Николай Светлов
Гиперзвуковой летательный аппарат Falcon NTV-2. Фото NASA
Чуть более года назад мы (авторы этой заметки) решили активизировать работы по трансатмосферной ракетопланной тематике. Одним из мотивов этого шага стала информация Агентства перспективных военных разработок (DARPA, США) о том, что третья попытка летных испытаний гиперзвукового летательного аппарата Falcon NTV-2 закончилась успешно. Примерно за полчаса аппарат преодолел 3700 км и упал в воду. Аппарат может маневрировать и практически неуязвим для ПРО, в том числе будущих поколений. Постановка данной системы на вооружение планируется к 2025 году.
Даже для не специалистов из этого сообщения было понятно, что в США создается новая стратегическая система, обладающая свойствами, которые недоступны баллистическим ракетам.
До настоящего времени в России серьезные проектные работы по созданию изделия, подобного Falcon NTV-2, не велись. Однако благодаря работам по многоразовой космической системе «Буран», а также научно-исследовательским работам, проведенным в середине первого десятилетия XXI века в НПО «Молния», был найден ряд принципиально новых технических решений. На основе этих решений были спроектированы в рамках аванпроекта сверхвысотные, маневрирующие на межконтинентальных расстояниях, радионевидимые, суперскоростные малоразмерные аппараты. Документация сохранилась, наземная испытательная база еще теплится и небольшая часть разработчиков тоже уцелела.
В начале прошлого года обратились по вопросу создания ракетопланов к президенту РФ и в Военно-промышленную комиссию. Непосредственно до президента письмо не дошло (хотя, думается, что Верховный главнокомандующий должен о таких вещах знать лично), но по всем нужным инстанциям сотрудники администрации его направили. Далее, не получая ни от кого вразумительного ответа, почти каждый квартал мы повторяли письменное обращение. И одно обнадеживающее письмо с ответом все-таки получили. Оно пришло из Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ). В нем говорилось, что работы по ракетопланам являются важными и перспективными и при наличии финансирования и головной роли НПО «Молния» ЦАГИ готов принять в них участие.
Приободренные этим письмом, обратились в недавно созданное в Минобороны Главное управление научно-исследовательской деятельности. Но жуткая досада все равно гложет – сколько времени потеряли и еще, видимо, потеряем.
В бытность работы над «Бураном» стала понятна одна важная вещь. Для создания качественно нового масштабного изделия нужны не только около двух сотен научно-технических новшеств (упрощенно говоря, изобретений), но они должны появиться в короткое время, примерно в два- три года, на ранних этапах проектирования. Иначе неминуемо последуют крупные переделки и доработки, а значит увеличение стоимости и сроков создания новой техники.
Вот эта проблема повышения творческой активности разработчиков новой техники хотя бы до уровня, который был 30 лет назад, должна быть главной «головной болью» для ВПК, Минобороны и, конечно, Минпромторга. Решать эту проблему следует как минимум двумя способами. Первый наиболее простой и понятный. Надо сделать так, чтобы изобретать что-то новое – и особенно принципиально новое – было выгодно и престижно.
Непонятно, зачем руководство страны громко провозглашает инновационный путь развития России и при этом ничего не делает, чтобы изобретатели были хоть как-то заинтересованы идти по этому пути. Сейчас в России можно заработать и даже разбогатеть на танцах и пении, на торговле, на госслужбе, на воровстве и взятках, на финансовых махинациях и аферах. Но нельзя разбогатеть, да и просто заработать, на изобретательстве. Поэтому не надо много говорить про модернизацию и инновации, пора начинать делать что-то конкретное.
Второй способ более сложный, но и более выигрышный – при условии, что вопрос с заинтересованностью будет решен. В последние два десятка лет в мире, и в России тоже, стал развиваться так называемый интеллектуальный софт. Степень развития этого вида программного обеспечения достигла такого уровня, что хорошими изобретателями с его помощью могут стать примерно 60% всех выпускников технических вузов, а 20% из них смогут добиться больших высот в этом виде деятельности.
Но главная «фишка» даже не в этом. Она в том, что пределов развития интеллектуальный софт не имеет. Ближайшие несколько лет можно ожидать появления «гибридного мышления», когда в творческие способности человека органично встраиваются способности суперкомпьютера. Что будет дальше, даже трудно представить.
Однако не факт, что «гибридное мышление» появится в России. Точнее, сделано оно будет в России, но принадлежать будет какой-нибудь американской фирме и там же в первую очередь распространяться. Такие истории с интеллектуальным софтом уже были. К сожалению, ВПК, Минобороны, Минпромторг, Минсвязи не спешат вкладывать деньги в интеллектуальный софт. И скорее всего вообще не думают в этом направлении. А зря.
Дарья Гармоненко 
