Евгений Громов В СВОЕМ ежегодном Послании Федеральному собранию Владимир Путин, выдвинув военную реформу в число высших государственных приоритетов, первой из задач военного строительства назвал перевооружение армии и флота. О том, насколько сильно беспокоит президента эта проблема, свидетельствуют и недавние преобразования в военно-промышленной сфере. Проводя их, руководство России, как теперь видно, решало самые неотложные вопросы, выявляло и заменяло "слабое звено".
Куда направлен главный удар, ясно. Система ВТС сохранила и кадры, и структуру. В оборонном комплексе исходная "клебановская" вертикаль (вице-премьер - Минпромнауки - отраслевые агентства) восстановлена и лишь сменила руководителя - теперь ее возглавляет Борис Алешин. И только в сфере гособоронзаказа заметны и структурные, и кадровые перемены. Здесь появились новые органы, новые посты и новые люди.
Формируется Госкомитет по государственному оборонному заказу при Минобороны РФ, который возглавил бывший глава ФАПСИ Владимир Матюхин - кадровый спецслужбист, весьма продвинутый в современной технике. Помощник президента по госзаказу и ОПК Александр Бурутин не имел ранее прямого отношения к оборонному производству. Он - генштабовский оператор до мозга костей. Выходцы из этой среды известны корпоративным духом и неподкупностью. Похоже, Владимир Путин рассчитывает узнать через Бурутина, что действительно нужно армии и флоту от промышленности и какова цена обещаний чиновников и директоров.
Назначая этих двух генералов, президент фактически выразил недоверие всему существующему аппарату: начальнику вооружения ВС и многочисленным заказывающим управлениям рангом пониже, которые подчинены главкомам и командующим.
Сопоставим это с другими, менее заметными событиями. В конце апреля Совет Федерации предложил Госдуме внести поправки в статью 2 Федерального закона "О государственном оборонном заказе". Они допускают использование собственных средств предприятий для финансирования работ по гособоронзаказу. Ранее подобные работы с точки зрения юстиции велись нелегально и часто, хотя, конечно, далеко не всегда, сопровождались злоупотреблениями. Из Минобороны все громче звучат голоса, требующие передать под контроль военных существенную долю прибыли от ВТС. В неофициальном порядке называется даже сумма: от 200-300 млн. долл. ежегодно.
Если суммировать, становится ясно: "слабым звеном" президент считает сложившуюся систему обеспечения армии и флота современной техникой.
Неблагополучная ситуация складывалась постепенно. Все в России понимали и понимают, что в рамках нынешнего госзаказа невозможно обеспечить даже минимальные потребности ВС в современном оружии. Поэтому руководство страны сознательно пошло на стимулирование торговли оружием, рассчитывая, что тем самым удастся сохранить ОПК и, используя экспортные средства, помочь перевооружению армии.
Но процесс пошел не так, как предполагалось. Почувствовав вкус к деньгам, некоторые представители промышленности решили, что им дано право определять перспективы развития вооружений в России. Показательна история проекта истребителя пятого поколения. ВВС всеми силами хотели отсрочить какие бы то ни было крупные решения по этой программе, но промышленное лобби считало иначе. В результате победа в конкурсе досталась АВПК "Сухой", руководитель которого Михаил Погосян претендует ни много ни мало, как на "консолидацию" (то есть сосредоточение в своих руках) всех, включая госзаказ, средств, выделяемых на создание перспективного истребителя.
"Мы дадим военным не то, что они просят, а то, что им надо", - под этим девизом работала оборонная промышленность СССР в период позднего застоя. Многим он по нраву и сегодня. Но сдала ли промышленность экзамен на зрелость? Показала ли она свою способность разрабатывать и производить то, что нужно военным? Нет и еще раз нет! Посмотрите на оснащенность ВВС, действующих на Северном Кавказе. За последние 10 лет в самолетном парке 4-й армии ВВС и ПВО не произошло абсолютно никаких перемен к лучшему. Ведущие КБ проявили поразительное равнодушие к нуждам воюющей армии.
С начала 1990-х гг. на выставках рекламируются всепогодные варианты основного воздушного бойца чеченской войны - штурмовика Су-25. Они нужны армии как воздух. Но до войск самые новые модификации не дошли, да и слегка усовершенствованных самолетов армия получила единицы.
Фронтовой бомбардировщик Су-24М - единственный всепогодный самолет, способный наносить по боевикам точечные удары, - за 20 лет службы разработчиком практически не совершенствовался. Его модернизацией занялась небольшая фирма, основанная бывшими военными, а традиционные конструкторские коллективы самолет просто не замечают.
Для замены Су-24М и Су-25 по заказу российских военных создается Су-27ИБ - именно тот самолет, который наилучшим образом отвечает требованиям к ударной авиации для региональных конфликтов. Но на "Сухом" не спешат вкладывать в него средства, а вместо этого занялись принципиально новым истребителем пятого поколения, который нужен для мифического противостояния с США.
Почему так происходит, понятно. Экспортные перспективы крайне необходимых ВВС штурмовиков и бомбардировщиков невелики. Основные силы "консолидаторы" бросили на свой главный товар - истребители. Одних только экспортных вариантов Су-27 после 1991 г. построено немерено: Су-35, Су-37, Су-30К, Су-30МК, Су-30МКИ, Су-30КН, Су-30КИ, Су-30МКК и т.д. Перечислять особенности всех - газеты не хватит, но ни один из них в чеченской войне не пригодился.
В отношении своих ВВС КБ, особенно суховское, по-прежнему исповедуют тактику многотемья. Доводить разработки до конца им неинтересно. Ведь для того, чтобы сдать самолет, военным нужно пройти длинный цикл испытаний, доказать соответствие технических характеристик заданным, отчитаться в расходовании бюджетных денег. Куда выгоднее убедить высших чиновников в острой необходимости начать новый проект, не забывая, впрочем, списывать средства на старые.
А дальше все идет по накатанной дороге: безденежные ВВС договариваются о совместном финансировании проекта с богатым "консолидатором". Военные корректируют в соответствии с этими договоренностями свои планы. Разработчики получают небольшие финансы по гособоронзаказу, а также списывают на работу средства из своей прибыли. Через некоторое время промышленность под каким-нибудь предлогом перестает финансировать проект. Работа, прописанная в Государственной программе вооружения, закрыться не может, но результата нет, а выделенные по гособоронзаказу и освоенные промышленностью средства обесцениваются.
Такова судьба практически всех самолетов, которые делались для своих Вооруженных сил - Су-27М, Су-27ИБ, Су-27КУБ, С-37, микояновского МФИ. Эти проекты десятилетиями находятся в полуживом состоянии, переносятся из одной госпрограммы вооружения в другую.
И ведь нельзя сказать, что ведущие КБ бедствуют. За постсоветское время платежеспособным странам поставлено порядка 160 новых истребителей Су-27 и Су-30 (12 - во Вьетнам, 28 - в Индию, остальные - в Китай). Только за них уже заплачено не менее 5 млрд. долл. Плюс оплаченные миллиардные поставки в КНР комплектов для сборки пары сотен Су-27 по лицензии. Кстати, почему деньги за это получали суховцы, а не государство - непонятно. Ведь лицензия фактически не предусматривает никаких конструкторских работ, а сам Су-27 проектировался целиком и полностью на бюджетные деньги много лет назад.
Практически все экспортные контракты выполняются с помощью ВВС. Военные помогают составлять тактико-технические задания, обеспечивают работу на полигонах, дают боеприпасы (подчас очень дорогие), испытывают самолеты, обучают заказчиков. Если фирме удается доказать, что программа выполняется в интересах своих ВВС, то все эти услуги предоставляются на льготных условиях (или вообще бесплатно), что дает возможность КБ сэкономить многие миллионы долларов. В обмен промышленности обычно что-нибудь обещают. В прессу, например, проникала информация о том, что суховские контракты предусматривали проведение работ в интересах ВВС на десятки миллионов долларов.
Но что же реально сделано для укрепления обороноспособности России? Почти ничего! К сегодняшнему дню построены и проходят испытания всего два модернизированных истребителя Су-27СМ. На разработку нового бортового оборудования для них тратиться не пришлось: как заявил глава объединения "Технокомплекс" Гиви Джанджгава, оно собрано из блоков, созданных в рамках контракта на поставку в Китай Су-30МКК. Стоимость доработки каждого из них, выполненной с привлечением внебюджетных средств (прибыль по китайскому контракту), исчисляется миллионами долларов.
Если испытания двух Су-27СМ будут доведены до конца (гарантий чего, как показывает практика, нет), от суховских щедрот российским ВВС перепадет, оценивая по результату, а не по бумажкам, не более 0,002% экспортных доходов. Поистине, королевская щедрость!
Немаловажная деталь: Су-27СМ - русифицированный Су-30МКК - был построен только к декабрю 2002 г. А ведь контракт на Су-30МКК подписан еще в 1999 г., тогда же состоялся первый взлет серийного самолета. Чего же ждали его разработчики? Почему не спешили оказывать хотя бы символическую помощь военной авиации России?
Ларчик открывается просто. На "Сухом" зашевелились, поняв опасность, исходящую от небольших инновационных фирм, которые поколебали монополию конструкторского бюро на модернизацию Су-24, Су-27 и Су-30. Так, в 2001 г. по согласованию с Генштабом базовым вариантом для российских ВВС был назван совсем другой самолет. Более того, модернизация по утвержденному тогда варианту уже пошла. "Консолидаторы" на ту программу смотрели сквозь пальцы - заказ своих ВВС прибыли не обещал. Но так было лишь до той поры, пока этим истребителем не заинтересовались китайские моряки. Ведь известно, что иностранцы стремятся закупать то оружие, которое выбрали военные страны-продавца.
Вот тут нашим военным и был настоятельно предложен существенно более дорогой вариант модернизации по типу Су-30МКК. Верхушка ВВС противостоять давлению не смогла. Несогласных "ушли", заключения институтов и испытательных центров переписали, морякам КНР решением высокопоставленных суховских лоббистов навязали "МКК", а в обмен российским ВВС пообещали помочь крохами с китайского стола.
Чтобы понять, как идет торг, добавим еще один "штрих к портрету": в январе 2003 г., накануне заключения третьего китайского контракта, для своих ВВС обещали за 2003 г. доработать 20 Су-27. После заключения сделки приманка усохла до 10-12 самолетов. Интересно, сколько же будет усовершенствовано реально? Ведь выставляемые военным счета за обещанную "бесплатную" модернизацию намного превышают возможности ВВС России. А что будет, когда промышленность, завершив китайские поставки, потеряет всякий интерес к теме? Остановим работы и будем ждать очередного контракта с иностранцами?
Мы ступили на очень скользкий путь, ставящий боеготовность ВВС в зависимость от сиюминутных интересов "консолидаторов". А они тем временем смотрят на внешний рынок и активно конверсируются. Дошло до того, что на средства, полученные от продажи истребителей за рубеж, решено совместно с "Боингом" строить пассажирский авиалайнер.
Ситуация, при которой промышленность становится заказчиком для самой себя, ведет в тупик и армию, и оборонку. Это, судя по последним назначениям, понимают и на самом верху пирамиды госуправления. Такое понимание дает надежду, что ключевые решения в сфере военно-технической политики впредь будут принимать те, кто несет ответственность за обороноспособность страны.
