Качество российского оружия поставлено под сомнение

Западные аналитические центры все чаще публикуют критические материалы о состоянии российских Вооруженных сил. Так, лондонский Международный институт стратегических исследований обратил внимание на слабость Военно-морского флота РФ. В справочнике этого института указано, что в составе ВМФ остается всего 20 крупных надводных кораблей и один авианосец, который постоянно сопровождают два буксира на случай поломки. Подчеркивается, что российская программа по созданию шести авианосных групп попросту невыполнима, тем более что военный бюджет Москвы начал заметно сокращаться. В 2014 году на оборонные нужды было потрачено 84,5 млрд долл., а в 2018 году планируется выделить на эти цели 46 млрд долл. И в дальнейшем просматривается еще большее сокращение ассигнований ВС РФ. Амбициозные проекты, связанные с созданием новых видов оружия и перевооружением, бесспорно, начнут буксовать, если на их исполнение не будут найдены деньги. А с некоторыми из них проблемы уже есть.

В то же время не очень-то способствует поднятию имиджа российских вооружений сирийская военная кампания. В связи с последними событиями западные аналитики ставят под сомнение качество продукции российской оборонки, прежде всего комплексов ПВО. Этому поспособствовала цепь событий, произошедших в апреле – первой половине мая. Сначала пресса обратила внимание на тот факт, что в ходе ракетного обстрела коалицией сирийских военных объектов 14 апреля российские системы ПВО, включая и С-400, развернутые в Тартусе и на авиабазе Хмеймим, были пассивны. В западных и израильских СМИ то и дело появляются публикации, где подчеркивается, что данные комплексы не в состоянии эффективно бороться с авиацией НАТО и Израиля. Критику в адрес С-400 со стороны Запада Москва объясняет конкурентной борьбой США в пользу своих производителей систем ПВО/ПРО. Поскольку в боевом контакте С-300 и С-400 с ударной авиацией западных ВВС не были, выводы на счет их качества сделать невозможно.

Два авианалета израильских ВВС, которые были проведены в начале мая, также прошли при нулевой реакции российских зенитчиков. В ходе последней акции, которую представители израильского военного ведомства назвали самой крупной за несколько десятилетий, вблизи населенного пункта Хан-Арнаба, что находится практически на линии разграничения, был уничтожен зенитный ракетно-пушечный комплекс (ЗРПК) «Панцирь-С1» сирийской армии.

По заявлению израильтян, он был обстрелян после того, как открыл огонь по их самолетам. Но на основе видеоматериала можно сделать вывод, что комплекс стоял открыто и не был подготовлен к бою. Вероятнее всего, авиации там и близко никакой не было. Возможно, что данный комплекс отстрелял весь свой боезапас, но это предположение никак не объясняет действия его боевого расчета. Машина была оставлена посреди автострады, боевой расчет находился поодаль, и лишь в последний момент один из его членов бросился в сторону машины, возможно, увидел беспилотник и решил обстрелять его из пушек. По заявлению израильских военных, «Панцирь» поразила противотанковая ракета «Спайк» NLOS, выпущенная из самоходки с дальности примерно 10 км (за пределами визуального наблюдения). По другим данным (что больше похоже на истину), израильтяне применили разведывательно-ударный беспилотник «Хароп». В пользу этого говорит тот факт, что боеприпас к «Панцирю» приближался не со скоростью 130–180 м/с, а значительно медленнее. Чтобы убедиться в этом, достаточно внимательно просмотреть предоставленный израильтянами видеоматериал.

В любом случае это типичный пример некомпетентности старших начальников и личного состава сирийской армии, а технические возможности ЗРПК здесь ни при чем. Тем более что «Панцирю» и ракета, и беспилотник – вполне по зубам.

С другой стороны, проблема не только в некомпетентности отдельного расчета ЗРПК. Сирийская военная машина «заточена» на борьбу с иррегулярными силами, воевать с армиями типа израильской она, увы, не в состоянии. Сказывается плохая техническая оснащенность средствами разведки и наблюдения, неудовлетворительная организация управления войсками и элементарная военная безграмотность самих сирийских военачальников.

ЗПРК «Панцирь-С1» должен использоваться в комплексе с другими средствами ПВО и РЭБ. При расположении на огневой позиции или совершении марша вблизи линии фронта в пределах поражения наземными огневыми средствами противника должны соблюдаться скрытность, вестись наблюдение за действиями противника на всю глубину его боевых порядков и обеспечиваться соответствующая защита своих средств ПВО/ПРО. Рядом с отстрелявшим боезапас «Панцирем» должен как минимум стоять другой такой же во всеоружии и готовности отразить атаку с воздуха.

Описываемый случай дал еще один повод для масштабных спекуляций на тему о том, что весь современный российский арсенал ПВО, включая С-300 и С-400, хорош только на бумаге. Впрочем, подобные заявления звучат уже давно. И тому есть причина. Так, американцы в Сирии пока не потеряли ни одного самолета и вертолета. Россия же за два с небольшим года недосчиталась шести боевых и одного транспортного самолета, а также двух транспортных и четырех ударных вертолетов. И это в условиях полного господства в небе. Как ни крути, а военизированные формирования джихадистов никак нельзя сравнить с регулярной армией, к тому же у них вовсе нет авиации. Причина потерь самолетов и вертолетов в значительной степени связана с набившим оскомину человеческим фактором. Слегка перефразируя профессора Преображенского (героя повести Михаила Булгакова «Собачье сердце»), можно сказать так: «Проблема в головах». Не надо быть провидцем, чтобы понять: при встрече с более серьезным противником потери будут несоизмеримо большими. Российскому Генштабу есть о чем задуматься.

Возвращаясь к проблемам финансирования производства вооружений в РФ в целом, стоит отметить, что на деятельность российского ОПК оказывают влияние все экономические факторы, воздействующие на страну. Здесь и развал промышленности в 90-е, и ныне действующие санкции Запада, и коррупционные проявления и т.д. Не надо забывать, что Россия практически лишилась украинской кооперации и создает соответствующие производства у себя, а это требует времени и денег. И пока Москва не преодолеет весь этот накопившийся «снежный ком» негативных обстоятельств, пробуксовки в работе будут продолжаться.