Юрий Константинов - Александр Сергеевич, вы - "долгожитель" в регулярно обновляющихся правительствах Казахстана. Как бы вы охарактеризовали основные приоритеты в работе нынешнего Кабинета министров?
- Нынешний Кабинет решает не только макроэкономические проблемы, но и занимается развитием реального сектора экономики, созданием новых рабочих мест, решением социальных вопросов. Хотя при этом мы, как и прежде, остаемся приверженцами открытой, рыночной модели экономики.
- Череда финансовых кризисов последних лет наглядно продемонстрировала, что у открытой экономики есть и оборотная сторона. В какой мере удалось Казахстану преодолеть последствия этих кризисов?
- Естественно, события, происходящие в соседних странах, самым непосредственным образом сказываются на нашей экономике. Особенно скверно отразился на нас российский августовский дефолт 1998 года. Когда рубль рухнул, тенге устоял, потому что был подстрахован серьезными золотовалютными резервами страны. 5 апреля 1999 года было принято решение о переходе к свободному, плавающему курсу тенге. Это была вынужденная, но необходимая мера. Ситуацию удалось стабилизировать. Вместо ожидаемого полуторапроцентного падения по итогам 1999 года мы получили экономический рост в 1,8%. Показатели этого года свидетельствуют: экономика входит в фазу устойчивого роста.
- Не кажется ли вам, что этот рост объясняется отчасти увеличением мировых цен на основные составляющие казахстанского экспорта: нефть, металлы, другое сырье?
- Безусловно, и это сказалось. Впервые за последние семь лет мы добились положительного сальдо торгового баланса. Но выйти из кризиса нам помогла прежде всего корректировка экономического курса - продуманный и законодательно подкрепленный поворот в сторону реального сектора промышленности. Возьмем, к примеру, село. В прошлом году мы собрали очень большой урожай зерновых - почти 16 миллионов тонн. Причем если во времена СССР, чтобы получить знаменитый "казахстанский миллиард" пудов, засевалось где-то порядка 25 миллионов гектаров, то в прошлом году - всего 11. А урожай такой же. Я считаю, что это - позитивный результат изменения товарно-денежных отношений в аграрном секторе. Между тем о том, насколько успешно идут в стране дела, следует судить прежде всего по состоянию сельского хозяйства. Это очень верный индикатор.
- Как, кстати, относится правительство к введению частной собственности на землю?
- Достаточно взвешенно. В марте прошлого года был опубликован проект нового закона о земле, где предусматривалось введение института частной собственности на землю. Обсуждение законопроекта показало, что в обществе нет единой точки зрения на эту проблему. Поэтому закон был отозван, правительство сосредоточилось на совершенствовании уже имеющегося законодательства. Существующие нормы допускают возможность передачи в аренду земли на 99 лет. Но пока еще не отработан юридический механизм получения кредитов под залог земли, нет единого государственного земельного кадастра. Я надеюсь, что еще до начала новой уборочной кампании правительство сможет урегулировать все эти вопросы.
- Оправдал ли себя курс на массированное привлечение иностранных инвестиций в экономику Казахстана, передачу в управление или в собственность иностранным компаниям крупнейших предприятий страны?
- По большому счету - да. Сегодня мы не имеем серьезных проблем с этими предприятиями. Они самостоятельно обеспечивают загрузку мощностей, занятость работников, наращивают объемы производства, привлекают солидные вложения. Один только металлургический гигант "Испат-Кармет" совместно с Европейским банком реконструкции и развития привлекает сейчас почти миллиардный кредит на развитие производства. Примерно 50 миллионов долларов из этой суммы будет направлено на создание и развитие предприятий малого бизнеса, задействованных на разного рода сопутствующих производствах. Таким образом, крупнейшие компании выступают своего рода "точками роста", вокруг которых формируются новые сектора экономики. Мы надеемся, что в будущем они будут давать в бюджет государства доходов едва ли не больше, чем мы сейчас получаем от экспорта сырья. Это - стратегическое направление работы правительства, именно таким образом мы намерены бороться с безработицей, бедностью.
- Как конкретно вы собираетесь с ними бороться?
- Для начала необходимо добиться, чтобы в каждой семье обязательно был работающий человек. Это, так сказать, политический момент. Добиваться же повсеместной занятости мы намерены через реализацию государственной программы развития малого и среднего предпринимательства. Разработана также специальная программа реанимации бездействующих предприятий. Результаты налицо: за прошлый год в стране число субъектов малого бизнеса увеличилось на 350 тысяч, поступления в бюджет по этой статье выросли на 70%. То есть мы побуждаем людей к деловой активности. Они не ждут подачек от государства, а сами создают рабочие места.
- Но согласитесь, чтобы человек мог "с нуля" преуспеть в бизнесе, в государстве должен быть соответствующий микроклимат. Одной политической воли здесь явно недостаточно...
- Этот климат постепенно создается. Во-первых, банки сегодня отходят от спекулятивных операций на финансовом рынке, все в большей степени ориентируются на кредитование реального сектора, то есть в первую очередь субъектов малого предпринимательства. Во-вторых, принят целый ряд указов и законов, ограничивающих вмешательство чиновников в деятельность предпринимателей. Никто отныне не может арестовать счета, приостановить работу предприятия иначе как по решению суда. Прежде чем начать проверять то или иное ТОО или ЗАО, проверяющий должен прийти в прокуратуру: обосновать необходимость проверки, определить цель и сроки, обозначить характер и состав вопросов. Нечего и говорить, что число охотников проверять сейчас заметно поубавилось. Бизнесмены вздохнули свободней.
- Справляется ли Казахстан с выплатой долгов международным финансовым организациям?
- Выплаты нам предстоят немалые, расплачиваемся за то, что взяли раньше, во времена бесконтрольного "рыночного романтизма". Сейчас правительство взяло курс на максимальное сокращение займов под государственные гарантии. Кстати, мы не ходим по миру с протянутой рукой. Несмотря на девальвацию тенге, у Казахстана весьма высокий кредитный рейтинг. Мы - единственные из всех государств СНГ - сумели разместить в прошлом году на международных финансовых рынках свои евробонды.
- Таким образом, вы утверждаете, что экономика Казахстана фактически вышла из кризиса? Что замерзающие зимой города, остановленные предприятия, обесточенные сельские районы, разрушенное животноводство - все это навсегда осталось в прошлом?
- Не следует забывать, что Казахстан - очень большая по территории и относительно небольшая по населению страна. Небольшие аулы, села отстоят друг от друга порой на сотни километров. В первую очередь именно они пострадали от распада некогда единой энергосистемы, единой сети железных дорог, других коммуникаций. Отток населения происходил в том числе и оттого, что в этих населенных пунктах закрывались школы, поликлиники, родильные дома, останавливались в одночасье сделавшиеся нерентабельными предприятия, то есть все то, что тогда - в первой половине девяностых - невозможно было содержать, отапливать, поддерживать. Сейчас мы открываем по всей стране новые школы, восстанавливаем котельные, запускаем предприятия, то есть создаем нормальные условия для жизни людей. Причем самых лучших результатов добиваемся там, где меры государственной поддержки органично сочетаются с преимуществами рыночной экономики.
В этом году мы подняли минимальную пенсию на 17%, в долларовом выражении это примерно 25 долларов. Казахстан сегодня - единственная страна в СНГ, где государство перешло от солидарного принципа пенсионного обеспечения к накопительной пенсионной системе. Правительство проводит курс на уменьшение налогового пресса по индивидуальному подоходному налогу, снижение ставок по ряду других налогов. Конечно, людям пока живется трудно, но нельзя не замечать позитивных изменений.
- Как должны, на ваш взгляд, развиваться российско-казахстанские отношения?
- И внутри нашей страны, и в России всегда существовало два мнения. Первое: Казахстан без России пропадет. Второе: Казахстан сумеет прожить без России, сумеет сам себя прокормить, своими силами выбраться из кризиса и так далее. Мне кажется, и та, и другая идея - ошибочны. Истина - посередине, во взаимовыгодной интеграции. Именно на этом, кстати, основывается идея Евразийского союза, приверженцем которой является президент Назарбаев. В Казахстане много русских, но и в России - почти два миллиона казахов. Мы очень тесно связаны друг с другом. Придать нашим историческим связям какую-то системность, сделать курс на всестороннюю интеграцию государственной политикой - это тоже стратегическое направление работы нашего правительства.
