Владимир Золотарев Аспект
Прогностическая функция всегда должна быть одной из важнейших сторон военной политики государства. В отечественной военной истории есть немало примеров-попыток, иногда довольно удачных, "заглядывания в будущее", чтобы на основе анализа прошедших войн, а также тенденций развития средств вооруженной борьбы и военного искусства определить характер и содержание ожидаемых войн.
Так, на рубеже 1920-1930-х годов советская военная мысль (Михаил Тухачевский, Владимир Триандафилов, Александр Свечин, Георгий Иссерсон, Ян Жигур) наряду с западными военными мыслителями (Людвиг фон Эймансбергер, Джон Фуллер, Хейнц Гудериан, Уильям Митчелл, Джулио Дуэ, Хью Тренчард, Шарль де Голль) с величайшей прозорливостью предсказала характер будущих военных конфликтов, их размах и ту исключительную роль, которую в них будут играть танки, авиация и артиллерия. За десять лет до Второй мировой войны военные теоретики разных стран ясно представили картину стратегических операций, которые в действительности развернулись лишь в 1939-1945 гг. Такой прогноз во многом явился основой для развертывания военной промышленности, строительства и подготовки Вооруженных сил и в нашей стране, что позволило Советскому Союзу, несмотря на ошибки политического и военного руководства, создать основу военной экономики до войны, что позволило выстоять и добиться победы в Великой Отечественной войне.
Определение характера будущих войн крайне актуально в современной России для решения неотложных практических задач по формированию государственной военной политики. Прежде всего необходимо четко определить, какой минимальной военной (оборонной) мощью должна обладать страна, вступив в XXI в. Военные теоретики до недавнего времени сходились в одном: войны новой эпохи (высокотехнологической) не будут по характеру похожи на войны прошлого века.
Однако в наших официальных документах по масштабам, средствам и способам ведения боевые действия пока что продолжают классифицироваться в основном по схеме, заимствованной из недавнего прошлого.
При этом подчеркивается, что в обозримой перспективе наиболее вероятными являются локальные войны и отдельные вооруженные конфликты, а крупномасштабная военная агрессия против России в ближайшие годы маловероятна.
Американцы придерживаются примерно таких же взглядов, но при этом обращают внимание на то, что, "хотя опасность ужасной глобальной войны и отступила, на горизонте появились новые угрозы, которые гораздо сложнее определять и отслеживать". Полагают, что одним из вариантов сценария развития обстановки на ближайшие 10 лет является возможность "быстрого соскальзывания в глобальный беспорядок, при котором общий уровень нестабильности и опасности значительно возрастет".
Одним из наглядных признаков "глобального беспорядка" уже в течение многих лет является международный терроризм. Причем в последние годы это все больше не теракты одиночных преступников или мелких преступных групп, решающих актами терроризма свои личные задачи, а спланированные целенаправленные действия террористических организаций, имеющих подготовленные и обученные группы в различных странах, которые должны решать политические задачи.
Таким образом, мировое сообщество стоит перед новой угрозой войны, которая может занять много времени и охватит всю планету. Борьба с международным терроризмом в его нынешних высокотехнологических формах (удар по ВТЦ и Пентагону, бактериологические диверсии) потребует новых форм борьбы, изменит соотношение видов и родов войск (полевые части, агентура, подразделение спецназа, специалисты минно-взрывного дела и информационной войны). Этот новый вид угрозы характерен тем, что противник растворен в самом обществе и обнаружить и обезвредить его крайне сложно. Поэтому помимо вооруженной борьбы важную роль в таких войнах будут играть разведывательные, специальные, финансовые и идеологические операции. Все это накладывает определенный отпечаток и на характер ожидаемых военных конфликтов и войн.
При этом ориентирами хронологического характера могут быть рубежи, ограниченные ближайшим десятилетием. Более отдаленные перспективы проанализировать весьма сложно.
Важно также отметить, что в последнее время все чаще звучат призывы к определению новой концепции войны, в основе которой должно содержаться отличное от прежних эпох понимание соотношения войны как продолжения политики, с одной стороны, и вооруженной борьбы как ее главного компонента, с другой стороны, места и роли вооруженного насилия в содержании войны.
Взгляды сторонников данной концепции сводятся к следующему. Война в ее прежнем понимании с вступлением мирового сообщества в XXI в. исторически себя изжила, стала анахронизмом. Дальнейшее широкомасштабное использование современного оружия против армий и народов в войнах ведет к глобальной катастрофе, гибели цивилизации и среды обитания человечества. Мир вступает в эпоху таких войн, где главную роль будет играть оружие новых поколений. Его особенность в том, что оно направлено не столько на непосредственное уничтожение личного состава вооруженных сил, сколько на достижение политических целей войны без сражений массовых армий и - самое главное - без значительных собственных потерь. В условиях, когда господствовали идеи прямых военных столкновений, насилие сводилось в основном к одной его форме - вооруженной борьбе. Считалось, что именно она является главным признаком войны.
Новой эпохе, видимо, будут присущи так называемые "цивилизованные" войны, в которых политические цели достигаются не посредством прямого широкомасштабного вооруженного воздействия. Определяющим становится не применение силы как таковое, а угроза применения превосходящей силы.
Новая концепция войны и форм вооруженной борьбы основывается на качественно иных вооружениях и создаваемых на базе новейших информационных технологий. Все это обусловливает необходимость создания качественно новых вооруженных сил и способов их боевого применения.
Это может достигаться ударами высокоточного оружия и массированным применением радиоэлектронного подавления, информационно-психологическими и другими видами "несмертельного" оружия, а также проведением специальных операций.
Современные армии настолько зависят от информации, что их вполне можно привести в небоеспособное состояние средствами радиоэлектронного, инфракрасного и иных средств подавления. В еще большем подчинении "информационной составляющей", надо полагать, будут находиться армии недалекого будущего. Не уничтожая живой силы, такое оружие может полностью парализовать работу информационных средств и сетей. Предполагается также использовать "ингибиторы сгорания", останавливающие двигатели машин, а также химикаты, которые способны разрушать покрышки автомашин и шасси самолетов. Иными словами, упор делается на то, чтобы с помощью подобных средств парализовать войска, не уничтожая военнослужащих, оружие и боевую технику противника.
В связи с этим уже сегодня реформирование вооруженных сил, совершенствование технологической базы войны должны проходить с ориентацией на войны с оружием нового, шестого поколения и уточненными методами. Опыт зарубежных стран свидетельствует, что начавшиеся реформы в армиях США, Германии, Англии, Франции в своей базисной основе ориентированы на качественно новый облик вооруженных сил и новые методы ведения войны (достижения победы) не через разгром армии противника, а путем нанесения максимальных потерь населению и объектам тыла в районах, имеющих жизненно важное значение, с обещанием последующего восстановления нанесенного ущерба при условии лояльности побежденной стороны (что пока не соблюдается или выдвигаются новые условия).
Войны нового поколения уже сейчас требуют кардинального реформирования вооруженных сил государств. Прогнозы развития международных отношений и военных опасностей для России в ближайшие 10-15 лет позволяют надеяться на возможность реального реформирования вооруженных сил, создания основы для новой технологической базы войн будущего. Необходимые конкретные и радикальные меры, направленные на создание современного боевого ядра армии и флота, способного в будущем обеспечить военную безопасность России, уже предпринимаются.
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР БУДУЩИХ ВОЙН НАЧАЛА XXI в. (до 2010-2015 гг.)
В ближайшие годы и десятилетия продолжатся общие тенденции развития военно-политической обстановки конца XX в.: противоборство двух векторов социально-политического развития - развитие однополярной, "пирамидальной" модели мироустройства, с одной стороны, и реальное формирование мира с несколькими центрами силы - с другой. За однополярный мир будут продолжать бороться США и некоторые их союзники по НАТО (прежде всего Англия); за мир с несколькими центрами силы - Россия, Индия, Китай, ряд стран Востока и Запада.
Возникновение новых войн возможно в случае резкого обострения противоречий между существующими и образующимися центрами силы. Эти противоречия определяют характер современной эпохи, существенно отличающейся от эпохи биполярного мира.
Следует ожидать значительных перемен и в военно-блоковой политике. Создание ряда межевропейских институтов (ЕС, Европарламент, объединенные евровооруженные силы и т.д.) позволяет говорить о том, что Европа стремится к большей независимости от США, создавая нечто вроде "Соединенных Штатов Европы" со своей системой центральных органов управления и вооруженными силами.
В интересах России способствовать созданию коллективных "сил быстрого реагирования" ЕС, сотрудничество с данным институтом военной силы в любой форме, а также четкое урегулирование взаимоотношений с НАТО.
Военно-политическое сотрудничество и дальнейшее развитие военной интеграции государств - участников СНГ в ближайшие годы призвано удержать наших южных соседей, где разместились американские военные базы, на орбите их притяжения к Москве, в то же время не нарушая их связей с США как главой антитеррористической коалиции, поскольку эта коалиция стала новой формой военного союза ряда государств.
ВОЗМОЖНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ВООРУЖЕННОЙ БОРЬБЫ И ЕЕ ФОРМЫ
Объективная трудность прогнозирования вооруженной борьбы заключается в том, что основные политико-экономические формации сферы жизни человечества в настоящее время находятся на переломном этапе - переходе от индустриальной энергетической к информационной цивилизации.
Тем не менее основные тенденции развития вооруженной борьбы уже просматриваются, они состоят в следующем:
1. Возрастание значения стратегического неядерного сдерживания любого агрессора от развязывания военных действий ядерными или обычными средствами путем создания реальной угрозы нанесения ему неотвратимого неприемлемого ущерба высокоточным обычным оружием.
2. Постепенное изменение военно-политических целей, а следовательно, характера и содержания войн, вооруженных конфликтов, операций и боевых действий. Впервые в военной истории целью применения вооруженных сил (военных действий) становится не разгром противника, не захват (а тем более оккупация) его территории, а дезорганизация его усилий в политической и военной сферах и принуждение принять навязываемые ему условия без существенных материальных затрат и потерь со своей стороны.
3. Расширение пространства, в котором ведется вооруженная борьба: от сражений на сухопутных ТВД - через совместные (воздушно-космические, воздушно-наземные и наземно-морские) операции, проводимые по единому замыслу и плану. Набирает силу устойчивая тенденция переноса боевых действий с земли и поверхности морей в воздух, под воду и в космос.
Что касается действий на суше, то отмечается стремление ограничить театр военных действий территорией государства - жертвы агрессии.
4. Все более ощутимой за последние годы (1980-2001) становится тенденция перехода от управляемого оружия к управляемой вооруженной борьбе и к управляемой войне.
5. Последовательная связь и зависимость: от завоевания инициативы и превосходства в информационной сфере (в управлении войсками и оружием) к созданию превосходства в воздушно-космической сфере, на этой основе - изменение в свою пользу соотношения сил на суше и морях (океанах) и в результате - достижение в вооруженной борьбе общего количественно-качественного превосходства в силах и средствах.
Именно такое последовательное и одновременное построение будущих операций, диктуемое техническими и научными достижениями в военном деле, и должно обеспечить победу.
Можно предполагать, что вооруженная борьба будущего станет кардинально отличной от привычной, "классической" войны. На основе отмеченных тенденций может быть представлен облик будущих войн, военных действий.
До 2010-2015 гг.: быстрые изменения международной обстановки чреваты возможностью внезапного начала локальных конфликтов при нарочито демонстративной длительной подготовке такого конфликта (Ирак, Афганистан). Облик операций (военных действий) будет характеризоваться: смещением аспектов в сторону "бесконтактных" действий противоборствующих сторон; последовательным переходом от огневого воздействия по всей группировке противника к функционально-структурному (избирательному) ее поражению с применением преимущественно высокоточного оружия; возрастанием удельного веса мобильных войск.
Черты военных действий будущих войн:
- постоянная угроза внезапного нанесения противником первого упреждающего электронно-огневого удара с определяющим влиянием на ход и исход первых операций, а также угроза применения противником новых видов оружия;
- особо "истребительный" характер военных действий с самого начала их развязывания и ведения;
- скоротечность воздушно-наземных сражений при отсутствии сплошного фронта и при открытых флангах;
- напряженность борьбы за захват и удержание инициативы, завоевание господства в воздушно-космическом и информационном пространстве;
- резкие изменения обстановки и способов действий, обусловленные высокой мобильностью войск и эффективностью огневого поражения;
- увеличение пространственного размаха одновременно ведущихся боевых действий с применением всех средств поражения;
- возрастание роли защиты войск, населения и объектов тыла страны от существующих и перспективных средств поражения.
После 2015 г. войны будущего, сохраняя черты и свойства перспективных форм вооруженной борьбы, скорее всего станут "войнами управляемыми", в содержании которых первостепенное значение будут иметь:
- использование технологической незащищенности противника;
- преимущественное использование космических средств (от ведения разведки до начала войны до нанесения ударов из космоса по любым объектам независимо от степени их защищенности);
- страна, не обладающая возможностью противодействовать космическому оружию, может оказаться обреченной;
- информационно-психологическое противоборство (в самом широком смысле) и др.
В целом можно предполагать, что в будущих "управляемых войнах" непосредственно силовые акции постепенно станут отходить на второй план. Они скорее всего будут использоваться на завершающей фазе действий, когда будут исчерпаны психологическое, финансовое и экономическое давление, политические, дипломатические и иные возможности "бескровного" сокрушения противника. При этом объектами воздействия будут не только войска, но и главным образом жизненно важные политические и военно-промышленные центры, в целом население страны.
КАКИМИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ
Исторический опыт свидетельствует, что превентивная регуляция значительно рациональнее экстремальных мер.
Положение в государстве и деятельность Вооруженных сил должны быть четко регламентированы.
1. Вооруженные силы должны объединять все войска и силы, всех, кто носит оружие в стране. Не должно быть "других войск", формируемых и вооружаемых без ведома Генштаба.
2. Вооруженные силы России еще в течение нескольких лет (десятилетий) должны комплектоваться на основе всеобщей воинской обязанности (или ее сочетания с контрактной системой). Переход полностью на контрактную систему пока неосуществим, хотя и должен быть целью на будущее.
3. Высокопрофессиональный офицерский состав - одно из важнейших условий боеспособных Вооруженных сил. Его не должно быть много, особенно в штабах, но он должен характеризоваться высоким уровнем профессионального и общего образования, широким кругозором, слаженностью оперативных (боевых) расчетов, способностью решать сложные задачи квалифицированно и в короткие сроки и в то же время быть достаточно обеспеченным материально.
4. "Становым хребтом" Вооруженных сил, как и во всех других современных армиях мира, должно быть квалифицированное и дисциплинированное звено младших командиров.
5. На высоте предъявляемых современностью требований должен быть морально-психологический уровень личного состава ВС, характеризующийся ярко выраженным гражданско-патриотическим сознанием.
6. Боевым составом мирного времени Вооруженные силы должны быть способны обеспечить стратегическое сдерживание, надежную защиту страны от воздушно-космического нападения и - совместно с другими войсками военной организации государства - решение задач по отражению агрессии в локальной войне или вооруженном конфликте, а также развертывание группировок войск и сил для решения задач в региональной войне.
ВОЕННАЯ РЕФОРМА В РОССИИ И ОБЛИК ВООРУЖЕННЫХ СИЛ
События последнего времени показывают, что руководство страны наконец-то приступило к реформе системы военной безопасности России. Военная реформа как ее основа затронет все силовые структуры страны, ее оборонную промышленность и мобилизационную систему, а также систему руководства обороной и военной политикой.
Исторический опыт военного строительства в России, ее настоящее положение и состояние говорят о том, что потенциал укомплектования Вооруженных сил страны по призыву далеко еще не исчерпан. Сегодня принимаются меры к тому, чтобы в корне изменить отношение общества к армии и службе в ней, одновременно упорядочив многие льготы по отсрочке от призыва. (Положительным, достойным для подражания примером является Финляндия, где через службу в армии проходят все мужчины - из семей и руководителей государства, и рядовых граждан, из богатых и из бедных. Ибо государство и общество уверены в том, что, не проявив патриотизма и не имея за плечами военной службы, мужчина не может считаться настоящим гражданином своей страны и, следовательно, не вправе рассчитывать на какой-либо значительный успех в жизни.)
На наш взгляд, в начинающиеся преобразования в Вооруженных силах есть объективная необходимость, в том числе и с точки зрения экономической целесообразности, объединения всех военных структур государства в единый организм (может быть, некоторых из них только на военное время) и создания четкой системы централизованного руководства этими структурами по всем направлениям - политической, административно-экономической и собственно военной (оперативной).
Сегодня руководством страны принимаются энергичные меры, чтобы в рамках единой военной реформы государства утвердить единую всесторонне разработанную концепцию, которая ныне совершенствуется, имея перспективой возможность ее осуществления в общем комплексе преобразований всей военной организации государства.
В связи с этим важное значение приобретает и вариант назначения на пост министра обороны гражданского политического и государственного деятеля. Если раньше министр обороны был по существу представителем ВС в правительстве, то ныне министр обороны представляет политическое руководство страны в ВС. Будучи гражданским лицом, он имеет возможность осуществлять политический контроль за деятельностью военных структур, а также уделять значительно больше внимания работе в правительстве, вопросам сотрудничества и взаимодействия с органами законодательной власти, оборонной промышленностью, связью с общественностью и местными органами власти, наконец, более предметно решать проблемы прав и социальной защиты военнослужащих и членов их семей. Под его руководством осуществляются внешние связи по военной линии (военное сотрудничество).
Гражданский министр во главе Министерства обороны осуществляет гражданский контроль за военной деятельностью вообще и за реализацией замыслов и планов строительства Вооруженных сил как части общей военной организации страны в частности. Контроль осуществляется постоянно через сферы военной организации: военно-экономическую, военно-техническую, военно-кадровую, военно-социальную и военно-финансовую.
Гражданский (политический, общественный) контроль осуществляется также со стороны общества, Федерального собрания страны (через механизм бюджета, законотворчества и др.). Это позволяет решать проблемы, связанные с соблюдением международных и конституционных прав и свобод личности военнослужащих, их социальной защитой, комплектованием и поддержанием численности Вооруженных сил на заданном уровне и т.д. Очень важным также является контроль над международным переговорным процессом по проблемам разоружения, безопасности и мер доверия в военной области, а также по вопросам размещения военных баз и войск Российской армии за рубежом на территории некоторых стран СНГ.
Необходимо подчеркнуть, что при проведении своей военной политики Российская Федерация, исходя из государственных интересов и проводимой военной реформы, должна умело и по возможности максимально использовать союзнический потенциал.
Нельзя не видеть, однако, что картина международных отношений усложняется, эйфория после ликвидации биполярного мира улетучилась. Об этом красноречиво свидетельствуют события в Боснии, Иране, Югославии, Македонии. Как только российское руководство начинало проявлять и отстаивать в международных делах самостоятельную политику, отношения переходили в стадию "холодного мира", а порой и на лексикон холодной войны.
После сентябрьских (2001 г.) воздушно-террористических акций в США и объявления мировым сообществом войны международному терроризму наметилось улучшение отношений между Россией и НАТО, между РФ и США.
Все эти меры, конечно, способствуют совместному противостоянию современным угрозам, но отнюдь не отменяют их. Остается в силе как одна из угроз безопасности России вероятность возникновения локальных конфликтов; угроза же всеобщей войны (ядерной или обычной) хотя и ослабла, но тоже окончательно не исчезла.
Важность заблаговременного прогнозирования характера и возможного хода будущей войны, определения облика Вооруженных сил и оптимальных направлений военной реформы государства в наше время существенно возросли. Уместно еще раз напомнить исторические уроки. Ни перед Первой, ни перед Второй мировыми войнами государственные деятели, политическое руководство и генеральные штабы воюющих государств не смогли заранее определить продолжительность и содержание предстоящих войн, соответствующим образом подготовить к ним вооруженные силы и всю военную систему своих государств. Расплачиваться за это пришлось огромными жертвами и материальными издержками. Тогда ошибки и просчеты все же можно было как-то исправить в ходе войн, хотя и ценой колоссальных жертв. Теперь сделать это вряд ли удастся. В наше время, когда Россия не располагает былым военным могуществом и значительными людскими ресурсами, степень ответственности политических и военных деятелей страны возросла во много раз. Поэтому необходима, как никогда, разумная, взвешенная, прагматическая внутренняя и внешняя политика.
