Владимир Мухин
Фото REUTERS
Представители правительства РФ, курирующие оборонно-промышленный комплекс (ОПК), подвели некоторые итоги специальной военной операции (СВО). Вице-премьер Юрий Борисов, отвечающий за работу ОПК, заявил, что «наступает эра высокоточного оружия». Производство этого оружия предприятия оборонки начинают наращивать. Первый зампредседателя коллегии Военно-промышленной комиссии (ВПК) Андрей Ельчанинов сообщил, что государственный оборонный заказ (ГОЗ) в этом году вырастет на 600–700 млрд руб. Военный бюджет возрастет до 4,2 трлн руб. и составит как минимум 3,1% ВВП (военные расходы в законе о бюджете РФ на 2022 год запланированы на уровне 2,6% ВВП).
Обнародованные данные не означают полной милитаризации экономики. В 2014–2017 годы РФ, модернизируя армию, уже тратила на оборону от 3,2 до 4% ВВП.
И сейчас, видимо, поставлена аналогичная задача по ее модернизации. Вице-премьер Юрий Борисов подчеркивает, что «войны становятся другими… невозможно все предугадать». Поэтому и оборонные предприятия тоже корректируют свою работу.
По данным коллегии ВПК, сейчас интенсивность их работы возросла. «Загружены резервные мощности, задействованы все накопившиеся технические и человеческие ресурсы для обеспечения возросшей потребности Минобороны РФ и других силовых структур в оборонной продукции. Повсеместно идут оптимизация процессов, привлечение дополнительного персонала, организация для головных исполнителей двухсменной работы, некоторые предприятия ОПК уже работают в трехсменном режиме», – отмечает Ельчанинов.
Так, например, на встрече с президентом РФ Владимиром Путиным глава Удмуртии Александр Бречалов сообщил, что «сегодня Воткинский завод загружен работой в три смены. Открыто более 500 вакансий при средней заработной плате 53 тыс. руб.». На этом заводе, как известно, производят оперативно-тактические ракетные комплексы (ОТРК) «Искандер», способные высокоточно поражать цели на дальности до 500 км (и не исключено, что и на большие дальности). Коллегия ВПК констатирует, что при выполнении ГОЗ производство высокоточных боеприпасов – «приоритет номер один. Остальное – из потребности: беспилотная техника, авиация, бронетехника».
Как видно из итогов СВО, у Вооруженных сил РФ в ходе боевых действий нет серьезных проблем с обеспечением обычными и высокоточными боеприпасами. По оценкам западных экспертов, плотность артиллерийского огня ВС России в ходе СВО в 15–20 раз выше, чем у украинских войск. Однако Борисов, отмечая роль ВТО на земле, в воздухе и на суше, признал: «Мы с опозданием занялись серьезным внедрением беспилотных средств». По словам вице-премьера, эта проблема решается.
«Это объективно. Хотя сирийский конфликт подтолкнул нас к этому», – заявил Борисов. Он добавил, что Россия динамично развивается в этом направлении: «Имеем практически все типажи беспилотных средств: разведывательные, ударные, тактические, оперативные и оперативно-тактические». ОПК, по его словам, будет наращивать серийное производство беспилотников, но «все не делается в одночасье». При этом по своим параметрам российские беспилотные летательные аппараты (БПЛА) не уступают турецким и, в частности, «широко разрекламированным «Байрактарам», которые закупила украинская армия».
О перспективах развития БПЛА рассказал и Ельчанинов. Он подтвердил, что «Ростех» готовит планы по созданию мини-дронов для военных (они важны для разведки на тактическую глубину, при корректировке огня артиллерии, боях в городе и т.п.). Отвечая на вопрос о том, может ли РФ начать массово закупать такие беспилотники за рубежом, представитель коллегии ВПК ответил на это утвердительно: «В условиях, когда идет спецоперация и необходимо обеспечить потребности войск в количестве каких-то образцов, нужно оценить весь возможный рынок, иногда принять и нестандартные решения. Можно не только в Китае закупить те же беспилотники, а посмотреть и в других странах, которые остаются нашими партнерами. Такие консультации были и продолжаются. С эксплуатацией этих образцов пока никто не сталкивался, детально их не оценивал, но предложения на рынке есть».
Между тем по-прежнему остаются проблемы организации глобальной военной разведки из космоса. Глава госкорпорации «Роскосмос» Дмитрий Рогозин, выступая на VIII итоговой отраслевой конференции руководителей и специалистов служб управления персоналом организаций ракетно-космической отрасли, признал, что «российским военным не хватает спутников, несмотря на то что весь ресурс орбитальной группировки задействован в интересах Минобороны РФ». «У России чуть более 160 космических аппаратов гражданского и военного назначения. А против нашей армии развернуты тысячи», – сказал он.
По словам Рогозина, у России до сих пор нет радиолокационных аппаратов всепогодного и круглосуточного наблюдения. Некоторые из таких аппаратов появятся только в конце 2022 года и позже. И, к сожалению, как видно из слов Рогозина, «Роскосмос» только «планирует развернуть масштабную орбитальную группировку, которая позволит на постоянной основе вести наблюдение за боевыми действиями в Украине».
«Расходы на увеличение ГОЗ необходимы, – заявил в беседе с «НГ» военный эксперт, полковник в отставке Николай Шульгин. – Но надо помнить, что проведение СВО требует и значительных военно-социальных расходов, которых в нынешнем бюджете страны запланировано, видимо, недостаточно. Это расходы – на увеличенное денежное довольствие военнослужащих, участвующих в боевых действиях в Украине, это страховые компенсации по ранению и в связи с гибелью военнослужащих, это финансирование на развертывание новых госпиталей и другой социальной инфраструктуры, связанной с лечением, отдыхом и реабилитацией наших защитников».
По мнению эксперта «НГ», правительство и Минобороны РФ, проанализировав итоги СВО, совершенствуют и модернизируют свою армию. Перелом в боевых действиях российских войск в Донбассе ощущается с каждым днем. При этом военный потенциал Украины истощился, а военная помощь США и НАТО, несмотря на ее масштабность, все же недостаточна. «Таким образом, превосходство России очевидно, и достижение ею целей в ходе СВО может наступить в ближайшие месяцы. При этом военно-политическое руководство РФ воздерживается от тотальной милитаризации своей экономики и держит военные расходы в приемлемых для гражданской жизни пределах», – отмечает Шульгин.
