Примирение маловероятно, но возможно

Ходить парадным строем гораздо легче, чем воевать. Фото Reuters

Захват 27 августа, на следующий день после Минского саммита, донецким ополчением Новоазовска вызвал панику в Киеве и политическую бурю на Западе. «Около 11.00 на окраине Новоазовска позиции Вооруженных сил Украины были обстреляны из установок «Град» с территории России. После этого в 12.30 началась атака двумя колоннами военной техники в составе танков, БМП и БТР, которые зашли в Украину из Весело-Вознесенки и Максимова Ростовской области РФ. Не имея тяжелого вооружения, пограничники и гвардейцы отступили. Чуть позже силы АТО отошли из Новоазовска для перегруппировки. Ближе к вечеру обе российские колонны вошли в Новоазовск. Бронетехника россиян и их наемников также находится в окрестностях города», – гласила сводка СНБО о вторжении российских войск и захвате ими города на Украине. После чего президент Украины Петр Порошенко объявил о вводе российских войск в страну, отменил рабочий визит в Турцию и инициировал созыв заседания Совета Безопасности ООН.

Само вторжение подавалось таким образом. Новоазовск защищала 9-я бригада из Винницы – она располагалась на участке в 10 км, который отделяет этот городок от российской границы. Позже бригада отступила к западной окраине города, расположенной вдоль трассы Ростов–Мариуполь, на обочине которой сидели изможденные солдаты. Мимо них по ведущему на запад шоссе неслись автобусы с охваченным паникой украинским воинством, бордовые занавески на них развевались от ведущегося из окон автоматного огня. Солдаты рассказали корреспонденту New York Times, что видели, как колонны российских танков, артиллерии и сухопутных войск пересекли границу (первый вице-премьер ДНР Андрей Пургин заявил, что эта техника была переброшена в район Новоазовска от села Тельманово). 

Правда, доказать корреспонденту, что это была именно российская бронетехника, они так и не смогли – колонны шли под флагами Донецкой народной республики (ДНР), и «было неясно, кто нападающая сторона: российские войска или члены ДНР», – пишет газета. Тем не менее у самих украинских солдат никаких сомнений, что их противник пришел из России, не было. Отсюда и паника, которая доходила до того, что некоторые военнослужащие вообще отказались дальше воевать и покинули свои позиции.

«Командир их подразделения гаркнул на них, чтобы они вернулись, но это не дало эффекта. «Хорошо, – сказал командир. – Любой, кто отказывается сражаться, сядьте отдельно от остальных». 11 человек так и сделали, в то время как остальные вернулись в город», – рассказывается в американской газете.

КТО ГУБИТ ОБНАДЕЖИВАЮЩУЮ ПЕРСПЕКТИВУ

В таком же затруднении, как и корреспондент New York Times, оказался и Совет Безопасности ООН, собравшийся ночью на чрезвычайную сессию. Признав опасную эскалацию конфликта на Украине, замгенсека ООН по политическим вопросам Джеффри Фелтман тем не менее заявил, что пока не может подтвердить заявления Украины о вводе российских войск. В то время как полпред РФ в Совбезе ООН Виталий Чуркин признал наличие на территории Украины лишь российских добровольцев, но не военнослужащих. В результате, несмотря на резкие заявления многих западных дипломатов и даже обвинения России в «открытой лжи», Совбез ООН не рискнул заявить о том, есть или нет на территории Украины действующие части Российской армии. Зато рискнуло НАТО… Уже на следующий день генеральный секретарь альянса Андерс Фог Расмуссен заявил, что «несмотря на опровержения со стороны Москвы, представляется очевидным, что российские войска и техника нелегально пересекли границу на востоке и юго-востоке Украины». Более тысячи российских солдат участвуют в военных действиях на территории Украины, считают аналитики НАТО. «Конечная цель России – смягчить давление на бойцов-сепаратистов, заморозить конфликт», – выразил свое мнение бригадный генерал Нико Так, директор Центра реагирования на кризисы при НАТО.

Если теперь внимательно вчитаться в эту формулировку, то нетрудно увидеть, что мнение аналитиков НАТО радикальным образом отличается от мнения Киева – конечная цель «русского вторжения», считают они, отнюдь не война и даже не повторение крымского сценария, а именно «заморозка» конфликта. То есть примерно то же самое, как Москва предложила рассмотреть Совбезу ООН в первой же фразе своего проекта заявления по Украине: «Члены Совета Безопасности выразили серьезную озабоченность по поводу ухудшающейся ситуации на юго-востоке Украины и призвали к немедленному и безусловному прекращению огня». Думается, что именно подобная переоценка мотивов Кремля западными лидерами и отразилась в последующем на изменении позиции Киева после совещания 30 августа президента Порошенко с лидерами Евросоюза в Брюсселе. После которого он заявил, что внес коррективы в свой мирный план и теперь «мы ожидаем, что со следующей недели будет продемонстрирован реальный прогресс в переговорах по достижению мира. Ведь мы слишком близки к точке невозврата. Каждый участник этого конфликта должен понимать ответственность, и давайте не будем разжигать искру новой войны в Европе». Добавив при этом, что чувствует полную поддержку со стороны ЕС, пригрозившего Москве новыми санкциями, в вопросе скорейшего мирного урегулирования ситуации в Донбассе.

«Вы знаете, позиция наших партнеров, она вот к чему сводится, я уже для себя это уяснил: да, надо садиться за стол переговоров, но пока нужно дать властям Украины немножко пострелять – может быть, они быстренько наведут там порядок», – сказал на следующий день после заседания Совбеза ООН президент России Владимир Путин. Сказано с насмешкой, но точно. Поскольку де-факто Киев не желает вести никаких переговоров с повстанцами и выставляет к Москве лишь ультимативное требование наглухо закрыть границу и дать ему возможность продолжить АТО в наиболее благоприятных условиях. Естественно подобные надежды – чистейшая утопия… Никакие санкции не заставят ни Кремль, ни российское общество спокойно смотреть на то, как украинская армия и батальоны бандеровцев топят в крови восстание русских и русскоязычных граждан в Донбассе. К тому же нельзя произвольно ставить знак равенства между сепаратистскими устремлениями и терроризмом. Даже США и страны ЕС после сбитого «Боинга» отказались, несмотря на все старания Киева, объявить ДНР террористической организацией. Старания, явно направленные на срыв любых переговоров с повстанцами – с террористами, как известно, переговоров не ведут и мира не заключают.

Именно отсюда, из-за этой упертости Киева относительно переговоров с «террористами», и последовал как провал одностороннего перемирия, объявленного Порошенко в июле, так и нынешнего Минского саммита. «Ведь что предложило руководство Украины недели три-четыре назад? В одностороннем порядке прекратили боевые действия. Но сразу же сказали: «Семь дней – и тот, кто не сложит оружие, будет уничтожен». Это разве путь к переговорам? Это ультиматум. Естественно, люди, которые взялись за оружие, на эти условия не согласились. Поэтому я вполне могу понять ополчение юго-востока – Донбасса, Луганска, что они предприняли попытки защитить себя. В чем смысл сегодняшних действий: отодвинуть от крупных городов артиллерию и системы залпового огня, чтобы они людей не могли убивать» – так объяснил Владимир Путин причины провала «мирного плана» Порошенко.

И хотя нам неизвестно, о чем два часа беседовали тет-а-тет Владимир Путин и Петр Порошенко в Минске, однако, судя по той эмоциональной речи, с которой обратился через день к своему украинскому коллеге на Совбезе ООН Виталий Чуркин, провал минских переговоров был обусловлен все той же причиной. «Я хотел бы сказать два-три слова, адресуя их украинскому коллеге, – начал свое обращение Виталий Чуркин. – Я понимаю, что в Вашингтоне и Брюсселе могли этого не знать, потому что им там, может, все равно – Украина это или какая-то другая страна в Латинской Америке или в Африке. Но я пытаюсь понять, неужели политики в Киеве, когда провозглашался так называемый мирный план Порошенко, который вел речь о том, что ополченцы должны капитулировать, не понимали, к каким последствиям все это приведет. Вот этого я никак не могу понять. Мы же с вами прекрасно знаем наш регион и наши с вами тесные отношения. Это был совершенно очевидный шаг к эскалации и катастрофе. Неужели не понимали, что ополченцы вот так просто не могли сложить оружие, сдаться и уйти на территорию России, и украинские танки вкатились бы на территорию Донецка и Луганска? Вот это для меня большая загадка».

Из этих двух заявлений – президента и постпреда России в ООН – совершенно очевидно, что ни ополченцы на фронте, ни Москва за переговорным столом капитулировать не собираются, и если Порошенко не включил в свой скорректированный план «инклюзивный политический диалог на Украине», о котором постоянно говорит Путин, то отношения Киева и Москвы действительно могут пройти точку невозврата. А локальный конфликт на Украине вполне может перерасти в новую холодную войну между Западом и Россией. Ибо война, как известно, есть всего лишь «продолжение политики иными средствами» и перемирие само по себе не решает политических проблем – оно лишь создает условия для переговоров враждующих сторон по ним. А пока проблема Донбасса, символа оранжевой контрреволюции и «Русского мира» на Украине, решается по югославскому сценарию – на фронтах гражданской войны. Так что Донецк постепенно превращается в украинское Сараево, а Украина – в постсоветскую Боснию и Герцеговину, которая пока просто еще не дожила до своих дейтонских соглашений.

ИЛОВАЙСКИЙ КОТЕЛ

Характерно, что наступление ополченцев по направлению Новоазовск–Мариуполь коренным образом отличается от их главного, «военно-гуманитарного», контрнаступления в Донбассе: здесь речь идет уже не о том, чтобы «отодвинуть от крупных городов артиллерию и системы залпового огня», которые Владимир Путин назвал «смыслом сегодняшних действий» ополчения. Ибо даже ближайшая цель этого наступления – Мариуполь (именно в этот город перебралась областная администрация Донбасса во главе с губернатором Тарутой) – придает ему стратегический характер освобождения всей территории Донецкой области от контроля Киева. Кстати, если бы удар под Новоазовском действительно осуществляли регулярные части ВС России, то они наверняка имели бы стратегическую цель захвата не только Мариуполя, но и двинулись бы далее на Крым. Так что бои сейчас шли бы по всему побережью Азовского моря. Однако вместо этого Порошенко и Путин пришли к согласию о возобновлении мирных переговоров с участием представителей ДНР и ЛНР.

Поэтому не будем спешить с выводами – не исключено, что главным фактором, обусловившим падение Новоазовска, стала все-таки сама паника, вызванная появлением здесь танковых колонн. «Остается еще не до конца проясненным и фактор, сработавший в Мариуполе, – паника. Наступления как такового в направлении Азовского моря в общем-то не было – здесь действуют диверсионно-разведывательные группы, которые нацелены не столько на захват территории, сколько на дезорганизацию дальних тылов карательной группировки, паника противника позволила им превратить тактическую задачу в серьезный оперативный успех. Вряд ли у ополчения есть силы развить его, однако свою задачу здесь оно уже выполнило – до трети собираемой ударной группировки будет перебрасываться под Мариуполь, а значит – не сможет принять участие в наступлении на Донецк и деблокировать образовавшиеся котлы», – писал 27 августа, то есть перед самым «вторжением», блогер и военный эксперт сетевого ресурса АННА-news Эль-Мюрид. И в общем-то все, за исключением призрачных танковых колонн, развивалось впоследствии по этому сценарию.

Что касается Донецка, то «военно-гуманитарное» контрнаступление ополчения ДНР началось 24 августа под Иловайском и уже 27 августа в трех «котлах» в Донецкой области оказались заперты 5–7 тыс. силовиков – порядка четверти от общего числа непосредственно участвующих в АТО сил. При этом, пишет Эль-Мюрид, для того чтобы надежно запереть такое количество солдат противника в котлах, у ополчения даже не было достаточных сил – им помогало лишь то, что украинские генералы, обманывая окруженные части обещаниями подкрепления, требовали от них не покидать захваченных городов. В такой ситуации отвлекать значительные силы на ликвидацию котлов значило потерять инициативу и позволить карателям вновь наступать. И премьер-министр ДНР Александр Захарченко сделал единственно правильный ход, поддержанный затем Путиным. Он выпустил обращение к окруженным украинским войскам с призывом сложить оружие и сдаться, подкрепив его призывом к родным этих военных с просьбой помочь им в этом плане.

Под Иловайском сгорели надежды украинской армии на скорую победу. Фото Reuters

Захарченко спешил – третья волна мобилизации, хотя ее план и был выполнен лишь на треть, уже скоро должна обернуться новыми подкреплениями, которых так ждут украинские генералы. И каждый попавший в плен и возвращенный домой украинский солдат является сейчас мощным пропагандистским ударом по этой мобилизации, ибо представляет собой «ходячую правду» о реальном положении дел на фронте. Ибо гражданская война на Украине носит очаговый характер, и «котлы» возникают не столько из-за мифических «русских» танковых колонн, сколько из-за бездарности командования, требующего удерживать захваченные города даже тогда, когда линии снабжения к окруженным группировкам перерезаны, боезапас на исходе, а бронетехника и артиллерия частично уничтожена, частично лишена топлива.

Проиллюстрировать все вышесказанное можно на примере недавней битвы за Иловайск. Небольшой городок с 16 тыс. жителей, он входит в Донецкую агломерацию и является крупным железнодорожным узлом на пути из Украины в Россию. 19 августа, чтобы перерезать этот путь и замкнуть кольцо окружения вокруг Донецка, батальоны «Донбасс», «Днепр» и другие подразделения АТО атаковали городок и быстро прорвались в центр. «Думаю, что к вечеру Иловайск будет полностью освобожден от террористов», – заявил в тот день советник министра внутренних дел Антон Геращенко. Однако в ответ ополченцы начали артиллерийский и минометный обстрел. В результате был ранен командир «Донбасса» Семен Семенченко и погибли девять бойцов «Донбасса» и «Шахтерска». Контрнаступление продолжилось и на следующий день, вследствие чего операция сил АТО по захвату города затянулась и закончилась для атакующих капитуляцией в «котле». Причины этого весьма отчетливо прописаны в фейсбуковском дневнике комбата карательного батальона «Донбасс» Семенченко. Его оценки ситуации представляют собой прекрасный экземпляр той самой «ходячей правды» фронтовика, о которой говорилось выше. Еще не было ни удара ополченцев из-под Новоазовска, еще не было и самого «котла» и перерезанных линий снабжения, а прокиевским батальонам не только не могли грамотно сформулировать боевую задачу, но и постоянно врали о подкреплении. И обвиняли Семенченко в непатриотизме за критические комменты в Facebook. Так что в конце концов за него заступился даже сам Арсен Аваков, глава МВД и один из руководителей АТО. «Просматривая сообщения последних суток в фб и новостных строчках, вижу активные – организованные и нет нападки на командира батальона Нацгвардии «Донбасс» Семена Семенченко. Нападки за его активные эмоциональные высказывания о военной ситуации вокруг блокировки наших подразделений в районе Иловайска. Но я слушал и слушаю все его аргументы и доводы, советы и соображения. Уважаю и понимаю его эмоцию. Его право. Почему? Создайте подразделение добровольцев – отважных и решительных. Закалитесь в боях. Пройдите все это – и тоже будете иметь право на эмоцию, которую должна услышать страна», – написал Аваков 29 августа, когда эти нападки из-за конфликта Семенченко с СНБО достигли своего апогея.

А командир батальона свидетельствовал: «Иловайск должны были штурмовать силами в 800 человек. И бронетехника ВС Украины. План был согласован и утвержден руководством АТО, непосредственное командование осуществлял генерал Хомчак, командующий сектором Б. В итоге по разным причинам город брали 340 человек. В первый же день было взято две трети города. Если бы туда зашли подкрепления – Иловайск был бы полностью под нашим контролем еще 19.08. В тот же день меня увезли в госпиталь, и я передал управление войсками своим заместителям. И каждый день мне говорили, что «подкрепления на подходе». Еще не было ни удара русских из под Новоазовска, ни прорыва из сектора Д, а подкрепление все «где-то» шло. И каждый день мы вертолетами эвакуировали раненых, погибших. Все потери – не от штурма, а от попыток малыми силами удержать город. Еще несколько дней непрерывных боев, и у меня и моих побратимов со всех батальонов стали возникать вопросы. Что мы тут делаем? И кому передать город, если мы все-таки возьмем над ним полный контроль. Если бы хоть кто-то взял и сказал: «держитесь до такого-то числа, ваша задача такая-то» или «держитесь, вы отвлекаете силы противника», мы бы поняли. Но к тому моменту была разбита вся наша артиллерия и ублюдки методично расстреливали ребят из градов и ураганов с Донецка и территории РФ. Уже был убит командир батальона Херсон, контужен комбат Днепра Юра Береза, убиты или ранены часть моих взводных... И ответа не было...».

ОБМАН И УТРАЧЕННЫЕ НАДЕЖДЫ

Перелом в битве за Иловайск наступил 24 августа – в этот день «российская» (в терминологии украинских СМИ) бронегруппа численностью до батальона нанесла удар по трассе Старобешево–Кутейниково, перерезала ее и вышла в тыл группировке главных сил сектора Б, которая вела бои за Иловайск. Тем не менее утром 26 августа «ситуация была полностью контролируема при наличии адекватного командования сектором. В Иловайске войск достаточно, чтобы держать город, – сообщал в Facebook Семенченко, – тревожные симптомы начались позже. Сначала самовольно покинула позицию часть ВСУ, которая должна была обеспечивать тыл группировки. Артиллерия была разбита градами, остались одни минометы. Затем противником был нанесен еще один удар танками из района Моспино. Также был нанесен удар в районе Еленовки». Итог – уже на следующий день вся иловайская группировка АТО оказалась в «котле».

«Ждать больше нечего. Нас обманули в очередной раз. Никакой помощи сегодня НЕ БУДЕТ. Ответственные за это – министр обороны и командующий АТО. Нет даже команды пробиваться к своим. (Хотя) если слабые пока заслоны на трассе Кутейниково–Старобешево затвердеют, то это будет братская могила. Завтра я присоединяюсь к организации нового пикета – нужно как можно больше людей под Генштабом», – записал 27 августа в своем дневнике все тот же Семенченко.

Знаменательно, что именно это последнее, совершенно чуждое в военной среде, средство и помогло ему спасти жизни своих окруженных солдат – организованный пикет вызвал крупный публичный скандал, поскольку спикер информцентра СНБО Андрей Лысенко ранее заявил, что помощь силам АТО в Иловайск уже направлена, а для вывоза раненых организован коридор. В то время как батальон «Донбасс» во главе с Семеном Семенченко опроверг информацию СНБО и обвинил руководство АТО в бездействии, поддержку «Донбассу» выразил и батальон «Азов». В результате, когда на пикет под администрацией президента Украины собрались около тысячи человек, с его инициативной группой встретился сам Порошенко. И убедившись в правоте Семенченко, «в ходе переговоров на высшем уровне» пошел на договоренность с Москвой о том, что утром 30 августа все бойцы, не сдавшиеся в плен, будут выпущены через специальный коридор к месту дислокации основных сил АТО, а боевая техника подорвана.

Что же до бойцов, оказавшихся в плену, то они впоследствии будут обменены на российских десантников в Харькове. И утром 29 августа президент России призвал ополчение Новороссии открыть гуманитарный коридор для украинских военнослужащих, оказавшихся в окружении, а киевские власти – прекратить боевые действия и сесть за стол переговоров с представителями Донбасса. Так, благодаря Facebook и организованным им демонстрациям протеста комбат Семенченко вытащил из «котла» своих бойцов и «побратимов» из других добровольческих батальонов. Хотя битва за Иловайск была им и Киевом все равно проиграна вчистую – кольцо окружения Донецка, а за ним и весь южный фронт АТО рассыпались.

ФАКТОР СТРЕЛКОВА

Говорить о перспективах дальнейшего развития военной обстановки на юго-востоке сейчас, когда переговорный процесс между Новороссией и Киевом едва возобновился, дело сложное и неблагодарное. Думаю, что даже президенты России и Украины еще не знают, будет ли вообще достигнут между сторонами компромисс и как он будет выглядеть. Однако сама готовность президента России и новоросских лидеров выпустить разгромленных карателей из иловайского «котла», а также возобновить переговоры между представителями киевских властей и говорит о том, что нет однозначного намерения вести войну до победного конца, до полного отделения Донбасса от Украины. Другими словами, поддержка Москвой повстанцев носит сейчас весьма ограниченный, «военно-гуманитарный» характер.

Однако ошеломляющий успех контрнаступления ополченцев вынудил президента Украины обратиться за помощью к НАТО под ничем не обоснованным предлогом необходимости отражения российской агрессии. У Порошенко просто не осталось другого выхода. Южный фронт АТО полностью развалился, и полагаться на него далее невозможно. Надежда – только на помощь извне. В очередной раз обвинив во всем произошедшем Россию. Однако доказать ее участие в разгроме украинских силовиков опять оказалось нечем.

Характерно, что 31 августа, перед новым раундом переговоров между конфликтующими сторонами, российский президент вновь подтвердил свое намерение напомнить коллеге, что «нужно немедленно приступить к субстантивным содержательным переговорам по вопросам политической организации общества и государственности на юго-востоке Украины». Что помимо прочего позволяет нам понять, почему так неожиданно, за неделю перед контрнаступлением, был отправлен в отставку долго и упорно готовивший его министр обороны ДНР Игорь Стрелков, ставший чуть ли не символом независимости Новороссии. А перед тем ушли Денис Пушилин, Александр Бородай и Валерий Болотов… По сути, произошла полная смена высшего руководства ДНР и ЛНР от пришлых и местных сепаратистов. В то же время на место Стрелкова был назначен командир ополчения Владимир Кононов, которого даже ярые сторонники бывшего министра обороны признают вполне достойной заменой. И теперь успешное контрнаступление, которым он командовал, доказало не только правильность этого выбора, но и способно, при соответствующей раскрутке, придать ему некий особый смысл: вот, мол, убрали Стрелка, и дела пошли в гору… И невольно возникает вопрос – кому это может понадобиться? Ответ напрашивается такой: оставшимся из числа прежних влиятельных лиц региона. То есть главе объединенного парламента ДНР и ЛНР Олегу Цареву и, похоже, донбасскому олигарху Ринату Ахметову. Действительно, кто лучше старых лидеров способен вести торг с Петром Порошенко по «субстантивным вопросам политической организации общества и государственности на юго-востоке Украины»?

«Сам проект ДНР и ЛНР был изначально задуман Ахметовым (а не Россией, как утверждают украинские официальные власти). Олигарх хотел добиться децентрализации Украины и тем самым получить для своей вотчины дополнительные полномочия. Однако план Ахметова не реализовался и усилиями ряда прибывших лиц (типа того же Стрелкова) радикализировался. В итоге Ахметов принял решение отказаться от него и переметнулся на сторону киевских властей, оказав им даже посильную помощь для подавления восстания (например, помог взять под контроль Мариуполь, а также готовил сдачу Донецка, которую сорвал марш-бросок Стрелкова из окруженного Славянска)», – написало одно аналитическое издание по случаю отставки Стрелкова. Так что в общих чертах проект «Новороссия» находится в точке бифуркации с примерно такими направлениями развития дальнейших событий:

– если Петр Порошенко согласится продвигать далее содержательные переговоры по вопросам политической организации государственности на юго-востоке Украины, то Москва задействует Олега Царева и Рината Ахметова;

– если нет, у Александра Захарченко и Владимира Кононова вновь будут развязаны руки для дальнейшего наступления.

Однако в остальном турбулентность украинской революции делает траекторию будущего этой страны и проекта «Новороссия» плохо предсказуемой.