Тцуки» Эдвину Венкарт: не смущает ли ее этот мезальянс – серьезное качественное российское кино и алкогольный напиток? Эдвина, слегка замявшись, признает сперва, что такой ассоциативный ряд теоретически может «закреплять стереотип» о неразрывном и нерушимом единстве двух понятий: русские и водка. Но затем решительно не соглашается с тем, что для австралийцев это равнозначно пятну на репутации и очернению целой нации.
«Водка в контексте кинофестиваля и в сочетании с русскими символизирует праздник, как для австралийцев – шампанское. Таким способом обычно помечается особый случай, торжественный случай. Ничего обидного в этом я не вижу», – разъясняет внучка венгерской иммигрантки Эдвина, занимающаяся маркетингом и продвижением кинофестиваля «Русское возрождение».
Схожая точка зрения и у Татьяны Гартунг, родившейся в Китае и приехавшей в Сидней из Харбина в 1957 году: «У австралийцев не вызывает негативных эмоций то, что у русских есть свой национальный напиток. Это как виски у шотландцев или вино у французов. Они не увидят в «брачном союзе», о котором вы говорите, ничего предосудительного».
Как добавила Эдвина, водочная составляющая «русских сезонов» в Австралии незначительна по объему, отнесена даже не на второй, а на третий план, но главное – несет в себе «позитивный заряд». Таким образом, в сухом остатке кинофестиваля для австралийских зрителей, как заверили меня собеседники в Сиднее, останутся адреналин, рефлексия, бесшабашная удаль, грустная ирония, надрывная боль, но без похмелья.
Дарья Гармоненко 
