Игорь Коротченко - ГОСПОДИН ГЕНЕРАЛ, с начала августа российские войска на Северном Кавказе проводят операции по уничтожению формирований чеченских экстремистов. Сходность ситуации в Дагестане и Южном Ливане очевидна: регулярная армия воюет против боевиков, которые выступают под лозунгами воинствующего ислама, к тому же географические условия районов боевых действий практически идентичны. Полагаю, что ваши ответы с интересом прочитают российские офицеры и генералы. Итак, какие задачи поставлены перед группировкой войск, которой вы руководите?
- Наша главная задача - обеспечить безопасность израильских поселений в Северной Галилее, а также защиту и нормальную жизнь населению Южного Ливана.
- Как можно охарактеризовать оперативную обстановку в "зоне безопасности"?
- Она относительно стабильна. Хотя формирования "Хезболлах" постоянно пытаются совершать террористические вылазки, это удается им довольно редко. Что же касается боевых действий, которые ведет израильская армия, то в целом их можно оценить как успешные.
- Лидеры "Хезболлах" утверждают, что они борются за освобождение ливанской территории от израильской оккупации.
- Основная причина, по которой ЦАХАЛ находится в Южном Ливане, носит исключительно оборонительный характер. Если бы существовала альтернативная возможность для обеспечения безопасности населенных пунктов на севере Израиля, мы бы уже давно вывели свои войска.
Наше присутствие ни в коей мере не затрагивает гражданские права населения Южного Ливана. Кстати, многие из ливанцев ездят на работу в Израиль. В "зоне безопасности" действуют ливанские законы. Поэтому я готов спорить с теми, кто утверждает, что мы захватчики. Если бы мы были оккупантами, то установили бы военный режим. Повторю еще раз: единственная цель нашего присутствия - обеспечить безопасность северной границы Израиля.
"Хезболлах" утверждает, что воюет с нами и с АЮЛ за освобождение Ливана. Если бы мы были уверены, что это главная задача боевиков, то, может быть, вели бы себя как-то иначе. Но "Хезболлах" - это часть очень длинной руки, которая тянется из Ирана и которую поддерживает Сирия. Если мы выйдем из Ливана, ничего не закончится. Рука исламистов будет тянуться дальше, сея смерть и разрушения.
- Что вы думаете по поводу военных возможностей "Хезболлах"?
- Я бы оценил их на три с плюсом. "Хезболлах" - достаточно серьезный противник. Вместе с тем количество успешно проведенных боевиками акций весьма незначительно, несмотря на наличие у них союзников и источников финансирования. У "Хезболлах" нет неиссякаемого источника силы и энергии. Хотя фундаменталисты знают тут каждый камень, это их среда обитания, при всем этом с военной точки зрения они не могут похвастаться хорошими результатами. Однако ими нельзя пренебрегать.
Средства массовой информации все время твердят о наших ошибках, об их выигрыше. Из любой акции "Хезболлах" раздувают большое событие. Так вот, из-за того, что боевики все время находятся в центре внимания, складывается впечатление о наличии у них громких успехов. А ведь большинство из готовящихся террористических актов нам удается предотвратить.
- Какие формы боевых действий практикуют фундаменталисты?
- Боевики профессионально обращаются со взрывными устройствами. Они минируют транспортные коммуникации на маршрутах движения наших войск, а также ведут обстрел реактивными снарядами позиций ЦАХАЛ в Южном Ливане. В ряде случаев также обстреливается израильская территория.
- По каким точкам наносятся удары?
- В основном по Кирьят-Шемоне. В ходе одного из последних налетов там было убито двое мирных граждан.
- Ваш штаб в Метулле подвергался атакам?
- Несколько раз нас тоже обстреливали. Но боевики должны несколько раз подумать, прежде чем решиться на новые удары по территории Израиля. Мы преподали "Хезболлах" хороший урок. В прошлый раз, в ответ на обстрелы поселений в Северной Галилее, израильская авиация уничтожила четыре моста в Ливане. Это больно. Если "Хезболлах" попробуют вести ракетные атаки против наших городов, мы преподадим им еще один наглядный урок, гораздо более болезненный, чем эти четыре моста.
- Какова численность отрядов "Хезболлах"?
- Несколько тысяч человек.
- А точнее?
- Я не могу назвать точную цифру. Несколько тысяч человек - это вся организация. Есть собственно боевики, убийцы-профессионалы, но их мало. Гораздо больше тех, кто ведет наблюдение, собирает информацию.
- Кто руководит "Хезболлах"?
- Шейх Насралла. Если вы желаете познакомиться со структурой "Хезболлах", то можете сделать это в Интернете, где они имеют свой сайт.
- Политическое руководство Израиля заявило о том, что в течение года ваши войска будут выведены из "зоны безопасности". Что станет с теми ливанцами, которые сотрудничали с ЦАХАЛ?
- Мне не хотелось бы затрагивать политические аспекты данной проблемы.
- Тогда давайте поговорим о чисто военных аспектах.
- Вы должны понимать, что, будучи военнослужащим, я не могу обсуждать решения политического руководства моей страны. Израиль, Сирия и Ливан должны достигнуть рамочного соглашения, в результате которого после нашего ухода из Южного Ливана там, во-первых, не образуется вакуума безопасности и, во-вторых, будет гарантирована безопасность Северной Галилеи. Поэтому нам надо найти таких партнеров по переговорам, за которыми стоит реальная сила. Будут ли они проводиться с Сирией или без нее, с ООН, Францией - неважно. Главное - после нашего ухода нельзя оставлять вакуум безопасности. Это чревато резней и новым всплеском конфронтации.
"Хезболлах" пытается очень сильно давить на АЮЛ. Одна из главных ошибок, допущенных боевиками, - это то, что их действия затрагивают безопасность мирного населения в Ливане. В результате действий "Хезболлах" гибнут не только солдаты АЮЛ, но и гражданские лица. Принять подобную тактику ливанская общественность не готова.
- После вывода израильской армии из некоторых населенных пунктов Южного Ливана там начались первые судебные процессы над военнослужащими АЮЛ, которых приговаривают к длительному тюремному заключению "за сотрудничество с врагом". Есть ли гарантии того, что после вашего ухода этот процесс не приобретет широкомасштабный характер?
- Мы обязательно должны решить указанную проблему. Это будет одним из пунктов переговоров по будущему политическому соглашению. Военнослужащие АЮЛ были с нами долгие годы, они нам помогали, их нельзя оставлять без поддержки.
- То есть позиция израильских военных заключается в том, чтобы гарантировать безопасность для тех лиц, которые сотрудничали с вами?
- Мы хотим безопасности, которая включает в себя гарантии неприкосновенности как для военнослужащих АЮЛ, так и территорий с обеих сторон границы. Если действительно будут обеспечены порядок и безопасность, это даст возможность развивать политические и экономические контакты между двумя сторонами.
- Что будет с вооруженными формированиями АЮЛ? Они будут распущены или же сохранятся как организованная структура?
- Пока я этого не знаю.
- Как чувствуют себя ваши южноливанские коллеги? Их не беспокоит то, что они могут стать разменной монетой в политических играх?
- Страх присущ любому человеку. Но солдаты и офицеры АЮЛ понимают, что мы намерены защитить их интересы. В конце концов, и та, и другая стороны хотят, чтобы здесь был порядок. То же самое должно волновать и Бейрут.
- Хотелось бы узнать, как проводятся акции возмездия в отношении "Хезболлах"?
- Мы ограничиваем себя в ответных действиях, чтобы не пострадало гражданское население. Полагаю, что в политическом плане это не минус, а плюс. Боевики "Хезболлах" и их базы находятся в деревнях. Мы стараемся быть как можно более осторожными, многократно проверяем информацию о местах их дислокации, прежде чем нанести точечный, хирургический удар.
- Кто планирует эти акции?
- Планирование идет сверху вниз. Задействуются все органы управления: Генеральный штаб, штаб Северного военного округа, мой аппарат. Все зависит от того, что за акция, каковы ее масштаб и последствия.
- А кто готовит данные для целеуказания?
- Все те же структуры, которые я назвал. Проблема заключается не в том, чтобы найти цель для атаки, а чтобы при нанесении удара не задеть мирное население.
- Есть ли у "Хезболлах" агентурная сеть в Южном Ливане?
- Полагаю, что есть.
- Проводилось ли расследование обстоятельств гибели вашего предшественника, бригадного генерала Эреца Герштейна, который весной 1999 года был взорван в Южном Ливане? Что способствовало успеху боевиков - случайность или утечка информации о маршруте его поездки?
- Я считаю, что это была все-таки случайность, несмотря на заявления "Хезболлах" о плановом характере теракта.
- Насколько велик риск при ваших выездах в "зону безопасности"?
- Риск, разумеется, присутствует. Но он свойственен нашей профессии.
- Каков ежегодный уровень безвозвратных потерь израильских войск в Южном Ливане?
- В среднем 20 человек. В нашей стране ценится жизнь солдата, поэтому нам гораздо больнее терять военнослужащих, чем, быть может, другим армиям. Но если исходить из интересов обеспечения национальной безопасности Израиля, то это немного. Ведь только в результате дорожно-транспортных происшествий у нас ежегодно гибнет 600 человек.
Ливано-израильская граница-Метулла-Кирьят-Шемона
Дарья Гармоненко 