Сергей Николаев В "НВО" # 14 за 2002 г. опубликована статья Михаила Растопшина "Что может выявить бой". Наряду с безусловно верными положениями (например, о необходимости сопровождения модернизационными мероприятиями крупных партий вооружения, продаваемых иностранным заказчикам) статья содержит оценки качества отечественных образцов вооружения, с которыми трудно согласиться.
Оставляя "за скобками" рассуждения Михаила Растопшина, касающиеся эффективности (или напротив, неэффективности) действия элементов динамической защиты различных габаритов против кумулятивных средств поражения, уточним некоторые вопросы, касающиеся оценки технического уровня вооружения российского танка.
На протяжении многих десятилетий вооружение основных танков всех стран мира, способных такие танки создавать, рассматривалось и конструкторами, и военными заказчиками прежде всего как вооружение противотанковое. Естественно, что танки Т-90С и Т-84, как и их предшественники (семейства машин типа Т-72 и Т-80 соответственно) в этом смысле не только не являются исключениями, а скорее представляют собой "ярко выраженные" противотанковые средства. Достижению конечной цели - поражению танка противника - подчинены очень многие технические решения обоих танков, зачастую - в ущерб иным техническим характеристикам. И в этой связи наивно было бы думать, что заказчики и создатели выстрела с бронебойным подкалиберным снарядом БМ42 "Манго", работая в условиях СССР - страны, первой в мире применившей в серийном танке комбинированную многослойную защиту (кстати, за двадцать лет до принятия на вооружение "Манго"), - могли игнорировать оснащение именно такой защитой танков тогдашних вероятных противников М-1 и "Леопард-2", для поражения каковых "Манго", собственно, и предназначался. Еще менее вероятно, что харьковские танкостроители, будучи связанными массогабаритными характеристиками машины, в общем, аналогичной танку Т-80УД советских времен, могли создать башню, существенно превосходящую по защите натовские танки, будь эта башня хоть трижды сварная.
Дальнейшие рассуждения несколько напоминают вариант древнего анекдота о человеке, продающем щит и меч, и при этом рекламирующем меч - как пробивающий любой щит - и щит, соответственно, как выдерживающий удар любого меча. Оба танка - и Т-90С, и Т-84 - оснащены встроенной динамической защитой (ДЗ), которая должна по определению эффективно противодействовать бронебойным подкалиберным снарядам, следовательно, те части лобовых проекций танков, которые защищены кроме ДЗ броневыми конструкциями с заявленными изготовителями уровнями стойкости, не будут поражаться при фронтальном обстреле подкалиберными снарядами любых типов (и не только "Манго", но и снарядами типа М829 и ВМ53 западных 120-мм пушек). В то же время оба танка имеют в лобовой проекции так называемые ослабленные зоны, которые не спасет от пробития никакая ДЗ. Специалистам эти зоны прекрасно известны, количество и площадь их достаточно велики и на обеих машинах примерно одинаковы (наличие и размер таких зон предопределяются в основном конструктивной схемой танков, унаследованной от их общего прародителя - танка Т-64). При обстреле в борт уязвим любой танк, но Т-90С в этом случае имеет определенные преимущества перед Т-84, обусловленные компоновкой, более рациональной с точки зрения обеспечения живучести при пробитии брони. Кстати, бортовая проекция современных танков является примером разнесенной броневой конструкции (бортовой экран, каток и собственно борт), которая при больших углах (порядка 60-65 градусов от нормали к броне) представляет собой весьма трудную цель для бронебойного подкалиберного снаряда, однако "Манго" успешно с ней справляется.
Суммируя сказанное, можно сделать следующие выводы:
- танки Т-90С и Т-84 в силу своих конструктивных особенностей имеют примерно равные шансы на выживание при попадании в них снаряда типа "Манго" (при некотором преимуществе Т-90С);
- хорошие характеристики бронепробиваемости снарядов типа М829 и DМ53 западных 120-мм пушек при стрельбе по этим танкам не могут обеспечить существенного прироста эффективности по сравнению со снарядом "Манго" отечественной 125-мм пушки;
- в условиях примерного равенства по уровню защиты в дуэли между Т-90С и Т-84 на первый план выходит точность стрельбы на больших дальностях.
Итак, в патовой ситуации дуэли двух танков - российского и украинского - преимущество получит тот, кто будет стрелять точнее. На первый взгляд и в этом два танка равны - ведь системы управления огнем у них очень похожи, пушка одна и та же, снаряды практически идентичны, следовательно, если не учитывать возможные различия в уровне подготовки экипажей, и точность стрельбы должна быть одинакова. Однако есть фактор, который может дать существенное (а в данном случае - решающее) преимущество одной из сторон. Этот фактор - качество технической подготовки вооружения к стрельбе.
В статье Растопшина содержится упоминание о том, что точность стрельбы в немалой степени зависит от танковой пушки и "недостаточный контроль пространственной кривизны ствола может стать причиной недопустимого рассеивания снарядов "Манго". На самом же деле никакого "недопустимого рассеивания" у этих снарядов не было и нет, этот параметр оговорен технической документацией и весьма жестко контролируется при изготовлении выстрелов, но зато есть другой фактор, не менее важный с точки зрения точности стрельбы. Этот фактор - индивидуальный, присущий каждой конкретной пушке - так называемый угол вылета. Наличие такого угла в принципе известно с давних времен, и для его определения и нейтрализации существует специальная процедура - приведение оружия к нормальному бою, или пристрелка. Однако современные танковые пушки - это, что называется, особый случай. Сверхмощные баллистические характеристики, стволы шестиметровой длины (да еще тонкостенные, могущие изменять в процессе эксплуатации кривизну) и еще масса "нюансов" вроде различных конструктивных схем снарядов... Конечно, проще всего такие пушки пристреливать старым добрым "огневым" методом, причем отдельно каждым типом снаряда. Однако цена каждого выстрела с современным подкалиберным снарядом зашкаливает за 1000 долл., да еще не всегда удается обойтись малой кровью - небольшим количеством выстрелов.
Не меньше проблем и с современными системами управления огнем танков. Сложные оптические схемы, масса гироскопических приборов, лазерных излучателей - все это требует тонкой настройки и, главное, периодического контроля. Конечно, среди многочисленного танкового ЗИПа есть и необходимые для этого приборы, однако их использование, с одной стороны, требует весьма квалифицированного персонала, а с другой - к нему никак не подходят определения "быстрый", "оперативный"... А законы современного танкового боя суровы: не успел или не сумел подготовить свое оружие к бою - и ты уже жертва...
Российским специалистам выход из положения виделся в разработке специальной контрольно-проверочной машины (КПМ), расчет которой в кратчайшие сроки и с наибольшей возможной точностью мог бы привести к нормальному бою артиллерийское вооружение любого танка, настроить оптимальным образом систему управления огнем, отрегулировать стабилизатор вооружения, одним словом - выжать из танкового оружия максимум возможного. И при этом не истратив ни одного снаряда!
Конечно, задача представлялась исключительно сложной. Достаточно сказать, что для разработки нескольких формул, связывающих поведение снаряда с пространственной непрямолинейностью ствола, пришлось измерить (причем с высокой точностью), а затем испытать сотни и тысячи стволов в течение десятилетия. И тем не менее задача была успешно решена ведущим научным центром российской артиллерийской отрасли - ФГУП ЦНИИ "Буревестник" (г. Нижний Новгород). В 2001 г. КПМ 1И37 "Буксир" наконец была принята на снабжение Вооруженных сил Российской Федерации. Не будет преувеличением сказать, что в кузове-фургоне (на базе автомобиля высокой проходимости) этой машины имеется все, что необходимо для работы с танковым оружием, что называется, на высшем уровне - от устройства механической чистки канала ствола до оптико-электронной системы контроля непрямолинейности (с выводом информации на ЭВМ) и имитатора скорости воздушного потока - для тестирования датчиков ветра систем управления огнем. Не забыты и необходимые бытовые условия для экипажа - в кузове быстро оборудуются два спальных места, есть и места для размещения сухих пайков и личных вещей. КПМ не будет бесполезной даже тогда, когда не используется по основному назначению, ведь в составе программного обеспечения ее ЭВМ (точнее - бортовой информационно-управляющей системы) содержится масса документально-справочной информации, которая в любой момент может быть пополнена в соответствии с текущими потребностями. Иначе говоря - это готовое рабочее место для начальника службы вооружения или командира подразделения технического обеспечения.
Отечественные системы вооружения много (и по большей части справедливо) критикуют за отсутствие необходимых средств технической поддержки. На примере КПМ "Буксир" видно, что положение хоть и медленно, но меняется к лучшему. Генеральный заказчик (Главное ракетно-артиллерийское управление Министерства обороны) и промышленность объединили усилия для обеспечения таких условий эксплуатации танкового вооружения, которые позволят полностью реализовать его потенциальные возможности.
Конечно, сегодняшние "особенности" финансирования оборонной промышленности не позволяют дать российским военным нужную им КПМ в достаточных количествах. Однако отечественные танки уже давно и прочно освоили мировой рынок, и все чаще вероятны случаи, когда на линии огня могут встретиться машины, разработанные в СССР или в его "независимых обломках". И в этом случае преимущество получит тот, кто окажется предусмотрительнее и лучше подготовит свое оружие к бою, используя КПМ "Буксир". Более того, "Буксир" - это в определенном смысле машина завтрашнего дня, так как ее применение может существенно облегчить процессы модернизации танкового вооружения непосредственно в местах его эксплуатации.
Дарья Гармоненко 
