Станислав Козлов
Лазерам воздушного базирования ПРО пока далеко до постановки на вооружение. Но это не повод для благодушия.
Фото с сайта www.boeing.com
В «НВО» № 20 за 2011 год была опубликована статья Александра Храмчихина «Кому будет плохо, если не договоримся», в которой делается попытка обосновать несколько принципиальных, очень важных для России положений. «Наземная ПРО – не только в Румынии, но и в Польше – не может представлять для нас угрозу ни при каком сценарии», то есть создаваемая США совместно с НАТО ЕвроПРО, нацеленная для отражения возможного ракетно-ядерного удара со стороны Ирана, России не угрожает.
Вероятность широкомасштабного (глобального) ядерного столкновения между США и Россией очень мала, утверждает автор.
«Китай в отличие от Ирана на самом деле угрожает человечеству, причем это, пожалуй, самая большая угроза человечеству за все время его существования»; мы (Россия и США) должны дружить против Китая, а если этого не произойдет, то «будет плохо, причем нам гораздо хуже, чем США».
Такие суждения автора статьи, если они будут реализованны, могут нанести немалый вред интересам России. Это не говоря уже о целом ряде ошибок, сделанных при анализе первого положения, и его преждевременности. Учитывая недостаточную компетентность высших гражданских и военных чиновников, особенно в области ПРО, из-за проводимых и проведенных в стране политических, экономических, социальных и военных «реформ» и их стремление играть с американцами в поддавки (Мидыхат Вильданов. «НВО» № 17, 2011), а также наличие в России влиятельного либерального лобби, статья г-на Храмчихина требует критического быстрого реагирования.
ГРАДУСЫ И РАДИУСЫ
Утверждение, что отечественные МБР, запускаемые из России в сторону США, должны лететь на север (то есть по азимуту 360 градусов, или, что то же самое, 0 градусов) по кратчайшему расстоянию по дуге большого круга, приблизительно верно только в том случае, если базы РВСН расположены в интервале восточных долгот 55–60 градусов – 100–105 градусов. Как известно, подавляющее большинство этих баз (Выползеово, Козельск, Татищево, Домбаровский и др.) находятся на долготах меньше 55–60 градусов. Наши оценки («Вестник РАЕН», 2010, т. 10, № 1, с. 13), базирующиеся также на понятии «дуги большого круга», показывают, что при пуске МБР, например, из Саратовской области и многих других мест в направлении Западного побережья США, азимут их полета должен соответствовать 340–345 градусам, а по Восточному – 325–335 градусам (можно провести более точные расчеты азимутов для каждой из баз, расположенных западнее 55–60 градусов восточной долготы, но от этого мало что изменится). Легко понять, что в обоих случаях МБР будут приближаться к Польше, где предполагается размещение противоракет (ПР) «Стандарт-SM3», как, впрочем, и к Румынии. Очевидно, что такая ситуация облегчает наведение ПР на цель и ее поражение.
Когда рассматривается система ПРО, нельзя ограничиваться анализом только характеристик используемых ПР, как это делает Храмчихин. Не менее важным элементом системы являются радиолокационные средства (РЛС) обнаружения запуска ракет, слежения за их полетом по траектории и наведения на них ПР. В национальных системах ПРО России и США некоторые из указанных РЛС входят в другую систему – систему предупреждения о ракетном нападении (СПРН), тесно взаимодействующую с ПРО. Информация о параметрах РЛС (диаграммах направленности, частотах и мощности излучений, количестве радиоканалов и т.п.), которые предполагается использовать в ЕвроПРО, в настоящее время отсутствует. Даже для достаточно известной системы ПРО морского базирования «Иджис», которая наверняка будет включена в ЕвроПРО, о радиолокационном обеспечении запусков тех же ПР «Стандарт-SM3» практически ничего не известно. Сообщается лишь, что оно должно базироваться на корабельный многофункциональный РЛС с фазированной антенной решеткой. Такая РЛС в принципе способна определять траекторию движения баллистической цели и одновременно наводить на нее ПР. И это еще не все. Практически решенным является вопрос об использовании нескольких кораблей с системой «Иджис», размещаемых, вероятнее всего, в Восточном Средиземноморье, в Черном море у берегов Румынии, в Персидском заливе. Естественно считать, что функционирование систем на разных кораблях должно быть тесно увязано между собой и, кроме того, будет основываться на дополнительной информации от американских средств СПРН наземного и космического базирования, а также сопряжено с неземными комплексами ПРО ТВД ТХААД и «Пэтриот».
Таким образом, из-за весьма неполных сведений о ЕвроПРО в целом и отдельных ее элементов в частности вывод о том, что она не представляет угрозы для российских СЯС, размещенных на европейской части страны, является по крайней мере преждевременным и необоснованным.
ТЕНДЕНЦИИ И ОПАСЕНИЯ
С 60-х –70-х годов прошлого века был заключен целый ряд известных международных договоров, уменьшающих вероятность возникновения глобального ядерного конфликта. Ну а что дальше? Человечество пошло по пути всеобщего разоружения или по меньшей мере ядерного? Конечно, нет, хотя эту ситуацию все, за редким исключением (например, Китаем во времена господства в стране маоизма), прекрасно понимали. Под лозунгом защиты своих стран от внешнего нападения КНР, Индия, Пакистан, Израиль, КНДР создали свои ракетно-ядерные потенциалы. Гонка вооружения продолжалась и продолжается, правда, сейчас с качественно других позиций. Принципиально непонятно, почему и зачем Александр Храмчихин многие свои соображения основывает на этом постулате. Для обоснования, что ЕвроПРО – это пустышка, а споры между Россией и США по ней ведутся на пустом месте или необходимости дружить (договориться) с США против Китая (см. ниже)? Эти проблемы и вопросы имеют разную природу и требуют отдельных, иногда, но не всегда взаимосвязанных обсуждений. Свалив все в одну кучу, Храмчихин не повысил, к сожалению, убедительность и достоверность своей публикации.
КИТАЙСКАЯ КАРТА
Взгляды Александра Храмчихина относительно невероятной мировой экспансии Китая, изложенные в рассматриваемой статьи и в ряде других его публикаций в «НВО», вызывают неприятие не только у нас, но и у некоторых других экспертов, хотя со многими выводами о внутреннем положении в КНР, конечно, можно согласиться. Эти взгляды чрезмерно кардинальны, однозначны и радикальны. Помимо возможностей и намерений, на которых сосредотачивает основное внимание г-н Храмчихин, существует еще такое понятие, как практические действия. Безусловно, что возможности для разного типа экспансии у Китая есть. Однако о намерениях, не говоря уже о практических действиях, в данный момент этого сказать нельзя. В противном случае КНР свою очень болезненную проблему, связанную с островом Тайвань, решила бы силовыми методами много лет тому назад. Прогнозировать сейчас ситуацию вокруг Китая на ближайшее, тем более отдаленное, будущее не имеет смысла, так как подобная многофакторная задача относится к теориям вероятностей и математической статистики со многими неизвестными входными данными. В то же время учитывать возможность неадекватного поведения Китая в будущем, конечно, так или иначе надо. И СССР придерживался этого принципа, например, при создании СПРН. Тем не менее утверждать, что Китай угрожает всему человечеству и что эта угроза самая большая за все время его существования, просто не корректно и не соответствует действительности.
Сравнение действий США и КНР на международной арене по отношению к России, включая военные аспекты, приводит к выводу, абсолютно противоположному мнению Александра Храмчихина, – Россия должна укреплять свои связи с Китаем и объединять усилия по противодействию политике США, основанной на двойных стандартах. Пока эта политика серьезно затронула Россию, но не далек тот день, когда и Китай может оказаться в таком же положении, как и наша страна.
ВЫВОДЫ И ФАКТЫ
Снова вернемся к проблеме ЕвроПРО. Несмотря на неоднократные заверения о ненаправленности системы против России и ее ограниченности, что она может поражать БР только малой (до 500–600 км) и средней (до 3000–5000 км) дальности действия, анализ перспектив развития ЕвроПРО, далеко не полностью представленный в настоящих заметках, убедительно свидетельствует, что ее можно рассматривать в качестве первого шага (этапа) создания широкомасштабной ПРО, а единственной целью такой системы сейчас и в обозримом будущем могут быть только российские СЯС. Сформулированное положение подкрепляется и другими обстоятельствами, непосредственно связанными с конкретными действиями США и НАТО: 1) отказом дать официальные юридические гарантии, что ЕвроПРО с учетом ее дальнейшего развития не будет угрожать России; 2) отказом информировать Россию в полном объеме о структуре системы и параметрах ее отдельных элементов, а также о функциональном взаимодействии с другими средствами, имеющими прямое или опосредованное отношение к ПРО; 3) отказом России в равноправном участии в создании ПРО, даже на основе не очень выгодной для нас идеи секторального ПРО под предлогом, что Устав НАТО не позволяет этого делать; но тогда сделанное России в Лиссабоне предложение просто выхолащивается и теряет смысл, а заявления, что независимые ЕвроПРО и ПРО России должны обмениваться информацией без какой-либо конкретизации, относятся, говоря по-русски, к словоблудию (verbiage). Автор этих заметок, более 20 лет проработавший над различными проблемами ПРО и СПРН, даже фантазируя, не в состоянии понять, о какой информации может идти речь, принимая во внимание, что системы СССР (Россия) и США по большому счету противостоят друг другу.
Недавно президент США Барак Обама объявил, наверное, в порядке уступки России или жеста доброй воли, что решение о включении в ЕвроПРО ПР большого радиуса действия (по-видимому, типа GBI) будет принято в 2020 году. На это президент РФ Дмитрий Медведев ответил, что тогда начнется новая гонка вооружений (предпочтительнее было использовать выражение – Россия предпримет серьезные разнообразные ответные действия, чтобы слишком не пугать и не озадачивать мировое сообщество, в том числе и собственных граждан). Напомним, что в упомянутом году заканчивается действие Договора о СНВ-3 и Россия может быть поставлена, как это не раз бывало в недавнем прошлом, перед свершившимся фактом – система ЕвроПРО будет угрожать российским СЯС. Этого допустить, естественно, нельзя, иначе нынешнее руководство страны войдет в историю с такими эпитетами, которыми сейчас некоторые обозреватели оцениваюет деятельность Михаила Горбачева и Бориса Ельцина. По нашему глубокому убеждению, критическим является 2011 год. Если ведущиеся переговоры по ПРО не увенчаются успехом, то Россия будет иметь все основания выйти из Договора о СНВ-3 уже в 2012 году и развернуть полномасштабные работы по противодействию возникшей угрозе национальной безопасности страны. Хотелось бы подчеркнуть, что ответные действия России не должны сосредотачиваться на способах и методах преодоления ПРО отечественными МБР разного класса. Они имеют первостепенное значение только после окончания активного участка полета ракеты. Существуют и другие, не менее эффективные ответные действия, некоторые из них описаны в упомянутом ранее «Вестнике РАЕН», включая предложение о передислокации многих баз РВСН ближе к Уралу или за него (в этом вопросе наши взгляды, изложенные еще полтора года назад, полностью совпадают с мнением Храмчихина).
Разногласия и возникающая в связи с этим некоторая напряженность во взаимоотношениях между Россией и США/НАТО по проблеме ПРО могут быть легко преодолены, если все государства примут в качестве основы создания ПРО концепции № 2 или № 3, предложенные и обоснованные в статье «ПРО: совместная защита от общего врага» («НВО» № 5, 2011). Для этого помимо политической воли руководителей государств и отказа США от политики двойных стандартов больше ничего не надо.
Можно ли надеяться, что хотя бы некоторые из высказанных здесь соображений будут учтены высшим руководством России в своей практической деятельности? Не знаем, судя по тому, как оно пренебрегает мнением большинства по многим и другим общественно значимым и очевидным вопросам, перечень которых очень велик.
