Православный крест над джунглями

Регент церковного хора Розмари обладала сильным меццо-сопрано и, что еще важнее, трепетным отношением к божественному смыслу песнопений. Фото автора

В 1998 году Пат Робертсон – знаменитый мультимиллионер и телеевангелист-республиканец, в качестве хобби занимавшийся инвестициями в золотые и алмазные концессии по всему миру, пригласил меня поработать в свою либерийскую компанию Freedom Gold Ltd. на пост вице-президента по геологоразведке (см. «НГ» от 18.09.23, «Истории из жизни зачарованного белого человека в заколдованной Африке. Золотая Либерия»).

Мое существование как православного было в джунглях Либерии неотделимо от многообразных религиозных проявлений – традиционно христианских, а именно вслед за Патом – баптистской церкви Святого Духа и местных племенных со «смотрящими»-колдунами и прочими харизматичными персонажами. Первым и безоговорочно определяющим фактором моей джунглевой религиозной жизни был сам Пат. Он был вездесущ – начиная с моего христианского ощущения, определяющего стремление соответствующим образом организовать жизнь собственную и окружающих, продолжая финансированием постройки баптистской деревенской церкви с детской воскресной школой и заканчивая строительством и организацией работы бесплатной клиники для всех желающих. В клинику пешком добирались даже из отдаленных уголков Либерии.

Первый и единственный православный крест в джунглях Либерии. Фотографии автора

Первое, что видели потенциальные пациенты в приемном покое, – портрет улыбающегося Пата, приветствующего каждого именем Господа.

Надо сказать, что в деревне удалось организовать некую церковную инфраструктуру, представленную несколькими группами верующих во главе с пастором Лукой, моей правой рукой в вопросах религиозной работы среди местных. Границы библейской грамотности Луки имели явные рамки, и потому пастор с удовольствием обсуждал со мной темы будущей воскресной проповеди и ссылки на библейские тексты, наличие которых было важнейшим элементом баптистской проповеди.

Мой ежедневный молитвенный цикл, основанный на православном молитвослове, начинался ранним утром. Об этом знал не только персонал лагеря нашей концессии, но и многие в деревне. И вот Лука стал появляться у ворот нашего лагеря к началу моего молитвенного часа. Охрана не пропускала Луку ко мне, и он, громко, так, чтобы я слышал, произносил проповеди, мешавшие, не сказать – раздражавшие смену охраны на отдыхе. Пришлось бережно, чтобы не обидеть, договориться с Лукой о переносе проповеди на более позднее время.

Алексей Соколов и Пат Робертсон. Начало 2000-х. Фото из архива автора

После постройки церкви начались регулярные субботние и воскресные службы, занятия в детской христианской школе по изучению Священного Писания и пение великолепных церковных гимнов, которые родители и другие прихожане слушали с большим удовольствием. Детям-хористам были куплены и присланы офисом Пата замечательные церковные костюмы. В результате воскресное детское хоровое пение представляло собой явление, невероятное по степени духовного, душевного и зрелищного воздействия.

Самое время сказать о красоте негритянских голосов – и не только детских. Регент хора Розмари – яркая красавица, обладала сильным меццо-сопрано и, что еще важнее, очевидно трепетным отношением к божественному смыслу песнопений. Она относилась к своим обязанностям с невероятной добросовестностью. В какой точке человеческого восприятия красоты церковного пения, да и молитвы – общей и индивидуальной – начинается переход от эстетического чувства красоты к духовно-христианскому чувству – остается глубоко сокрытой тайной возникновения веры как таковой...

Глубина религиозного чувства основной массы прихожан церкви, не говоря об остальных жителях деревни, да и всей Либерии – особый вопрос. Иллюстрацией может служить история, связанная с сезонным сокращением состава рабочих, занятых в геологоразведке. В разгар сезона их количество достигало 450, а в сезон дождей сокращалось до 50–100. В результате недовольных могло быть человек 300. А это значительная группа, внутри которой естественным образом образовывался комитет, представлявший интересы недовольных. Комитетчики и пришли ко мне разговаривать по душам. Я увидел перед собой стальные, жесткие, враждебные глаза лидера недовольных, ходящие туда-сюда желваки, пристукивающие по столу во время его заявления ладони, убежденность в том, что так и надо разговаривать с белым боссом при попытках разрешения служебных конфликтов. Но поразило меня совсем другое – представитель заявил, что сокращенные служащие и члены их семей немедленно прекратят посещать церковь! Вот она, сермяжная правда об истинности религиозного чувства...

Хорошая работа. Фото автора

Существованием группы власть имущих вожди-колдуны-шаманы дело не ограничивалось. В структуре общества также имелись исторически сложившиеся разноуровневые касты. Принадлежность к правящей касте предопределяла главенствующее положение в общественной иерархии.

В моем окружении таким индивидуумом был местный адвокат по имени Джон, получивший юридическое образование в Штатах, впоследствии постоянно проживавший в известном золотодобывающем районе, в котором местное население массово и успешно занималось промывкой золота в золотоносных ручьях. Именно принадлежность Джона к одной из высших либерийских каст сделала его «смотрящим» за процессом добычи и дальнейшей переправки золота наверх – важным людям в столице – Монровии. Иными словами, он являлся главой местной мафии, в ответственность которого входило не только золото, но и решение проблем внутри своего сообщества.

В церкви. Фото автора

Противоречивый круг религиозных проблем местного сообщества заставил меня задуматься о необходимости какого-то решительного действия, связанного именно со мной. Это действие должно было поднять меня над иными религиозными состояниями – групповыми и индивидуальными. Решение было принято с глубоким ощущением уверенности в его правильности: необходимо установить православный крест! Тут же была мобилизована группа доверенных плотников, нарисован проект, выбрано место – и работа закипела.

После того как крест установили, я сделал себе подарок – по спутниковому телефону связался с моим мельбурнским батюшкой и духовником, настоятелем православного храма Покрова Пресвятой Богородицы отцом Николаем, и мы вместе помолились за вновь воздвигнутый православный крест в джунглях Либерии. Эту австралийско-либерийскую молитву я вспоминаю много лет.