Владимир Пономаренко
Космос покоряется смелым и духовно развитым. Фото NASA
Разработка стратегии в любой области знаний требует оценки предвидимого будущего через анализ настоящего. И именно тех успешных аспектов настоящего, использование которых не в состоянии обеспечить решительный шаг в сторону нового будущего. Что касается проблем человека в авиации, то проект будущего можно оценить с помощью научного анализа угрозы образовательной среде, научному, техническому и социальному обеспечению развития авиации, национальной безопасности страны в ее масштабном формате. Развитие технического и гуманитарного прогресса в авиации через систему научного предвидения, планирования и обеспечения новых технологий с учетом повышения образованности социального воспитания человека есть стратегическое направление достижения успеха.
ОПАСНАЯ ПРОФЕССИЯ
Будущее авиации и ее носителя, человека летающего, зависит от принципиальной перестройки профессионального образования, качества жизни, воспитания человеческого ресурса, оптимизации человеко-машинных интерфейсов, принципов построения автоматизации и распределения функций между человеком и уровнем автоматизации. Введение в систему проектирования авиационной техники модели человека-профессионала в неземной среде обитания, содержанием которой является иерархическая ценностная структура возможностей и ограничения человека, системно-гибридная открытая система «человек – машина – среда», противодействующая угрозе летных инцидентов.
Ядром прогресса становится уровень решения проблем человека в полете и эксплуатантов. Прежде всего их профессионализма и духовных аспектов профессионально важных качеств. В широком понимании сути технического прогресса это соответствие образа прогресса самосознанию ценности жизни и смысла полета в реализации своего сущего.
Суть стратегии опасной профессии в том, чтобы через профессионализм, душевную энергетику, бескорыстие, жизненную силу своих специалистов не только обезопасить их условия жизни и труда, но и вызвать к ним доверие со стороны тех, чью жизнь охраняют. Более того, стратегически важно психологически укоренить надежду и уверенность в том, что в отечестве своем есть жизнеустойчивые корни нравственного миросозерцания в виде добродетельности, благочестия и даже жертвенности в случае угрозы государству. И именно сегодня ценности этой нравственно-духовной составляющей летной элитой во многом утрачены.
В этой связи стратегической задачей при решении проблем человека становится восстановление духовного сознания как наиболее продуктивного вектора, указывающего, кто мы, куда летим и на какой аэродром хотим сесть. Практика показывает, что отсутствие стратегии в области воспитания, образования, культуры, преемственности традиций, формирования содержательных ценностей корпоративности профессионализма стало причиной, даже в нашей среде, слома мотивации к нравственной основе летного труда.
Можно к этому по-разному относиться, но не учитывать в стратегии проблемы человека в авиации уже нельзя. В авиации психологическая уверенность сублимируется в планетарный мотив – мотив духовного единения. Создает в духовном мире гармонию чувств и чистоту помыслов, указывающих летчику, каким он должен быть.
ЛЮБОВЬ К НЕБУ
Итак, рассмотрим психологию духа человека в небе. Для человека летающего небо всегда было, есть и будет любовь и дух. Не следует упорствовать в убеждении, что дух – это что-то не от мира сего. Человеческий дух – это реальный опыт возвышенного психического состояния, возникающего не столько в результате действия, сколько в процессе достижения смысла своей деятельности. Самое понятие «смысл» включает цель в ее духовном обрамлении. Любой идеальный мир, построенный в нашей голове, не имеет выраженного физического эквивалента, хотя мы его всегда физически ощущаем как чувство переживания. Чувство переживания, в свою очередь, трансформируется в физически ощущаемую душевную боль, прилив крови, учащение сердцебиения и т.д. Все это говорит о том, что дух не есть аллегория, мифологема, скорее это исторический опыт культуры семьи, общества, этноса, данный нам в чувственном переживании по отношению к другим людям, событиям, явлениям. Вот почему, когда летчика лишают возможности жить с самолетом в небе, этим самым надламывают его нравственный стержень, лишают смысла созидания, и лишь затем утрачиваются его профессиональные навыки.
Скорость, пространство за пределами Земли, ощущение дыхания гравитации, своей причастности к Вселенной, переживание чувства своего нового «я», более свободного, радостного, вольного – все это и есть новый мир пространства духа, где человек познает сущее. В полете потребность в духовной поддержке, право на многообразие степени свободы, выбора решения востребуются самой профессией. Вот тут и приходит на помощь дух, истинный смысл которого раскрывается не во «впрыскивании» волевого начала, а в открытии правды о себе, о своем моральном и профессиональном «потолке», то есть в откровении. Это мгновенное переживание того, что ты стоишь как личность, и есть духовный процесс очищения от самодовольства, гордыни, осознание своей вины: выхода за предел своих возможностей. Дух летчика есть реальность, представленная в его жизненном и профессиональном опыте. Но проявляется он не в интеллекте и образованности, а в более глубоком и цельном: любви к полету. Это состояние владеет человеком, жаждущим летать как дышать, как жить.
Исторически сложился апробированный в мирных и военных условиях путь-цепочка становления личности профессионала в небе:
– профориентация (семья, авиационные кружки, творческая инициатива в конструировании самоделок, литература, кино, героизация летной профессии, космонавтики, требование к личности, здоровью);
– культивированная ценность здоровья, образования, воспитания. До поступления в училище – летный опыт (планеризм, малая спортивная авиация), формирование чувства полета в его свободе, красоте, самооценке своих летных способностей;
– школы-интернаты с авиационным профилем, учреждения РОСТО, авиации общего назначения, ассоциации малой авиации. Компьютерная, парашютная, физическая навигационная, метеорологическая, штурманская подготовка. Освоенные азы авиационной медицины, психологии и эргономики как системы знания о себе.
Вкус летания, чувство полета и летательного аппарата, потребность в психологической готовности к риску, к альтернативному решению, понимание красоты мироздания, его другой стороны – опасности, особенно вне знаний и опыта, наиболее своевременно и глубоко формирует грамотную подготовку планерного искусства парить над Землей. Ибо в этом парении закладываются как ни в каком другом виде полетов фундаментальные основы роли пространства и времени, как материального психофизиологического ощущения третьего измерения – биологической основы летных способностей небожителя. Именно не оператора, а нравственного небожителя, устойчивого к соблазнам прагматизма, ложного героизма, зазнайства и чувства суперчеловека.
Опасность и есть духовная высота, достигая которую, летчик приобретает новые качества, определяющие осознание своей силы, одновременно развивая в себе то, чего не хватает земному человеку: ответственность и способность оценивать результат своих действий. Ответственность проявляется в умении распорядиться своей свободой. На свободе многих «бес путал». Свобода, пожалуй, единственная из форм насилия, которая в конечном счете служит добродетелью для человека, охраняя его от поступков за рамками добра. Ведь высший порыв к работе в зоне повышенного риска может проявляться как в положительной, так и отрицательной форме поведения. Философия человека в небе состоит в том, чтобы законы, по которым он летает, были освещены пониманием того, что совершенствование летного экипажа есть путь к духовной высоте, а уж потом к профессиональной. Отсюда и некая смена акцентов при определении «совершенствования психической деятельности».
Летчик – это человек в совести, которая его хоть и ведет к жажде власти, но над собой. Его внутреннее «я» воплощается в других людях, его сознание настроено на вселенскую чистоту. Летчик в качестве средства достижения высшей цели представляет любовь и жизнелюбие. Самый большой порок в человеке – это гордыня, но и ее многие выдающиеся летчики постоянно усмиряли, исповедуя авиационный нравственный императив: чем выше поднимаемся, тем меньше кажемся мы людям, которые не умеют летать. Это удивительный психологический феномен духовной преемственности. Вот где великое предзнаменование святой обязанности: возвращаясь с неба, обогащать духом землян! Конечно, это благое пожелание, и далеко не все способны его выполнить.
ПОКОРИТЕЛИ ПРОСТРАНСТВА
Авиация придала таким абстрактным категориям, как пространство и время, личностный смысл, так как именно эти категории для человека летающего превращаются в социальную ценность, ибо психологически включены в цель и средство деятельности. Пространство, по мнению летчиков и космонавтов, стало доступным. «В полете, – писал летчик В. Еремин, – рождалось не иллюзорное, а вполне реальное чувство доступности любой точки земной поверхности в заданное время, крылья и мотор изменили реальность». Как видим, психологическая трансформация физической сути пространства для летающего есть интеллектуальный процесс осмысления и самосознания себя как личности, как социальной ценности. Летчики и космонавты очеловечивают пространство, называя его общим домом.
 |
| Человек летающий рождается на земле.
Фото с официального сайта Министерства обороны РФ |
Саму проблему пространства мы можем обозначить как новую область исследования механизмов формирования планетарного сознания. Дело в том, что небо едино над планетой. Поэтому авиация и космонавтика помогают человеку любой страны в полете развивать человеческое в себе, обостряя нравственные потребности, понимание себя в другом. Эта профессия может служить способом накопления человеческого капитала, создавать (в понимании Антуана де Сент-Экзюпери) «планету людей». Мне кажется, что подобный общий взгляд на проблему пространственной ориентировки (в авиации) смог бы нас продвинуть в решении сугубо практических задач.
Пора нам вырываться из плена привычных метафизических постулатов и переходить на уровень вселенского сознания, ибо только тогда мы увидим в многообразии содержания и форм реакции организма и психики свидетельство далекой эволюции.
На этом пути проблема пространственной ориентировки летчика есть исключительный инструмент познания адаптивных возможностей человека. Дело в том, что сам процесс дезориентации, то есть распад целостности психического отражения себя в пространстве, процесс дезинтеграции сознательного и бессознательного, дисгармонии биологического и социального, раздвоения «я» и образования «ложного мира» станет ключом к разгадке духовных истоков человека.
Космос дает возможность поставить вопрос о перспективном исследовании человека как носителя вселенского сознания и как личности, вместилища духа. С этой позиции все достижения космической психологии не более чем начальный результат: моделью была искусственно созданная локальная земная жизнь. В космических полетах живительная связь землян с человеком не прерывалась. Но факт остается фактом: наше научное сознание отдало приоритет биологическому началу в человеке и соответственно под эту концепцию выстроило всю программу медико-биологической подготовки профессионалов.
Как представляется, в исследованиях человека о космосе необходимо изменить научную парадигму, сместив акцент с земной психологии на космическую. В межпланетарном космическом полете создадутся условия для глубокого снижения воздействия земной среды и условия для более глубокого соприкосновения организма, клетки с космической средой. А это позволит, с одной стороны, определить динамическую величину психофизиологических резервов, а с другой, прижизненно сформировать новые структуры, определяющие иные формы организации бытия организма в необычной среде.
В этой связи психологическая программа исследования в космосе должна предусматривать, с одной стороны, решение практической задачи в виде создания способов развития новых свойств коммуникативности психики, ее помехоустойчивости, способности через общение с членами экипажа конструировать новую духовную среду обитания, а с другой стороны, обоснование теоретических аспектов установления связи земного человеческого бытия с тайной нашего происхождения. Не менее важна роль космоса в создании нового планетарного сознания, новой духовной теории. Человечество нуждается в создании нового нравственного пространства для духовного единения землян.
Полеты человека в околоземное пространство впервые создали условия, когда нации, народности и просто личности, живущие на земле, так ощутимо озарились мыслью о единой человеческой душе, а космонавт, получив импульс космического сознания, убедился в том, что не Землею един человек!
Во все века люди стремились переделывать мир, не понимая главного: мир для нас или мы для мира? Но мир – это мы и есть. Таким образом, если переделывать, то себя, а это означает выбор: с кем ты, человек? От этого выбора будет зависеть успех прорыва в пространство вселенского сознания.
ЕДИНСТВО ДУШ
Вдали от Земли летчики и космонавты отмечают прилив необычной энергии добродетели, чувство свободы души, они ощущают ранее им не свойственное осознание своего второго «я» и его связь со всеми людьми, а главное, появление любви к человечеству. Это примечательно, что именно в космосе у людей произошел отклик на время прошлого. Они открывали для себя, что внутренняя свобода есть средство реализации смысла жизни. Эти факты должны порождать наш научный интерес к энергии времени, пространства и способам ее трансформации во вселенское сознание. Повторяю, к этому есть предпосылка, так как реальное пребывание человека даже в околоземном пространстве способствовало озарению мысли о единстве человеческих душ.
Осталось «немного»: исследовать вид языка для перевода внечеловеческого сознания в образе духа, осуществляющего добродетельное межчеловеческое общение. Открыть это надо было еще вчера, а сегодня нужда в этом обострилась больше. Человеческий мир слишком алогичен и жесток, порой унизительно неразумен. Несмотря на то, что на Земле есть все для природного насыщения человека, все же недостает способности удерживать энергию духа. Человечество его не только не удерживает, но и извращает. Видимо, утрачен механизм раскодирования энергетики разума. Но если есть психическое поле, психический образ, должно быть психическое вещество. Скорее всего оно представлено энергией в виде информации, которая пока остается за пределами нашего сознания. Предполагаю, что код расшифровки лежит во времени, которое не совпадает с циклами земной жизни. Причиной этого несовпадения скорее всего является несоответствие мер организованности биополей в духовном и физическом пространстве. Нужен код сведения этих полей. Требуются принципиально новые психолого-теологические парадигмы в интересах духовного объединения. Пора осознать некие житейские мудрости типа того, что истинная ценность жизни измеряется лишь отсутствием страдания, а не присутствием наслаждения.
Итак, применительно к опасной профессии, в данном случае летно-космической, под духовностью условимся понимать чувственное особого рода психическое состояние, которое отражает и включает в себя целостность натуры свободной личности, предуготовленность сознания, культурно-этический код в интересах реализации своих максимальных добродетельных возможностей.
Дух – это реальный, исторический опыт возвышенного, прежде всего психического состояния души субъекта труда, в постижении смысла жизни в данной профессии. Смысл, в данном случае, видится как высшая ценность, святость, которую нельзя изменить и тем более предать. Вочеловечивание смысла полета и есть постижение, проникновение в космогоническую область свободы, эстетического пробуждения чувства красоты, причастности к вечному, к бесконечному пространству, к появлению вне воли человека повышенной доброты к землянам.
Поэтому не случайно человек в полете ощущает, как просыпается, расширяется его интеллектуальная сфера, сфера повышенной чувствительности, образности воспринимаемого мира, изменяется земное сознание, просыпаются спящие нейронные сети, воспринимающие и передающие в мозг другое видение формы, смысла пространства и времени. Пространство осмысляется через личностный смысл.
Рождается новое чувствознание, и можно реально осязать смену материального мира на духовный. Если бы психологи взялись экспериментально исследовать сознание человека в полете, я не сомневаюсь, что они бы открыли новые законы первичности и вторичности области динамической смены места сознания и материи, определили бы факты формирования понятий в ядре нейрона. Они бы убедились в тупиковом пути технократического подхода замены к живой жизни на виртуально-компьютерную. Именно тонкий мир разума формирует основу передачи мысли на расстоянии, создает предпосылки к озарению, интуиции.
СОЗНАНИЕ – НЕ ТОЛЬКО ПРОДУКТ МОЗГА
Уже пробуждается сомнение, что сознание не только продукт мозга. Чтобы как-то эти «красивости» опустить на грешную землю с помощью хотя бы опосредованных доказательств, послушаем небожителей, открывших нам новый чувственный и переживаемый мир трансформации сознания и чувств. Но вначале я приведу две цитаты, выбирайте сами, какая из них поможет нам в этом.
Даниил Андреев «Роза мира»: «Все живое и человек в том числе приближается к Богу через три божественных свойства, данных ему: свободу, любовь и Богосотворчество».
Вторая мысль принадлежит заслуженному летчику-испытателю Юрию Жучкову: «... в особо экстремальных ситуациях состояние связки «мозг–тело» человек начинает жить в другой запограничной динамической области своего временного пространства, при этом несоизмеримо опережая свой стандартно повседневный ритм мышления и действий. Чем это подпитывается? И ограничено ли это только резервами мозга? Конечно, нет! Человек, особенно в полете, являясь постоянно работающей частичкой Космоса разумного, иногда презрев и сбросив пелену запретов, презрев опасность, начинает активно взаимодействовать с мозгом. Открывая громадным скачком, расширяя человеческие возможности по упражнению, приему и анализу поступающей информации, переходя на режим заблаговременных действий не вдогонку, а навстречу развивающимся опасным событиям. Человек начинает чувствовать работу управляющих сигналов из Космоса Разумного, каналов тонкого мира, по причине того, что его приемники перешли на другой режим работы. После пережитого нового состояния у человека ощущается наличие второго «я» или же поступление управляющей информации извне. Меняется отношение к своим возможностям восприятия действительности, которые, оказывается, могут быть намного шире привычных горизонтов. Мир, получается, может быть другим. Меняется ритм настроя всей остальной жизни».
Все эти мысли подводят нас к необходимости создания новой философии мировоззрения о человеке летающем.
Что же открыл человек, оторвавшийся от Земли? Кратко охарактеризую эти открытия.
Во-первых, фундаментальная, надсоциальная, надпрофессиональная особенность в том, что есть разница в сущем: между оценками полета в смысле производственном и тем содержанием, что представлено в индивидуальном образе мира человека летающего. Суть разницы в психологии восприятия: кто ты, куда и зачем летишь? Это связано с тем, что у летчика духовный мир заполнен двумя образами: мира земли и неба с их смыслом и значением. Это создает в подсознании особую энергетику противостояния регламентной колее.
Во-вторых, отсюда же проистекает корпоративность со своей ценностью и уважением иметь право на понимание духовности свободы, понимание своей профессии как счастье, как подарок судьбы, «о том удивительном чувстве независимости, свободы, собственной значимости, которые дарит человеку небо» (Антуан де Сент-Экзюпери). Внутри и только внутри корпоративности есть свой кодекс чести, который нередко разделяют понятия морали и нравственности, оставляя первую для Земли, вторую для неба. Это связано со слишком близким расстоянием между жизнью и смертью, отношением к риску, подвигу, правде, самосознанию, самокритике, очищением совести, восхождением к истине.
В-третьих, в летной профессии содержание образа мира, духовное начало превалирует над профессиональным. Очень характерный штрих высший духовный смысл или мироощущение себя в пространстве Вселенной, в восприятии ее бесконечности, выступает как психологический дифференциал между оценкой добра и зла. Позволю подчеркнуть, что отношение к риску, подвигу, геройству зиждется на ценности жизни, ибо слишком она хрупка вдали от Земли.
В каждой профессии есть предмет труда, есть он и у летчиков (перевозка пассажиров и грузов, защита Отечества, разведка, спасение людей). И все же есть специфика: предметный образ обогащается трансцендентными чувствами вдохновенной свободы.
При этом профессиональный мир небожителей, их внутренний мир, образ своего «я» имманентно включает в себя универсальное мироощущение причастности к космическому бытию. За всем этим стоят культура, нравственность, духовность, этика, духовная субстанция в виде доверия людьми своей жизни в полете. «Я» и «ты» в духовных слоях сознания выступают механизмом очищения «эго».
Красота, будучи эстетической категорией, напрямую включена в этическое поле личности. Это буфер от стресса, гармонирующий душевное состояние. Процитирую летчика Андрея Синицына: «Полет как слитность с пространством и красотой одаривает тебя неописуемыми ракурсами смены тени и света, игры красок. Земля сверху не статична, она дышит, живет заснеженными вершинами, огнями городов, светлячками деревень. Этот заряд прекрасного поднимает настроение после полета и отклик в трепетной душе. Наблюдая в разном состоянии Землю, Небо и Светила, становишься эстетически богаче и тоньше, чувствуешь Божий мир».
Краткий итог о профессии:
– психология труда – это генератор мотивов, самосовершенствования, самодостаточности, достоинства, отношения к профессии;
– единицей поведения выступает познавательная проба, как дар природы «выходить познающему из себя»;
– креативность, позволяющая предугадывать опасность и порождать «боковое мышление», инсайтность, смысловые действия в процессе принятия решения на расширении границ риска;
– метафизичность: надежность действий профессионала определяется предшествующей созидательной жизнью.
«Летное дело чистит наше нутро. В духе несется к нам готовое наперед решение ценой своей жизни спасти людей от падающего вместе с тобой самолета, отвернуть, довернуть, дотянуть»,– говорит летчик-испытатель Альбин Зизико.
Общий вывод: человек летающий отобран природой, пробужден духом, социально предназначен быть созидательным. Он обречен и обручен небом любовью к полетам. Он на земле лишь существует, а живет в небе.
О СВОБОДЕ
Считаю полезным сказать несколько слов о свободе, этому понятию в психологии труда уделяется явно недостаточное внимание. Я приведу несколько ответов летчиков на этот вопрос о чувстве свободы.
Заслуженный военный летчик полковник
А. Сеньков: «В полете ты свободен, поэтому нельзя лгать даже самому себе, будешь наказан. И в этом великий этический смысл летной профессии. Человек отвечает за свои поступки САМ и немедленно».
Заслуженный штурман-испытатель, Герой России Л. Попов: «Свобода породила необходимость возрастающей требовательности к себе».
Только при наличии в человеке заданности жить свободным он реализует свой смысл жизни. Чем глубже человек уходит вовнутрь, тем более он расширяется и обретает естественную и необходимую связь со всеми остальными людьми, со всей мировой жизнью в целом. И эта способность человека, в данном случае летчика, крайне ценная, так как из глубин своей души он извлекает новое знание, более того, знание неземное.
Приведу еще пример перестройки сознания летчика в полете, как профессии, избранной на всю жизнь. Из письма летчика А. Зизико: «Из летного опыта я вывел объективно существующий закон летной жизни: потребность постоянного преодоления себя, самосовершенствования. Ты просто должен, просто не можешь стремиться поднимать всего себя на высоту. Осознание себя и есть эффект самоочищения небесной средой. Законы полетной среды заставляют уходить из индивида плохому и злому».
Вот вам живой пример «выхода познающего из себя». Именно духовные силы берут начало в природосообразности предназначения человека, реализуясь при этом в смысле отбираемых ценностей. Именно эти ценности в случае опасности дают о себе знать, когда нужно проявить свою человеческую и профессиональную надежность, порядочность, совестливость.
Не в кабине сермяжная правда профессионализма, в кабине лицо специалиста, а профессионализм – это вторая ступень летчика-небожителя, это небо, из него приходит дух. Прекрасно эти мысли выразил летчик А. Зизико: «Летное дело чистит наше нутро. И это не наша заслуга, это проявление жизни Неба в тебе. Вот где зарождается готовность наперед уже принятое решение: своей жизнью спасти людей от падающего самолета».
