Игорь Плугатарёв
Президент Белоруссии Александр Лукашенко с младшим сыном на параде в честь 9 мая. 2015 год. Фото с сайта www.president.gov.by
В «НВО» № 25 за 2018 год вышел материал доктора исторических наук Леонида Ивановича Медведко «Бессмертное «шестое чувство» Победы». Публикация – о состоянии души человека – участника шествия «Бессмертный полк», проводимого ежегодно 9 мая по всей России и во многих городах мира вот уже в течение ряда лет. Автор этих строк сам участвовал в таком чествовании героев войны и полностью разделяет сокровенные мысли автора о значимости «Бессмертного полка» «как массового сбережения чувства памяти о тех, кто отдал свою жизнь за продолжение жизни других».
Тем непонятнее мне, человеку, часто бывающему в Беларуси (здесь похоронены мой отец и его брат – сыновья фронтовика-орденоносца и дети-блокадники), имеющему в ней друзей, – как в обильно политой кровью в годы войны Синеокой республике во властных структурах ее если не чуть ли не презирают «Бессмертный полк», то относятся к нему явно недоброжелательно. Причем «почин» такого странного отношения исходит от самого президента Александра Лукашенко. Подавляющее большинство простых белорусов просто остолбеневают от этого, а в российском обществе – недоумевают. И есть от чего, если вспомнить, что в республике в годы войны погиб каждый четвертый, а то и третий (о чем неустанно напоминает соплеменникам и миру и сам Лукашенко). А за освобождение ее полегло около 180 тыс. солдат и офицеров (во всей Белорусской операции лета 1944 года, продолжавшейся и после освобождения БелССР); плюс потери войск в трагическом для Красной армии 1941 году, которые точным подсчетам не поддаются.
Ведь дошло до того, что в этом году «Бессмертному полку» в Минске официально запретили «инородное» (читай – российское) шествие. Вместо этого местная идеология пытается утвердить и закрепить в населении «свое, исконно белорусское» понимание Победы. Однако душевный порыв простых жителей Беларуси усмирить властям не удается. И 9 мая 2018 года в республике отмечалось рекордное число участников «Бессмертного полка».
УХОДИМ В ПОЛУПОДПОЛЬЕ
Запрет «Бессмертного полка» Минский горисполком обосновал «переизбыточностью» такой «еще одной» акции. Мол, извините, господа однополчане, но уже существуют схожие национальные традиционные форматы празднования с отданием дани должного героям войны. Это, напомнили, не только издавний ход «Беларусь помнит», но и, допустим, новая инициатива «Они сражались за Родину», когда портреты защитников Родины несут пионеры.
На самом деле такое «портретизирование» в Минске и областных центрах на День Победы стало наблюдаться только два-три года назад – именно с расширением в республике числа участников «Бессмертного полка», «пришедшего с востока». В нынешнем году центральная власть пошла в решительную атаку на акцию «Бессмертный полк», рекомендовав (читай – приказав) чиновникам на местах влить ее во всю ту же «свою» акцию «Беларусь помнит». То есть загнать стихийно возникающие в городах «Бессмертные полки» в рамки исключительно официальных мероприятий. Скажем, пусть выходят «со своими портретами», но не 9 мая, а 8-го. А клич пусть исходит не от каких-то непонятных активистов какого-то сомнительного «полка», а от БРСМ (это нынешний белорусский аналог советского ВЛКСМ – комсомола) и «Белой Руси» (прогосударственного общественного объединения). Дошло до того, что, например, в Гомеле члены этих команд в «разрешенный» день приходят в сквер «Аллея Героев» в жилом микрорайоне с портретами участников войны, распечатанными по заранее согласованному списку.
Но не будем умалчивать: «Бессмертный полк» минским властям таки пришлось разрешить – в «последний час» непосредственно накануне праздника. Потому как люди, готовящиеся к шествию, заявили, что все равно соберутся в колонну. Таковую пришлось бы разгонять силами полиции. А это уже было бы «вообще дикостью». Поэтому после категорического запрета и проявили «снисхождение»: дозволили «полковчанам» присоединиться в дальнем эшелоне к организованному властями все тому же официальному строю «Беларусь помнит».
Один из активистов с грехом пополам разрешенного шествия, 42-летний Артем Агафонов не без горечи поведал, что масштаб «Бессмертного полка» в Минске «не шел ни в какое сравнение с нескончаемыми миллионными шествиями Москвы и Петербурга»: «Большинство склоняется к цифре в полторы тысячи участников, что очень мало для нашей двухмиллионной столицы. Да и путь его был недолгим – всего километр-полтора. Но тем не менее я горжусь тем, что прошел эти полтора километра!»
Агафонов прямо констатирует, что «против шествия в Минске в этот раз объединились и оппозиция, и власть»: «Первая традиционно кричала о «победобесии» и «инструменте имперского влияния Русского мира», у второй попросту был свой сценарий, в котором нашему шествию места не нашлось. Отказ санкционировать шествие вызвал нешуточный скандал, вышедший далеко за пределы Беларуси. В конце концов, оскандалившийся исполком все-таки, разрешил шествие».
Не приходится сомневаться, что минские чинуши не самостоятельно принимали столь мятущиеся решения о «Бессмертном полке», а с учетом главенствующего мнения президентской администрации. А там, памятуя о том, что лидер государства весьма неоднозначно относится к этому «чужеродному, пришедшему к нам со стороны» движению, тоже не знали, как поступить. Доложить же «Самому» и испросить «Что делать?» до последнего момента не решались. Похоже, что таки осмелились, и «Сам» в сложившейся ситуации вынужден был снизойти до того, чтобы сквозь зубы дать добро. Это «сквозьзубие» он выразил и непосредственно 9 мая.
«В результате шествие получилось полуподпольным – времени на то, чтобы известить людей о том, что оно санкционировано, практически не оставалось. Кто успел – тот прочитал. Многие из тех, кто пришел, так и считали, что идут на запрещенное мероприятие. Разумеется, это очень сильно повлияло на явку, – констатирует Агафонов. И поясняет: – На такие мероприятия, как «Бессмертный полк», ходят не профессиональные уличные смутьяны и митинговые крикуны, а законопослушные и патриотично настроенные граждане. Но люди пришли все равно. И прошли свой путь, неся портреты тех, о которых могли сказать: «Помню! Горжусь!»
При всем при этом Агафонов не стал корить власти за запрет, «тем более что сам глава государства в своем выступлении пообещал в следующем году все-таки провести шествие».
ЛУКАШЕНКО ГНЕВАЕТСЯ
Позиция Александра Лукашенко по отношению к «Бессмертному полку» на сегодняшний день такова. Впервые публично он определился со своим отношением к «Бессмертному полку» 9 мая этого года уже в разгар празднества. И сделал вид, что не в курсе паники своей администрации и столичных властей по поводу «разрешить – не разрешить» прохождение этих излишне ретивых наследников Победы: «Если народ просит снова пройти с портретами, флагами и так далее, в будущем году мы это организуем. Только не надо это политизировать и заявлять, что мы чуть ли не запрещаем что-то. В Беларуси этого никогда не было и не будет. Каждый вправе почтить память своих героев, пройтись там, где он считает нужным, с портретом и возложить цветы. Это великое, это святое. Так будет всегда в Беларуси».
Это очевидное лицемерие, ибо, повторимся, «Бессмертный полк» в Беларуси так или иначе запрещают или ограничивают уже не первый год повсеместно. Другое дело, что сдерживать порыв людей к прохождению не везде удается эффективно, дабы наилучшим образом потрафить центральным властям, которые явно добиваются того, чтобы с портретами в «Бессмертном полку» на улицу не вышел ни единый «подданный» верховной власти.
Такое положение вещей в Синеокой, конечно, не могло не вызвать сначала недоумения, а потом и негодования в России, где «во глубине сибирских руд», в Томске, в 2011 году стихийно и зародился «полк», которого в течение нескольких лет много прибыло по всему миру. И эти чувства «легкой оторопи» выражают простые россияне: «Бессмертный полк» не рискнули запрещать, а потом и разгонять даже в националистической Украине – в Киеве, Одессе, Харькове, Львове и многих других городах!..»
Это негодование вылилось в то, что инцидент с запретом 2018 года в Минске «переполнил чашу народного терпения» одного из интернет-изданий, и оно в 20-х числах мая с.г. выступило с соответствующей статьей. Ее немедленно подсунули Лукашенко, и уже через считаные дни после появления публикации, будучи в Брестской крепости-герое, он разразился пространной отповедью. Последняя явно была его «домашней заготовкой»: Батька даже потрясал папочкой с «этой статейкой».
В аналитической выкладке упомянутого российского электронного СМИ Александр Григорьевич углядел ни больше ни меньше, как покушение на уже ставшие для всех привычными формы проведения в Беларуси торжеств 9 мая и 3 июля (День независимости). Более того, он высказался, что «кому-то неймется, что удивительно – в России, приватизировать эту Победу»: «Как будто не было на войне других – белорусов, украинцев, грузин, армян, таджиков, туркмен... Весь Советский Союз воевал».
«Нам делить Победу, – продолжил сыпать несуразными сентенциями Батька, – это лить воду на мельницу наших соперников и противников. Они рады, что мы начали эту дележку. И вы знаете, откуда эта дележка пошла. Поэтому я крайне негативно воспринимаю подобные заявления, что кто-то эту Победу завоевал в одиночку». То есть «Бессмертный полк», реально объединяющий людей по всему миру (и в Беларуси в том числе), лидер Синеокой считает неким «российским олигархом» Победы.
Филиппика эта более чем неадекватна. Потому что «подобные заявления» – это не что иное, как плод воображения штатных идеологов, окружающих Александра Григорьевича, и его самого. Помнится лишь одно такое «резонансное заявление». Оно было сделано еще в 1947 году в фильме «Подвиг разведчика», когда главный персонаж – советский агент в тылу фашистов – тонко предложил им тост «За победу!» и, когда те пригубили, уточнил: «За нашу победу!» – и выпил «до дна» сам.
В Москве на официальном уровне никто никогда даже не намекал, что Победа – исключительно заслуга России; напротив, Кремль всегда, помимо воздания должного всем воевавшим народам Советского Союза («Потому и победили!»), отдает дань уважения и союзникам, весьма подсобившим Красной армии с ленд-лизом и с открытием второго фронта (не критикуя их за то, что с последним они медлили чуть ли не всю войну).
По словам Александра Григорьевича, национальная акция «Беларусь помнит» возникла куда раньше российской инициативы (здесь и ниже цитируется по официальному отчету, размещенному на сайте белорусского президента, с сохранением стиля и орфографии): «У нас в Советском Союзе были эти шествия... В советские времена тысячи ветеранов шли к памятнику, как мы сегодня с портретами погибших, с нашими символами (была символика – красный флаг с серпом и молотом). Все под ним шли, и я это помню, чтобы почтить память».
Так и вспоминается песенное: «Что-то с памятью моей стало, все, что было не со мной, помню». Послевоенные поколения вполне могут возразить, что хотя в День Победы действительно все всегда направлялись «к памятнику» или Вечному огню (обычные места встреч ветеранов), но с портретами погибших ни поодиночке, ни тем более колоннами в те годы не ходили. По той простой причине, что в этом не было никакой надобности: защитники Родины, несмотря на раны, увечья и пережитое, еще пребывали в силе и в памяти, чтобы вспомнить-рассказать «о друзьях-товарищах» и помянуть погибших однополчан фронтовой чаркой. Впрочем, что тут доказывать – достаточно посмотреть кинохроники тех лет. Да и на кадрах уже из 2000-х отчетливо видно, что никто по Минску с портретами героев не хаживал.
Итак, главным инструментом «в деле приватизации Россией Победы» белорусский лидер видит «Бессмертный полк». Очевидно, взыграла ревность к «своему» национальному ежегодному детищу «Беларусь помнит». И словно затмила Лукашенко взгляд на движение «с востока». Либо его, Батьку, подставили таким образом. Ведь то, что он говорил 2 июня в Брестской крепости-герое, не поддается здравому смыслу: мол, мы, белорусы, начали «ходить» первыми еще в середине 1990-х: «Глава государства сам регулярно принимал участие в этих шествиях, когда люди в том числе шли с портретами погибших, национальными красно-зелеными флагами и ленточками». «Тогда еще и «Бессмертного полка» не было, – негодовал Батька. – Он появился позже. Так нам что сейчас, перечеркнуть нашу традицию, выбросить наши красно-зеленые ленточки и бежать за кем-то?» А еще ранее, 9 мая, он пренебрежительно назвал «Бессмертный полк» «так называемым».
«Президент Беларуси при этом подчеркнул, – читаем далее на официальном сайте главы Синеокой республики, – что смысл и цель обеих акций одинаковые – почтить память погибших. «Чего здесь страдать? Прежде надо разобраться, но я не думаю, что они не разбираются. В этом причина другая – все отмести, вот мы – герои, победители. Так нельзя. Победил советский народ! И приватизации быть не должно», – заявил он».
Далее же мы опишем, как практически в Беларуси осуществляется «национализация» Победы. А точнее сказать – как происходит ее неспешное переиначивание на «наш, белорусский лад» и обособление «нашей, белорусской, Победы» от «Победы одной на всех», за которую на словах столь ратует Лукашенко.
 |
| Решение принять участие в шествии «Бессмертного полка»
люди принимают по зову сердца. Фото с сайта www.tut.by |
ГЕОРГИЕВСКАЯ ЛЕНТА МОЗОЛИТ ГЛАЗА
По запрещению Минской мэрией прохождения «Бессмертного полка» 5 мая 2018 года ряд общественных объединений Беларуси выпускали соответствующее заявление. В нем они четко отметили, что уличная акция «Беларусь помнит» отнюдь не идентична «Бессмертному полку»: «Акция «Бессмертного полка» – это международная акция. Пространство памяти шире государственных границ республики. Движение «Бессмертный полк», зародившись в союзной России, объединяет людей в едином чувстве благодарности победителям фашизма едва ли не по всему миру, охватывая в последнее время 84 государства. Мы считаем, что Победа была одна на всех, и ее нельзя растаскивать по национальным квартирам».
То есть сами белорусские общественники – отнюдь не помешанные на «борьбе с Русским миром» прозападные оппозиционеры, а вполне лояльные к власти активисты – прямым текстом говорят о том, что не россияне, а именно белорусская власть занимается уже даже не «приватизацией» (что было бы частично), а явной «всеобщей национализацией» Победы, значительным «обелорусиванием» ее.
Самым наглядным признаком такой практики является то, что белорусская власть вот уже который год ведет и необъявленную войну с георгиевскими ленточками.
Весьма заметно, что и «национальный» День Победы, и – особенно – День Независимости 3 июля (он приурочен к освобождению Минска в 1944 году) официально обставляются так, чтобы этого символа Победы было по минимуму, если уж не удается избавиться от него вовсе. Нет, официально двуколор мая 1945 года не запрещен. Но он очень не приветствуется в упомянутые дни в организованных властью мероприятиях, в которых участвует «вся Беларусь». Ленточки, символизирующие «огонь и дым» сражений, невозможно увидеть на лацканах пиджаков даже у фронтовиков (лишь считаные единицы прикалывают таковые). Определенное исключение было сделано лишь единожды – в годовщину 70-летия полного разгрома германского фашизма, когда и сам Лукашенко прикрепил на плечо бант, один конец ленты которого был красно-зеленым (флаг РБ), а другой – георгиевским. То, что это явное извращение символа Победы, своеобразный «тонкий» вандализм, вряд ли допустимый на официальном высшем уровне, сам Батька и его идеологи, видимо, не задумывались.
Ладно, еще можно понять отсутствие черно-огненной полоски на лацканах пиджаков чиновничества и простого люда 3 июля. Но ведь та же картина ярко наблюдается и 9 мая... А хотя и 3 июля георгиевская ленточка вполне была бы уместна, раз уж белорусская Независимость столь точно совпала с Днем освобождения Минска. Должно бы не забывать, например, что два лейтенанта и четыре старших сержанта 2-го батальона 673-го полка 220-й Оршанской стрелковой дивизии, водрузившие красные стяги на уцелевших зданиях города (вокзала, Дома правительства и офицеров и других), были награждены орденами Славы III степени, и колодки этих регалий – георгиевские. Интересно, кстати: проносили ли хоть раз портреты этих воинов в колонне «Беларусь помнит»?
Подмена этой горяще-дымной муаровой полоски, с которой уже многие кавалеры ордена Славы входили в Берлин, исключительно «своей», национальной «ленточкой белорусской государственности», производит сильное воздействие «через глаза на сознание». Ведь получается, словно и в июле 1944-го в освобожденном Минске, и в мае 1945-го над Рейхстагом развивались флаги нынешней Республики Беларусь, а отнюдь не алые полотнища Победы, овеянные заревом войны и ее чадом. И словно в 1944-м освободила исстрадавшуюся белорусскую землю от гитлеровских варваров не многонациональная Красная армия, а исключительно Белоруссия «сама себя». А потом некие «белорусские войска» и гитлеровское логово взяли.
Негласная борьба белорусских властей с «имперским символом» привела к тому, что в этом году 9 мая в Минске наблюдались молодые люди в футболках с надписью «Волонтеры Победы», которые бесплатно раздавали георгиевские ленточки и значки в честь памятного дня. Атрибутику с удовольствием брали и люди в национальных «вышиванках». Но уж не россияне ли осмелились на раздачу дымно-пламеннго муара? Автор этих строк, как-то в День Победы будучи в Витебске, сам снял с плеча и подарил георгиевский бант двум молодым людям, очень сожалевшим, что «а им такой достать негде»: «В магазине купить?! Да о чем вы? Днем с огнем не сыщешь!..»
И куда больше было «георгиевского» в День Победы-2018 во всех областных центрах страны.
В «БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК»
В ГОМЕЛЕ ВЛИЛИСЬ ДАЖЕ
ТУРКМЕНЫ
Обозреватель «НВО» просмотрел находящиеся в открытом доступе в Сети программы на 8–9 мая 2018 года «Основных праздничных мероприятий, посвященных 73-й годовщине Великой Победы» по всем областным центрам Беларуси. Ни в одной из них ни намеком не упоминается «Бессмертный полк»! Однако, повторимся: несмотря на противодействие официальных структур, в этом году «Бессмертный полк»-Беларусь, по разным оценкам, в общем собрал наибольшее для Синеокой республики число участников.
Особенно – в 350-тысячном пограничном Бресте. Почему – понятно: 22 июня 1941-го город и его крепость приняли на себя первый мощный удар гитлеровского вермахта. Поэтому у нынешних наследников тех павших здесь героев в этом смысле своя особая «генетическая память». Даже по официальным данным, с портретами героев войны прошло рекордное число людей – около 9 тыс. человек разных возрастов (из 35 тыс. всех участников, задействованных в организованных мероприятиях в городе). Правда, председатель Брестского облисполкома Анатолий Лис «записал» их во всеобщую национальную акцию «Беларусь помнит».
Прежде в каждой области шествия проводились под своими оригинальными региональными названиями. Теперь же волей Минска, дабы во что бы то ни стало умалить «чуждый» национальному самосознанию «Бессмертный полк», рекомендовано «все хождения с портретами» называть единым, объединяющим нацию названием «Беларусь помнит». В республике все больше ропщут о том, что «это уже на грани маразма» (да простят меня за такую вынужденную цитату).
В 380-тысячном Витебске колонна состояла из 800 «однополчан» (против тысячи в прошлом году). Здесь городские власти оказали усиленное давление на них. Дошли до такого бесстыдства, что позже в полуторачасовом репортаже местного ТВ о праздновании Дня Победы даже не мелькнул ни один портрет героя из «неуместного» народного движения (даже без надписи «Бессмертный полк» и георгиевской ленточки).
На портале «Бессмертный полк»-Витебск участница прохождения Эльвира Мирсалимова пишет: «Взяв за основу идею и суть «Бессмертного полка» – использование в параде портретов своих родных, воевавших на фронтах Великой Отечественной войны или работавших в тылу, – белорусские чиновники организовали акцию «Беларусь помнит». И вроде все то же самое. И, казалось бы, какая разница как это называется, главное – почтить память наших дедов и прадедов, воевавших на фронтах, и тех, кто пережил годы той страшной войны. Все так, да не так. Для тех, кто не видит разницы, поясню: на акцию «Беларусь помнит» людей вывели в обязательном порядке по разнарядке по предприятиям, а «Бессмертный полк» – добровольная, бескорыстная народная акция».
Касательно Гродно, в котором проживает около 370 тыс. человек, процитируем такое сообщение: «9 мая – Sputnik, Инна Гришук. Рекордное количество участников 9 мая собрал в Гродно белорусский аналог акции «Бессмертный полк» – акция «Беларусь помнит». В шествии, которое состоялось у Кургана Славы, с портретами родственников прошли около двух тысяч человек».
Самый куцый «Бессмертный полк», судя по изученным автором видеоматериалам, наблюдался в Могилеве: 9 мая на улицы более чем 380-тысячного областного центра вышло минимум людей с портретами. Что представляется довольно странным. Ведь в начале войны город стойко оборонялся более полумесяца (для сравнения: Минск пал за считаные часы, Витебск сражался 5 дней, Гомель – неделю). Рядом на Буйническом поле развеян прах писателя-фронтовика Константина Симонова, который описал здешние события войны в романе «Живые и мертвые»… При этом ответственная за идеологию зампредседателя Могилевского облисполкома Елена Галушко 2 мая заявляла минскому изданию «Наша нiва» (газета позиционирует себя как частная, каковой «была всегда, а de facto общественной и никогда – государственной, никогда не попадала под контроль авторитарной или тоталитарной власти»): «Пусть бы мне показали, где я отменила эту акцию в Могилеве? Если есть такой документ за моей подписью, то покажите. У нас акция «Полк памяти» проходит уже три года, в поддержку той акции, которая проходит во многих странах». Так или иначе, а опять подмена «российского белорусским». Причем, по сведениям местных журналистов, могилевской «идеологине» тогда же пришлось рассылать ЦУ о смене местного названия на все то же «Беларусь помнит», которое в 2018 году в одночасье стало республиканским «всемассовым».
Своя исключительная особенность была у шествующих в Гомеле – втором по величине городе Беларуси (более 535 тыс. жителей). Дабы не «осквернить» официальный «Парад победителей» (он же «Беларусь помнит») неразрешенным, но все же ослушавшимся «Бессмертным полком», местная администрация провела торжественный митинг у Вечного огня и Минуту молчания еще до того, как основная масса участников народного движения успела туда подойти. Сбор же их, начавшийся с десятков людей, вскоре собрал тысячи. «К началу шествия было около полутора-двух десятков активистов, назвавших себя в шутку «Бессмертным отделением», – отмечалось в репортаже на одном негосударственном (неоппозиционном!) сетевом СМИ; публикация была характерно названа «Бессмертный полк» сформировался по-партизански». Когда это «отделение» разрослось до «50–100 человек с портретами своих воевавших родных, пришедших на праздник вне предприятий и учреждений, то по мере движения многие из добровольцев стали требовать держать интервал от официальной колонны, «чтобы видно было, что мы сами идем»... В шествии шли ветераны войны, армии и труда, трудовые коллективы и даже группа студентов-туркмен в папахах и с флагом Туркменистана со звездами и полумесяцем». В той же публикации автор объяснил причину такой активности людей: «Поскольку акция «Бессмертный полк» в Беларуси «забанена» по умолчанию – из-за ложных подозрений в том, что она является «инструментом российского империализма», – запрет вызвал ответное противодействие и интерес людей».
В завершение стоит процитировать и такие строки из того же весьма позитивного репортажа, написанного, несмотря ни на что и с похвалой в адрес городской и областной администраций, тоже много сделавших для достойного проведения Дня Победы, «на который, казалось, вышел весь Гомель»: «А вот либеральная и националистическая оппозиция этот праздник игнорировала. Накануне ими велась информационная кампания о том, что 9 мая – день траура по жертвам двух тоталитарных режимов. В народе такая трактовка его истории ни понимания, ни сочувствия не вызвала».
комментарии(0)