Владимир Заборский Полемика
ПУБЛИКАЦИЯ Сергея Брезкуна "Рецидив глобальных амбиций" в основном повторяет те же постулаты "исключительной" важности и значения только РВСН (прежде всего шахтных тяжелых ракет) в поражающем (боевом) потенциале триады стратегических ядерных сил (СЯС), изложенные в его предыдущей статье "Ядерный подводный перебор". Автор по-прежнему не признает в триаде значение и важность морских стратегических ядерных сил (МСЯС) и напрочь отвергает авиационные (АСЯС).
Вся его "концепция" по проблемам СЯС и РВСН укладывается в принципе в несколько постулатов, частично с повторением некоторых в различном виде формулировок по тексту статьи. Это вроде бы дает основание Сергею Брезкуну утверждать, что "ставка на морской компонент ядерных сил бесперспективна". Рассмотрим, так ли это.
В его статье в общем виде провозглашается следующее: прежде всего сохранить "до последнего" шахтные тяжелые ракеты РВСН с РГЧ ИН; РВСН - высший приоритет прежде всего финансировать существующую и перспективную группировку РВСН; наземная компонента СЯС - самая экономичная и надежная; МСЯС в триаде нужны только как компонента, дополняющая ответный удар РВСН; АСЯС практически не существуют, и они не нужны. Вот в принципе и все главные направления.
Что касается необходимости сохранить уцелевшие шахтные тяжелые ракеты РВСН с РГЧ ИН - это без комментариев. Обязательно их нужно сохранить и держать в готовности на боевом дежурстве "до последнего". Тем более что с выходом США из Договора по ПРО прекращается и действие Договора СНВ-2, требующего уничтожения шахтных ракет.
Только что подписанный президентами Бушем и Путиным Договор об ограничении стратегических наступательных потенциалов также не запрещает такие ракеты. Но как быть дальше? Ведь, как подтверждает сам Брезкун, 70% наших ракет уже выработали гарантийный ресурс эксплуатации. Разберемся в общих чертах с проблемой дальнейшего развития СЯС и их будущего.
Поскольку мои соображения и предложения по этой проблеме изложены в прошлой моей статье "Структура триады" ("НВО" # 31, 2001 г.) и, видимо, малоавторитетны для Брезкуна, привожу в поддержку выводы и заключения из работ известных крупных специалистов по проблемам СЯС общероссийского (а возможно, и мирового) значения: доктора экономических наук, члена Научного совета при Совбезе РФ Геннадия Воронина (в прошлом замминистра Судпрома СССР), члена-корреспондента РАН генерал-лейтенанта Льва Волкова (в прошлом начальник 4 ЦНИИ МО) и доктора технических наук Ярослава Хетагурова (главный конструктор систем управления РПКСН) (журнал "Национальная безопасность" ## 5-8, 2001 г.).
Но прежде считаю необходимым отметить, что реализуемость заключений указанных работ возможна только с выводом России из кризиса и финансово-производственной немощи, в которой страна оказалась за последние 10 лет.
Вот что утверждают крупные вышеупомянутые специалисты.
"Основу группировки СЯС, способных в условиях противоракетной обороны сохранить необходимый потенциал ответного удара, должны составлять носители, имеющие высокую живучесть (т.е. прежде всего неуязвимость, - В.З.) и способность преодолевать рубежи ПРО. Высокой живучестью в ядерной триаде обладают подвижные грунтовые и железнодорожные комплексы и атомные подводные лодки с баллистическими ракетами┘ Основной вклад в потенциал ответного удара вносят подвижные наземные ракетные комплексы и подводные лодки с баллистическими ракетами".
"Каждый вид стратегического оружия имеет свой показатель уязвимости. Высшей уязвимостью обладают шахтные пусковые установки, так как их координаты известны по данным спутников┘
Практическая неуязвимость подводных лодок со стратегическими ракетами признана во всем мире. Главное преимущество баллистических ракет на подводных лодках - их неуязвимость, - давно поняли европейские государства и США┘
Стратегические ракеты подводных лодок по характеристикам одинаковы с наземным, а по некоторым их превосходят┘"
Добавлю, что современным РПКСН нет необходимости "забираться" на боевое патрулирование в удаленный район океана, где они могут быть обнаружены заранее силами ПЛО противника. Дальность (досягаемость) ракетного удара позволяет использовать наши ракетоносцы из охраняемых силами ПЛО прибрежных районов (так называемых оборудованных огневых позиций), а также из ВМБ при нахождении ракетоносцев в гаванях или непосредственно у причала, и даже из дока.
"Сравнения объемов аппаратуры, обеспечивающей стратегические ракеты на подводной лодке, с объемом аппаратуры наземного базирования с равным числом ракет показывают преимущества в 8-10 раз базирования ракет на подводных лодках. Соответственно во столько же раз увеличиваются затраты на наземное базирование ракет. ...Затраты на обслуживание и эксплуатацию 16 ракет с учетом инфраструктуры (технические сооружения, жилье, питание, бытовое обслуживание, связанное с человеческой деятельностью обслуживающего личного состава, - В.З.) в случае наземного базирования будут больше, чем у подводных лодок. ┘Усредненная стоимость одного пуска ракет с подводной лодки, на которой находится 16 ракет, дешевле на 20-25% шахтного пуска равнозначного количества наземных ракет. Эти оценки объясняют тот факт, что использование подводных лодок как носителей стратегических ракет такими странами, как США, Англия и Франция, имеет экономическую основу, а не техническую и геополитическую┘
Проведенный анализ показывает, что направление преимущественного развития стратегических ракет на подводных лодках имеет фундаментальное обоснование как с точки зрения неуязвимости, так и меньших затрат", - утверждают Воронин и Хетагуров.
Так что, по мнению вышеназванных специалистов, ставка на морскую компоненту ядерных сил именно перспективна и может иметь большое будущее.
После этих цитат мне почти нечего добавить. Разве что следует еще раз акцентировать внимание на следующих, на мой взгляд, заблуждениях Сергея Брезкуна в его "концепции".
Так, он утверждает, что МСЯС "в триаде нужны как компонента, дополняющая ответный удар РВСН". Считаю это утверждение не соответствующим действительности. Именно МСЯС в ответном ударе играют главную роль ввиду высокой скрытности РПКСН, их неуязвимости, стойкости боевого управления и поражающей мощности ракетного удара. РВСН, особенно шахтные стационарные комплексы, смогут участвовать в ответном ударе только уцелевшей частью ракет.
Это же утверждает даже такой заслуженный ракетчик из ведомства РВСН, как вышеупомянутый генерал-лейтенант Волков: "Не имеет смысла вложение средств в стационарные пусковые установки РВСН. При достигнутой точности на ракетах США "Трайдент-2" и "МХ" наши ракеты поражают одним блоком с вероятностью, близкой к единице. Это значит, что стационарные ПУ усиливают лишь потенциал упреждающего удара и не могут служить надежным средством сдерживания". ("Индустрия" # 13, 2000 г.).
Это фактически признает и сам Брезкун, соглашаясь, что из начальной группировки, к примеру, из 100 шахтных ракет, поражаемых в упреждающем ударе с вероятностью 0,9, могут уцелеть только 10 МБР. Но его вроде бы радует, что и в этом случае эти ракеты "гарантируют" 100 боевых блоков (ББ) в ответном ударе. Но зачем же развертывать и содержать такую группировку РВСН, заранее предвидя уничтожение 90% ее боевого состава в надежде на уцелевшие 10 ракет и их 100 ББ? Для сравнения, один неуязвимый РПКСН проекта 941 ("Тайфун") может нанести как упреждающий, так и ответный удар суммарной мощностью в 200 ББ. Это, если не ошибаюсь, боевой потенциал двух (или даже более) дивизий РВСН шахтных тяжелых ракет с РГЧ ИН. Так какая же компонента СЯС более перспективна: морская или наземная?
К слову, задача политического и военного руководства страны не допустить упреждающего удара противника - упредить его должны наши СЯС. Это предусмотрено Военной доктриной России. После упреждающего удара по нам возможна ситуация, при которой ни ответного удара, ни собственно страны уже не будет. Организация же ответно-встречного удара, тем боле с приближением НАТО к границам России, - это утопия. Вряд ли такой удар может состояться.
Таким образом, утверждения Сергея Брезкуна, что наземная компонента СЯС самая экономичная и надежная и ей должны быть отданы все приоритеты ввиду ее "исключительной важности", не выдерживают критики крупных специалистов ВПК и кардинально расходятся с их выводами.
Полагаю, что наш ракетно-ядерный потенциал как главное стратегическое средство сдерживания все же будет - когда страна выйдет из нынешнего бедственного состояния экономики - в подавляющей части перенесен на морские носители как наиболее неуязвимые и потому более эффективные.
