Исскуственный водораздел

В "НВО" # 37 за 2000 г. опубликована статья "Миф о единстве" Александра Бабенко и Михаила Борчева. Исходной посылкой данного материала является утверждение о том, что "борьба мнений по поводу воздушно-космического пространства ведется уже много лет, но убедительных результатов для рассмотрения воздушного пространства и космоса в качестве единой сферы действий не представлено".

БОРЬБА МНЕНИЙ И РЕАЛЬНЫЕ ДЕЛА

Не вдаваясь в подробности, отметим, что в США еще в 1957 г., сразу после появления в СССР межконтинентальных баллистических ракет, было создано Командование воздушно-космической обороны (ВКО) Северной Америки (NORAD), которое объединило все силы и средства ПВО, ПКО, ПРО и предупреждения о ракетном нападении (ПРН). Также следует указать, что единый воздушно-космический противник - это не некое абстрактно-теоретическое понятие, а реально существующая оперативная структура - Объединенное стратегическое командование США.

На рубеже 60-х и 70-х годов 2-й ЦНИИ МО предлагал командованию войсками ПВО страны по аналогии с США переименовать их в войска ВКО страны. Главком Павел Батицкий, отнесясь с пониманием к этому предложению, однако, не согласился выходить с ним на военно-политическое руководство государства из-за несоизмеримо разных - в то время! - масштабов противовоздушных и противокосмических сил.

Основополагающим Указом президента РФ от 13.7.1993 г. о создании системы и войск ПВО России после развала СССР были определены две относящиеся к дискуссии установки:

- ВКО РФ строится как единая структура, состоящая из систем разведки и предупреждения о воздушно-космическом нападении, РКО, ПВО и системы управления;

- общее руководство ВКО РФ возлагается на Генеральный штаб, а непосредственное - на главкома войск ПВО через непосредственно подчиненных ему командующих объединениями РКО и ПВО.

В развитие этих установок в Приложении к Указу изложены "Принципы организации обороны, построения группировок войск и выполнения ими задач".

Ряд экспертов Совета безопасности и Минобороны относят к числу приоритетных направлений российской политики в военной области интеграцию сил и средств ПВО, РКО и создание на их основе системы ВКО РФ, способной бороться со всеми современными и перспективными средствами воздушного и космического нападения (СВКН). Кроме того, эти специалисты полагают, что ВКО РФ должна развиваться как единый организм, который будет способен обеспечить централизованное - под общим руководством Генерального штаба ВС РФ - управление войсками, силами и средствами видов ВС, военных округов, разведки ГШ, РЭБ ГШ, предназначенных для борьбы с СВКН в полете и в местах базирования.

Существуют и более веские, а главное - реальные аргументы в пользу единой ВКО. В Персидском заливе в 1991 г. для отражения ударов ракет "Скад" командование ВС США практически связало в единое целое космические средства своей системы предупреждения и зенитные ракетные комплексы ПВО "Патриот". Результаты были удовлетворительными, несмотря на поспешность формирования. Разве это не решение задачи ВКО в едином воздушно-космическом пространстве?

В СССР и в России для борьбы с аэробаллистическими ракетами, атакующими объекты Москвы, на базе имеющихся радиолокационных средств ПРО Москвы и ПВО Москвы и Московского промышленного района была образована единая комплексная система, доведенная до технического сопряжения и алгоритмических решений. А на учении подтверждена возможность обнаружения оперативно-тактических ракет (ОТР) средствами отечественной СПРН и последующего уничтожения их перспективными зенитными ракетными комплексами (типа "Фаворит").

Приведенные примеры указывают пути создания оперативно-тактической (но нелепому названию - нестратегической) ПРО, варианты которой в нашей стране просчитывались еще 20 лет назад. Потому-то рассуждения Бабенко и Борчева о различных углах наклона диаграмм излучений наземных РЛС ПВО и ПРО - отнюдь не весомый аргумент в споре по столь сложному вопросу.

Проблема не в том, что современные "теоретики ПВО изобрели искусственный термин "ВКО" для обоснования структурных перемен в ВС". Речь надо вести не об этом, а о реальных, существующих уже 40 лет системах и оргструктурах.

К сожалению, главное в статье Бабенко и Борчева - не отрицание термина, а его содержания. Они напрочь отвергают саму воздушно-космическую оборону как главную составную часть вооруженной борьбы в современных войнах.

СФЕРА И СРЕДА - НЕ ОДНО И ТО ЖЕ

В первом разделе статьи авторы подменили понятие "сфера вооруженной борьбы" геофизическим понятием "среда" и сосредоточились на ее популярном описании. Правильное по сути, оно не имеет прямого отношения к военному делу. Ни официальная граница между воздушной и космической средами (100 км), ни внешняя граница преимущественного влияния гравитационного поля земли (930 км), важные в других областях, не влияют на организацию вооруженной борьбы, на распределение сил и средств для ее ведения.

Авторы не видят разницы между сферой борьбы средств с противником и средой, в которой они перемещаются для ее ведения и из которой они ее ведут. А они фактически ни у какого оружия не совпадают. Пули из пистолета, автомата или пулемета, которые выпущены с земли, поражают наземного же противника, хотя летят по воздуху.

То же можно сказать и об остальных наземных огневых средствах поражения, да и о средствах электронных, постановки помех (снаряды, мины, ракеты, радиоволны) То же относится и к основе ВВС - многоразовой пилотируемой ударной авиации, хотя коренные авиаторы упорно не соглашаются с тем, что у ВВС не было и нет собственной самостоятельной сферы вооруженной борьбы, что они являются одним из видов сил и средств наземных и морских операций, что воздух для них - лишь физическая среда перемещения. Между тем определяющие мощь ВВС ударные силы наносят удары именно по наземным и морским объектам, по войскам (силам) в зонах наземных (морских) военных действий и в тылу за ними. Лишь фронтовые истребители вместе с ПВО ведут борьбу в этих зонах с самолетами противника в полете.

А баллистические ракеты вообще проходят все физические среды, не "замечая" их границы и поражая противника в той среде, где находятся предназначенные для них цели.

При рассмотрении всех средств вооруженной борьбы их надо распределять и классифицировать по сферам ее ведения, причисляя их к тем сферам, где находятся объекты борьбы (поражения), а не к тем физическим средам, через которые они движутся к ним.

СРЕДСТВА СУЩЕСТВУЮТ

Во втором разделе статьи авторы приводят мнение о возможности и недалекой перспективе дополнения СВКН боевыми суборбитальными средствами, действующими в "промежуточной" области высот от 30-40 км до 120-150 км и способными "широко маневрировать с орбит в атмосферу и наоборот". Однако приписав им способность "решать боевые задачи одновременно и в атмосфере, и в космосе", а также усомнившись в возможности появления таких средств в ближайшие 10-15 лет, Бабенко и Борчев принялись доказывать их нерациональность вообще.

Да, средств, которые многократно в одном полете способны к широкому маневрированию - с орбит в атмосферу и наоборот - действительно нет. Видимо, не появятся они и в ближайшие 10-15 лет. Более того, не просматриваются и боевые задачи, для выполнения которых такие "акробаты" когда-либо понадобятся. Но не они имелись в виду.

Речь шла о средствах, способных в каждом полете один раз сойти с орбиты в атмосферу или, наоборот, - перейти из атмосферы на орбиту. Их эффективность и опасность велики потому, что при отсутствии единой информационной и огневой системы ВКО с высокоавтоматизированным централизованным управлением они будут либо неожиданно для средств ПВО сходить с орбит "нырком" и выполнять свои боевые задачи без продолжения противодействия им в атмосфере, либо до поражения носителей средствами ПРО или ПСО стартовать "по-ракетному" или "по-самолетному" из атмосферы с выходом на орбиту и внезапно для средств ПКО атаковать. Для ПВО такой ударный "челнок" более опасен, чем бомбардировщик типа "Стелс".

К подобным средствам относятся:

- орбитальные ракетно-космические самолеты (ОРКС). Орбитальная пилотируемая ступень выводится на орбиту ракетой-носителем, а спускается в атмосферу, как самолет (ОРКС типа "Шаттл" запускаются с 1981 г.);

- орбитальные аэрокосмические самолеты (ОАКС). Орбитальная пилотируемая ступень выводится на орбиту самолетом-носителем, а спускается в атмосферу, как самолет (испытывались экспериментальные советские и американские образцы);

- орбитальный воздушно-космический самолет (ОВКС). Один раз за вылет выходит из атмосферы на орбиту и один раз за этот же вылет возвращается с орбиты в атмосферу самостоятельно.

Технические предпосылки создания таких средств исследовались в войсках ПВО вместе с НИИ и КБ оборонной промышленности более двух десятков лет тому назад.

Таким образом, объективно существует возможность заполнения боевыми средствами ВКН всего воздушно-космического пространства от поверхности земного шара до бесконечности.

СИСТЕМООБРАЗУЮЩИЕ ЭЛЕМЕНТЫ

В третьем разделе статьи Бабенко и Борчев, заявив, что бороться и впредь надо будет только с самолетами и баллистическими ракетами, а для этого уже есть ПВО и ПРО, вопрошают: "причем же здесь некая ВКО, где кроется системообразующий элемент"? Отвечаем: таких элементов много, но остановимся только на двух.

Первый системообразующий элемент ВКО, как ни странно, правильно указали сами авторы - это единое информационное поле. Однако не уловили главного. Информационные средства ПВО и ПРО, хотя и разнятся углами наклона диаграмм излучения, но зонами заходят в обе среды (воздушную и космическую), перекрываясь на их стыке, что позволяет (а сложная помеховая обстановка вдобавок вынуждает!) везде, где можно, объединять информацию от разных видов средств. Их давно комплексируют, и на командные пункты выдают интегрированную информацию. Завязка разных средств в системы - давняя, обоснованная и оправдавшая себя в войсках ПВО практика. Пример Москвы уже упоминался.

А утверждение, что "Договором по ПРО 1972 г. СПРН и системы стратегической ПРО запрещено использовать в интересах целеуказания нестратегической ПРО" нам представляется мифом. Ничего подобного нет ни в тексте Договора, ни в заявлениях России и США от 26 сентября 1997 г.

Второй важнейший системообразующий элемент ВКО - необходимость распределения последовательных воздействий по СВКН в налетах и ударах. Общеизвестно, что для достижения высокой эффективности их отражения требуются пространственные передачи сопровождений и воздействий от одних средств другим, не обращая внимания на границу двух сред. Отсюда следует требование завязки всех средств в высокоавтоматизированные централизованные системы. Даже Московская система ПРО создавалась двухэшелонной с дальним и ближним рубежами перехватов.

Организация эффективной борьбы с баллистическими ракетами требует одновременных (по типам БР, высотам и траекториям) и последовательно повторяющихся (по высотам и по времени) целераспределений, невзирая на физические среды.

Такая (наиболее эффективная) организация борьбы требует объединения всех информационных и поражающих средств в единую противоракетную оборону с объединенной системой информации и централизованным управлением. Это и есть по существу ВКО.

Развитие зенитных ракетных и авиационных средств ПВО в направлении эффективного поражения малозаметных гиперзвуковых СВН открывает возможности их борьбы и с ОТР.

При огромных скоростях ракет и противоракет, жесточайшем дефиците времени координация действий разноподчиненных средств как формы эффективного взаимодействия нескольких систем невозможна. Даже прямое подчинение всех средств в единой системе одному командованию позволит добиться подобной координации лишь при высочайшей автоматизации всех процессов сбора и обработки информации, принятия решений, постановки и доведения задач войскам.

В случае применения своих суборбитальных СВКН воздушное и космическое пространство также нельзя разделить ни по информации, ни по балансу времени. Представим российский ОАКС при выводе авиационного носителя в расчетную точку в атмосфере и запуске орбитальной пилотируемой ступени. Именно здесь-то и требуется информационное сопровождение их обоих - то ли единым, то ли двумя разными средствами (ПВО, ПРО, ПРН или ККП) - и, конечно же, единое управление с помощью высокоавтоматизированной системы на основе обобщенной информации. Точно так же (но в обратном порядке) все происходит при переходе орбитальной пилотируемой ступени с орбиты в атмосферу. Негативные примеры игнорирования такого подхода есть как у нас, так и в США - и выводили не туда, куда надо, и наводили туда, куда не надо.

Аналогичная ситуация сложится и при ведении борьбы с суборбитальными СВКН противника. Когда имеются раздельные системы ПВО и ПКО, два командующих с двух командных пунктов ни одной из таких задач не решат из-за нехватки времени.

Таким образом, фундаментальные пространственно-временные характеристики среды и логика борьбы в ней требуют объединения всех информационных и огневых (поражающих) средств в единую систему воздушно-космической обороны с единой системой информации и централизованным управлением.

ПРИ ЧЕМ ТУТ ВКС?

Утверждения авторов, что предлагается, "объединяя ЗРВ, РТВ и РКО, заодно, чтобы это не напоминало по формальному признаку расформированные войска ПВО, включить в них и ВКС", является вымыслом.

Нам непонятно, зачем Центральное управление космических оборонных сил (ЦУКОС 1964 г.), а затем Главное управление КОС (1970 г.) надо было выделять из РВСН в министерскую структуру (Управление начальника космических сил - УНКС, 1982 г.), зачем отбирали у войск ПВО силы противокосмической обороны? Чтобы свою структуру, обеспечивающую только старты небоевых ракет-носителей и возвращение с орбит космических аппаратов (с информационной поддержкой РТВ войск ПВО), превратить в шестой вид ВС СССР?

Столь же непонятно, для чего ВКС нужны РВСН? Но очевидно, что они оказались лишними в системе ВКО страны. Объясняется это тем, что ВКС за пятнадцать лет существования УНКС (1982-1997 г.) не создали ни одного боевого образца вооружения противоспутниковой борьбы, тогда как уже существовавшая в рамках Войск ПВО противокосмическая обороны этим успешно занималась.

В 1961 г., за 3 года до образования ЦУКОСа, начались работы по созданию орбитального комплекса перехвата (ОКП) "ИС" ("истребитель спутников"). В 1970 г. на государственных испытаниях он поразил на орбите специально запущенный космический аппарат-мишень. В

1978 г. ОКП приняли на вооружение, включили в состав войск ПРО и ПКО войск ПВО страны. Формируется соединение ПКО и ККП. В 1979 г. ОКП поставлен на боевое дежурство.

В 1982-1984 гг. разрабатывался доорбитальный авиационно-ракетный комплекс (ДАРК). 18 августа 1983 г. в развитие подписанного почти сотней государств "Договора о космосе" 1967 г., запретившего вывод на орбиты оружия массового поражения (ОМП), по советской инициативе принят специальный Меморандум о недопущении распространения гонки вооружения на космос, в связи с чем дальнейшее совершенствование ОКП согласно политическим решениям о "демилитаризации космоса" прекратили.

Однако незапрещенные поисковые работы без выхода на боевые образцы продолжались и в СССР, и в США. В конце 1984 г. в СССР начались экспериментальные разработки по системе ПКО и модернизации ОКП.

К концу 80-х годов их финансирование (равно как и безрезультатных трудов по боевым системам ВКС) свернули. А после развала СССР (в конце 1991 г.) ликвидировали всю систему ПКО. И все же при необходимости проще восстановить дееспособную структуру, чем вместо нее восстанавливать другую - бесплодную.

***

Анализ показывает, что в нашей стране имеется большое количество профессиональных научных коллективов и "кустарей-одиночек", компетентных в отдельных вопросах:

- Иван Ерохин за сбалансированные пятивидовые ВС, за их структуру, согласованную с задачами обороны;

- Валентин Рог - за универсальный наступательно-оборонительный воздушно-космический вид ВС - Военно-воздушные силы;

- РВСН, поддержанные министром обороны, за единые Силы стратегического сдерживания;

- Александра Бабенко и Михаил Борчев за интегрированные ВКС и т.д.

Но здравые мысли, содержащиеся в этих частных мнениях, никем в России не обобщаются. Может, пора метод келейных решений руководства, внезапно преподносимых общественности после их принятия и приводящих, как правило, к конфузным исходам, заменить методом заблаговременного широкого обсуждения каждой проблемы?

Мы уверены, что открытая и равноправная борьба различных точек зрения полезнее ведомственных баталий, ведущихся где по указаниям руководителей, где инициативно. У ведомственного политиканства нет ничего общего с поисками разумных путей завершения начатой, но никак не заканчивающейся "военной реформы".

И последнее. Среда применения оружия непрерывно расширяется: к суше и морю в ХХ веке добавились подводный мир и воздух. Постепенно осваивается космос. В недалеком будущем наряду с понятием ТВД на суше, ТВД на море появится и ТВД в воздушно-космическом пространстве. Так считают не только теоретики, но и практики Войск ПВО (ВКО). Рано или поздно с этим придется согласиться и военно-политическому руководству страны.