Елена Серебрякова Доктор Фрэнсис Дворник (1893-1975 гг.) родился в Чехии, окончил в 1920 г. Карлов университет в Праге. В 1923 г. получил диплом Школы политических наук в Париже, в 1926 г. - докторскую степень в Сорбонне. С 1940 г. читал лекции в College de France в Париже. В 1948 г. был приглашен в Кембриджский университет, с 1949 г. - профессор Гарвардского университета. Среди его работ - исследование под названием "Истоки секретных служб".
Разведка, пишет Дворник, не порождение современной цивилизации. Ее история начинается в далеком прошлом.
Несмотря на недостаточные географические знания, утверждает Дворник, уже у правителей и завоевателей долин Нила, Евфрата и Тигра появилась идея политической экспансии. Расширение влияния выявило необходимость в оперативном получении информации о развитии ситуации между соседями, о настроениях граждан определенного государства, часто обремененных непосильными налогами и запуганных войнами. Это во многом и обусловило появление секретной службы. Безопасность государства и политического режима в большой степени зависела от ее безупречной работы. Таким образом, древние государства Нила и Ближнего Востока оставили потомкам в наследство первую примитивную разведывательную систему.
Древнегреческий писатель и историк Ксенофонт объясняет, почему персидского царя Кира II (ок. 590-529 гг. до н.э.) считали вездесущим:
"Узнали мы, что есть у него "глаза Царя" и "уши Царя", потому что одаривает почестями и подарками он, но никак иначе. Награждая тех, кто рассказал ему что-то интересное, он так многих убедил работать его ушами и глазами. Царь слушает любого, кто уверен, что слышал нечто, достойное его внимания. Поэтому и слух идет: "У царя много глаз и ушей". Люди повсюду боятся сказать неуважительно о нем, как будто слушает он сам, или сделать что-нибудь, что может повредить ему, как будто он присутствует. Но не только поэтому никто друг другу не говорит плохого о Кире. Каждый считает того, кто услышит эти слова, ушами и глазами царя. Тому причины я иной не знаю, кроме той, что он обдуманно давал много в ответ на мало".
Однако Кир не первым пришел к мысли о секретной службе. За тысячу лет до нашей эры разведка уже существовала при дворе ассирийского царя Ашурбанипала. Кир ее повторил и усовершенствовал.
Мы имеем право предположить, указывает Фрэнсис Дворник, что Древний Рим мог бы достичь возвышения легче и меньшей ценой, удели его правители больше внимания разведке. Историки тщетно ищут свидетельства того, что римляне использовали хотя бы самые примитивные средства предупреждения об опасности, как, например, сигнальные огни или дым. Вероятно, в ранний республиканский период они полагались на союзников, которые оповещали их о приближении противника, о чем свидетельствуют многочисленные факты в "Римской истории от основания города" Тита Ливия (59 г. до н.э. - 17 г. н.э.). Из его описаний складывается впечатление, что сами римляне даже и не думали о систематизированной разведывательной службе и не имели специальных агентов среди дружественных племен.
Итак, в соблюдении общих интересов римляне полностью полагались на своих союзников. Такая добровольная система, пишет Ливии, действовала до тех пор, пока дружественным племенам было выгодно информировать Рим.
Не наблюдается заметного прогресса и в военной разведке. Хотя, конечно, в римских легионах использовались основные стратегические хитрости и уловки, общие у всех народов, зачастую необходимые сведения они получали от предателей и дезертиров.
Дипломатическое и военное превосходство Рима, пренебрегавшего разведкой, сохранялось до тех пор, пока он имел дело лишь с разрозненными племенами Италии. Но как только римляне столкнулись с противником, хорошо знавшим и с умом использовавшим преимущества качественной разведки, они попали в действительно неприятное положение. Именно так случилось, когда началась борьба с Карфагеном. Пунические войны стали для римлян тяжелой школой. Только пройдя ее и заплатив за это сполна, они поняли всю важность разведки.
Стратег Полиэн, живший во II в. до н.э., приводит следующие сведения: "Когда карфагеняне опустошали Сицилию, они сделали двое водяных часов одинакового размера, чтобы сообщать о том, что необходимо им быстро доставить из Ливии. На часах они отметили круги с соответствующими надписями. Надписи были следующие: "Нам нужны военные корабли.., грузовые суда.., машины для осады.., еда.., скот.., оружие.., пехота.., кавалерия". Затем одни часы поставили на острове, а другие отправили в Карфаген с такой инструкцией: "Они (жители Карфагена) должны наблюдать и, когда увидят сигнальный огонь на Сицилии, должны пустить из своих часов воду. Когда же увидят другой сигнал, то должны перекрыть воду и посмотреть, до какого круга опустилась вода. Прочитав надпись, они должны как можно быстрее отправить то, что требуется". Вот так карфагеняне могли самым быстрым образом обеспечить себя всем необходимым в войне".
Карфагенян действительно считали искусными мастерами разведки и шпионажа. Античный историк Юстин приписывает им изобретение некоторых уловок. Например, важные сведения писали на деревянной дощечке, которую потом покрывали воском - казалось, что путник везет с собой простую восковую дощечку. Таким способом, по всей видимости, пересылал информацию отец великого Ганнибала карфагенский полководец Гамилькар Барка (умер ок. 228 г. до н.э.). Подобные хитрости могли быть известны и раньше, например, финикийцам сирийского побережья, от которых они перешли к жителям Карфагена и Греции. Так или иначе, далее мы увидим, что Ганнибал использовал секретные знаки и символы, согласованные заранее, по которым можно было определить посланника, передающего его сообщение. Плутарх в "Жизнеописаниях" рассказывает, что излюбленным приемом Ганнибала было посылать поддельные письма с ложной информацией, чтобы ввести в заблуждение своих политических и военных противников.
И это не все. Складывается впечатление, что Карфаген имел развитую систему связи и быстрых курьеров, по крайней мере на береговых территориях, благодаря чему столица оповещалась о малейшей угрозе ее безопасности. Доказательство находим у Ливия, который сообщает о том, что, когда военачальник Лелий устроил ночную высадку римской армии на африканский берег у города Гиппона в 205 г. до н.э., карфагенский сенат узнал об этом уже на следующий день. Между тем Гиппон находился от Карфагена на расстоянии 250 км.
Дарья Гармоненко 