Александр Мозговой
Малые ракетные корабли проекта проекта 21631 «Зеленый Дол» и «Серпухов» отличаются современным и мощным ракетно-артиллерийским вооружением. Фото с официального сайта Министерства обороны РФ
В конце декабря прошлого года разведка ВМС США выпустила доклад «ВМФ России. Историческая трансформация». Прямо скажем, исследование получилось так себе – на троечку. Документ, составленный ведущим экспертом Георгом Федороффом, больше смахивает на курсовую работу слушателя второго года обучения Военно-морской академии в Аннаполисе, нежели на глубокий анализ разведывательного ведомства. С другой стороны, в этом небольшом по объему очерке о ВМФ России есть все: от походов варягов в греки до дня сегодняшнего.
Не будем углубляться в историю, тем паче что никаких открытий для искушенного читателя «НВО» мы там не обнаружим. А вот о дне сегодняшнем в зеркале этого доклада сказать стоит. Утверждается, что ВМФ РФ «представляет собой серьезный вызов Соединенным Штатам».
СТРАХ ПЕРЕД «КАЛИБРОМ»
Глубокое впечатление на заокеанского эксперта, как нетрудно догадаться, российского происхождения, произвели удары кораблей Каспийской флотилии крылатыми ракетами «Калибр-НК» по целям запрещенной в России террористической организации «Исламское государство». Им в исследовании посвящено больше места, чем другим российским военно-морским вооружениям.
Малые артиллерийские корабли (МАК) проекта 21630 «Буян» и малые ракетные корабли (МРК) 21631 «Буян-М» в разделе о новых надводных кораблях Российского флота даже поставлены перед фрегатами и корветами. Очень доходчивы две схемы.
На первой отображены радиусы поражения «калибрами», запущенными из акваторий Каспийского, Черного, Балтийского и Баренцева морей. При дальности полета 1000 миль, то есть около 1852 км (заметим, что ряд авторитетных источников утверждает, что максимальная дальность действия этих крылатых ракет составляет 2000 и даже 2500 км), под их удары может попасть территория всей Европы, за исключением Испании и Португалии, большей части государств Центральной Азии, а также некоторых стран Ближнего Востока.
На второй схеме показано, как «жертвами» «калибров» станут Япония, Корея и Аляска. Очевидно, доклад составлялся до того, как дизель-электрическая подводная лодка «Ростов-на-Дону» проекта 06363 атаковала из-под воды ракетами «Калибр-ПЛ» объекты ИГ 8 декабря 2015 года. Иначе в этом труде пришлось бы размещать и третью схему, на которой была бы показана почти половина территории США, которая может стать объектом потенциальных ударов «калибрами» российских субмарин.
УСПЕХ НА ФОНЕ ПРОБЛЕМ
Действительно, минувший год стал триумфальным для российского военно-морского оружия и прежде всего крылатых ракет семейства «Калибр». Однако их несомненный успех не снизил остроту проблем, переживаемых Военно-морским флотом России. Особенно это касается не прекращающегося сокращения корабельного состава ВМФ. Убыль списанных боевых единиц, увы, не восполняется количеством вновь вступивших в строй.
Надо отметить, что по итогам кораблестроительного года практически не было слышно бравурных реляций ни со стороны высокопоставленных представителей Министерства обороны, ни командования ВМФ, ни судостроительной отрасли. Конкретные цифры прозвучали лишь в докладе Сергея Шойгу на расширенном заседании коллегии Министерства обороны 11 декабря 2015 года. Как заявил глава российского военного ведомства, «поставка двух многоцелевых подводных лодок и восьми надводных кораблей позволила сохранить темпы наращивания боевого потенциала Военно-морских сил и поднять долю современных кораблей до 39%». В то же время он заметил, что флот недополучил два надводных корабля.
Нам уже доводилось говорить о хронической недобросовестности чиновников Министерства обороны РФ, отвечающих за предоставление показателей состояния и развития ВМФ высшему военно-политическому руководству страны. Вот и в этом случае видна явная дезинформация. Или в Национальном центре управления обороной, куда стекаются все данные о поставках Вооруженным силам страны военной техники и вооружения в реальном масштабе времени, произошел сбой компьютеров?
Но вернемся к цифрам, озвученным министром обороны. С подводными лодками ясность имеется. Речь идет о двух дизель-электрических субмаринах «Старый Оскол» и «Краснодар» проекта 06363, вошедших в состав ВМФ в прошлом году. Судя по всему, Министерство обороны в этот раз отказалось от практики включения в число «нового пополнения» флота подводных лодок и надводных кораблей, прошедших ремонт и модернизацию. В 2014 году за счет этого чисто российского ноу-хау ВМФ РФ пополнился РПКСН «Екатеринбург» проекта 667БДРМ, сторожевыми кораблями «Ладный» и «Пытливый» проекта 1135/1135М и большим десантным кораблем «Цезарь Куников» проекта 775/II, которые были построены в 70–80-х годах прошлого века и лишь прошли ремонт. Но за счет такой «бухгалтерии» удалось «наддуть» количество поступивших в ВМФ кораблей на четыре единицы. Что, согласитесь, немало. А можно было дотянуть и до семи единиц. Почему-то забыли об АПЛ «Обнинск» проекта 671РТМК и «Томск» проекта 949А, ДЭПЛ «Выборг» проекта 877, вернувшихся из ремонта в 2014 году. Кстати, «Томск» в прошлом году стал победителем первенства ВМФ РФ по выполнению учебно-боевых пусков противокорабельных крылатых ракет, а «Обнинск» провел успешную боевую службу.
В прошлом году в дополнение к «Старому Осколу» и «Краснодару» могли причислить к «новым» завершившие ремонт многоцелевые АПЛ «Гепард» проекта 971 и «Псков» проекта 945А, а также ДЭПЛ «Владикавказ» проекта 877. Однако от ноу-хау образца 2014 года все-таки оказались. Уж больно одиозной выглядит такая манипуляция.
Но если с подводными лодками ясность есть, то с надводными кораблями – никакой. Сплошной туман, скорее,фантазии. Дело в том, что в прошлом году ВМФ РФ на самом деле получил только два надводных боевых корабля. Это малые ракетные корабли «Зеленый Дол» и «Серпухов» проекта 21631 «Буян-М». Они собратья тех, что в октябре и ноябре наносили массированные удары «калибрами» по позициям террористов в Сирии. 12 декабря в Севастополе на них был поднят Андреевский флаг, и они в тот же день стали на боевое дежурство.
Потребность в этих МРК велика. И не только на Каспии и Черном море. Они также успешно способны действовать в южной Балтике и в Финском заливе. Но темп их строительства неровный и недостаточный. В 2013 году ВМФ были переданы два МРК этого проекта («Град Свияжск» и «Углич»), в 2014 году поступила только одна единица («Великий Устюг»), в 2015-м пришло пополнение в лице уже называвшихся «Зеленого Дола» и «Серпухова». В постройке находятся четыре МРК данного типа, предназначенных для Черноморского флота. В этом году ожидается вступление в строй «Вышнего Волочка», в 2017-м – «Орехова-Зуева» и «Ингушетии», в 2018-м – «Грайворона». Согласно ранее существовавшим планам, серия планировалась из 12 единиц. Теперь ее сократили до девяти.
В конце декабря прошлого года были заложены МРК «Ураган» и «Тайфун» – головной и первый серийный корабли проекта 22800 «Каракурт», которые должны обладать более высокими мореходными качествами по сравнению с «Буяном-М» с тем, чтобы их можно было использовать в северных морях и на Тихом океане. Руководители завода-строителя этих кораблей утверждают, что они будут переданы заказчику в конце 2017 года и в течение 2018 года. Хотелось бы на это надеяться, тем паче, что это предприятие – одно из самых передовых и технически оснащенных в отрасли. Но на его стапелях прежде никогда не строились боевые корабли. И хотя проект «Каракурт» по сравнению с первоначальным замыслом несколько упростили (например, вместо еще не испытанных ЗРАК «Панцирь-М» будут устанавливаться хорошо отработанные ЗАК АК-630М), практика показывает, что на строительство и испытание головного корабля понадобится как минимум три-четыре года, то есть он войдет в строй ВМФ не ранее 2019–2020 годов.
НАЛЕЙТЕ В ТАЗИК ВОДЫ…
Тем временем вместо того чтобы наращивать темпы строительства отлично зарекомендовавших себя и отлаженных в производстве «Буянов-М», закладываются и строятся так называемые патрульные корабли (ПК) проекта 22160. Мы уже не раз писали, что российскому ВМФ они нужны как рыбке зонтик, поскольку фактически дублируют функции пограничных сторожевых кораблей.
Дабы «продавить» ПК проекта 22160, прибегают к разнообразным уловкам. Мол, это корабли завтрашнего дня. Говорят, они имеют модульно-контейнерную, то есть сменную систему вооружения. Надо заметить, что за рубежом мода на модульное вооружение в кораблестроении сходит на нет. Американцам так и не удалось создать боеспособные сменные модули для своих литоральных боевых кораблей (ЛБК) типа «Фридом» и «Индепенденс». В декабре прошлого года Пентагон урезал программу их строительства с 52 до 40 единиц. Произошло это не без влияния того впечатления, которое произвел на военно-политическое руководство США российские «Буяны-М» с «Калибрами». Находящиеся в строю и строящиеся ЛБК, которые переклассифицировали во фрегаты, переоснастят противокорабельными ракетами с дальностью стрельбы до 185 км. О модулях уже практически не заикаются. С 33-го корпуса запустят в серию модификацию, которая фактически станет новым проектом с усиленным ударным вооружением.
У нас же модульность, которая пришла в Россию с опозданием на добрый десяток лет, по-прежнему в тренде. На Дне инноваций Министерства обороны в подмосковной Кубинке в начале октября прошлого года можно было увидеть модель ПК проекта 22160, к которой «прилагались» не только противокорабельный КРК «Уран», но и автономный глубоководный аппарат проекта 16811 «Консул». Но вряд ли кому-нибудь придет в голову нелепая идея снаряжать этой уникальной и без преувеличения прецизионной мини-подлодкой, способной нырять на глубину более 6000 м, патрульник, пусть и модульный.
Не обошла «калибризация» ВМФ РФ и проект 22160. О ней поговаривали и прежде, но теперь уже прямо причисляют ПК к носителям дальнобойных крылатых ракет. На выставке «Интерполитех-2015», которая состоялась во второй половине октября, демонстрировалась модель патрульника с «Калибрами», размещенными в двух стандартных 40-футовых контейнерах – стартовых модулях. В каждом по четыре ракеты, то есть в сумме столько же, сколько имеется на «Буянах-М» и «Каракуртах», но при водоизмещении вдвое большем, чем у МРК.
 |
| В минувшем году боевой состав Черноморского флота пополнился двумя подлодками проекта 06363. Фото с официального сайта Министерства обороны РФ |
Комплекс Club-K – экспортное обозначение тех же «Калибров», разработан для размещения на гражданских судах, железнодорожных платформах и автомобильных прицепах. Главная его фишка – скрытность, поскольку практически невозможно отличить контейнер с ракетами от того, в котором перевозят, скажем, картошку. Конечно, эту систему способны принимать корабли и суда военного назначения. Так, на Международном военно-морском салоне прошлого года в Санкт-Петербурге была представлена модель патрульного судна арктического класса водоизмещением 6800 т, которое в случае необходимости может оснащаться комплексом «Калибр-К» в трех 40-футовых контейнерах, в двух из которых находятся по четыре ракеты, а в третьем – модуль управления ими.
Полное водоизмещение ПК проекта 22160–1700 т, что явно недостаточно для размещения контейнизированных «Калибров» и другого вооружения, включая вертолет. Модуль управления на нем вообще почему-то отсутствует.
Вызывает сомнение сама возможность нормальной стрельбы «Калибрами», этими патрульными кораблями. Стартовые модули размещаются прямо у кормового среза ПК. Длина «Калибров» в зависимости от модификации – от 6,2 до 8,22 м, а старт – вертикальный, то есть перед пуском ракету требуется поставить «на попа». На узкой корме с небольшой осадкой даже при несильном волнении изделие будет неизбежно раскачиваться из стороны в сторону.
А если ракету все-таки удастся запустить? Проведите несложный опыт. Купите в «Детском мире» игрушечный кораблик. Налейте в ванну или просто в тазик воды и запустите туда модельку. Возьмите карандаш и несильно ударьте им сверху вниз с левого или правого борта о кормовой срез игрушки. Она запляшет как Ванька-встанька. Вот так же будет стрелять «Калибрами» ПК проекта 22160 даже в штиль. Стоит ли рисковать? Тем паче, что «Буяны-М» обходятся дешевле.
НЕХИТРАЯ АРИФМЕТИКА
Откуда же в докладе министра обороны взялись еще шесть надводных кораблей? Может быть, в их число приплюсован средний разведывательный корабль (судно связи) «Юрий Иванов» проекта 18280, на котором военно-морской флаг подняли в День ВМФ, то есть 26 июля прошлого года? Но нет, он был принят в состав ВМФ 30 декабря 2014 года, то есть в зачет года минувшего не вписывается.
Похоже, в число кораблей, то есть боевых единиц, включили вспомогательные суда: океанографическое исследовательское судно «Янтарь» проекта 22010, чье плавание у американских берегов в августе-сентябре минувшего года вызвало нервную реакцию в Вашингтоне, морской транспорт вооружения «Академик Ковалев» проекта 20180ТВ (20181) и спасательное судно «Игорь Белоусов» проекта 21130. Но все равно это пять, а не восемь. Шестым еще можно притянуть большой морской сухогрузный транспорт «Яуза» ледокольного класса, в прошлом году завершивший семилетний (!) ремонт и модернизацию по проекту 550М. Он предназначен для снабжения воинских гарнизонов и военно-морских баз в Арктике, но из-за нехватки, а точнее, полного отсутствия у флота транспортных судов встал на линию «сирийских экспрессов» Новороссийск–Тартус для обеспечения частей ВКС на аэродроме Хмеймим в САР.
Еще в минувшем году флот получил около 30 противодиверсионных, десантных, аварийно-спасательных и водолазных катеров, а также буксиров, плавкранов и плавдок. Но все они к категории «корабль» не относятся.
С двумя недопоставленными ВМФ кораблями тоже вырисовывается неувязка. Как заявил журналистам после церемонии закладки МРК типа «Каракурт» заместитель министра обороны РФ Юрий Борисов, «к сожалению, немножко сорваны графики на этот год по «Адмиралу Григоровичу» и «Адмиралу Эссену», они переносятся на 2016 год». Почему это случилось, не беремся судить, но, очевидно, у заказчика были причины отложить приемку, хотя головной фрегат проекта 11356Р/М планировали сдать флоту еще в 2014 году. 30 декабря прошлого года «Адмирал Григорович», успешно отстрелявшись на Севере «калибрами» и ЗРК «Штиль-1», завершил государственные испытания, но все равно не попал в зачет 2015 года, поскольку ему еще предстоит ревизия механизмов и агрегатов на заводе-строителе в Калининграде.
В свою очередь, заместитель главнокомандующего ВМФ РФ по вооружению вице-адмирал Виктор Бурсук сообщил, что зачисление в состав Северного флота фрегата «Адмирал Горшков», головного проекта 22350, переносится на 2016 год по причине «большого объема испытаний вооружения корабля». 1 февраля текущего года этот фрегат отметит 10-летие со дня закладки. Он уже прошел значительный объем тестов на Балтике и в полигонах Северного флота, в том числе осуществил успешные пуски ракет семейства «Калибр». О каком же вооружении говорит Виктор Бурсук? Комплекс противолодочной и противоторпедной обороны «Пакет-НК» отработан на корветах проекта 20380. Остаются новая 130-мм артиллерийская установка А-192 «Армат», ЗРАК обороны ближней зоны «Палаш» и ЗРК «Редут-полимент». Какая из этих систем тормозит сдачу «Адмирала Горшкова», не беремся судить. Заметим только, что ЗРК «Редут», установленный на корветах проекта 20380, до сих пор не работает в соответствии с заявленными тактико-техническими характеристиками. Тем временем источник из оборонно-промышленного комплекса поведал агентству РИА Новости, что «передача Военно-морскому флоту головного фрегата проекта 22350 «Адмирал Горшков» сдвигается вправо, на конец 2016 года».
Кроме фрегатов, в список недопоставленных в прошлом году кораблей входят большой десантный корабль (БДК) «Иван Грен» проекта 11711 и тральщик «Александр Обухов» проекта 12700 «Александрит». Оба они – головные в своей серии. Помнится, Министерство обороны хотело получить до конца 2015 года также и корвет «Совершенный» проекта 20380, но этого не случилось. Этот корабль также отметит в этом году 10-летие со дня закладки. Но такие даты как-то не радуют. Российские фрегаты и корветы строятся значительно дольше, чем корабли аналогичных классов на верфях Мьянмы, где совсем недавно приступили к освоению искусства военного кораблестроения.
Не поспело к сдаче в прошлом году судно тылового обеспечения «Эльбрус» – головное проекта 23120. Его заложили в ноябре в 2012 году. Такие суда, созданные на базе снабженцев, обслуживающих морские нефтегазовые платформы, обычно строят за полтора, от силы два года. У нас ушло уже больше четырех лет. А результата пока нет. Вдобавок в канун Нового года на «Эльбрусе» случился небольшой пожар.
Подведем итог арифметики, с которой не справились чиновники Министерства обороны РФ. Российский флот в 2015 году получил от промышленности две новые подводные лодки, два надводных боевых корабля, три вспомогательных судна, около 30 катеров, буксиров, плавкранов и плавдок. Недополучено три фрегата, корвет, БДК, минный тральщик и вспомогательное судно – всего шесть боевых кораблей и судов. В свете этих цифр комментировать слова министра о доле современных кораблей в составе ВМФ «до 39%» даже как-то неловко. Разумеется, это тоже вымысел. Думается, Сергею Кужугетовичу Шойгу следует провести основательную чистку сотрудников своего аппарата, которые не умеют считать до 10, с чем справляются ученики первого класса.
ТИХАЯ ГАВАНЬ «ЛЕТУЧИХ ГОЛЛАНДЦЕВ»
А ведь от недопоставок в первую очередь страдают ВМФ и Министерство обороны, то есть заказчики. По идее, главным поставщиком военных кораблей и подводных лодок для флота должна быть Объединенная судостроительная корпорация, включающая 80% предприятий отрасли. Она на 100% принадлежит государству, и 75% выполняемых ею заказов приходится на военную продукцию. За неполные девять лет существования в ОСК поменялись семь руководителей. В их числе были генерал, бывший высокопоставленный правительственный чиновник, продвинутые менеджеры, финансист и даже один профессиональный судостроитель. А результат – кот наплакал. «Адмиралтейские верфи» и Севмаш как строили подводные лодки без участия ОСК, так и продолжают их строить, уже входя в холдинг. А вот надводное кораблестроение находится в глубоком нокауте.
Не случайно и Министерство обороны и ФСБ предпочитают заказывать корабли и катера не у ОСК, а у компаний, не принадлежащих этому объединению. Там выполняют работу быстрее и качественнее. Только из-за нехватки производственных мощностей на них строят корабли, катера и суда, как правило, небольшого водоизмещения.
Очевидно, причины, мягко говоря, неудовлетворительной деятельности ОСК кроются не в нерадивых руководителях, хотя нередко и это присутствует, а в самом холдинге, механизм которого работает не на конечный результат – реальные боевые единицы, а на кассовое выполнение гособоронзаказа, то есть на денежное освоение средств.
Поэтому эта уютная гавань «летучих голландцев» нуждается в серьезной реконструкции, а возможно, и в «расчленении» на несколько крупных компаний, которые должны конкурировать друг с другом, как это, например, наблюдается в китайском судпроме. Иначе мы и впредь обречены на дутые цифры и двойную бухгалтерию в военном кораблестроении.
Дарья Гармоненко