Игорь Плугатарёв У России помимо двух имеющимся военных баз в Центрально-Азиатском регионе (в Киргизии и Таджикистане) может появиться еще одна - в Узбекистане. Это следует из Договора о союзнических отношениях, который 14 ноября подписали в Москве президенты Владимир Путин и Ислам Каримов (последний находился в России с двухдневным визитом). При этом сам Каримов назвал заключенное соглашение "беспрецедентным", а Путин - "серьезным новым шагом" в развитии двустороннего сотрудничества "по всем направлениям".
Согласно договору, стороны могут предоставлять друг другу права на использование военных объектов, находящихся на их территории. Данное положение содержится в статье 4 документа. Именно это эксперты расценили как реальную правовую основу для создания в Узбекистане российской военной базы. Они полагают, что отныне Вооруженные силы РФ получат возможность не только эксплуатировать около 10 узбекских аэродромов, но и заняться поиском "площадки" для постоянной дислокации. Искать ее, впрочем, долго не придется - то же взлетное поле в Харши-Ханабаде, откуда вскоре по требованию Ташкента должны убраться американцы.
Аналитики также убеждены, что скрепленный подписями двух президентов договор фактически делает законным иностранное (читай - российское) вмешательство во внутренние дела Узбекистана. Это, по их мнению, обуславливается цепью событий, последовательность которых такова: кровавые беспорядки в Андижане - соглашение Москвы с версией Ташкента, квалифицирующей их как антиправительственный мятеж с террористическим замесом - требование США и Европы о независимом расследовании андижанской бойни - требование Узбекистана к США свернуть авиабазу в Харши-Ханабаде - эмбарго Евросоюза на экспорт в республику оружия и военного снаряжения - российско-узбекские антитеррористические маневры с участием 200 десантников из Пскова - проявление Ташкентом "соответствующего интереса" к взаимодействию по линии ОДКБ. Последнее было расценено экспертами даже как подготовка почвы для возвращения Узбекистана в этот "союз шестерых" (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан), в котором он состоял до 1999 года.
Неудивительно, что многие наблюдатели утверждают, что статьи "ноябрьского договора" готовились с учетом возможности вмешательства Москвы в кризисную ситуацию в Узбекистане, если правящий там режим окажется в опасности. Однако, как считает заведующий аналитическим отделом Института политического и военного анализа Александр Храмчихин, "в нашей стране, вне зависимости от политических пристрастий, никто не поймет, почему российские солдаты и офицеры должны умирать за Каримова". "В конце концов мы еще у себя не решили проблемы в Чечне", - сказал эксперт в комментарии "НВО". Он полагает, что "российская вооруженная поддержка" нынешней узбекской власти может привести к кризису внутри самой России. Вдобавок, несмотря на все оптимистические заявления руководства РФ, нет и ресурсов, чтобы, скажем, развернуть в Узбекистане военную базу. "Достаточно вспомнить, сколь мала наша база в киргизском Канте, - сказал Храмчихин, - с десяток боевых самолетов, которых даже толком охранять некому. А разговоры о значительном увеличении этой базы идут с момента ее образования два года назад".
Кстати, имея на руках Договор о союзнических отношениях, Ташкент теперь будет оттягивать свое вступление в Организацию Договора о коллективной безопасности, к чему его, похоже, склоняет Россия. "Дело в том, - говорит Александр Храмчихин, - что Узбекистан и Казахстан никак не могут выяснить, кто из них является "главным" в Центральной Азии. А в случае вступления Узбекистана в ОДКБ, Россия могла бы разместить на его территории дополнительные Коллективные силы быстрого реагирования этой организации. Часть из них могла бы быть представлена и казахстанскими военными, на что Ташкент никогда не согласится".
Косвенно это подтверждает тот факт, что в Москве Каримов заявил лишь о "необходимости рассмотреть вопросы, связанные с углублением интеграционной деятельности с ОДКБ". Сделать "союз шестерых" "семеркой" узбекский лидер явно не торопится. Расплывчато говоря об "углублении сотрудничества с ОДКБ", Каримов четко указал, что у Узбекистана "конструктивный характер взаимодействия с Россией в рамках ШОС, где позиции двух стран совпадают практически по всем вопросам". Не намек ли это на то, что, мол, достаточно и Шанхайской организации сотрудничества, в рамках которой, как известно, военное взаимодействие в текущем году развивалось галопирующими темпами: одно российско-китайское учение чего стоит!
Помимо всего этого Россия и Узбекистан также договорились "активно взаимодействовать в вопросах модернизации и реформирования вооруженных сил, их оснащения современными вооружениями и военной техникой, повышения их боевой готовности" (статья 10 договора). Следует напомнить и о том, что во время октябрьских учений в Узбекистане министр обороны Сергей Иванов сообщал, что "рассматриваются также возможности создания совместных предприятий по производству военной техники".
Ныне объем военно-технического сотрудничества (ВТС) Москвы и Ташкента, по официальным данным, составляет несколько десятков миллионов долларов. Сергей Иванов даже квалифицирует Узбекистан как "надежного и хорошего партнера", "самого кредитоспособного в Центральной Азии". Россия поставляет бывшей советской республике вооружение, авиацию, средства ПВО, боеприпасы и запасные части для боевой техники. В военных вузах Министерства обороны РФ обучаются до 150 курсантов и офицеров вооруженных сил Узбекистана.
В общем, в Кремле, очевидно, надеются, что и ВТС волей-неволей заставит Ташкент занять место в кильватере Москвы.
