Во что «черная смерть» превратила западное христианство

Официальная церковь не могла избавить от мора, и народ обратился за спасением к религиозным изуверам. Йос Лиферинкс. Заступничество святого Себастьяна. 1499 г. Художественный музей Уолтерс. Балтимор

Самая первая эпидемия, бросившая вызов христианской цивилизации, – «юстинианова чума». Болезнь появилась во время правления византийского императора Юстиниана I. Мор властвовал во всем мире без малого 18 лет, с 540 по 558 год. Ни светские правители, ни духовенство тогда еще единой церкви не могли справиться с заразой. Верующие впадали в панику и начинали искать, а то и придумывать причины «божьей кары». Стали возникать и укрепляться различные еретические учения, которые еще больше заставляли людей сомневаться в истинности учения официальной церкви. Чтобы положить этому конец, император Юстиниан созвал в 553 году Пятый Вселенский (или Второй Константинопольский) собор, на котором было осуждено самое большое в истории Вселенских соборов количество ересей.

Вторая эпидемия чумы разразилась в XIV веке и унесла, по разным оценкам, от трети до двух третей населения Европы. Католические иерархи, объявив, что причиной мора является «наказание за человеческие грехи, отсутствие любви к ближним, погоня за мирскими соблазнами при полном забвении духовных вопросов», вновь были вынуждены искать меры если не для предотвращения заразы, то для успокоения своей паствы. Папа Римский Климент VI в самый разгар эпидемии в 1350 году объявил очередной Святой год и предписал верующим совершить паломничество в Рим, специальной буллой «приказав» ангелам немедленно доставлять в рай любого, кто умрет на дороге. Историки свидетельствуют, что послушались понтифика тогда около 2 млн человек, а домой из них вернулась только десятая часть. В это же время заметно активизировалась и инквизиция, которая заставляла «чумных врачей» придирчиво осматривать народ и докладывать об исследованиях. Каждого, у кого были обнаружены признаки заболевания на теле – бубоны, объявляли чуть ли не колдуном или ведьмой. Чтобы доказать обратное, рекомендовалось испытывать «кандидатов в колдуны иглой». Если они кричали от боли, то подозрения снимались. Если нет, то обвиняемые шли на костры.

Вместе с больными чумой инквизиционным пыткам стали подвергаться и прокаженные, коих в тогдашней Европе также было немало. При этом к последним в церкви до эпидемии «черной смерти» относились с большой снисходительностью, хотя лепра также уносила многочисленные жизни жителей не только Востока, но и Европы. В 1098 году в Палестине был основан религиозный рыцарский орден Святого Лазаря, чьи члены были сосредоточены на попечении прокаженных. Именно с этим орденом, кстати, связано возникновение слова «лазарет», а также лазаретов как таковых. Тогда же в Европе возник особый литургический обряд ритуальных похорон больного проказой, согласно которому тот, чью болезнь удостоверял специальный совет, состоявший, как правило, из врачей, священников и других больных, переходил в статус «мертвеца», и над ним совершалась символическая погребальная церемония. После нее больной изолировался от людей и получал специальную одежду, скрывающую лицо и все тело, а также трещотку или колокольчик. В 1179 году на Третьем Латеранском соборе была разработана и утверждена формальная процедура исключения прокаженных из общины с длинным перечнем запретов, направленных на изоляцию от общества.

Во времена эпидемии чумы в XIV веке по всей Европе начались еврейские погромы. Иудеев обвиняли в намеренном распространении чумы через заражение воды в колодцах. Дело дошло до того, что папа Климент VI вынужден был 6 июля 1348 года издать буллу, в которой пригрозил отлучением всем, кто решится причинить иудеям вред, но это не особо помогло.

Поскольку ропот разочаровавшихся в возможностях церкви защитить своих «овец» от чумы усиливался, миряне стали все чаще задаваться вопросом, не грехи ли церковников вызвали Божий гнев. Именно во время эпидемии в церковную казну поступало больше всего денег, поскольку ради спасения жизни верующие готовы были отдать все. Так, во время «черной смерти» церкви удалось собрать в качестве пожертвований более 17 млн флоринов. Немыслимое богатство священноначалия на фоне нищеты простых людей стало раздражать, и эти настроения в итоге вылились в масштабные еретические движения, в частности флагеллантов. Некоторые решили с помощью аскезы и умерщвления плоти «искупить грехи». Флагелланты утверждали, что на алтарь церкви Святого Петра в Иерусалиме якобы упала мраморная табличка, где содержалось послание самого Иисуса, попрекавшего грешников в несоблюдении поста и «святого воскресенья», и вот Господь наказывает их эпидемией чумы. Сектанты собирались в группы и странствовали из города в город, по пути нанося себе удары плетьми по спине. Остановить чуму флагелланты, конечно, не могли, а лишь усугубили количество ее жертв, перенося инфекцию в разные города. Поскольку среди сектантов не было священников, так как сами участники претендовали на прямое общение с Богом, отвергнув иерархию католицизма, папа Климент вначале попытался поставить движение под начальство церковных иерархов и приказал заниматься аскезой и самобичеванием только в одиночестве. Позже понтифик вообще запретил флагеллантов, однако практику самобичевания можно встретить в некоторых католических направлениях и сегодня.

Альтернативу флагеллантам на улицах городов средневековой Европы составили шествия «кающихся» бьянки. Это были многочисленные процессии людей, облаченных в белые одежды, со свечами и распятиями в руках. Как правило, они шли, распевая духовные песнопения и молясь о «милосердии и мире». Бьянки обвиняли церковь в стяжательстве, забвении заповедей Божьих, утверждали, что именно за это Господь и обрушился гневом на людей. Сектанты требовали от первосвященника отказаться от престола. Глава бьянки, называвший себя Иоанном Крестителем, даже отправился в Рим, где, впрочем, его ждало сожжение на костре, а сама секта была объявлена еретической.

Вплоть до XVI века западные христиане не решались из-за эпидемий и повального мора менять свои обряды, которые были установлены в результате первых семи Вселенских соборов. Однако очередная вспышка чумы вынудила нарушить «святая святых» – изменить таинство евхаристии. До этого времени причащение верующих совершалось под двумя видами – и Телом, и Кровью, то есть причастники вкушали на литургии и хлеб, и вино. Однако во время очередной вспышки чумы в Римской церкви начали понимать опасность использования одной чаши для всех верующих. Начала складываться традиция причастия мирян лишь Телом Христовым посредством раздачи опресноков (гостий). Документально закреплено это было в ходе 21-й сессии Тридентского собора в 1562 году. Тогда было постановлено, что причащающийся таким образом получает благодать без ущерба, так как «Христос во всей полноте пребывает в Святых Дарах – и под видом хлеба, и под видом вина». И лишь на Втором Ватиканском соборе (1962–1965) было разрешено возродить практику причащения мирян под двумя видами. Однако сейчас во многих храмах современной Католической церкви миряне все больше причащаются только гостией.

Многочисленные эпидемии, поражавшие Европу на протяжении нескольких веков, привели в итоге к церковному расколу и появлению протестантизма. Римско-католическая церковь, которая ранее имела безграничную власть над умами людей, после мора XIV века в значительной степени утратила свое влияние. Из-за чумы резко сократилось число клириков, их заменили малообразованные служки, многие храмы и вовсе пустели. А на смену флагеллантам и бьянкам пришли более серьезные течения лоллардов и гуситов. Последнее, названное в честь чешского священнослужителя Яна Гуса, в 1419 году приобрело революционные формы. Радикальные гуситы отрицали какой-либо авторитет Святого престола и признавали лишь Священное Писание в качестве единственной основы веры. Умеренные же гуситы призывали к реформированию церкви, требуя, в частности упростить литургию и ввести богослужение на чешском языке. Во многом последователем идей Яна Гуса был Мартин Лютер, отец Реформации.