Александр Журавский На этот вопрос можно ответить односложно: возможна и необходима. Но такой ответ не приблизит нас к решению проблемы выработки конфессиональной политики Российского государства. Ведь если необходимость такой политики очевидна, то возможность ее осуществления до сих пор еще только обсуждается.
Я намечу лишь несколько важных принципиальных моментов, которые должны содействовать тому, чтобы конфессиональная политика (или политика в сфере государственно-конфессиональных отношений) могла сформироваться.
Самая важная проблема - это отсутствие единой концепции государственно-конфессиональных отношений. Гражданское общество только формируется, и рецидивы старых подходов к решению конфессиональных проблем еще очень живучи.
Следствие первой проблемы - наличие в РФ, особенно в национальных республиках, собственной региональной конфессиональной политики, часто противоречащей федеральному законодательству и даже международным правовым нормам. Эти особенности, часто дискриминационного характера по отношению к нетитульным народам и конфессиям, фиксируются на региональном законодательном уровне и создают реальные сложности для осуществления государством единой конфессиональной политики.
Одной из важных причин такого положения - отсутствие кадров госслужащих, умеющих работать с верующими. Вопрос не только в квалификации кадров, поскольку как показали события последних лет, одних только религиоведческих знаний для успешной работы в сфере религиозно-государственных отношений мало. Очевидно, что светский религиозный журналист - это тот, который пишет на религиозную тематику для светского издания, но является ли он сам религиозным человеком? По моему мнению, не обладая религиозной идентичностью, журналист просто не способен дать верной оценки описываемой ситуации. В противном случае журналист будет практиковать либо клинический подход (например, вероисповедный фундаментализм - род истерии, объект для изучения психопатологией и т.д.), либо социальный подход (религиозная организация есть только и исключительно социальная общность), либо религиоведческий и т.д. Во всех этих случаях журналист не найдет общего языка с верующим человеком и никогда не приблизится к пониманию скрытых причин того или иного поступка. Тем более останутся не понятыми сложные механизмы этноконфессиональных и межконфессиональных процессов. Если спроецировать ситуацию с религиозной журналистикой на группу госслужащих, работающих в области государственно-церковных отношений, то можно сделать такой вывод. Госслужащие, работающие в сфере государственно-религиозных отношений, должны понимать религиозного человека, обладать религиозной идентичностью, иначе будет происходить взаимное отторжение чиновничества и религиозной среды. Стоит помнить, что прежние методы работы с религиозными организациями уже не столь эффективны.
Следующая ключевая проблема - это социализация верующих людей. Православие есть, несомненно, государствообразующая религия для России, но в РФ есть и другие традиционные религии: ислам, буддизм, иудаизм. Представители разных конфессий должны ощущать себя и действительно являться полноправными гражданами российского общества. Что касается светского религиозного образования, то бессмысленно отрицать его необходимость. Ведь теологические факультеты в государственных вузах в Европе самые древние. Но Россия и здесь идет своим путем, у нас теологические факультеты возникают тогда, когда у большинства народов отмирают. Тем не менее в стратегическом отношении светское теологическое образование способно решить важную государственную задачу - разрушить порог недоверия между государством и религиозными организациями, дать кадры и религиозным организациям, и самому государству. Здесь, конечно, возникают проблемы: как соотносить светское теологическое образование и конфессиональное образование, но решаются эти проблемы, так же как у светских религиозных журналистов, которые находят достаточно оснований отличать себя от конфессиональных журналистов.
Важной государственной проблемой является осмысление и уточнение статуса и места религиозных организаций в гражданском обществе. Современным государством Церковь поставлена вне политики, но не вне общества. И здесь должна развиваться идея социального партнерства между государством и религиозной организацией. Конечно, интересы государства и Церкви (религиозной организации) не совпадают, но у них есть точки соприкосновения и общие задачи. Более того, государству важно закрепить правовой статус традиционных конфессий. Так как, во-первых, традиционные конфессии прошли большой исторический путь с государством, и у них есть опыт социального партнерства. Во-вторых, традиционные конфессии не деструктивны по отношению к государству. В-третьих, они государствообразующие и культурообразующие для Российского государства. Наконец, само государство знает, как общаться с традиционными религиями. Поэтому, конечно, должна быть продолжена законодательная деятельность в области государственно-религиозных отношений. Это вовсе не означает, что не должно быть осмысленной работы с нетрадиционными религиями, что их права должны быть ущемлены.
До сих пор нет единой концепции государственно-религиозных отношений, но многие тенденции видны в деятельности официальных структур.
Например, в Приволжском федеральном округе недавно создана Комиссия по этнокультурным и конфессиональным отношениям и гражданской идентичности при полномочном представителе президента в этом округе. Комиссию возглавил Владимир Зорин, известный специалист в области межнациональных и государственно-церковных отношений, ныне являющийся заместителем Сергея Кириенко по межнациональным и межконфессиональным вопросам. Комиссия уже провела несколько семинаров по светскому теологическому образованию, семинар "СМИ и религия", разработала конфессиональную карту округа, изучает вопросы социального партнерства государства и конфессий. Именно такие комиссии способны участвовать в формировании и реализации конфессиональной политики государства. Ведь этноконфессиональное поле Приволжского федерального округа - одно из самых сложных в РФ, и если удастся выработать в нем эффективный механизм работы с конфессиональным фактором, то эту модель отношений можно транслировать в другие поликонфессиональные регионы России.
