ООН, НАТО, Россия и миротворцы

Судан – один из успешных опытов взаимодействия России с западными миротворцами.
Фото из журнала "Спецслужбы и мир"

Недавно «Группа мудрецов» во главе с Мадлен Олбрайт презентовала доклад по новой Стратегической концепции НАТО-2020. При представлении документа общественности одной из центральных тем стали миротворческие операции. Г-жа Олбрайт отметила, что будет осуществлен поиск адекватных инструментов для управления миротворческими операциями и для взаимодействия между различными международными организациями. Стратегическое партнерство НАТО и ООН закреплено в новом документе альянса.

Но каковы реальные перспективы этого взаимодействия? Эксперт Оперативного управления НАТО Олаф Тайлер (Olaf Theiler, German Armed Forces, National Expert, Operations Division, NATO-HQ) высказал свое мнение на экспертном портале Atlantic Community: наиболее сложной проблемой является то, как обеспечить эффективное взаимодействие НАТО и ООН, последняя имеет очень широкий круг задач и большой бюрократический аппарат. А «комплексный подход», создаваемый НАТО, не может быть эффективным без взаимодействия с ООН.

Однако же именно этого взаимодействия и не получается, между двумя организациями колоссальная ментальная пропасть. Более того, взаимодействие с ООН возможно только в условиях ее демократического преобразования, равноправия всех 192 наций. Но разве страны «вето пяти» добровольно сами сложат с себя функции «мирового правительства»?

Продолжая критику ООН, немецкий эксперт указывает, что механизм ООН так и не смог обеспечить равноправного разделения военных расходов и ее намерение создать идеальные миротворческие силы оказалось утопией. В свою очередь, НАТО эффективно аккумулирует 60% мирового военного потенциала.

Сегодня лидеры по численности контингента в миротворческих операциях ООН – Пакистан (10 тыс. 742 человек), Бангладеш (10 тыс. 212 человек) и Индия (8 тыс. 771 человек), их отряды развернуты в основном в Конго, Либерии, Судане, Кот-д’Ивуаре. В НАТО по численности контингента в Афганистане лидируют США (62 тыс. 415 человек) и Великобритания (9 тыс. 500 человек).

Тему миротворчества обсудили в Москве в Российском государственном гуманитарном университете на круглом столе «Сотрудничество России, НАТО и ООН в области миротворчества: проблемы и перспективы». Эксперт Дипломатической академии МИД РФ Елена Беленкова в своем выступлении подчеркнула, что система «сдерживания и противовесов» века прошлого, заложенная в основу ООН, сегодня оказалась на грани хаоса. И более оперативная в своих действиях НАТО «доламывает» механизм ООН, не предлагая, однако, пока ничего нового и альтернативного. Кризис миротворчества ООН закончится только при условии выработки нового, отвечающего современным реалиям международного инструментария. По мнению Елены Беленковой, хотя СБ ООН и считается «предохранителем» в системе международных отношений, все же НАТО удалось создать более привлекательный механизм – принятие решений на основе консенсуса.

Президент YATA-Russia Антон Гришанов отметил, что в аспекте развития миротворческих операций актуальным является вопрос сотрудничества НАТО, ООН и России с мусульманским миром. Так, альянс уже вовлечен в мусульманский мир посредством принятия в организацию Турции и Албании. Поэтому мнения и решения мусульманского мира уже учитываются в процессе принятия решений в НАТО. Говоря об опыте России, который может быть востребован как НАТО, так и ООН, Антон Гришанов упомянул об уникальных национальных батальонах «Восток» и «Запад», созданных в 2003 году (и расформированных в 2008-м). Батальоны дислоцировались на Северном Кавказе и состояли из национальных кадров – чеченцев. Создание национальных подразделений – одна из характерных черт современных миротворческих операций.

Региональную и преимущественно азиатскую направленность имеет ОДКБ. Это прежде всего Коллективные силы быстрого развертывания (КСБР) Центрально-Азиатского региона, в которых участвуют четыре страны (Россия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан), численность контингента около 4 тыс. человек; Коллективные силы оперативного реагирования (КСОР), планируемая максимальная численность контингента – до 15 тыс. человек; Коллективные миротворческие силы. Численность миротворческих сил ОДКБ не будет превышать 5 тыс. человек. Но только четыре страны из семи (Армения, Белоруссия, Казахстан, Россия) ратифицировали соглашения по Коллективным миротворческим силам ОДКБ, страны Центральной Азии (Киргизия, Таджикистан и Узбекистан) – нет. Можно сказать, что миротворческая деятельность и операции ОДКБ пока из категории сослагательного наклонения.

В 2009 году была принята резолюция 64-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН о сотрудничестве между ООН и ОДКБ, а в этом году подписана Совместная декларация о взаимодействии по линии секретариатов ОДКБ и ООН. Таким образом, ОДКБ ориентируется в своей будущей работе на ООН. Однако о перспективах сотрудничества с НАТО вопрос также постоянно поднимается.

Минский политолог, руководитель экспертного портала Wider Europe-Windows on NATO Вячеслав Поздняк сравнивает направленность деятельности ОДКБ с Силами реагирования НАТО (NATO Response Force, NRF), численность которых достигает 25 тыс. человек. Хотя все мобильные форматы ОДКБ постоянные, а NRF имеет полугодовую ротацию, между ними есть много общего, в особенности нацеленность на быструю мобильность и оттачивание оперативной совместимости войск. Возможно, именно в этом ключе – взаимодействии с NRF – и стоит вести переговоры о ОДКБ в рамках Совета Россия–НАТО.

Россия не очень активна в миротворческих миссиях ООН – 39-е место из 115 стран-участниц. В настоящее время в миротворческих миссиях ООН задействован 361 российский специалист. Это миссии в Гаити, ЦАР/Чаде, Западной Сахаре, Конго, Либерии, Судане, Тимор-Лешти, на Ближнем Востоке и в Косово. На территории СНГ российские военные дислоцированы в Южной Осетии, Абхазии и Приднестровье.

Есть еще одна, не менее важная черта современного миротворчества – формирование женских миротворческих отрядов. Участница программы «Московская международная модель ООН» (РГГУ) Елена Колесниченко обращает внимание на новую тенденцию – вовлечение женщин в миротворческие миссии. Сейчас в миротворческих миссиях ООН 3% военных – это женщины. Женские отряды показали свою эффективность при работе с беженцами и детьми в зонах конфликтов, при этом женщины служат именно в миротворческих отрядах в качестве военного персонала или полицейских. Правда, в российском контингенте ООН всего четыре женщины (полицейские и военные эксперты).

Интересно, что более всего женщин-военных в миротворческих операциях ООН из Африки – ЮАР (326 человек), Нигерии (190), Ганы (150), Эфиопии (97). Большие женские контингенты представлены и европейцами: Италией (115), Францией (75), Испанией (72). В десятку лидеров по численности женщин-миротворцев входят также Уругвай (117), Аргентина (48) и Непал (55).

За последние 10 лет НАТО превзошла ООН по мобилизационной способности, боевым потерям в операциях, финансированию (в том числе в рамках гуманитарной помощи) и эффективности в достижении результата. Суммируя данные, можно привести следующие выкладки. ООН: мобилизовано военных в текущие операции – 100 тыс. 211 солдат; суммарные потери с 1948 года – 2 тыс. 776 солдат; финансовые вложения в год до 8,4 млрд. долл. (в 2010-м). НАТО: мобилизовано военных в операцию в Афганистане – 102 тыс. 554 солдат; суммарные потери в Ираке и Афганистане с 2001 года – 6 тыс. 491 солдат; финансовые вложения в операцию в Афганистане в год до 12 млрд. долл. (в 2008-м).

Эксперт Московского гуманитарного университета, общественный советник при Совете Федерации РФ Юрий Надточей отмечает, что в условиях «ООНоцентричного» международного права сама ООН постепенно перестает быть мерилом легитимности, а мир становится все менее толерантным и более конфликтным.

На Мюнхенской конференции по безопасности генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен говорил, что доволен тем, что «ООН начала приглашать другие организации, включая НАТО, для обсуждения того, как мы можем углубить наше сотрудничество». Однако не запоздала ли ООН с подобным приглашением? НАТО уже выросла «из коротких штанишек» и вполне сравнима по вкладу в миротворчество с таким гигантом, как Организация Объединенных Наций. В свое время падение Берлинской стены назвали «кострами незыблемости», когда крупное историческое решение поменяло казавшуюся незыблемой геополитическую ситуацию в мире. Не наступил ли снова такой момент, теперь уже во взаимоотношениях НАТО и ООН?

В своей апрельской речи в Чикагском университете генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен упоминал 16 неурегулированных вооруженных конфликтов в мире, в которые в настоящее время вовлечены миротворческие силы ООН. Неэффективность ООН доказывает тот факт, что с начала века число неурегулированных конфликтов только удвоилось. Мешают формированию стратегии будущих миссий разобщенность действий и отсутствие общего планирования между НАТО, ЕС и ООН. «По моему мнению, это недопустимая трата ресурсов и причина неэффективности действий», – считает генсек НАТО.

Таким образом, вопрос поставлен ребром, и генсек НАТО открыто обращается к общественности – для достижения эффективности в обеспечении альянсом безопасности нужно партнерство со всем миром, но есть опасения, что необходимость расширения диалога будет восприниматься как соревновательность с ООН. Именно эти опасения удерживают НАТО от прямого диалога с Индией, Китаем и далее. Однако каждую минуту в Азии и Африке умирают от голода, болезней и вооруженных конфликтов 17 детей, а от оружия – один человек. Это 11% потери естественного прироста населения планеты – достаточно большой процент. И это реальная цена за спор между ООН и НАТО.

Какая же стратегия обеспечит гарантии безопасности в будущем? Несомненно, это отказ от восприятия мироустройства через призму прошлого века и возвращение в реальность. Например, в России росту военной мощи Азиатско-Тихоокеанского региона уже давно придают вполне серьезное значение. Так, с 2003 года Россия совместно с Индией проводит масштабные учения ИНДРА (раз в два года), которые могли бы перейти в повестку обсуждения в Совете Россия–НАТО. В этом случае интеграционный опыт России может быть применен для оперативного взаимодействия сил НАТО с одним из лидеров миротворческих операций ООН.