Михаил Ходаренок Многим кажется, что вторая чеченская кампания проводится энергичнее и решительнее, чем первая, а формы и способы ведения боевых действий значительно отличаются от тех, которыми вчистую была проиграна предыдущая война. Между тем это не так. Вновь, как и в 1994-1995 гг., можно видеть нерешительность, половинчатость, незавершенность принимаемых мер практически во всем.
Но подобным образом федеральным политическим и военным властям умиротворить мятежную республику, вылечить чеченский нарыв не удастся. Да, очень хочется нормализовать ситуацию в этом субъекте федерации, но пока нет никаких оснований предполагать скорое разрешение кризиса.
'РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ'
Многие чеченцы до сих пор окончательно не определились, чего они хотят: псевдонезависимости (от которой все изрядно устали с 1991 г.) или быть полноправными гражданами Российской Федерации. В 1999 г., когда войска входили в Надтеречный район, местных жителей волновал единственный вопрос: 'Армия не уйдет, как в 96-м году?' И, надо отметить, у чеченцев до сих пор отсутствует твердая уверенность, что Россия вернулась в их республику всерьез и надолго.
Экономический комплекс Чечни разрушен и не функционирует. Легальных источников существования население ЧР, за исключением личных хозяйств, перепродажи 'по мелочи' разных товаров и помощи от родственников (в основном из России), не имеет. Рядовые участники бандформирований практически все находятся в настоящее время в населенных пунктах. Легализовавшись и получив паспорта, они ведут в светлое время суток вполне законопослушный образ жизни. Таким образом, города и села Чечни стали для бандитов своеобразными 'островками безопасности'. В этом плане утверждения, что армия разгромила крупные отряды боевиков, не совсем верны. Действительно, они понесли значительные потери, но по большей части не сгинули без следа, а рассеялись по родовым гнездам. Однако сепаратисты всегда готовы по команде уцелевшего руководства к немедленному сбору в назначенном месте.
Оружие и боеприпасы, которые в изобилии находятся на руках у населения, в домах и подворьях, как правило, не хранятся, а складированы недалеко от жилья в тайниках и схронах. При необходимости многочисленные стволы быстро извлекаются и применяются против федеральных войск. А ведь даже одно лишь наличие в республике огромного количества оружия есть фактор, отнюдь не способствующий стабильности и налаживанию мирной жизни.
В Чечне в настоящее время фактически существуют две власти: официальная - дневная и параллельная - ночная. Причем вторая гораздо эффективнее первой. Дневная власть, случись чего, начинает длинные и нудные, часто бесплодные разбирательства, а ночная работает только по факту - оперативно и результативно. К тому же в отличие от официальной она сразу приводит свои приговоры в исполнение.
Чеченцы, работающие в местных органах власти и проявляющие слишком большую приверженность федеральному центру, в темное время суток будут непременно убиты, поскольку у них нет надежной защиты. Это вынуждает руководителей республики - вплоть до занимающих самые высокие посты - вести игру в расчете пятьдесят на пятьдесят, с оглядкой на ту и на эту сторону. Вдобавок они сами сомневаются в том, что в один прекрасный день Москва не перестанет нуждаться в их услугах и они не останутся один на один с боевиками. И все же немало чеченцев готовы сотрудничать с федералами, но им надо обеспечить безопасность.
А пока диверсионно-террористические вылазки боевиков против федеральных войск и местных властей зачастую остаются безнаказанными, что способствует дальнейшей эскалации бандитизма и преступности в республике. О неотвратимости возмездия говорить ныне более чем преждевременно. Но если бандиты будут знать - состоится теракт, а исполнителей обязательно найдут и покарают, то это может коренным образом изменить обстановку в республике. Но там сейчас настоящий рай для членов незаконных вооруженных формирований. Из бандитов пойманы и предстали перед судом только единицы.
Всеми отмечается, что, если бы в Чечне была по-настоящему твердая власть федерального центра и в любом уголке республики чувствовалась его железная рука, чеченцев, колеблющихся, с кем идти дальше - с Россией или сеператистами, наверняка бы почти не осталось.
ТАКТИКА БОЕВИКОВ
Несмотря на то, что федеральные войска изрядно потрепали отряды боевиков, их костяк сохранился. Самое главное - у незаконных вооруженных формирований в горах остались нетронутыми заранее оборудованные базы, где укрылось бандитское организационное ядро, как называют его некоторые военные. Оно состоит, как правило, из руководителей, которым нельзя находиться в населенных пунктах, и арабских наемников. В случае продолжительного 'засвечивания' лидеров бандформирований в каком-нибудь селе их или выдадут, или уничтожат в результате спецоперации.
Командиры экстремистов, судя по всему, располагают значительными финансовыми средствами, более того, деньги продолжают поступать в банды, ведь каналы этой подпитки так и не перекрыты. Кроме того, у боевиков сохранилась система и средства управления.
В настоящее время сепаратисты придерживаются следующей методики ведения боевых действий. Лидеры и штаб разрабатывают план очередной акции. По команде в назначенном месте собираются рядовые бойцы и младшие командиры отрядов, постоянным местом пребывания которых являются родные дома. Занимается исходное положение, и начинается осуществление задуманного - минирование, обстрелы, нападения на объекты, колонны и подразделения федеральных войск, уничтожение чеченцев, лояльных федеральной власти. После завершения вылазки боевики мгновенно рассредоточиваются и большая их часть превращается в обычных мирных жителей, которым по результатам боя оргядро бандформирования выплачивает причитающее денежное вознаграждение в зависимости от личного вклада.
Боевики, надо сказать, подходят к 'делу' творчески: постоянно экспериментируют, придумывают, изобретают. Они не боятся применять новые формы и способы борьбы. За это их никто не ругает. Нет у них страха перед гневом вышестоящих за излишнюю ретивость. Они воюют одной большой семьей, поощряющей разумное рвение. Вот некоторые примеры чеченских 'хитростей'.
Чеченский снайпер нажимает спусковой крючок в момент вылета мины из расположенного неподалеку миномета. Сравнительно слабый звук винтовочного выстрела заглушается минометным хлопком, и обнаружить стрелка очень трудно.
Или же вот-вот будет нанесен бомбо-штурмовой удар федеральной авиацией, наши войска, обозначив передний край дымами, начинают прятаться в траншеях и убежищах. Боевики же в эти несколько минут совершают бросок к российским траншеям и здесь пережидают авианалет, а потом внезапно открывают огонь по солдатам, появляющимся из укрытий, наносят им чувствительные потери.
Каждое утро федеральные войска проводят инженерную разведку маршрутов передвижения и снимают установленные ночью боевиками фугасы. Поэтому экстремисты все чаще минируют дороги днем, и именно те участки дорожного полотна, которые перед этим были уже проверены. И еще. Щупом можно проткнуть грунт на глубину до 30 см, чутье служебной собаки саперов позволяет ей определить наличие фугаса на глубине до полуметра, и диверсанты стали открывать для своих адских машин почти что метровые ямы.
Одно время среди боевиков приобрели особую 'популярность' радиоуправляемые фугасы. Однако когда федеральные войска начали ставить помехи радиолиниям передач исполнительных команд на подрыв, сепаратисты перешли на комбинированную схему и принялись дублировать исполнительный радиосигнал с помощью проводов. Подрыв фугаса несколькими способами применялся в том случае, если боевики обнаруживали наличие в колонне на бронетехнике 'рогов' - антенн постановки помех радиовзрывателям.
Причем в ходе минирования бандиты не только предусмотрят установку фугаса так, чтобы он сработал под днищем танка или БТРа, но обязательно спланируют поражение личного состава минами направленного действия (типа МОН), размещая их на определенной высоте, поскольку большая часть бойцов сидит на броне. 'Растяжка' в виде малозаметной лески может быть закреплена в нескольких метрах над землей так, чтобы бронетранспортер зацепил ее на ходу своей антенной (впервые такая схема была применена на лесной дороге в Надтеречном районе в районе станицы Старогладковской). Взрыв - и дальше 'классика' партизанского боя: вступают в дело группа нападения, группа прикрытия, группа обеспечения отхода.
В ходе минной войны продолжают применяться все новые и новые сюрпризы. Вот, допустим, на обочине дороги почти открыто лежит артснаряд, из которого торчат провода. Саперы его обезвреживают, снимают детонаторы, поднимают... А под ним - настоящая мина, которая взрывается. Результат - гибель нескольких российских бойцов.
Активно боевиками используются и многочисленные, как правило, неучтенные автомобили высокой проходимости. Они приспособлены для перевозки минометов. После кратковременного и результативного огневого налета на объект федеральных войск кочующая огневая точка сепаратистов мгновенно исчезает. Если местность не позволяет проехать даже на такой машине, акция порой осуществляется с помощью тяжелых мотоциклов. Причем вовсе необязательно, чтобы они были с коляской. Все места дислокации частей объединенной группировки известны, экстремисты подъезжают почти вплотную, выпускают до десятка мин - и отходят. Противодействовать им достаточно сложно.
В целом инициатива ныне у бандформирований. Поэтому противоборство в горах и на равнине теперь, к сожалению, часто идет согласно их замыслам.
СТРЕЛЯТЬ, НО НЕ ГРОМКО
Считается, что российские войска в Чечне проводят антитеррористическую операцию, но что это означает на практике, не знает, похоже, никто. Никаких правовых и оперативных документов на их счет нет. Таким образом, каждый военачальник на своей штатно-должностной ступени трактует кампанию по собственному разумению.
В настоящее время в республике основным видом боевой деятельности ОГВ (С) являются разведывательно-поисковые и разведывательно-засадные действия. Периодически проводятся зачистки населенных пунктов, но части и подразделения при этом зачастую напоминают слона в посудной лавке - все разбили, растоптали и нанесли вреда больше самим же себе.
Любое планирование операций федеральных войск, как правило, чревато значительными утечками информации. О них преждевременно узнает достаточно большой круг должностных лиц, многим из которых по своим обязанностям вовсе необязательно что-то знать о предстоящих действиях. Поэтому многое становится известно и боевикам еще до начала осуществления задуманного.
Характерно, что чем ниже ранг привлекаемых к разработке оперативных документов командиров, тем больше шансы на успех, и наоборот - чем выше начальство, которое ввязывается в планирование, тем хуже сохраняются секреты. Чаще всего в момент прихода войск на базу боевиков там можно обнаружить только пустые инженерные сооружения, а все руководители бандформирований и их многочисленная свита уже переместились в безопасное место. Поэтому иногда наилучшие результаты приносят действия, предпринимаемые командирами самостоятельно, без предварительных докладов 'наверх'. Да и вообще федеральным силам надо действовать разнообразнее, как чеченцы. Только это может дать значительный эффект.
Существенным тормозом для проведения операций ОГВ (С) являются многочисленные ограничения, установленные как центром, так и командованием на местах. В частности, у каждого командира полка в республике есть своя зона ответственности. Но он не чувствует себя на этой территории полновластным хозяином, и не может действовать без оглядки по любому поводу на больших и малых начальников. Что касается местных органов власти, то они осуществляют негласный надзор за войсками и не упускают ни малейшего повода накатать на офицера 'телегу', причем, что характерно, еще до разбирательства он уже виноват в 'зверствах российской солдатни' в Чечне.
НЕПОВОРОТЛИВОСТЬ
На проведение элементарных операций войск в Чечне требуется слишком много разрешений. От момента получения разведданых и до начала действий в Объединенной группировке проходит слишком большой срок. Например, у командиров тактического звена имеются достоверные сведения, по которым надо немедленно принимать решение и, как говорится, - вперед. Однако они не могут себе этого позволить.
Вот достаточно характерный случай. Ночью обнаружена колонна машин с боевиками и боеприпасами. Казалось бы, имеющимися у федеральных сил огневыми средствами надо немедленно наносить по ним удар. Однако пока не получено 'добро' многочисленных вышестоящих начальников, огонь открывать нельзя. Пока разрешение (а может быть и отказ) доходит до исполнителей, уничтожать уже некого. Колонна давно растворилась в вековых лесах Ичкерии. Такие случаи далеко не единичны.
Подчас без предварительных согласований на месте нельзя сделать ни единого лишнего шага, принять элементарного решения. Это сильно связывает инициативу командиров тактического звена. Вдобавок немало из них приехали в республику в краткосрочную командировку - не воевать, а попросту 'отбыть номер'. Такой 'порядок' им только на руку. 'Размахивать саблями' у подобных офицеров особого желания нет.
Случаев, когда нужно принимать быстрые и энергичные решения, а руководство колеблется, более чем достаточно. Самый яркий пример - погибшая рота десантников. Тогда заранее было ясно, что идет Хаттаб с двумя тысячами боевиков, однако подразделение не усилили и огневого поражения обнаруженной банды не организовали.
По большому счету, вина за смерть бойцов лежит на командовании. Рота была в большом отрыве от остальных подразделений, огневая связь с ней отсутствовала. А ведь по существу, на этом участке решалась судьба зимней кампании 2000 г. Командир полка, в состав которого входила рота, просил у вышестоящих начальников либо снять ее с высоты 776, либо усилить. Но они уклонились от отдавания конкретных приказов, переложив все на плечи офицера. А он ни на что так и не мог решиться. И трудно его в этом обвинять. Виноват не столько он, сколько созданная атмосфера безынициативности с оглядкой наверх. А за это у нас никого и никогда не называют. Вот если бы какой-либо командир превысил свои полномочия, пусть и проявив волю к победе, то его сразу бы нашли и 'взгрели', причем, как говорится, по полной программе.
Имитация инициативы
Со стороны федеральных войск никаких особенных тактических новаций не заметно. Все осуществляется по старинке, по раз и навсегда затвержденному шаблону. Лишь большое огневое превосходство над боевиками помогает выходить из затруднительных ситуаций.
Федеральным войскам применить что-то новое и нетрадиционное достаточно трудно. Это требует множества согласований, визирований, утверждения у многочисленных начальников. Теоретически российский командир может применить тактические новации. Если он окажется в выигрыше, это может сойти ему с рук, а если в проигрыше, то его жестоко накажут. Поэтому далеко не каждый может решиться на эксперимент.
Парадокс, но за правдивый доклад строевого офицера 'бьют' сильнее, чем за неправду. Это вынуждает изворачиваться, лгать. Особенно много 'сочинительства' при составлении боевых донесений. Подчас какие-то одномоментные действия разносятся на несколько суток, изрядно привирают, когда сообщают о собственных потерях и захваченных трофеях.
В итоге картина получается достаточно искаженная. Именно это чаще всего вызывает принятие решений, не соответствующих обстановке. Немало способствует такому состоянию дел отсутствие подлинно товарищеских отношений между старшими и младшими командирами - старший может незаслуженно оскорбить младшего, безжалостно его 'отпинать', представить к снижению в должности, наказать материально.
Наметившаяся еще в далекие 'застойные' годы весьма опасная тенденция - отсутствие духовной спайки между командным составом и рядовыми исполнителями - получила новое и весьма опасное развитие. Далеко не всем руководителям верят. А если веры нет, то приказы и распоряжения выполняться, естественно, будут, но вполсилы, лишь для 'обозначения', без инициативы. Как известно, в боевой обстановке нет ничего более опасного, чем имитация активной работы.
СИЛОВАЯ ЧЕРЕСПОЛОСИЦА
Самая большая беда ОГВ (С) - их разнородность и разнокалиберность. Что бы не говорилось самыми высокими руководителями о налаженном взаимодействии разновидовых сил и средств в Чечне, его как не было, так и нет. Сделать это достаточно трудно уже потому, что у участников боевых действий - подразделений и частей Минобороны, МВД, Минюста и ФСБ - совершенно разные психология, восприятие одних тех же вещей, другие системы координат и шкала ценностей. Чтобы как-то понять друг друга, приходиться создавать много дополнительных управленческих и командно-штабных звеньев. Но они вносят и дополнительное трение.
Взаимопонимания порой добиться очень непросто. Тем более в смешанных группировках командиры иногда не столько пытаются выполнить совместными усилиями общую задачу, а начинают пыжиться, раздувать перья и без конца выяснять, кто здесь главней.
Например, для разведывательно-поисковых действий в ОГВ (С) сформировали сводные разведотряды. Мысль сама по себе весьма неплохая, но как всегда, в соответствии с установившимися российскими традициями, исполнение оказалось ниже всякой критики. В сводный отряд входят, допустим, подразделения от Минюста, ГРУ ГШ, спецназа МВД и др. Руководство же некоторыми из этих подразделений поручается иногда офицерам, весьма далеким от ведения контрпартизанских действий. В частности, командир от внутренних войск МВД может быть хорошо подготовлен для разгона несанкционированной демонстрации, но тактику общевойскового боя, а тем более особенности ведения этого боя в горах против формирований партизанского типа он знает весьма приблизительно. Отсюда подчас и низкая отдача от этих сводных разведотрядов.
Так, в бою за базу Хаттаба в районе Сержень-Юрта первым вступил в дело спецназ ГРУ и, надо сказать, вступил хорошо, организованно, но, к сожалению, понес потери. Затем на боевиков натолкнулся отряд спецназа ВВ МВД. Внезапная встреча с противником ошеломила бойцов внутренних войск, и при первых же выстрелах врага они рассеялись в лесу. Подразделение с трудом собрали только через двое суток. К счастью, оно понесло на удивление ничтожный урон - всего двое раненых. Однако 'разбегание' отряда и отсутствие сведений о точном месте нахождения его бойцов сильно затруднила командованию применение авиации и артиллерии, поскольку существовали обоснованные опасения ударить по своим. Именно это обстоятельство позволило хаттабовцем избежать полного разгрома и выскользнуть из кольца федеральных войск.
Таким образом, разведотряды должны быть однородной структуры, укомплектованы тщательно подобранными людьми, пройти в течение определенного времени дополнительную спецподготовку. Однако по большей части это и сегодня остается только в области желаемого. Один только срок командировки офицеров некоторых спецподразделений в Чечню - полтора месяца - способен свести к нулю все организационные усилия. За этот период времени невозможно изучить даже район боевых действий.
'НЕУЛОВИМЫЕ' ЛИДЕРЫ
Представим ситуацию - разведывательные подразделения Минобороны имеют достоверные данные, что лидеры бандформирований N и X со своей личной охраной находятся в селе M. Казалось бы, надо их немедленно захватывать в плен или уничтожить. Но у частей Минобороны есть определенные 'ограничители'. Например, в село они входить не могут. Им это запрещено. Внутри населенного пункта разрешено действовать только внутренним войскам и спецподразделениям МВД (или ФСБ). А это уже, между прочим, другая подчиненность. Даже если этим частям задачу поставит лично командующий ОГВ (С), то и в этом случае они будут запрашивать свое ведомственное начальство в Москве, согласовывая с ним операцию. Несовершенные же средства связи силовых структур - уже объективная причина утечки информации. Наконец, в действие включается фактор времени. Пока 'высокие' федеральные 'стороны' договариваются о плане совместных действий и организации взаимодействия, порядке огневого поражения бандформирований, в населенном пункте, кроме стариков, женщин и детей, как правило, никого не остается. К тому же отметим, что командование всех степеней старается избегать жестких быстрых мер. Не дай Бог, будут жертвы и разрушения, за которые легко быть обвиненным в 'военных преступлениях'. В такой обстановке поймать кого-нибудь из бандитских главарей можно, наверное, только случайно.
АЛЬТЕРНАТИВЫ
Федеральные войска и силы в Чечне должны действовать мобильно и оперативно. Для этого необходимы в первую очередь вертолеты, причем достаточно много современных и всепогодных боевых и транспортно-боевых машин, способных летать днем и ночью. Нужны однородные спецподразделения, подготовленные как десантно-штурмовые группы, способные осуществлять засады и глубокие поиски.
Однако в настоящее время с вертолетами в ЧР откровенно трудно. Их едва-едва хватает для перемещения по республике руководящего состава группировки. Армейской авиации не достает запчастей, топлива, опытных пилотов. В наши времена и батальон высадить - задача почти невыполнимая. А ведь сравнительно недавно, на афганской войне, во время боев на Парачинарском выступе винтокрылые машины за несколько суток перебросили более 11 тыс. бойцов.
Таким образом, для ОГВ (С) в настоящее время тактика может быть только одна - тщательная разведка, а потом стремительная, в высоких темпах проведенная специальная операция, без утомительных обсуждений и согласовываний. Мобильность подразделений позволила бы защитить чеченское население, лояльно настроенное по отношению к властям. В каждое село крупный гарнизон не поставишь, а высокая подвижность войск обеспечила бы выполнение этой задачи сравнительно малыми силами. Пока же российские войска напоминают медведя, с ревом ворочающегося в горах под укусами злобных и неуловимых чеченских ос.
ИТОГИ
По существу, на сегодняшний день в Чечне не решена ни одна стратегическая задача. Захват части территории еще ничего не означает. Главное в конфликтах такого рода - полный разгром отрядов сопротивления, уничтожение их руководящего ядра и подавление воли к продолжению дальнейшей борьбы. Однако руководство боевиков сохранилось, система управления и связи не разрушена, идеологи ни на секунду не прекращают своей подрывной деятельности, система снабжения оружием, боеприпасами и медикаментами, финансовой подпитки бандформирований осталась в неприкосновенности. В качестве общего вывода можно сказать только одно: такая война продлится еще много лет, и повторение августа 1996 г. при подобном развитии ситуации вовсе не исключено.
Среднемесячные безвозвратные и санитарные потери ОГВ (с) в Чечне уже больше, чем в свое время Афганистане, и отмечается стойкая тенденция к их увеличению. Множество воинов искалечено физически и морально. Надо менять способы развязывания чеченского узла. Если подходить к решению проблемы так, как это делается сейчас, выход из тупика можно искать еще десятки лет, причем без видимого успеха.
