Нотная война

На Потсдамской конференции лидерам трех великих держав удалось решить многие важные вопросы послевоенного мироустройства. Фото с сайта www.iwm.org.uk

В начале июня 1945 года на встрече с турецким послом министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов сказал, что для того, чтобы завоевать советскую дружбу, необходимо вернуть Советскому Союзу восточные вилайеты, которые «вы взяли у нас, когда мы вышли из войны в 1918 году весьма слабыми». Заявил министр и о предоставлении советскому флоту возможности базироваться в проливах. Из последовавшего ответа стало понятно, что эти условия для Турции неприемлемы.

РАЗНЫЙ ПОДХОД

После завершения боевых действий в Европе в борьбе за пересмотр статуса проливов Советскому Союзу противостояли сразу четыре государства, фактически целая коалиция: Великобритания, США, Турция и Франция.

Американцы, в частности, заявляли, что любое существенное изменение конвенции без «свободного согласия» Турции будет нарушением ее суверенитета и может неблагоприятно повлиять на стратегическую и политическую обстановку.

На Потсдамской конференции Советский Союз, используя крупный международный форум, попытался добиться права стать гарантом проливов наряду с Турцией. Так, 22 июля 1945 года советская делегация представила следующие предложения по Черноморским проливам:

– во-первых, международная Конвенция о режиме проливов, подписанная в Монтре, как не отвечающая современным реалиям, должна быть отменена;

– во-вторых, установление режима проливов, единственного морского пути из Черного моря и обратно, должно находиться в компетенции Турции и Советского Союза, как наиболее заинтересованных государств, способных обеспечить свободу торгового мореплавания и безопасности в черноморских проливах;

– в-третьих, новый режим проливов должен предусматривать также и то, что Турция и Советский Союз, в интересах своей безопасности и поддержания мира в районе Черного моря, совместными усилиями обеспечивают в проливах режим, препятствующий использованию их другими государствами во враждебных черноморским державам целях.

Но требования СССР не были поддержаны – представители США и Великобритании выразили лишь символическое согласие.

Позиция Гарри Трумэна заключалась в следующем: «Конвенция в Монтре должна быть пересмотрена... Черноморские проливы должны стать свободным водным путем, открытым для всего мира, и право свободного прохода через проливы для всех судов должно быть гарантировано всеми нами. Что касается территориального вопроса, то он имеет отношение только к Советскому Союзу и Турции и должен быть решен между ними. Однако вопрос о черноморских проливах касается всех нас и многих других стран...»

Уинстон Черчилль поддержал предложение относительно пересмотра Конвенции Монтре для того, чтобы обеспечить военным и гражданским кораблям и судам СССР свободный и беспрепятственный проход через проливы как в мирное, так и в военное время: «Я полностью согласен с президентом и с его предложениями относительно того, что свободный режим в этих проливах должен быть гарантирован всеми нами. Гарантия великих держав и заинтересованных государств, безусловно, будет эффективной».

Участники конференции в заключительном протоколе отметили: «Три правительства признали, что конвенция о проливах, заключенная в Монтре, должна быть пересмотрена как не отвечающая условиям настоящего времени. Согласились, что в качестве следующего шага данный вопрос будет темой непосредственных переговоров между каждым из трех правительств и турецким правительством».

Представления англичан и американцев о режиме проливов противоречили интересам Советского Союза, особенно по вопросу создания советской базы и совместной с Турцией обороны проливов, а также о преимущественных правах Турции и СССР при определении режима прохода проливов.

На заседании глав правительств 23 июля 1945 года Черчилль сказал, что он не может поддержать создание советской военной базы в проливах и не думает, чтобы Турция также согласилась с этим предложением. После этого Иосиф Сталин заявил: «Конвенция в Монтре целиком направлена против России... Турции предоставлено право закрывать проливы для нашего судоходства не только в том случае, если идет война, но и в том случае, когда Турции покажется, что существует угроза войны, причем вопрос о том, когда эта угроза возникнет, решает сама Турция... Выходит, что небольшое государство, поддерживаемое Англией, держит за горло большое государство и не дает ему прохода... Стоит вопрос о том, чтобы нашим кораблям была дана возможность свободного прохода из Черного моря и обратно. Но так как Турция слаба... то мы должны иметь какую-то гарантию, что эта свобода прохода будет обеспечена. Вы считаете, что военно-морская база в проливах неприемлема. Хорошо, тогда дайте нам какую-либо другую базу, где русский флот... мог бы совместно со своими союзниками отстаивать права России...»

Бывшие союзники Советского Союза, с одной стороны, стремились обеспечить свободный проход через проливы кораблей нечерноморских государств (им как обладателям крупных океанских флотов это было выгодно), а с другой стороны, они подталкивали СССР к ведению двусторонних переговоров с Турцией по всему комплексу существующих проблем.

Более того, Трумэн и Черчилль предлагали установить свободную навигацию для всех государств по всем международным внутренним водным маршрутам. Такая навигация должна была регулироваться международными органами. Этот принцип они распространяли и на черноморские проливы. Утверждалось, что гарантия свободного прохода кораблей и судов по таким маршрутам со стороны трех великих держав будет гораздо эффективнее, чем фортификация проливов. Такая точка зрения не отвечала уже интересам ни Турции, ни СССР.

Таким образом, противоречия советской делегации с позициями английской и американской делегаций заключались и в том, что в советских предложениях предлагалось признать, что установление режима проливов должно находиться в компетенции Турции и Советского Союза, то есть черноморских государств. Англичане и американцы заменяли этот принцип гарантией со стороны океанских держав.

Неудивительно, что конференция не достигла окончательного решения по данному вопросу. В этот момент и стало очевидным, что «ключи от Босфора» в Берлине не находились (см. «Ключи от Босфора в Берлине?» в «НВО» от 29.06.18).

ВОЙНЫ НЕ ПОСЛЕДОВАЛО

В обстановке давления со стороны СССР Турция начинает сближение с Великобританией и особенно с США. В ноте от 20 августа 1945 года Турция просила о следующем: 1) о предоставлении американских гарантий охраны мира в районе проливов; 2) формула, которая будет найдена для решения вопроса о статусе проливов, не должна быть препятствием для суверенитета и безопасности Турции; 3) стимулирование смягчения и улучшения турецко-советских отношений, не оставляющего места для каких-либо разногласий, а также устранение беспокойства, вызванного русскими требованиями.

Как видим, речь шла об американских (!) гарантиях для черноморских проливов, то есть гарантиях со стороны нечерноморского государства. В свою очередь, Соединенные Штаты заявили, что они примут участие, если их пригласят, в конференции по изменению режима проливов, которая, в соответствии с Конвенцией, могла бы состояться в 1946 году.

Режим проливов, по мнению США, должен был основываться на следующих основополагающих принципах: открытость для торговых судов; открытость для военных кораблей черноморских держав «во все времена»; закрытость проливов для военных кораблей нечерноморских держав, кроме случаев, когда будет достигнута договоренность в отношении ограниченного тоннажа в мирное время. Исключением являются также случаи особого согласия черноморских держав или действий по поручению Организации Объединенных Наций.

Увидев, что против него фактически сложилась международная коалиция, Советский Союз попытался добиться от Турции оптимального для себя режима безопасности в зоне проливов в ходе переговоров на двустороннем уровне. Так, советское правительство обратилось к Турции с нотой от 7 августа 1946 года, в которой, в частности, говорилось: «События, имевшие место во время минувшей войны, ясно показали, что режим черноморских проливов... не отвечает интересам безопасности черноморских держав и не обеспечивает условий, при которых предотвращалось бы использование этих проливов во враждебных черноморским державам целях». В ноте напоминалось о случаях прохода проливов вспомогательными военными судами Германии и Италии и о протестах советского правительства и предлагалось установить новый режим проливов, исходя из следующих принципов: постоянное открытие проливов для торговых судов всех стран; постоянное открытие проливов для военных кораблей черноморских стран; закрытие проливов для военных кораблей нечерноморских стран (за исключением особых случаев); режим проливов устанавливается черноморскими странами; совместная оборона проливов Турцией и Советским Союзом.

Турецкое правительство согласилось взять за основу переговоров первые три пункта советских предложений, но отвергло последние два – они были истолкованы как покушение на суверенитет Турции.

Советское правительство уведомило об этой ноте правительства США и Англии, предложив им вступить в переговоры об изменении режима судоходства в черноморских проливах и разрешить СССР создать в районе проливов советскую военную базу. Содержание ноты, в свою очередь, было немедленно доведено турецкой стороной до сведения американцев.

Проблема проливов вновь обострилась. Бывшие союзники СССР заняли непримиримую позицию и ответили на советскую ноту раньше Турции. В американской ноте говорилось: «Турция должна продолжать нести основную ответственность по защите проливов. Если проливы явятся объектом нападения или угрозы нападения со стороны агрессора, то создавшееся при этом положение представит угрозу международной безопасности и, безусловно, потребует действий со стороны Совета Безопасности Организации Объединенных Наций».

В США даже обсуждался вопрос о возможных мерах военного противодействия СССР, если вслед за нотой он предпримет силовые акции против Турции. Весной-осенью 1946 года на основе донесений американской и британской разведок о концентрации советских войск в Румынии, Болгарии и на территории советского Закавказья, военно-политические круги в США и Великобритании сделали вывод о скором начале советско-турецкой войны.

Но войны не последовало.

СИТУАЦИЯ ВНОВЬ

ОСЛОЖНЯЕТСЯ

24 сентября 1946 года советское правительство обратилось к турецкому с очередной нотой о черноморских проливах. В ней турецкое правительство вновь обвинялось в нарушении Конвенции Монтре, в пропуске через проливы вражеских судов, причем отклонялись объяснения турецкого правительства, которые «не снимают с него ответственности за нарушение режима».

В советской ноте также отклонялось утверждение, что проход через проливы враждебных судов не ставил под угрозу безопасность СССР и что Турция справилась с задачей стража проливов, благодаря чему страны оси не решились нарушить режим проливов. В ноте утверждалось, что из-за угрозы безопасности страны «советское верховное главнокомандование было вынуждено снять с главного направления театра военных действий существенное количество вооруженных сил для обороны Черноморского района». Подчеркивая, что режим Монтре не отвечает интересам безопасности черноморских держав, советское руководство настаивало на том, что режим проливов должен быть установлен Турцией и черноморскими странами. Причем оно ссылалось на советско-турецкий договор 1921 года, в котором говорилось, что стороны соглашаются передать окончательную выработку международного статуса Черного моря и проливов особой конференции из делегатов черноморских стран, а также на договор между Турцией и Закавказскими республиками 1921 года и на договор между Турцией и Украиной 1922 года, в которых также прозвучал этот тезис.

В ноте указывалось на особое положение Черного моря как закрытого моря и на особое положение Турции, СССР и других черноморских стран, подчеркивалось, что черноморское побережье открывает доступ к важнейшим экономическим районам страны, вследствие чего, исходя из жизненных интересов СССР, вытекает необходимость обеспечения его безопасности при непосредственном участии в обороне проливов. Советское правительство вновь выдвинуло предложение о совместной охране проливов.

Американское и английское правительства вновь были первыми, ответившими на советскую ноту. В американской ноте 9 октября 1946 года говорилось, что правительство США считает, что проблема режима проливов «касается не только черноморских держав, но и других государств, включая США», что «правительство Турции должно и далее быть ответственным за оборону проливов, а если проливы станут объектом нападения или угрозы нападения агрессора, ситуация должна быть делом операций со стороны Совета Безопасности ООН».

Таким образом США дали понять, что фактически считают себя гарантом статуса проливов, на этом обмен мнениями завершается и сохраняется предложение о созыве конференции по режиму проливов

Турция, в свою очередь, отклонила советские обвинения в нарушении Конвенции, и в проходе через проливы во время войны «вражеских судов». В турецкой ноте вновь признавалась необходимость изменения Конвенции Монтре «с целью справедливо... удовлетворить черноморские державы», в частности пересмотреть условия прохода проливов и контроль, предлагалось связать Конвенцию с ООН, исключить из ее членов Японию и включить США.

Турция, как и ее союзники, не соглашалась с советскими предложениями о составе участников конференции и совместной обороне проливов. В ноте подчеркивалось, что Турция не только черноморская, но и средиземноморская держава, поэтому состав участников будущей конференции не может быть ограничен только черноморскими странами, а «согласие Турции на совместную оборону проливов означало бы не что иное, как разделение своего суверенитета с иностранной державой...».

Шанс урегулировать статус проливов в ходе двусторонних переговоров также был Советским Союзом упущен, а созыв международной конференции с учетом наличия мощной антисоветской коалиции был бесперспективен. В итоге Конвенция Монтре так и не была пересмотрена.

Активно пользуются черноморскими проливами и боевые корабли стран НАТО, как этот голландский фрегат. Фото Reuters

ДОКТРИНА ТРУМЭНА

Следовало признать очевидное: в условиях наступившей холодной войны при ведении переговорного процесса с Турцией о статусе проливов Советскому Союзу не приходилось рассчитывать на поддержку стран Запада, и Турция это прекрасно понимала. Международное же одиночество Турции завершилось после принятия доктрины Трумэна. Уже в июле 1947 году финансовая помощь из-за океана стала поступать в Турцию.

К моменту учреждения в апреле 1949 года НАТО турецкая дипломатия предпринимала активные шаги, чтобы убедить Запад в том, что причиной турецкой прозападной ориентации стала советская угроза. Причем отмечалось, что эта угроза содержалась прежде всего в предложениях СССР о пересмотре режима судоходства в проливах. Это было воспринято как покушение на территориальную целостность Турции и явилось весомым аргументом в пользу принятия Турции в НАТО.

Так начался период широкомасштабного военно-политического включения Турции в западный альянс, и новый этап ее европеизации характеризовался ориентацией уже не на Англию, а на США. В формировавшейся модели взаимодействия военно-политический фактор был главным, поэтому и экономическое сотрудничество Турции с Западом сразу же приобрело характер неотъемлемой части военно-политического стратегического союза.

Неудивительно, что 3-й пункт советских предложений, представленных в Потсдаме (о необходимости учреждения в проливах совместной советско-турецкой оборонительной системы), в дальнейшем повторяемый в советских нотах как неотъемлемое условие обновления Конвенции и подписания нового двустороннего договора, категорически отвергался Турцией и ее новыми союзниками.

Последняя советская нота по данному вопросу так воспроизводила этот ключевой пункт советско-турецких разногласий:

«Турецкое правительство возражает также против пункта 5 советской ноты от 7 августа, в котором предусматривается, что Турция и Советский Союз, как державы наиболее заинтересованные и способные обеспечить свободу торгового мореплавания и безопасность в проливах, организуют совместными средствами оборону проливов для предотвращения использования проливов другими государствами во враждебных черноморским державам целях.

Турецкое правительство заявляет, что данное советское предложение несовместимо с суверенными правами Турции и что оно якобы ликвидирует ее безопасность. Турецкое правительство пришло к такому заключению еще до того, как оно выслушало какие-либо конкретные соображения советского правительства по этому вопросу, не сделав даже попытки совместного рассмотрения соответствующих предложений СССР. Огульно отклоняя всякую возможность совместного с советским правительством изучения этой важной проблемы, неразрывно связанной с интересами обеспечения безопасности СССР и других черноморских держав, турецкое правительство вступает в явное противоречие со своим собственным заявлением о желании восстановления дружественных, основанных на доверии отношений с СССР, находя при этом возможным высказывать такие подозрения, которые не имеют под собой никакого основания и к тому же несовместимы с достоинством Советского Союза.

Несмотря на высказанную в турецкой ноте точку зрения, советское правительство держится того мнения, что только совместными средствами Турция и Советский Союз могут обеспечить как свободу торгового мореплавания, так и безопасность в проливах. При этом советское правительство полагает, что осуществление указанного советского предложения отнюдь не должно затронуть суверенитет Турции и вместе с тем должно в наибольшей мере соответствовать интересам ее безопасности, поскольку совместные мероприятия Турции и СССР могут обеспечить охрану проливов в большей мере, чем мероприятия одной Турции.

Отказ Турции от совместной с Советским Союзом обороны проливов лишает черноморские державы возможности гарантировать должную безопасность в этом районе. Во время последней войны страны оси использовали Черное море для своих военных операций против СССР, чему содействовало и то обстоятельство, что они имели возможность проводить в Черное море некоторые военные и военно-вспомогательные суда. Хорошо памятен и такой факт, как внезапный проход через проливы в Черное море в 1914 году немецких крейсеров «Гебен» и «Бреслау», которые, ворвавшись в Черное море, произвели нападение на русский флот и черноморские порты. Все это учитывается предложением о совместной советско-турецкой обороне проливов, имеющей целью обеспечить надежную оборону проливов как в интересах Турции, так и в интересах других черноморских держав, что не может быть в полной мере обеспечено одной только Турцией.

С другой стороны, если бы Турция, отказавшись от предложения СССР, стала осуществлять военные мероприятия в проливах совместно с какими-либо нечерноморскими державами, то это, разумеется, оказалось бы в прямом противоречии с интересами безопасности черноморских держав. Было бы неправильно забывать, что советское черноморское побережье, простирающееся на 2100 км, открывает доступ к экономическим важнейшим районам страны, в силу чего необходимость обеспечения его безопасности при непосредственном участии Советского Союза в обороне проливов вытекает из жизненных интересов СССР. Все это объясняет, почему советское правительство считает необходимым, чтобы оборона проливов осуществлялась совместными силами Турции и СССР и имела бы целью обеспечить безопасность для всех черноморских государств».

Этот ключевой пункт советских предложений стал квалифицироваться турецкой дипломатией как категорическое требование, как угроза ее суверенитету и, безусловно, отвергался. Последним ответом Турции на советские ноты по вопросу о проливах стала ее нота от 18 октября 1946 года.

В этом документе также отвергались все претензии и упреки, высказанные советской стороной относительно случаев неисполнения турецкой стороной своих обязательств по контролю над режимом проливов во время войны, в результате которых имелись случаи прохода через проливы немецких судов. Случаи проходов объяснялись наличием пробелов в Приложении II конвенции, затруднявшей определение характера судов и т.д. В заключительной части этого турецкого документа было сказано, что дискуссию можно вынести на рассмотрение третейского суда.

Были отвергнуты советские аргументы и в определении статуса Черного моря как особого закрытого моря и права только черноморских держав определять этот статус. Турецкой стороной подчеркивалось, что конференция в Монтре «уже установила режим, отдающий предпочтение прибрежным державам». Более того, принимая за основу дискуссии первые три пункта советских предложений, Турция этим признала в отношении черноморских держав преференциальный режим: «Турция ясно осознает свою роль черноморской державы. Но она не может в то же время забывать, что она является средиземноморской страной».

В конечном счете взаимные упреки этой так называемой нотной войны так ни к чему и не привели.

РЕШИТЬ ВОПРОС РАДИКАЛЬНО

По мере приближения победы стран антигитлеровской коалиции над очередным германским блоком в высшем эшелоне власти СССР усиливались настроения в пользу «кардинального решения» проблемы проливов, что и привело к советским демаршам 1945–1946 годов с требованиями к Турции предоставить Советскому Союзу возможность создать там свои военные базы.

Решающий вклад СССР в победу над фашистскими агрессорами в годы Второй мировой войны стал главной предпосылкой внушительного роста удельного веса и роли Советского Союза в международных делах к концу войны. И все же Сталин явно переоценил реальные возможности СССР в одиночку кардинально изменить режим черноморских проливов.

И дело было не только в том, что советские претензии 1945–1946 годов, направленные на ликвидацию суверенитета Турции над проливами, были для Турции той неприемлемой платой за ее нейтралитет в годы войны – платы, на которую она не могла пойти. Свою роль сыграло отсутствие конкретных договоренностей по этому вопросу между СССР, США и Великобританией на завершающем этапе войны. Хотя на встречах «большой тройки» в 1943–1945 годах Черчилль, Рузвельт (а на Потсдамской конференции – Трумэн), в принципе соглашаясь с необходимостью определенного пересмотра режима судоходства в проливах, установленного в 1936 году в Монтре, более чем сдержанно отнеслись к далеко идущим заявлениям Сталина, из которых вытекало намерение советского руководства стать такими же хозяевами в проливах, как и турки. Речь шла об усилении одной из великих держав – а на это ее «партнеры» не были готовы.

И когда СССР после окончания Второй мировой войны предъявил свои требования Турции, то теперь, уже в условиях начинавшейся холодной войны между бывшими союзниками, американцы и англичане заняли однозначную позицию: непринятия усиления военно-политического влияния СССР в зоне проливов. Такую стратегическую позицию США и Великобритании, фактически означавшую прямую поддержку турок, СССР следовало заранее предвидеть и учитывать. Но этого не произошло.

Бывшие союзники не поддержали СССР на Потсдамской конференции, не удалось урегулировать статус проливов и в ходе двусторонних русско-турецких контактов, превратившихся в нотную войну.

В итоге советские демарши лишь подтолкнули Турцию в объятия американцев и не в последнюю очередь стали поводом для появления в 1947 году известной доктрины Трумэна, а впоследствии, в 1952 году, еще и для вступления Турции в НАТО.