Пекин свои оружейные проблемы решает самостоятельно

Китайский всепогодный многоцелевой истребитель 4-го поколения Чэнду J-10. Фото Владимира Карнозова

Анализ китайских военно-технических изданий показывает, что Китай уже к 2010 году был в состоянии обеспечить собственное производство практически полного спектра номенклатуры вооружений и военной техники (ВВТ). Немногими исключениями были тяжелые военно-транспортные самолеты (ВТС) и самолеты-заправщики на их базе, средние транспортные вертолеты, отдельные типы вертолетов палубного базирования.

ВОЗДУШНЫЕ ИЗВОЗЧИКИ

Тяжелых ВТС Китай на тот момент не производил, а производство транспортных вертолетов типа «Чжи-8», находящихся в одном классе грузоподъемности с Ми-17, в КНР поддерживалось с 1980-х, но не удовлетворяло требованиям командования НОАК.

После принятия в 2016 году на вооружение НОАК тяжелого ВТС «Юнь-20» эта ниша была закрыта собственным производством. В настоящее время проходит испытания тяжелый самолет-заправщик на базе «Юнь-20» («Юнь-20U»), который закроет потребности в подобных машинах (по состоянию на начало 2022 года в ВВС НОАК находятся три самолета Ил-78 и несколько десятков морально устаревших китайских средних самолетов-заправщиков на базе бомбардировщика «Хун-6»).

За последнее десятилетие произошло значительное расширение производства и закупок НОАК средних транспортных вертолетов «Чжи-8F», «Чжи-18», «Чжи-20», которые к получили широкое распространение в бригадах армейской авиации сухопутных войск НОАК. На базе «Чжи-18» созданы палубные вертолеты, по своим функциям аналогичные закупавшимся ранее в России Ка-28 и Ка-31. В то же время полное самообеспечение средними транспортными вертолетами еще не достигнуто в полной мере.

Достоверно известно, что Китай не производит тяжелые транспортные вертолеты типа Ми-26. Однако в НОАК и не используется подобный тип винтокрылых машин. Все закупленные Китаем Ми-26 находятся на балансе гражданских компаний и выполняют задачи в интересах пограничной и пожарной служб.

В то же время совместно с Россией реализуется программа создания тяжелого вертолета AHL, находящегося на стадии проектирования. За исключением вертолетов армейской авиации, потребности сухопутных войск НОАК в ВВТ сейчас практически полностью закрываются собственным производством.

Проводятся ограниченные закупки передовых российских систем вооружений, таких как зенитные ракетные комплексы (ЗРК) С-400 и истребитель Су-35, которые дополняют массовые закупки уступающих по своим боевым возможностям изделий китайского производства. Указанные образцы предназначены для вооружения войск, решающих специальные задачи на приоритетных направлениях и призваны расширить опыт и подготовку эксплуатирующих их военнослужащих и предприятий китайской оборонной промышленности.

АВИАЦИОННЫЕ ДВИГАТЕЛИ

Гораздо более серьезной является зависимость КНР от поставок иностранных агрегатов и компонентов для выпускаемой ими техники. Данная тенденция особо заметна в сегменте производства авиационных двигателей, хотя и в этой области китайскими инженерами за десятилетие пройден значительный путь к самообеспечению.

В период 2010–2015 годов в целом сохранялась зависимость КНР от импорта двигателей для истребителей всех типов, поскольку характеристики разработанного и запущенного в производство к тому времени двигателя WS-10 Taihang с точки зрения надежности и ресурса оставались неудовлетворительными.

Китай также был вынужден закупать российские двигатели для бомбардировщиков «Хун-6K», а с началом летных испытаний и выпуска самолетов «Юнь-20» увеличить закупки в России. Кроме того, КНР была вынуждена закупать на Украине двигатели АИ-222–25Ф для учебно-боевых самолетов L-15.

К настоящему времени Китай обеспечивает за счет собственного производства оснащение двигателями китайских истребителей четвертого поколения, поступающих на вооружение НОАК. Пока сохраняется зависимость от поставок российских двигателей Д-30КП2 для тяжелых самолетов «Хун-6K»и «Юнь-20».

В настоящее время «Юнь-20» проходит летные испытания с китайским двигателем WS-20, доводка которого может затянуться на несколько лет, как это было с двигателем WS-10. Но в конечном счете он должен будет ликвидировать китайскую потребность в российских Д-30КП2.

Остаются неясными перспективы замены на китайский аналог двигателей АИ-222–25Ф. Сорванная вмешательством США попытка китайской компании Skyrizon купить украинское авиадвигательное предприятие «Мотор-Сич» должна была, помимо всего прочего, создать условия для переноса в Китай производства двигателей ТВ3–117 для эксплуатируемого в стране большого (до 500 единиц) флота российских вертолетов и передачи технологий выпуска АИ-222–25Ф.

Производимые совместно с Пакистаном (фактически – собираемые в Пакистане по китайской лицензии) истребители FC-1 продолжают оснащаться российскими двигателями РД-93. Импортными (преимущественно французскими Turbomeca) двигателями оснащаются практически все экспортные вертолеты. Можно утверждать, что недостаточное доверие к китайской продукции в области двигателестроения со стороны иностранных заказчиков в ближайшее время сохранится.

ДРУГИЕ АГРЕГАТЫ И КОМПОНЕНТЫ

Китай преодолел зависимость от украинских моторно-трансмиссионных отделений 6ТД-2, используемых в производстве экспортных танков. Если производство экспортного танка MBT-2000 сохраняло зависимость от украинского двигателя, то предлагаемый в настоящее время на экспорт MBT-3000 (VT-4) уже использует собственный дизельный двигатель мощностью 1500 л. с.

Сохраняется некоторая зависимость Китая от России в импорте агрегатов и компонентов радиолокационной, ракетной и авиационной техники нового производства в объеме нескольких сотен миллионов долларов в год, однако оценить ее точнее представляется затруднительным. Кроме того, Россия продолжает предоставлять КНР услуги по техническому обслуживанию и модернизации ранее поставленного ВВТ.

В сфере морских вооружений Китай к 2022 году достиг полного самообеспечения в производстве корабельных энергетических установок – как дизельных, так и газотурбинных. Известно, что после 2014 года двигатели китайского производства поставлялись в РФ для установки на патрульных катерах пограничной службы.

Китай также практически преодолел зависимость от импорта готовых вооружений и военной техники, занимая одно из лидирующих мест в мире по самообеспечению и номенклатуре производимых изделий военного назначения. В дополнение к собственному производству проводятся лишь ограниченные закупки российских образцов, имеющих исключительно высокие тактико-технические характеристики. Перспективы военно-технического сотрудничества с КНР могут быть связаны главным образом с проведением совместных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) и с программами совместного производства.

Таким образом, Китай практически ликвидировал зависимость от зарубежных готовых образцов вооружения уже в первой половине 2010-х годов. КНР сумела за прошедшее десятилетие радикально сократить зависимость своего военного производства от импортных агрегатов и компонентов.

КОМПРОМИССЫ В СФЕРЕ КАЧЕСТВА

Ключевыми направлениями китайской зависимости в настоящее время являются потребность в иностранных разработках ввиду незрелости собственных научных и инженерных школ по отдельным направлениям. Кроме того, серьезный характер продолжает носить зависимость китайской оборонной промышленности от закупок отдельных видов передового производственного оборудования.

Изучение баз данных Стокгольмского института исследования проблем мира (СИПРИ) позволяет утверждать, что авиационная промышленность Китая обладает возможностями по разработке, производству, ремонту и утилизации практически всей номенклатуры пилотируемых и беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) военного назначения: боевых самолетов, военно-транспортных и специальных самолетов, вертолетов и БПЛА. Предприятия отрасли располагают производственными мощностями по всем основным типам авиационной техники.

Анализ состава парка военной авиации Китая, по данным ежегодного бюллетеня с обзором военных потенциалов государств мира Military Balance 2022, по месту производства образцов показывает, что парк самолетов и вертолетов, насчитывающий 5407 единиц, в основном состоит из авиационной техники собственного производства – 4702 самолета и вертолета, или 87%. Доля импортных образцов составляет 705 самолетов и вертолетов, на которые приходится 13% парка. В том числе из России – 632 единицы (11,7%), из других стран – 73 единицы (1,3%). Что касается парка БПЛА, то все 100% образцов, состоящих на вооружении НОАК, произведены собственной авиационной промышленностью.

Разумеется, достигнутое самообеспечение стало возможным во многом благодаря компромиссам в сфере качества и безопасности. Некоторые образцы ВВТ, используемые НОАК, не имеют экспортных перспектив либо могут быть экспортированы только при замене ключевых компонентов на импортные. Часть изделий может быть неконкурентоспособной из-за роста цен на ресурсы и повышения заработной платы на китайском рынке труда.

ВЫВОДЫ

Представляется возможным сделать следующие выводы и обобщения в отношении динамики перевооружений китайской армии:

1. С целью преодоления имеющихся проблем руководство Китая прилагает значительные усилия по увеличению финансирования программ разработки ВВТ, наращиванию НИОКР военного и двойного назначения, повышению уровня подготовки квалифицированных научно-исследовательских и инженерных кадров для военного производства.

2. Созданная организационная структура и действующая в стране система управления оборонно-промышленным комплексом (ОПК) в целом удовлетворяют потребностям развития ВС Китая. За деятельностью государственных и военных органов управления на всех уровнях осуществляется строгий контроль. В то же время непрерывно осуществляется процесс реформирования, обусловленный высокими темпами экономического развития, а также быстрым технологическим прогрессом.

3. В целом военная промышленность Китая удовлетворяет потребности НОАК в вооружении и военной технике. Кроме того, значительная часть выпускаемого ВВТ экспортируется. С целью дальнейшего развития военной промышленности, военно-политическое руководство Китая прилагает значительные усилия по увеличению финансирования программ разработки ВВТ, наращиванию НИОКР военного и двойного назначения, повышению уровня подготовки квалифицированных научно-исследовательских и инженерных кадров для военного производства.