Анатолий Новиков Развязыванию вооруженной борьбы в Чечне можно найти множество объяснений с позиций экономических, политических, национальных, исторических и даже субъективных, которые связаны с ошибками государственных деятелей Российской Федерации и Чеченской Республики.
НА ГОСУДАРСТВЕННОМ И ОБЫВАТЕЛЬСКОМ УРОВНЯХ
Анализу причин случившейся в Чечне трагедии, их систематизации должно быть посвящено специальное научное исследование. Это необходимо сделать не столько для установления виновных, сколько в интересах извлечения исторических уроков, необходимых для безопасности России в будущем.
В настоящем контексте объектом рассмотрения является вооруженная борьба в Чечне с тем, чтобы определить ее формы, цели и содержание, которые бы соответствовали известным научным представлениям в области безопасности государства, общества и личности, а также Конституции и законодательству Российской Федерации.
Вкратце напомним об очевидных причинах начала применения федеральных войск в Чеченской Республике.
В 1994 г. главной причиной применения войск явилось неподчинение и вооруженное противодействие президента так называемой Республики Ичкерия Джохара Дудаева требованию федеральной власти о роспуске и разоружении незаконных вооруженных формирований указанной республики. Восстановление правопорядка в Чечне вылилось в двухгодичную вооруженную борьбу между федеральными войсками и незаконными вооруженными формированиями, созданными в Чечне. Эта вооруженная борьба не получила официальной классификации. Она называлась в прессе и при рассмотрении в различных государственных и общественных организациях борьбой с незаконными вооруженными или бандитскими формированиями. На обывательском уровне эту борьбу называли войной. По содержанию действий противоборствующих сторон (применение массовых войск, бронетанковой боевой техники, артиллерии и авиации) это действительно была война. Однако как общественно-политическое явление она до настоящего времени не имеет своего содержательного определения (классификации).
В энциклопедических словарях бывшего Советского Союза и Российской Федерации к войнам отнесены вооруженная борьба между государствами и между их коалициями, а также вооруженная борьба между классами и социальными группами населения внутри страны за государственную власть (гражданские войны). Применительно к России к гражданской войне можно отнести вооруженную борьбу за государственное переустройство РФ или за захват власти президента РФ. В связи с этим вооруженную борьбу в Чечне классифицировать (с точки зрения ее общественно-политической направленности) как гражданскую войну было бы некорректно.
СИТУАЦИЯ ПОВТОРЯЕТСЯ, НО ИМЕНУЮТ ЕЕ ИНАЧЕ
Явления, подобные вооруженной борьбе в Чечне, необходимо определить и официально закрепить, что значимо как для России, так и для международной общественности. Такое общественно-политическое определение и его официальное признание позволит, в частности, однозначно оценивать действия государственной власти в ситуациях, сравнимых с чеченской.
Вторая чеченская кампания, развернувшаяся осенью 1999 г., была инициирована выступлением незаконных вооруженных формирований против органов государственной власти Республики Дагестан. Опорной базой для них являлась Чеченская Республика. Ее президент Аслан Масхадов встал на сторону напавших на Дагестан формирований и принял участие в руководстве их действиями.
Таким образом, политическая и военная ситуация оказалась, по существу, аналогичной ситуации, сложившейся в 1994 г. Однако действия федеральных сил в настоящее время квалифицированы как антитеррористическая операция. Мотивацию такой классификации трудно понять и нельзя с ней согласиться, если опираться на Федеральный закон "О борьбе с терроризмом".
При сопоставлении законодательной концепции борьбы с терроризмом с содержанием вооруженной борьбы в Чеченской Республике становится очевидным, что применение группировки войск Вооруженных сил Российской Федерации не соответствует содержанию контртеррористической операции. Этот вывод не является откровением, однако его представить необходимо, хотя бы из-за упорного нежелания государственных органов осознать существо событий в Чечне и официально заявить об этом. Военно-политическое обоснование применения Вооруженных сил в Чечне сняло бы непонимание действий федеральной власти и критику западных оппонентов.
Политическая сторона противостояния федеральной власти и политических лидеров Чеченской Республики очевидна.
Чеченские политики откровенно начали предпринимать меры по созданию самостоятельного государства, которое было бы независимо от Российской Федерации. В политологии такая политика называется сепаратизмом.
У ЦЕЛОСТНОСТИ ОСКОЛКОВ НЕ БЫВАЕТ
Следовательно, в основе противостояния федеральной власти и политических лидеров Чечни лежит сепаратизм, который направлен на нарушение государственной и территориальной целостности Российской Федерации. Федеральная власть, прежде всего президент, обязана принять все меры для сохранения целостности государства. В Чечне были созданы, вооружены и подготовлены к ведению общевойсковых боевых действий вооруженные формирования. Законные требования федеральной власти о роспуске, по существу, вооруженных сил Чеченской Республики были встречены угрозой военной защиты Чечни.
В тот период ни о каком терроризме в его законодательном представлении речи не могло быть. Преступность в виде распространения наркотиков, захвата граждан с целью наживы, бандитизма и казнокрадства, которые процветали в Чеченской Республике, естественно, беспокоили федеральную власть. Однако массовость этих явлений и поддержка преступников местной властью и силой вооруженных формирований сделали борьбу с преступностью силами органов правопорядка малозначимой.
Обобщая ситуацию, сложившуюся в Чеченской Республике, можно сделать вывод о том, что в подобных условиях для защиты безопасности государства имеется только один способ: подавление силой вооруженных формирований, изоляция политических лидеров, командиров и руководителей этих формирований, предание их суду и создание условий для восстановления органов государственной власти Чеченской Республики как субъекта Российской Федерации.
Принимая этот вывод, можно действия федеральной власти в Чеченской Республике определить как специальную операцию по защите государственной и территориальной целостности Российской Федерации.
Целью применения группировок Вооруженных сил Российской Федерации, сил, предназначенных для поддержания правопорядка, является создание условий для восстановления государственного строя на территории субъекта РФ.
ПРОБЕЛЫ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
В качестве общего содержательного названия этой операции можно принять следующее - "внутренний вооруженный конфликт". Основополагающим для такой квалификации фактором можно считать то, что в этой операции осуществляется вооруженная борьба между войсками, имеющими государственный статус, и вооруженными формированиями граждан, созданными в нарушение федерального законодательства.
Специальная операция должна включать следующие этапы:
1. Локализация района вооруженного конфликта для предъявления ультимативных требований федеральной власти к сепаратистам.
2. Ликвидация организованных вооруженных формирований. Содержанием этапа является проведение войсковой операции, которая осуществляется с целью разгрома вооруженных формирований.
3. Выявление и изоляция политических лидеров сепаратистского движения, участников вооруженных формирований. Эти меры осуществляются после завершения второго этапа специальной операции с целью исключения диверсионной деятельности разгромленных сепаратистов.
4. Восстановление государственного строя на территории субъекта Российской Федерации.
На первых двух стадиях специальной операции по защите государственной и территориальной целостности Российской Федерации решающая роль отводится Вооруженным силам РФ. На последующих этапах она переходит к силам поддержания правопорядка.
В настоящее время законодательное обеспечение применения Вооруженных сил для выполнения боевых задач на своей территории в интересах безопасности государства недостаточно.
Основы такого использования Вооруженных сил заложены в Федеральном законе "Об обороне". Он предоставляет президенту РФ полномочия по принятию решения на применение Вооруженных сил для выполнения боевых задач не по основному их предназначению (основное предназначение - отражение агрессии). Установлен также порядок нормативного закрепления указанного решения президента РФ - это его указ, одобренный Советом Федерации. Однако указание в Федеральном законе "Об обороне" на возможность принятия такого решения президентом РФ в соответствии с законодательством Российской Федерации делает указанное право президента РФ условным.
ВНЕСТИ НЕДОСТАЮЩУЮ ЯСНОСТЬ
Именно поэтому в законодательстве Российской Федерации должны быть определены условия, применительно к которым президент РФ может воспользоваться своим правом. Такие условия по духу указанного закона и Конституции РФ должны содержаться в федеральном конституционном законе, которым вводится режим чрезвычайного положения в стране или на отдельной ее территории, а также порядок его введения. Этим законом должны быть установлены условия обстановки, делающие возможным применение Вооруженных сил, а также цели их использования. В настоящее время такого закона Российская Федерация не имеет.
Какие же принципиальные выводы вытекают из сформулированного здесь определения специальной операции по защите государственной и территориальной целостности Российской Федерации?
Во-первых, оно может дать толчок совершенствованию важного сегмента российского законодательства.
Во-вторых, открытое и логически обоснованное официальное представление роли Вооруженных сил в обеспечении государственной безопасности Российской Федерации повысит доверие международной общественности к России.
Далее. Введение в военную науку положения о внутреннем вооруженном конфликте совместно с законодательным обеспечением применения Вооруженных сил в такого рода конфликтах будет должным образом ориентировать российских граждан, снимет протестное отношение общества к применению Вооруженных сил против граждан своей страны.
Указанное обстоятельство, несомненно, повлияет на характер комплектования боевых подразделений видов и родов войск Вооруженных сил применительно к специфике выполнения боевых задач на своей территории вне режима военного времени.
И, наконец, четкая правовая квалификация специальной операции будет учитываться при разработке учебных программ для подготовки офицерского состава и боевой подготовки войск.
Дарья Гармоненко