Евгений Григорьев. Телекартинки заседаний Совета Россия-НАТО очень походят ныне на встречи друзей. Министр обороны США готов чуть ли не обнять своего российского коллегу, пошутить насчет "калашникова". Рабочие же дискуссии в рамках этого "клуба", как и многое, что связано с военными делами, особенно не афишируются. Но польза от самого существования этого "связующего звена" очевидна. Взаимное общение бывших противников в холодной войне, а сегодня практически всего "военного сообщества" Европы и Америки внушает ощущение возросшего мироспокойствия на нашем многострадальном континенте и надежду на ограждение его от современных угроз.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ СМЫСЛЫ
Совет Россия-НАТО, аналогичная конструкция с Украиной, различные программы партнерства, совместные маневры и другие "притирки" с целью готовности к взаимодействию в антитеррористических или миротворческих операциях - все это приметы нового времени. Но тем более странными выглядят реликты холодной войны. Они, например, упорно сохраняются в некоторых стратегических установках Североатлантического союза. И в первую очередь это относится к той роли, которую Пентагон придает роли ядерного оружия в Европе.
В последние годы Группа ядерного планирования НАТО как-то выпала из поля былого внимания. Но в этом июне, заседая в Брюсселе практически параллельно с Советом Россия-НАТО, это подразделение альянса напомнило о своем существовании. Поскольку в европейских странах возросли сомнения в политической и военной целесообразности присутствия американского ядерного потенциала, министры обороны альянса специально обратились к этой теме. В итоге заседания Группы ядерного планирования было заявлено, что НАТО не намерен менять свою стратегическую концепцию, "усматривающую в ядерном оружии фундаментальный политический смысл: сохранение мира и предотвращение насилия".
В глобальном плане такая формулировка быть может уместна. Но в данном случае речь шла об американском ядерном оружии в Европе. Еще точнее, о коллективно "прикрытой" альянсом установке Пентагона на сохранение и впредь ядерных хранилищ США на континенте. Ссылка на "фундаментальный политический смысл" европейскую общественность не убеждает. Журнал "Шпигель", например, считает, что "Соединенные Штаты видят в своих атомных бомбах в Европе своего рода страховку на случай, если все-таки вновь произойдет драматическое изменение положения в России, а также средство устрашения против нападения с использованием химического и бактериологического оружия со стороны так называемых государств-изгоев. Кроме того, они хотят сохранить козырь в возможных переговорах с Москвой о дальнейших шагах по разоружению".
Будь это военная или политическая "страховка", Россия, несомненно, входит в число ее адресатов. И этот вопрос, да еще связанный с ядерной проблематикой, как в военном, так и политическом плане не может быть безразличен Москве. Министр обороны Сергей Иванов имеет все основания поинтересоваться им в Совете Россия-НАТО. А быть может, и лично у Дональда Рамсфелда, поскольку сами американцы нередко говорят, задавая "неудобные" Москве вопросы, что это вполне нормально между партнерами. К тому же предлагаемая концепция "фундаментального политического смысла" абсолютно неприемлема для Европы, где ее цели могут достигаться единственно сотрудничеством, партнерством, взаимодействием в общеконтинентальном масштабе.
АРСЕНАЛЫ
Решение Группы ядерного планирования явно не вписывается в эти рамки. Сама проблема ядерного оружия для НАТО существует уже полвека: с марта 1955 года, когда в тогдашнюю Западную Германию были завезены первые американские ядерные бомбы. То есть практически сразу после вступления ФРГ в НАТО. В последующие годы тысячи ядерных мин, артиллерийских снарядов, ракетных боеголовок и авиабомб нашли пристанище не только в Западной Германии, но и в других странах союза. После окончания холодной войны, объединения Германии, распада СССР и Варшавского союза этот арсенал был в основном (в частности, в Германии на 95%) сокращен в процессе разоружения и выстраивания новых отношений Восток-Запад. Однако и по сей день Пентагон располагает в Европе серьезным ядерным потенциалом.
По достаточно достоверным, но официально никогда не подтверждаемым американцами данным, в настоящее время на земле шести европейских членов НАТО имеется без малого около 500 единиц американского ОМУ. Из них 150 атомных бомб "приписаны" к авиабазам Рамштайн и Бюхель в Германии. 110 аналогичных средств спрятаны где-то близ Лейкхилса в Великобритании. В Италии американцы имеют 90 таких "штук" (50 на авиабазе Авиано и 40 близ местечка Гхеди Торре). Столько же насчитывается в Турции - 90 единиц. Не обойдены вниманием Пентагона и небольшие Бельгия и Нидерланды. В каждой из этих густонаселенных стран он держит наготове по 40 атомных авиабомб.
Примерно 20 таких средств складированы в скальных хранилищах живописнейших немецких виноградных и винодельческих мест по Мозелю. Эти бомбы предназначены для расположенной в упомянутом местечке Бюхель (близ Кохема) эскадрильи люфтваффе. Она состоит из 40 истребителей-бомбардировщиков "Торнадо", имеющих необходимое оснащение. (См. карту-схему).
Каждый смертоносный груз, который они могут доставить, равен 17 тыс. тоннам взрывчатки, что почти эквивалентно по мощности атомной бомбе, варварски испепелившей в 1945 году Хиросиму. Бомбы для "Торнадо" - единоличная собственность США. В Бюхеле они находятся под охраной их 702-го эскадрона специального снаряжения (702 Munitions Special Support Squadron). А передано это оружие немцам может быть лишь в случае конфликта и исключительно по решению Вашингтона. Это соответствует доктрине "частичного ядерного участия".
С одной стороны, эта идея, выпестованная в разгар холодной войны, пристегивала неядерных союзников НАТО к ядерной стратегии США. С другой - была призвана приглушить тревогу европейцев по поводу американской стратегии первого удара, резонно опасавшихся, что Вашингтон вполне может в одиночку через голову союзников решить вопрос о времени, месте, полном или "частично-предупредительном" применении ядерного оружия.
Сначала в 1962 году в НАТО появилась процедура союзнических консультаций по ядерным вопросам. А с 1969 года "непосредственно затронутые государства" получили право принимать участие в обсуждении вопроса применения ядерного оружия. Да и то с оговоркой, если это позволят "время и обстоятельства" войны в Европе.
Реально никаких прав в решении кардинального вопроса о жизни и смерти, о войне и мире союзники США не получали. Федеральное правительство до сих пор не обладает правом вето на применение находящегося в Германии американского ядерного оружия, что, конечно же, ограничивает суверенитет ФРГ. Насколько известно, каждый новый канцлер прежде всего направляет президенту США особо секретное письмо, подтверждая свою заинтересованность в информации и консультациях по ядерным вопросам.
РАЗУМНЫЕ ИНИЦИАТИВЫ
Подспудно, а во многом и открыто тема ядерных арсеналов США в Европе не теряет своей остроты. Общественность европейских стран давно считает их продолжающееся сохранение как с военной, так и политической точки зрения полнейшим абсурдом. Отвечая таким настроениям, бельгийский сенат проголосовал за вывоз из страны этого американского оружия. В Германии за это высказалось подавляющее большинство участников соответствующего опроса.
Однако позиция правительств по этой проблеме неоднозначна. Им, как говорится, и хочется, и колется. В той же Бельгии правительство, имевшее трудности с Вашингтоном по Ираку, отложило сенатское обращение в долгий ящик и стремится не поднимать этот вопрос. Италия и Нидерланды молчат, видимо, полагая, что стучаться по ядерным делам в Белый дом бесполезно.
В этой связи особенно предметен опыт, полученный немцами, которые вознамерились поднять вопросы ядерной стратегии НАТО. Первую попытку предпринял несколько лет тому назад Йошка Фишер. Едва став министром иностранных дел Германии, он проявил инициативу, выступив за отказ альянса от стратегии первого ядерного удара. Но встретив "непонимание" за океаном, довольно скоро умолк.
Что касается складирования ядерного оружия в Германии, то совсем недавно этот вопрос поднял министр обороны ФРГ Петер Штрук. Вероятно, не без мысли о Европе спустя 60 лет после Второй мировой войны и после преодоленной войны холодной, он оповестил в мае нынешнего года, что Берлин поднимет эту тему перед США и НАТО. Йошка Фишер поддержал своего коллегу по кабинету, назвав его намерение "разумной инициативой". Ободренный Штрук подчеркнул, что красно-зеленая коалиция уже "не может молчаливо похоронить" это дело, которое "мы должны как-то уладить". Но канцлер Герхард Шредер, озабоченный предстоящими досрочными выборами и поездкой в конце июня за океан, видимо, решил не создавать еще одну проблему в отношениях с Вашингтоном.
В итоге, выйдя 9 июня после заседания Группы ядерного планирования к прессе, Петер Штрук немногословно констатировал, что оставшееся в ФРГ ядерное оружие США "не подлежит обсуждению". Как сказал министр, он сообщил своим коллегам по Группе о дискуссиях об этом в Германии. Но в подробности разговора в Группе ядерного планирования вдаваться не стал, ибо "она является самой секретной инстанцией, существующей в НАТО". Министр обороны США Дональд Рамсфелд тоже не пожелал говорить на эту щепетильную тему. Иными словами, в НАТО в очередной раз был дан от ворот поворот гласным и негласным пожеланиям населения и политических кругов ряда стран альянса освободить их от ядерного оружия США.
По сведениям берлинской газеты "ТАЦ", даже в Госдепе США задаются вопросом, столь ли необходимо его размещение в Европе, ставшей в качестве американского арсенала НАТО очевидным анахронизмом. Ходят слухи, что Пентагон временно убрал в США оружие, находившееся в Рамштайне, поскольку хранение его стало опасным из-за производимой реконструкции этой крупнейшей американской опорной базы в Германии. Упомянутая газета предполагает, что "и Пентагону бесшумный вывод постепенно становится выгоднее, чем новые дебаты о ядерной стратегии первого удара США". Однако пока это скорее надежда, которая умирает последней, и ничего подобного отнюдь не следует из заявления Группы ядерного планирования НАТО.
Дарья Гармоненко 