Михаил Стрелец
Беспилотные летательные аппараты стали визитной карточкой турецкого военно-промышленного комплекса. Фото с сайта www.ssb.gov.tr
Турция принадлежит к тем членам НАТО, которые вступали в эту организацию, не имея собственного военно-промышленного комплекса (ВПК). На протяжении десятилетий партнеры по Североатлантическому альянсу поставляли продукцию, которая составляла базис военного арсенала Турецкой Республики.
В те годы ни одно турецкое предприятие не производило сложных вооружений. Номенклатура продукции выглядела следующим образом: винтовки, патроны, снаряды для артиллерии. При этом все делалось отнюдь не по турецкой лицензии. Добавленную стоимость никак нельзя было считать ни средней, ни высокой.
МЯТЕЖ НА КИПРЕ И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ
Кто знает, как бы выглядел ВПК Турции, если бы не было 15 июля 1974 года. Этот день отмечен военным переворотом на Кипре. Он был организован и осуществлен террористической организацией греков-киприотов ЭОКА-Б. У нее был план из двух пунктов. Первый – отстранение от власти президента Кипра архиепископа Макариоса III – был достигнут. А вот второй и главный – присоединение Кипра к Греции – осуществить не удалось. Анкара посчитала, что действия террористов резко противоречат ее интересам. На остров высадился 30-тысячный турецкий военный корпус. Он оперативно установил контроль над 37% территории Кипра. Там начались этнические чистки. Главный итог: раздел острова на две части. И уже почти полвека одну часть Кипра населяют греки, другую – турки.
Действия Анкары тогда решительно осудили американский президент Ричард Никсон, лидеры Британии, ФРГ, Франции и других стран НАТО. Они ввели эмбарго на поставку вооружений и военной техники (ВВТ) в Турцию сроком на три года.
Тогдашний премьер-министр Турции Мустафа Бюлент Эджевит поставил вопрос о формировании национального ВПК. Но все базовые признаки ВПК были реализованы только в эпоху Реджепа Тайипа Эрдогана. Она началась в марте 2003 года и продолжается по сей день. Сначала Эрдоган занимал пост премьера, с 2014 года он является президентом Турции.
При этом до 2017 года Турция была парламентской республикой, позднее стала президентской. Так что полномочия Эрдогана были и остаются весьма широкими. А теперь посмотрим, как он ими распорядился за эти 20 лет в рассуждении нашей темы.
СТРУКТУРА ТУРЕЦКОГО ВПК
Вот красноречивая цифра: в 2003 году поставки из зарубежных стран на 80% обеспечивали нужды ВС Турции, в 2023 году эти нужды на те же 80% обеспечивал турецкий ВПК.
Эрдоган допускает сосуществование предприятий различных форм собственности, внутренних и зарубежных инвесторов. По этому критерию предприятия турецкого ВПК делятся на три группы.
1. Государственные предприятия. В этой группе делают погоду крупные компании. Уже много лет на слуху военно-промышленные гиганты Aselsan, Roketsan, Havelsan. Первая производит средства связи и радиолокации, вторая – ракеты разных назначений, третья – средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Все государственные предприятия входят в Фонд турецких ВС (Turk Silahlı Kuvvetlerini Guclendirme Vakfı). Фонд действует с оглядкой на министра обороны, имеющего широкие полномочия для контроля. Фонд поставляет ВВТ как на внутренний, так и на мировой рынок. Если взять все продажи ВВТ на внутреннем рынке, 40% придется именно на этот фонд.
2. Совместные компании с участием как турецкого, так и иностранного капитала. Лидеры группы: TAI, MIKES и Otokar. В ближайшем будущем Otokar собирается записать себе в актив ввод в эксплуатацию танка Altay, TAI – истребителя Kaan.
3. Турецкие частные компании, задающие планку в новациях национального ВПК. Самый яркий пример – Baykar Makina, известный производитель БПЛА.
ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА
При Эрдогане развернулось преобразование предприятий ВПК в цифровые. Конкретные итоги таковы. Сняты вопросы по комплексной автоматизации. Внедрены интегрированные информационные системы. Внедряются технологии 3D-проектирования и результаты математического моделирования. Что касается суперкомпьютеров, здесь пока проблемы преобладают над достижениями.
На системную основу был поставлен маркетинг. Тут турецкий опыт уже впору перенимать крупнейшим игрокам на мировом рынке вооружений. Нет проблем с квалифицированными кадрами программистов и маркетологов.
Эрдоган не стал существенно понижать процентные ставки для военно-промышленных гигантов, но для малых и средних предприятий пошел на предоставление дешевых кредитов. Когда глава государства стал проводить такую политику, на него набросилась оппозиция: дескать, подобные действия ведут к инфляции. Так оно и было – но Эрдоган предпочел высокую инфляцию и быстрый рост ВПК, который уже многие годы зарабатывает валюту для страны.
Когда Эрдоган пришел к власти, в ВПК на стадии разработки находилось 62 проекта, сейчас их 750. Компаний ВПК насчитывалось 56, сейчас их около 2700. В стоимостном выражении реализация оборонных проектов выросла с 5,5 до 60 млрд долл.
ПОЗИЦИИ НА МИРОВОМ РЫНКЕ
Кардинально изменилось и место Турции на мировом рынке ВПК. Выделим три пятилетки: 2013–2017; 2018–2022; 2023–2027 годы. Первая и вторая пятилетки – это уже история. А итоги третьей мы попытаемся прогнозировать.
Во второй пятилетке по сравнению с первой экспорт турецких ВВТ вырос на 69%. В первой пятилетке продукция турецкого ВПК занимала 0,5% мирового рынка, во второй – 1,1%; при этом страна вошла в первую дюжину крупнейших мировых экспортеров. Турецкий оружейный импорт в первой пятилетке был на 49% больше, чем во второй.
В ВПК Турции создан механизм снижения себестоимости, позволяющий продавать ВВТ существенно дешевле, чем партнеры по НАТО, и одновременно ориентироваться на передовые технологии.
Турецкие технологии уже наступают на пятки топ-5 ведущих государств. Оперативно заполняются ниши на мировом рынке, возникшие в результате «войны санкций». Турки умеют эти санкции обходить. Эту же задачу как раз сегодня решают Россия и Белоруссия.
Главный аргумент при продаже вооружения и военной техники – результат применения в реальной боевой обстановке. Начнем с беспилотных летательных аппаратов.
1 января 2024 года формально закончит свое существование Нагорно-Карабахская Республика (НКР). Фактически точка была поставлена в результате побед Азербайджана во второй карабахской войне (сентябрь – ноябрь 2020 года) и в конфликте 19–20 сентября 2023 года. Эти победы в изрядной степени предопределили дроны Bayraktar, производимые турецкой компанией Baykar Makina. Президент Азербайджана Ильхам Алиев наградил зятя Реджепа Эрдогана, технического директора компании Baykar Makinа Сельджука Байрактара орденом «Карабах».
Беспилотники – главная, но не единственная статья турецкого оборонного экспорта. Пользуются спросом винтовки, бронетехника, переносные зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК), артиллерийские установки, разные типы ракет с дальностью до 1 тыс. км, вертолеты, легкие самолеты-штурмовики.
Киргизский аналитик Талгат Мамырайымов пишет: «Турция – единственная в мире страна, успешно применявшая в бою лазерное оружие для уничтожения БПЛА. Турция является второй страной в мире после России, принявшей на вооружение боевые антиторпеды».
Можно прогнозировать ввод в эксплуатацию в третьей пятилетке новых боевых БПЛА. Это разведывательно-ударные аппараты Bayraktar TB3 и Akinci Taarruzi (TIHA), тяжелый реактивный дрон Kizilеlma, дрон-камикадзе Bayraktar Kemankes, боевой беспилотник с низкой радиолокационной заметностью Anka-3. Арсеналы ВВС пополнят также тяжелый ударный вертолет ATAK 2, легкий транспортный вертолет Gokbey, учебно-боевой самолет Hurjet, истребитель 5-го поколения Kaan.
Будет введен в эксплуатацию зенитно-ракетный комплекс (ЗРК) средней дальности Gokdemir и первый авианесущий универсальный десантный корабль TCG Anadolu. Тяжелый танк Altay станет основным боевым танком Турции.
ТУРЕЦКИЕ ДРОНЫ И ИСЛАМСКИЙ ФАКТОР
Экспорт турецких БПЛА включает три вектора: европейский, азиатский, африканский. В Европе в качестве импортеров выступают Украина, Польша, Венгрия, Албания, Румыния, Косово. Среди них однозначно лидирует Украина, на втором месте Румыния (контракт на 18 дронов семейства Bayraktar обойдется румынам в более чем 320 млн долл.).
Азиатский вектор: Катар, Саудовская Аравия, Оман, ОАЭ, Азербайджан, Казахстан, Туркменистан, Киргизия. Лидер – Катар. Среди постсоветских азиатских стран первое место занимает Азербайджан. Второе место у Казахстана. Здесь пару лет было открыто первое предприятие за рубежами Турции по сборке стратегических дронов Anka, несущих большую бомбовую нагрузку и способных поражать противника за тысячи километров.
Кроме того, Казахстан приобрел турецкие беспилотники Bayraktar Akinci, с успехом использованные Азербайджаном в карабахском конфликте.
Наконец, африканский вектор: Марокко, Танзания, Судан, Уганда, Бенин, Кот-д’Ивуар, Ливия, Эфиопия, Алжир, Буркина-Фасо. С ними в 2020–2023 годах Турецкая Республика заключила двусторонние соглашения о военном сотрудничестве, скрепленные подписями глав государств. Лидер среди африканских импортеров турецких беспилотников – Марокко.
Специально отметим такой факт. За годы второй пятилетки продукция турецких оружейников стала весьма активно покупаться государствами Персидского залива, Азербайджаном, Казахстаном, Туркменистаном.
Директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов пишет по этому поводу: «У большинства основных заказчиков… есть заинтересованность в Турции как в партнере по политическим, историко-языковым или религиозным соображениям. Имидж Турции как «мусульманского производителя» вооружений играет весьма значимую роль для многих стран и режимов с преимущественно мусульманским населением и/или соответствующей ориентацией. Со стороны ряда консервативных государств Персидского залива, видимо, закупка вооружений в Турции является одной из форм поддержки режима нынешнего происламистского турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана».
ПОСТАВКИ УКРАИНЕ И ОБЩИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ
Общая картина по экспорту турецких ВВТ демонстрирует те же векторы. Причем самая большая динамика прослеживалась на африканском направлении.
В свете сегодняшних реалий следует сказать о поставках Анкарой вооружений Киеву. Турция поставляет на Украину беспилотники, управляемые ракеты Т-122 и 300-мм реактивные системы залпового огня (РСЗО) TRG-300. А также системы ПВО – HISAR-A+ с дальностью 15 км; HISAR-O с дальностью 25 км; самоходную зенитную установку Korkut (SPAAG).
Поставки начались со стартом специальной военной операции России на Украине и продолжаются по сей день. В Турции отлично осведомлены о качестве ВВТ, поставляемых Западом Украине – большинство из них базируется на технологиях ХХ века. Знают Эрдоган и его команда и о колоссальном разрыве в этом вопросе между российскими войсками и ВСУ.
Аналитики ресурса Oryx (Нидерланды) отмечают: «Запад способен перейти к приобретению у Турции более современных вооружений для Украины. Главной причиной может стать то обстоятельство, что Анкара не имеет особых проблем с поставкой Киеву современной техники и боеприпасов, даже если они будут использованы для поражения целей внутри России».
Компания Baykar строит на Украине завод по производству беспилотников. Планируется завершить строительство в течение двух лет. Правда, популярная еще недавно модель ТВ2 в ходе украинского конфликта была вскоре практически нейтрализована российскими войсками и используется ныне ВСУ только для разведки.
Но в целом приведенные факты свидетельствуют, что у турецкого ВПК есть трамплин, чтобы до 2028 года войти в десятку топ-экспортеров ВВТ, стать одним из драйверов экономического роста, существенно повысить свою долю в национальном ВВП. Реализация намеченных Анкарой военно-экономических и военно-технологических прорывов способна повысить геополитический вес Турции, укрепить ее позиции как одного из центров силы на Ближнем Востоке. Хотя прогнозы – дело неблагодарное. Здесь могут сказаться и мировая экономическая конъюнктура, и состояние международных отношений, и не слишком стабильная обстановка в самой Турции.
Брест
Константин Ремчуков