Дмитрий Рогозин
Количество российских танков сегодня никак не ограничено ДОВСЕ.
Фото Григоряи Тамбулова (НГ-фото)
В конце прошлой недели дважды на высшем уровне поднимался вопрос о возобновлении Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). 17 сентября министр обороны России обсудил эту тему со своим американским коллегой Робертом Гейтсом. Как сообщило РИА Новости, Анатолий Сердюков заявил, что Россия продолжит мораторий на ДОВСЕ до тех пор, пока ей не предложат вариант, который будет нас устраивать. Поднималась эта тема и в выступлениях Госсекретаря США Хиллари Клинтон и Генерального секретаря Североатлантического альянса Андерса Фог Расмуссена на недавнем неформальном саммите Совета Россия-НАТО в Нью-Йорке.
«Американская сторона прекрасно понимает, что выполнять ДОВСЕ в таком виде, в каком он существует, достаточно странно. Россия свою позицию не меняет. Поэтому мораторий продолжает действовать до тех пор, пока нам не предложат варианты, которые нас устраивают. Россия несколько лет назад достаточно четко определила свою позицию. Гейтс говорит, что также не понимает, как можно ограничивать передвижение своих войск по территории США», – сказал министр.
Кроме того, министр сообщил, что была достигнута договоренность о возобновлении работы экспертных групп по обсуждению проблемы ДОВСЕ.
В тот же день генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен в своей речи в римском Институте Аспен сказал буквально следующее: «Контроль над обычными вооружениями – это второй (после ракетной обороны) трэк, на котором нам следует добиваться прогресса в отношениях с Россией. ДОВСЕ – это настоящий «невоспетый герой» периода после холодной войны... Но нынешняя ситуация не может продолжаться. Для стран альянса станет политически сложно, а затем и вовсе невозможно соблюдать требования Договора, если Россия их не выполняет. И если дело до этого дойдет, то мы столкнемся с настоящей нестабильностью в Европе – с тем, чего мы не хотим. Сейчас у нас есть шанс решить эту проблему, пока не стало хуже».
Расмуссен продолжил: «США прилагают усилия, чтобы вдохнуть новую жизнь в Договор. И все союзники по НАТО пришли к согласию по рамочным принципам новых переговоров со всеми странами ДОВСЕ, включая, конечно, Россию. Это простые принципы: взаимная транспарентность в отношении обычных сил, их содержания, передвижения, базирования, тренировок, учений и т.д.; взаимные ограничения, сдерживания и инспекция этих сил; последнее, но немаловажное согласие принимающей стороны на размещение иностранных войск. На этом фундаменте сейчас идут переговоры в рамках ОБСЕ. И я призываю все стороны согласиться с этими принципами. Наша цель – укрепление безопасности и стабильности в евро-атлантическом пространстве».
Учитывая, что генсек НАТО побывал с официальным визитом в США всего за несколько дней до своей речи о России – 6–7 сентября, то актуализация этой темы сразу двумя представителями Запада: Гейтсом и Расмуссеном – указывает на скоординированность их действий. США и НАТО хотят ускорить решение вопроса, который постоянно поднимается Западом как минимум последние три года – все то время, что действует мораторий на ДОВСЕ со стороны РФ.
НАТО неоднократно призывала Россию прекратить мораторий. Похоже, сейчас мы стоим на пороге серьезных подвижек в этом вопросе. Поэтому я считаю крайне важным напомнить российскому читателю, что представляет собой ДОВСЕ и на каких подходах к распутыванию этого проблемного узла в условиях «перезагрузки» настаивает Россия.
НАСЛЕДСТВО ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ
Но начать я хочу не с фактов о Договоре, а с моего личного отношения к этой проблеме. Понимание исторического контекста крайне важно. Я не из тех политиков, которые сожалеют о крахе коммунистического режима в России и ностальгируют по советской власти. Моральное банкротство марксизма, деградация КПСС, полностью утратившей связь с реальностью, экономический и социальный упадок в условиях внешнего давления холодной войны, фактическое предательство, капитуляция впавшей в маразм госпартноменклатуры перед лицом внешних и внутренних вызовов – все эти и многие другие факторы привели к неизбежному в тех условиях финалу.
Коммунизм, истощивший народ и промотавший Россию в глобальных утопических авантюрах, ушел в небытие, но утащил за собой и государственное единство великой страны, рассыпавшейся по ленинско-сталинским административным границам. Россия наряду с материально-технической базой и перекрасившейся элитой унаследовала долги и международные обязательства Советского Союза. Бывшая РСФСР стала правовым продолжателем (иногда употребляют неточный термин «правопреемник») Советского Союза.
Россия на протяжении нескольких постсоветских лет мучительно следовала заложенному в позднем СССР алгоритму, уже приведшему к саморазрушению государства. Наши западные «друзья», эти ястребы (или даже стервятники) в голубиных перьях, ни секунды не испытывали угрызений совести и вовсю следовали ницшеанскому принципу «слабого подтолкни». Поэтому 1990-е годы останутся в новейшей истории России как время колоссального отступления, внешнеполитического абсурда, развала институтов безопасности и внутреннего хаоса. В международной плоскости это была эпоха, когда России были навязаны кабальные, совершенно колониальные по своей сути обязательства.
Одним из наиболее ярких примеров служит как раз ДОВСЕ, подписанный в Париже в самом конце советского периода нашей истории – 19 ноября 1990 года – как пакт между дышавшей на ладан Организацией Варшавского договора и Североатлантическим альянсом.
КАБАЛА ET IMPERA!
ДОВСЕ, вступивший в силу 9 ноября 1992 года, предусматривал фланговые ограничения обычных вооружений и «потолки» тяжелой техники с обеих сторон, а также порядок контроля за соблюдением требований. Россия «унаследовала» и была вынуждена выполнять советские обязательства в условиях, когда НАТО стала расширяться на восток, принимая в свой состав страны прекратившего существование Варшавского блока.
Так называемое «четвертое расширение НАТО» в 1999 году присоединило к Вашингтонскому договору Венгрию, Польшу и Чехию. Линия раскола Европы, долгие годы лежавшая между двумя германскими государствами, придвинулась ближе к постсоветским границам. Баланс сил изменялся не в пользу РФ, и причиной тому – наше безукоризненное выполнение условий Договора, который был очевидным анахронизмом холодной войны!
Впрочем, 19 ноября 1999 года в Стамбуле на саммите ОБСЕ странами – участниками Договора было подписано Соглашение об адаптации – так называемый обновленный ДОВСЕ, который смещал акцент с блокового уровня на национальный. Россия ратифицировала его в 2004 году. Он слегка компенсировал искажение смысла первого договора, вызванное расширением НАТО и изменениями в Европе после распада СССР. Но фланговые ограничения на юге и на севере РФ, квоты на перемещение военной техники и вооружений по нашей суверенной территории сохранялись и в новой версии Договора.
Тем не менее страны Запада отказывались ратифицировать Соглашение об адаптации, поторапливая Россию с выводом войск из Грузии и Приднестровья. Договоренности об этом были достигнуты на двусторонней основе с Кишиневом и Тбилиси в Стамбуле в 1999 году, но их выполнение вовсе не являлось условием ратификации адаптированного ДОВСЕ. Увязка «стамбульских обязательств» по выводу войск с обновленным ДОВСЕ была взята западниками с потолка просто как удобный, хотя и совершенно неправомерный повод затягивать ратификацию со своей стороны.
Несколько слов о выполнении Россией пресловутых «стамбульских обязательств». Из Грузии, становившейся недружественной по отношению к Москве, мы полностью вывели свои войска и расформировали четыре военные базы. Последствия этого шага дали себя знать в августе 2008 года.
Я не хочу сказать, что, если бы в Грузии была российская база, Саакашвили не напал бы на колонну с гуманитарной помощью и не бомбил бы Южную Осетию. Но вполне вероятно, что события развивались бы иначе, если бы на территории, подвластной грузинскому фюреру, оставалась наша военная база – никакие нравственные ограничения не помешали бы ему использовать наших ребят как заложников. Сейчас наших войск нет на территории Грузии (как известно, Южная Осетия и Абхазия уже являются независимыми государствами).
Что касается Приднестровья, то там уже нет наших войск как таковых. Не считать же армией небольшую группу миротворцев и охрану армейских складов в местечке Колбасное? Если убрать эту охрану, то можно легко представить себе, что произойдет со взрывчаткой и оружием со складов. Опыт первой чеченской войны научил нас, что оставлять боеприпасы без присмотра недопустимо ни при каких обстоятельствах.
 Армия учится побеждать. Фото Григория Тамбулова (НГ-фото) |
МОРАТОРИЙ НА АБСУРД
Тем временем в 2004 году произошла еще одна волна расширения НАТО, охватившая в том числе прибалтийские республики. Квоты вооружений стран бывшего Варшавского договора перешли к раздувшемуся до 26 стран-членов альянсу. В итоге сегодня сумма национальных квот стран НАТО существенно превышает групповые лимиты, установленные действующим ДОВСЕ, причем по всем пяти группам вооружений.
В результате расширения альянс превысил допустимые ограничения на обычные вооруженные силы на 5992 боевых танка, 9882 боевые бронированные машины, 5111 артиллерийских единиц, 1497 боевых самолетов и 531 ударный вертолет! Это при том, что Россия, согласно Договору, имеет право лишь на 1300 танков, 2140 бронемашин и 1680 артиллерийских орудий на всей своей европейской территории. Кроме того, страны Балтии и Словакия, не участвовавшие в ДОВСЕ, были закрыты для инспекции со стороны российских наблюдателей и формально не были обязаны выполнять обязательства Договора.
Так, вступившие в НАТО прибалтийские республики были и остаются «серой зоной» с точки зрения контроля над вооружениями. Присоединение Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, Словакии и Чехии к НАТО никак не сказалось на пересмотре «групповых» ограничений действовавшего ДОВСЕ. В то же время США, также не ратифицировавшие Соглашение об адаптации, открыто планируют размещать в Румынии и Болгарии свои военные объекты.
Ни о каком балансе сил речь уже не шла. Применительно к России фланговые ограничения на размещение вооружений и техники носили однозначно дискриминационный характер. Россия закабалялась в одностороннем порядке, удивленно хлопая глазами и как будто не отдавая отчета в происходящем. Чем не сюжет для подражателей Даниила Хармса и Самюэля Беккета?
Вся эта вакханалия просто не могла продолжаться, и в 2007 году Россия объявила об одностороннем моратории на исполнение ДОВСЕ и связанных с ним международных договоров. Наконец-то произошло частичное освобождение от колониальной зависимости в вопросах безопасности, восстановление национального суверенитета и разрыв постыдных цепей.
Еще за несколько лет до обращения Владимира Путина к Федеральному собранию я говорил с ним о необходимости выхода из этого договора или как минимум о введении моратория. Посудите сами: в условиях ведения вооруженных действий на Кавказе мы были вынуждены согласовывать перемещение группировок своих вооруженных сил с чиновниками в Брюсселе, Вашингтоне и Вене. То есть, по сути, мы вели антитеррористическую кампанию со связанными руками!
Но лучше поздно, чем никогда. ДОВСЕ был не просто одним из многих договоров, заключенных в последнее время или доставшихся по наследству от позднесоветского периода. Это был символ национального унижения, навязанной нам несамостоятельности в принятии решений, несвободы в определении конфигурации войск на собственной территории – да еще и без взаимных обязательств!
Мораторий на действие договора стал Рубиконом для нашей внешней и оборонной политики: Россия дала понять, что больше никогда не согласится с принятием на себя подобных ограничений в одностороннем порядке. Играть в карты на раздевание с шулерами и гипнотизерами нас больше не заманят. Интересы безопасности наших собственных граждан больше никогда не будут ущемляться сомнительными сделками, заключенными себе в ущерб в минуты слабости.
Однако это не означает, что Россия предполагает изменять соотношение вооруженных сил на своей территории или что мы готовим войну со странами Европы, чем любят пугать партнеров по НАТО прибалтийские и восточноевропейские коллеги. Наоборот, мораторий на ДОВСЕ означает, что Россия намерена более решительно двигаться к заключению нового договора.
ПУТЬ К НОВОМУ ДОГОВОРУ
Для России борьба за новый, более справедливый ДОВСЕ имеет принципиальный характер. Альтернативы этому режиму в деле контроля над обычными вооружениями на сегодняшний день просто нет, поэтому крайне важно, чтобы он функционировал на честной и равноправной основе.
Первым и главным условием отмены моратория со стороны РФ является ратификация и выполнение условий обновленного Договора западными странами, а также присоединение к режиму ДОВСЕ государств натовского «комсомола», в первую очередь возвращение стран Прибалтики из «серой зоны» в договорное поле.
Кроме того, крайне важно добиться понижения «суммы разрешенных уровней» (потолков) для расширившейся НАТО. Необходимо согласовать единое понимания того, какие боевые силы считаются «существенными», чтобы не допустить спекуляции на различиях в классификации и терминологии. Абсолютно необходимо отменить дискриминационные фланговые подуровни для России, которые сковывают перемещение боевых сил по нашей территории. Также нужно продумать механизм, по которому к ДОВСЕ смогут присоединяться новые участники.
Мы согласны даже на то, чтобы государства Запада начали применять адаптированный ДОВСЕ до ратификации парламентами этих стран на временной основе. Но на сегодняшний день по этим предложениям нет ответа ни из Вашингтона, ни из Брюсселя: там по-прежнему твердят о «стамбульских обязательствах».
Сейчас мяч находится на натовской стороне: наши партнеры до сих пор не выполнили своих обязательств по ратификации, чем искусственно поддерживают ситуацию в тупиковом состоянии. Между тем Россия уже выполнила все добровольно взятые обязательства и готова участвовать в переговорах, только если нам не предложат новых кабальных условий и других заведомо неприемлемых требований.
Кроме того, я полагаю, что пора начать формировать повестку для переговоров по дальнейшей модернизации Договора. Лично я считаю, что новое соглашение, помимо прочего, должно предусматривать учет морского компонента, потому что по военно-морским силам сегодня у многих стран НАТО значительный перевес над российским военно-морским флотом.
Вообще же нужно понимать, что обе части Европы проходят сейчас важный тест. Вопрос ДОВСЕ – это прежде всего вопрос доверия между Россией и НАТО. Обеим сторонам нужны гарантии безопасности, поэтому жизнеспособность режима ДОВСЕ соответствует интересам и России, и стран, входящих в альянс. Считаю, что переговоры по будущему режима ДОВСЕ нужно вести и в рамках ОБСЕ, и на площадке Совета Россия–НАТО, и между странами – участниками Договора на двусторонней основе.
Достижение взаимно приемлемых соглашений позволит нам в дальнейшем оперативно обмениваться информацией о положении вещей друг у друга, осуществляя контроль над вооружениями на всем пространстве Европейского континента в рамках взаимных обязательств на основе прозрачности и доверия. Количество танков и артиллерийских орудий перестанет быть болезненным вопросом, и мы сможем заняться тем, что соответствует интересам обеих сторон – военным и невоенным сотрудничеством.
Наконец, успешное разрешение вопроса поможет нам перейти на новый уровень взаимопомощи. Сегодня дух соперничества и противостояния проявляется в неготовности Запада учитывать пожелания России. В условиях доверия и практического сотрудничества возникнет необходимость в совместном отражении общих вызовов и угроз, а потому потребность в обычных вооружениях будет в первую очередь по периметру большой Европы, включающей Россию, а не на национальных границах внутри Европы.
Создание единого и неделимого пространства безопасности исключит военную конфронтацию и даже планирование друг против друга. Необходимо избежать милитаризации пространства по линии соприкосновения России и НАТО, а высвобождающийся потенциал использовать для совместного противостояния новым вызовам и угрозам. И тогда мечта генсека НАТО Расмуссена об укреплении безопасности и стабильности в Евроатлантике станет былью.
