Сергей Першуткин Когда-то в далекие 60-е годы прошлого века была опубликована откровенная и смелая книга знаменитого американского ученого Германа Кана «Размышления о невозможном», дополнившая нашумевший цикл публикаций «О ядерной войне» и «2000 год», которые были недоступны для широких слоев советских читателей (даже выпуск в 1966 году в «Воениздате» книги «Об эскалации» минимальным тиражом сопровождался пометкой «без права продажи», а само это издание не удостоилось включения в сводный каталог Ленинской библиотеки в Москве, чтобы не будировать общественный интерес).
Спустя полвека труды этого легендарного американского футуролога и военного стратега представляются не только не устаревшими, но удивительно злободневными и современными в силу непростых российско-американских отношений. Даже если ядерная война в силу разрушительности и тяжких последствий невозможна, Кан не боялся размышлять на эту тему, спокойно и цинично подсчитывая потери при разных сценариях боевых действий.
Он откровенно писал: «Большинство из нас просто не верят в войну, по крайней мере, в сознательно начатую ядерную войну, и многие люди не утруждают себя волнениями насчет случайностей и ложных расчетов – однако абсолютная уверенность в сдерживании является примером легкомысленности и беспечности».
Тем самым дискуссия о реальности ядерной войны перестала быть прерогативой узкого кружка экспертов – в нее включились широкие слои американского общества, а чуть позже и других стран.
Некоторые и тогда, и сегодня роль кановских исследований видят в приручении общественности к неизбежности войны, чтобы притупить тем самым чувства самосохранения и бдительности. Однако мне роль Германа Кана видится не так однозначно и примитивно. Это сложная личность и наш достойный оппонент.
ЭТАПЫ И СТУПЕНИ ВОЕННОГО ПРОТИВОСТОЯНИЯ
Раскрыв разновидности устрашения, политические, стратегические, морально-психологические и мобилизационные аспекты войны, организации гражданской обороны Кан выделил 17 этапов в развитии военно-политических конфликтов, доказывая, на каких стадиях может быть применено сначала тактическое, а затем стратегическое ядерное оружие.
Для определения интенсивности и масштабов военно-политических кризисов им вводится понятие «ступень эскалации»: 44 ступени в приводимой автором схеме (в порядке обострения кризиса с учетом его военно-политической динамики) разбиты на семь групп, соответствующих этапам обострения кризисов.
По степени возрастания интенсивности военно-политического конфликта речь идет, во-первых, о «предкризисном маневрировании»; во-вторых, о «традиционном или стандартном кризисе»; в-третьих, «об остром кризисе»; в-четвертых, «о необычном», а точнее «нестандартном кризисе»; в-пятых, о «дипломатии ядерного нажима»; в-шестых, о «всеобщей войне» с нанесением ударов только по военным объектам; в-седьмых, о «всеохватной войне» с нанесением ударов по гражданским объектам.
Герман Кан вкладывал особый смысл в содержательное наполнение понятия «острый кризис», чтобы наглядно представить военно-политическую обстановку и состояние общественного мнения, при котором возрастает число людей, убежденных, что ядерная война возможна.
Комментируя, отметим: определение того, сколько людей должно прийти к подобному выводу, каковы должны быть их социальный состав и степень озабоченности, чтобы кризис рассматривался как острый, – это сложная социологическая задача.
Однако практическая сторона вопроса, по мнению Кана, легче теоретической. Многое здесь будет зависеть от конкретного развития событий.
Если большинство людей в повседневной жизни весьма абстрактно и даже спокойно воспринимают факт ядерного оружия и возможности его применения, то в условиях обострения международной напряженности равнодушие пропадает.
Конкретные цифры насчет запасов ядерных боеприпасов и средств доставки внезапно превращаются в факт реальной угрозы. Подобная перемена во взглядах происходит не внезапно и не охватывает одновременно все население, но значительная часть политического класса постепенно может приходить к реальности ядерной войны.
Обобщая, отметим, во-первых, прагматизм Кана, а не только воинственность; во-вторых, стремление опереться на широкую совокупность научных методов в оценке состояния и перспектив военно-политической ситуации в мире; в-третьих, доказательство необходимости широких функций Министерства обороны, включающего значительный блок мобилизационных задач; в-четвертых, повышенное внимание к стратегической военно-теоретической проблематике – макросоциологической и геополитической.
Накладывая концептуальную схему Германа Кана на ситуацию противостояния США и России, признаем, что в общем и целом подтверждается главный вывод, а именно: продолжительность военного противостояния, представляющего не просто одномоментное событие (скажем, ядерную атаку), а процесс (именно процесс) постепенного втягивания в военно-политический конфликт, развертывание на длительной основе боевых действий. Факты сегодняшнего дня подтверждают процессуальную характеристику военно-политического противостояния, но описания в категориях «классических боевых действий» уходят в прошлое, поскольку первостепенную значимость приобретают не просто боевые действия, но информационно-психологическая война по «размягчению» сознания потенциального противника.
РОЛЬ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
 |
| Ядерная война в ограниченном масштабе многим западным экспертам не кажется таким уж воплощением зла. Фото 1954 года |
Благодаря публикациям Кана просматриваются два закономерных явления. С одной стороны, высокая степень активности Министерства обороны США, целенаправленно сотрудничающего по многоплановой тематике не только с госструктурами и бизнесом, но также активно работающего с некоммерческим негосударственным сектором, включающим независимые институты, разрабатывающие и обновляющие военно-политические концепции и программы как важные смысловые ориентиры для гражданского общества и государственных органов.
С другой стороны, такая важная неотъемлемая часть военной мощи США (наряду с боевыми средствами), как фундаментальные военно-политические разработки, опирающиеся на макросоциологический и геополитический анализ, основу которого составляют социология конфликта и социология государства. Все в совокупности расширяет возможности решать широкий круг не только военных, но концептуально-мировоззренческих и организационно-практических задач, что важно для любого суверенного государства, включая нашу страну.
Отсюда – необходимость перечитывания работ Германа Кана:
– чтобы лучше понять в России американских оппонентов, оказывающихся для нас геополитическими противниками и конкурентами;
– чтобы отчетливо помнить о балансе сил великих держав как предмете настойчивого и скрупулезного мониторинга тысячами высококвалифицированных американских специалистов, тщательно сопоставляющими в процессе контент-анализа огромных массивов данных каждый важный и особенно новый параметр российской боевой и интеллектуальной мощи;
– чтобы обозначить определенный дефицит в отечественной науке глубоких и убедительных исследований и публикаций по данной тематике с опорой на макросоциологический и геополитический анализ с использованием новейших научных методов, включая количественные и качественные исследования в новейшей парадигме, именуемой за рубежом AR (action research).
ТРЕБОВАНИЯ К УПРАВЛЕНИЮ
Работы Германа Кана до сих пор вызывают неподдельный интерес в самых разных странах, особенно когда формулируются необходимые требования к системе командования и управления войсками во время кризиса.
Помимо стандартной работы по сбору данных и рассылке информации по конкретным адресатам (наряду с выполнением другой организационно-технической и учетной работы) Кан особо акцентировал внимание на важности уточненных критериев оценки для предварительных решений, предупреждения и реагирования в рамках единой концепции, непосредственной координации действий, а также облегчения организации специальных конференций и консультативных совещаний.
Выполненные Каном исследования и опубликованные работы стали поводом для принятия президентом США жестких программных решений. Имеется в виду активная и последовательная реализация командно-административного ресурса, включая обследования американских предприятий Министерством обороны США с целью заключения в дальнейшем контрактов на выпуск военной продукции необходимого количества и качества и получения организационно-бытовых услуг Пентагоном. Кстати сказать, квартирмейстерской службой Армии США в 1963 году, как сообщалось в закрытых советских источниках того времени, были заключены соглашения с 5 тыс. фирм и компаний.
Это достаточно важно, наряду с определением и расчетом длительности мобилизационного периода, в течение которого промышленность будет переключена на военное производство для обеспечения вооруженных сил вооружением и снаряжением.
Еще одно важнейшее направление деятельности американских органов власти в те далекие 60-е – это организация мобилизационного планирования с целью выявления имеющихся производственных мощностей, сокращения нового строительства, равномерного распределения загрузки предприятий на случай войны, устранения излишней конкуренции.
Обозначенные меры дополнялись в США настойчивой и разноплановой деятельностью (под общим руководством помощника министра обороны по тылу и снабжению) по стандартизации вооружения и снаряжения, по уменьшению разнотипности мелких двигателей внутреннего сгорания в диапазоне мощности 0,5–20 лошадиных сил, используемых в военных целях. В итоге количество деталей, необходимых для сборки и ремонта таких двигателей, сократилось с 23 тыс. до 800 наименований, на что особо обращалось внимание в специальной информационно-аналитической записке «Основные мероприятия по повышению мобилизационной готовности экономики и тыла вооруженных сил США», подготовленной в СССР в 1964 году для руководителей КПСС и правительства.
Под влиянием исследований и публикаций Кана о ядерной войне, об эскалации и других в повестку дня в США была поставлена разработка пятилетней программы строительства бомбоубежищ, четырехлетней программы увеличения строительства сети радиационного наблюдения гражданской обороны (с созданием и оборудованием 150 тыс. контрольно-измерительных постов уже к концу 1963 года).
В контексте гражданской обороны и повышения мобилизационного потенциала США в первой половине 60-х годов по итогам обследований разрабатывался комплекс мер по повышению производительности труда в государственных учреждениях, включая применение хронометража, улучшение руководства персональным составом, эффективное использование автоматического оборудования и электронно-вычислительной техники.
Таким образом, выводы и расчеты Германа Кана повлекли за собой укрепление мобилизационного потенциала США, опыт чего должен бы серьезно изучаться сегодня в нашей стране.
Кан соединял в себе качестве аналитика, стратега, геополитика, социолога и даже философа. Он патриот своей страны, готовый разными способами отстаивать национальные интересы США, и это тоже поучительно.
Значимость исследований и публикаций Германа Кана, пожалуй, в том, что, с одной стороны, была разработана и апробирована система критериев для оценки уровня военно-политического противостояния двух великих держав – СССР и США, а с другой стороны – в том, что остро и убедительно поставлен вопрос о цене неизбежных потерь, пусть даже минимальных: при благоприятном для США развитии событий – от 20 до 50 млн американцев за то, чтобы уничтожить значительную часть СССР, отбросив его из 60-х годов в 40-е или даже 20-е годы ХХ века.
Кановские оценки и прогнозы в контексте современной цены возможной победы над Россией остаются предметом острейшей полемики как в Европе, так и в самих США. Роль публикаций в этом контексте Германа Кана велика, поскольку речь идет о научной работе с шокирующими выводами для практиков.
О трудах этого американского эксперта приходится вспоминать, поскольку недооценка ядерной и даже обычной войны чревата, как уже сказано, не только горьким прозрением, но страшной расплатой за беспечность и легкомыслие.
