Военную промышленность можно потерять

-АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ, от многих руководителей предприятий оборонки не раз доводилось слышать о необходимости создания единой государственной структуры, отвечающей за стратегию и тактику развития отрасли. Что вы думаете по этому поводу?

- Не секрет, что в управлении оборонным комплексом есть немало проблем. Моя позиция такова: вертикаль власти здесь надо усиливать и ее следует доводить в сегодняшних условиях, может быть, до президента РФ. Иначе ОПК можно потерять как управляемый объект.

Давайте вспомним советское время, когда при правительстве работала Военно-промышленная комиссия, державшая руку на пульсе всех процессов в оборонном комплексе страны. Мне могут возразить, мол, сегодня существует аналогичная комиссия. Но в том-то и дело, что она работает не на постоянной основе, ее заседания проходят всего лишь раз в квартал. Будучи членом этой комиссии, знаю механизмы ее работы не понаслышке. Да, решения принимаются, но действенный контроль за их реализацией зачастую отсутствует, нет у комиссии и эффективных механизмов влияния. Более того, помимо управленческой, эта структура должна осуществлять кропотливую координационную работу между госзаказчиками и исполнителями. Также необходимо вносить предложения по совершенствованию законодательной базы, решать накопившиеся проблемы в регионах и многое другое.

Посмотрите, сколько финансовых средств, аккумулирующихся в оборонном сегменте экономики, требуют координации: ресурсы гособоронзаказа, инвестиционные программы развития производственной базы. Сюда же можно отнести средства, выделяемые на национальную технологическую базу, федеральные целевые программы. А еще есть мобилизационные средства, деньги на науку и т.д. И все они жестко не увязаны, не консолидированы с Государственной программой вооружения. Это огромные средства, и их надо заставить эффективно работать. Для всего этого и нужен единый орган, отвечающий за работу всего военно-промышленного комплекса. Думаю, что административный ресурс такого органа сегодня чрезвычайно востребован.

РЕФОРМИРОВАНИЕ ОПК

- Нередко Минобороны критикуют за многотемье в разработках, распыление средств, своеобразном долгострое. Что бы вы ответили на это?

- Давайте разберемся. В прошлом году мы приняли на вооружение примерно 70 образцов. В этом году планируется завершить опытно-конструкторские работы и принять 120 образцов вооружений и военной техники (ВВТ) различной сложности. Если взять первоначальные тактико-технические задания (ТТЗ) некоторых разработок, когда параметры задавались еще в 80-е годы, формально можно говорить о некотором долгострое. Но лишь формально, ибо ТТЗ каждый раз уточняются, когда по тем или иным причинам переносятся сроки. Есть сложные образцы, такие, например, как "Тополь-М", работа над которыми идет в среднем от 12 до 14 лет. И это мировая практика.

- Нельзя ли ускорить этот процесс?

- У нас есть отработанный цикл, который мы нарушать не вправе. После опытно-конструкторских работ, государственных испытаний и даже принятия на вооружение следует этап установочной партии, когда доводка идет уже в процессе производства нового образца. В свое время у нас был этап войсковых испытаний, в ходе которых выявлялись и устранялись недостатки. Все это преследует лишь одну цель - сделать оружие и боевую технику более эффективными, надежными, с высоким качеством.

Тот, кто эксплуатирует тезис многотемья, распыления сил и средств, мягко говоря, лукавит. Десятком-другим новых ВВТ не отделаешься, одних приоритетов в этой области можно с сотню назвать. Но подобное критиканство дорого стоило России.

Сегодня мы столкнулись с тем, что у нас крайне мало заделов в военно-технической области. Почему? Раньше на оборону работали многочисленные коллективы ученых. Даже если получался отрицательный результат, специалисты знали, что это направление тупиковое.

Напряженный поиск, полет научной мысли способствовал рождению нетрадиционных систем оружия. Разработчиков не одергивали, им давали себя проявить. В 90-е годы под шквалом критики оказалась не только армия, но и программы вооружения. Это негативно отразилось на конечном результате. Некоторые направления были закрыты, другие переориентированы. Чтобы не потерять ряд базовых технологий и научных школ, их приходилось вписывать в обеспечение работ по гособоронзаказу. Тем самым мы сохранили коллективы разработчиков, поддержали их в трудное время. Но это не могло не сказаться на стратегии исследований. Задача сегодняшнего дня - сделать все возможное, чтобы научные горизонты были снова широкими и безоблачными.

И потом - это не такие уж и большие средства, которые надо инвестировать в поисковые фундаментальные работы. Если спекулировать на данном вопросе, мы срубим сук, на котором сидим. У нас пропадут заделы, а другими словами, мы можем вполне лишиться будущего.

- Чем отличается гособоронзаказ этого года от предыдущих?

- Главная его особенность - существенный рост по сравнению с предыдущими годами. Когда я вступал в должность в начале 2001 года, госзаказ составлял около 40 миллиардов рублей, сегодня - 112,8 миллиардов, 45,5 из которых будут направлены на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР). Другими словами, общая ресурсная составляющая по вооружению возросла за последнее время почти в три раза. Это говорит о том, что государство выполняет свои обязательства перед оборонно-промышленным комплексом, Вооруженными силами, следуя букве Закона РФ "Об обороне".

По тому, как разрабатывался, согласовывался и принимался гособоронзаказ, его можно поставить в пример всем предыдущим. Проект гособоронзаказа был готов еще летом прошлого года, его полностью сбалансировали, параллельно работая над проектом бюджета. Военно-промышленная комиссия рассмотрела госзаказ в конце декабря, а 16 января этого года - уже на заседании правительства, где Минобороны, Минэкономразвития и Минфин выступили фактически с единым докладом. Отрадно, что мы учимся, и я убежден, что получается работать консолидированно, совместно.

И еще. По предложению Минобороны правительство РФ приняло беспрецедентное за последние годы решение: 5 января этого года мы получили разрешение заключать договоры до выхода постановления о госзаказе, а через день уже стали поступать под это средства. Другими словами, полмесяца до формального утверждения госзаказа 22 января сего года не "ушли в песок", оборонный комплекс уже начал работать над его выполнением. А ведь были времена, когда гособоронзаказы утверждались в мае и даже позже.

ГОСОБОРОНЗАКАЗ

- Действительно, проблемы существуют. Рост ресурсов, инвестиции государства в совершенствование технологической базы, разработку вооружения, на поддержание и развитие промышленности вскрыли и так называемые узкие места. Ранее эти проблемы легко можно было списать на дефицит средств, хроническое недофинансирование.

Взять, например, ценовую политику. Теперь, когда средства появились, подскочили и цены. Недавно в прессе (см. "НВО" # 5, 2002 г. - Прим. ред.) на эту тему приводился такой пример: если вчера 10 гаубиц нам предлагали по 5 миллионов рублей, то сегодня - 5 гаубиц по 10 миллионов. Нечто подобное наблюдаем и с опытно-конструкторскими работами.

Не скрою, определенные трудности были с номенклатурной частью гособоронзаказа, но мы ее все же выдержали в полном объеме по количеству, типажу вооружения и военной техники, приоритетным НИОКР, финансирование которых идет, что называется, рубль в рубль. Другими словами, мы выдерживаем политику Государственной программы, тем самым закладываем фундамент для последующего перевооружения армии и флота.

Особенностью гособоронзаказа этого года является то, что в нем впервые все силовики представлены в единой его части. Что подвигнуло нас, госзаказчиков, сесть за общий стол переговоров и выработать общие правила? Еще в мае прошлого года президент РФ подписал указ о порядке формирования и реализации гособоронзаказа по вооружению и военной технике общего применения, где Минобороны отдана головная роль по согласованию и координации действий всех силовых министерств и ведомств. Отмечу, что нам не были переданы их функции и средства. Теперь Минобороны осуществляет контроль за выполнением гособоронзаказа, а также координационную политику, касающуюся цен, проведения единых тендеров, конкурсов, корректировки различных параметров и т.д. Действуя сообща, мы добиваемся ощутимой экономии государственных средств.

- Что конкретно принято на вооружение в прошлом году и что ожидается в году нынешнем - исходя из гособоронзаказа-2003?

- В прошлом году на вооружение был принят полк современных ракетных комплексов стратегического назначения "Тополь-М", а также шесть космических аппаратов, обеспеченных ракетоносителями и ряд другого ВВТ. По государственному оборонному заказу на 2003 год, планируется, как я упоминал, принять на вооружение 120 новых образцов вооружения и военной техники. В этом году, в частности, будет закуплено 9 космических аппаратов и примерно столько же ракетоносителей. На вооружение Сухопутных войск поступит до конца года оперативно-тактический комплекс "Искандер". Согласно гособоронзаказу будет продолжена модернизация бронетанковой и авиационной техники.

В 2003 году планируется разработать эскизный проект боевого самолета пятого поколения с его начинкой - авионикой, системой управления, вооружением. Исполнитель проекта, ОКБ "Сухой", должен провести тендер среди конструкторских бюро для создания составных частей и вооружения перспективного самолета. Его первый пробный полет может состояться через 8-9 лет. Вся программа рассчитана на 12-14 лет. Это обычная практика создания техники подобного уровня сложности.

- Один из самых волнующих директорский корпус вопросов - возвращение долгов оборонке за уже выполненные работы. Как он решается?

- Немного статистики: к концу 1999 года 50% средств гособоронзаказа составляли такие долги предприятиям и организациям ОПК. В 2002 году этот показатель снизился с 17% в январе до 12% - в декабре. Финансовый план этого года предусматривает реструктуризацию долгов за прошлые 2000-2002 годы, на их погашение пойдет лишь 7% гособоронзаказа. В декабре эту цифру планируем снизить до 4%, а в конце 2004 года полностью рассчитаться с оборонкой за долги всех предыдущих лет. Эта политика требует немалых ресурсозатрат, но мы нашли возможность маневрирования внутри оборонзаказа, не снижая номенклатуры изделий и ОКР. В течение первого квартала этого года мы оплатим всю кредиторскую задолженность гособоронзаказа 2002 года.

- Как учтены интересы научно-исследовательских организаций Минобороны в гособоронзаказе этого года?

- Впервые с этого года научные исследования, выполняемые научно-исследовательскими организациями нашего ведомства, финансируются по линии государственного оборонного заказа. Ранее это осуществлялось за счет статей, направляемых на содержание Вооруженных сил. Другими словами, Минобороны само содержало такие организации и само оплачивало их научно-техническую продукцию.

Здесь есть своя особенность. Дело в том, что юридический статус у этих организаций разный, не у всех он соответствует механизму гособоронзаказа. При решении юридических вопросов важно не потерять часть уникальных институтов, не ухудшить их экономическую ситуацию, сберечь кадры. Это наша головная боль и забота. Ведь с 1 января мы в связи с новым порядком пока не обеспечиваем их финансами, хотя и продолжаем руководить ими.

ХОЛДИНГИ

- Гособоронзаказ этого года не имеет ни одной позиции, которая бы касалась этих интегрированных структур. Заказы распределены между предприятиями, входящими в тот или иной концерн или холдинг. Дело в том, что действующее законодательство не позволяет управляющим компаниям, которые не наделены производственными мощностями, фондами, возможностью разрабатывать вооружение и военную технику и т.д., получать лицензии на выполнение гособоронзаказа.

И потом - даже объявление о создании того или иного холдинга не говорит о том, что они в организационном и экономическом плане готовы сразу же эффективно работать. Как правило, у них есть внутренние проблемы, есть масса организационных, юридических и прочих вопросов, которые надо решать на уровне данной интегрированной структуры. Плюс ко всему остро на повестке дня стоит вопрос лицензирования деятельности и многих других предприятий оборонно-промышленного комплекса. Решение этих вопросов лежит как в плоскости уточнения действующего законодательства, так и в слаженности и согласованности действий заинтересованных федеральных органов исполнительной власти и Минобороны.

- Генеральный директор ММПП "Салют" предложил использовать "безработные" авиационные двигатели в качестве взаиморасчетов с Минобороны, при этом выгода очевидна и для оборонки, и для Военно-воздушных сил. Как вы относитесь к этому предложению?

- Хочу поделиться добрым известием не только для трудового коллектива Московского машиностроительного производственного предприятия "Салют", но и для всей отрасли: своим постановлением правительство РФ разрешило Министерству обороны в счет оплаты продукции передавать ОПК востребованную ликвидную технику, в том числе и, как вы выразились, безработные авиационные двигатели. И сумма определена - она составляет около 6 миллиардов рублей.

Не секрет, что у нас накопился определенный балласт, который следует утилизировать. ВВС не исключение. Хранящаяся на складах и базах устаревшая и сверхштатная авиатехника, которая никогда уже не будет востребована, требует к тому же дополнительных расходов на хранение. Да и сам процесс утилизации не дешевый. А так вместе с оборонной промышленностью мы оптимально эту технику используем. Такой бартер, повторюсь, правительство разрешило. Если в тот же ММПП "Салют" мы отдадим 10 старых двигателей, а взамен получим определенное количество новых, модернизированных, - от этого потенциал ВВС только возрастет.

Дело осталось, как говорится, за малым: выработать так называемые правила игры, выгодные и оборонной промышленности, и Минобороны, определить четкий нормативно-правовой механизм взаиморасчетов, чтобы потом ни у кого не возникло претензий друг к другу. Конечно, мы, как заказчики, заинтересованы в быстрейшем решении этого вопроса. Естественно, тот же генеральный директор вместе с директорами предприятий должны сесть за стол переговоров и договориться о каких-то пилотных проектах.

Например, с Роствертолом у нас установились неплохие взаимоотношения. Мы им даем какое-то количество вертолетов, они что-то продают за рубеж, а потом инвестируют средства в модернизацию нашей же техники. Другими словами, есть определенные механизмы, но они учитывают конкретную специфику предприятия, техники и т.д. А в случае, о котором говорилось выше, нужны общие механизмы. Ведь речь идет о солидных средствах, которыми нам необходимо эффективно и на законных основаниях распорядиться.

Главное, что первый раз такое разрешение на правительственном уровне получено. Это направление необходимо активно продвигать, оно должно войти в число приоритетных. По крайней мере по линии Военно-воздушных сил, как заказчика, этот процесс пошел. И у них есть вполне конкретные предложения, которые высказывал главнокомандующий ВВС генерал-полковник Владимир Михайлов. Но главное, чтобы были выработаны для всех правила игры, о которых я говорил выше, - ясные, понятные, законные и т.д., утвержденные на определенном уровне, например правительственном. Уже сегодняшняя законодательная база частично позволяет начать работать по этой проблеме в рамках органов исполнительной власти. Заработает этот механизм, мы еще быстрее рассчитаемся с долгами предприятиям ОПК.