Александр Бартош
Офицеры НАТО осматривают образцы украинской продукции на военно-промышленной выставке в Киеве. Фото Владимира Карнозова
Проведение специальной военной операции (СВО) придало мощный ускоряющий импульс переформатированию миропорядка и всей системы международных отношений. Нам объявлена тотальная гибридная война, охватившая все сферы жизни страны. Озлобленность наших врагов и их решимость стереть Россию с политической карты мира превзошли все пределы.
Расширяются масштабы прокси-войны на Украине. Готовятся очаги прокси-войн в Приднестровье (с участием Молдавии и Румынии), в Белоруссии (с участием Польши и прибалтийских государств), готовятся провокации против Калининградской области. В Европе проводятся широкомасштабные военные учения НАТО.
ВЫСОКИЕ ТЕХНОЛОГИИ И СТАТУС ВЕЛИКОЙ ДЕРЖАВЫ
Наряду с важностью дозированного применения военной силы СВО продемонстрировала возрастание роли других факторов: экономического, научно-технического и информационного. Приоритетность научно-технической сферы в обеспечении национальной и международной безопасности подчеркивает и переживаемый миром очередной, пятый технологический уклад (1985–2035), основанный на прорывных информационных технологиях, искусственном интеллекте, сетевых структурах, генной инженерии, биотехнологиях, новых видах энергии и материалов. России важно сохранить и укрепить позиции на всех направлениях трансформации миропорядка.
В общем виде мировой порядок представляет собой нормы международной нормативно-правовой системы, направленные на урегулирование международных общественных отношений, итог созидания, а не естественной эволюции в мире.
Сегодня трансформация миропорядка сопровождается появлением новых вызовов и угроз, реагирование на которые приводит к мощным геополитическим сдвигам. В регионах формируются новые центры развития, все активнее отстаивающие национальные интересы, защищающие свой суверенитет, право на собственный путь развития. Подобные процессы в Азии, Африке, Латинской Америке создают объективные условия для целенаправленной деятельности по формированию нового миропорядка как более гибкой и устойчивой системы безопасности и сотрудничества, адекватной нынешним вызовам, основанной на международном праве и уважении интересов друг друга. Формирование нового миропорядка влечет за собой трансформацию категорий геополитики, придает мощные импульсы развитию техносферы и ускоряет смену технологических укладов.
Для США и НАТО стала очевидной необходимость изменений уходящих в прошлое стратегий ведения преимущественно контртеррористических войн против противника с невысоким уровнем развития военной техносферы и готовности к высокотехнологичным и высокоинтенсивным конфликтам с равным соперником. В новом формате военных действий, скорее всего, будут происходить интенсивные обмены ударами высокоточным оружием с качественно новыми требованиями к разведке, восстановлению и пополнению ресурсов.
В условиях мировой гибридной войны противоборство в информационной сфере станет ключевым элементом стратегий России, Китая и США. Успех также будет зависеть от способности каждого из государств и коалиций корректировать традиционную гонку вооружений с помощью передовых военных технологий.
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ
США исходят из того, что решающую роль в противоборстве должно сыграть лидерство в военных технологиях, от рационального выбора которых будет зависеть успех войны на высокотехнологичном поле боя. Американский Центр стратегических международных исследований CSIS в новом отчете определил семь технологий, которые могут сыграть решающую роль в борьбе с почти равным противником (Seven Critical Technologies for Winning the Next War, апрель 2023 года).
Три из них – это «спринтерские» технологии, в которых США следует настойчиво продвигаться вперед: квантовое зондирование и вычисления, биотехнологии и безопасные дублируемые коммуникационные сети. Четыре других – это «последующие» технологии: высокопроизводительные аккумуляторные батареи, искусственный интеллект, машинное обучение, космические датчики и робототехника.
Аналитики CSIS утверждают, что отказ от любой из этих технологий может стать решающим фактором победы или поражения. Разработанная Пентагоном в феврале «Совместная концепция конкуренции» (Joint Concept Competing) предусматривает сосредоточение усилий на таких направлениях, как разведка, гибридные войны, конкуренции конфликтов, что позволит подготовиться к реалиям высокотехнологичного противоборства и потенциальным конфликтам в будущем.
Для будущей войны американцы рассматривают две возможные стратегии: стратегию «медленно тлеющего конфликта» и стратегию «горячего взрыва». Примером медленно тлеющего конфликта является ситуация вокруг Тайваня, где Китай пока что не делает ставку на силовой захват острова, а прибегает к гибридной стратегии медленного принуждения. Пекин стремится оказывать давление на властные институты Тайваня, поддерживать местных политиков, выступающих за воссоединение с Китаем. Может оказаться эффективной и тактика «вбивания клина» между Тайванем и США. В случае успеха у Пекина появится возможность обещать Тайваню экономическую стабильность в обмен на воссоединение в рамках концепции «две системы – один Китай».
Стратегия «горячего взрыва» строится на стремлении к полной победе на поле боя, причем максимально быстро – до того как США смогут вмешаться в ситуацию. Эта форма войны включает подавляющую способность точного поражения, завладение коммуникациями, нанесение обезглавливающих ударов наряду с замаскированными приготовлениями к боевым действиям.
В рамках мировой гибридной войны Вашингтон продолжает поставки вооружений Тайваню. При этом администрация Джозефа Байдена, похоже, не отдает себе отчета, что, действуя подобным образом на Украине и с Тайванем, США усиливают конфронтацию с двумя великими державами, и только наивные оптимисты верят, что США могут победить.
Каждая из возможных стратегий потребует от США развития военной техносферы. В гонке высокотехнологичных вооружений Пентагон уже ввел в действие «Третью стратегию компенсации» (Third Offset Strategy) и «Инициативу в области оборонных инноваций» (Defense Innovation Initiative). Целью их заявлено сохранение в XXI столетии военно-технического превосходства Америки над Китаем и Россией. Добиться этого США намерены за счет широкого использования новейших технологий и интеллектуальных решений, а также усовершенствования концепций применения сил и средств на всех уровнях и укрепления военно-технических связей с НАТО и Японией. Конгресс США еще в 2003 году обратился к военно-промышленным корпорациям с требованием экстренно приступить к развитию беспилотных технологий. Это позволило американцам вырваться вперед по оснащению своих ВС и гражданского сектора воздушными и морскими беспилотниками.
Пентагон исходит из того, что в новых конфликтах потребуются высокомобильные экспедиционные силы и устойчивая система связи, использующая космические, наземные и подводные средства для создания ячеистой сети коммуникаций. Необходимы и альтернативы системам GPS для наведения ударных вооружений большой дальности – на случай если GPS выйдет из строя. При этом связь должна обеспечить безопасный обмен данными между спецподразделениями, разбросанными на огромном географическом пространстве.
В битве на Тихом океане для обеспечения снабжения могут потребоваться автономные средства воздушного и морского базирования – от подводных систем пополнения запасов до морских беспилотников и БПЛА в качестве барражирующих боеприпасов.
Стелс-технологии, позволяющие наносить удары на большие расстояния, вероятно, станут еще одним элементом военной техносферы. Подводные лодки, дальние бомбардировщики и гиперзвуковые средства должны обеспечить решающее преимущество в конфликтах высокого уровня. При этом возрастет значение устойчивой связи, поскольку стороны конфликта будут стремиться нарушить связь в кибер- и электромагнитной сфере. Подводные трубопроводы, кабели и космические объекты будут находиться под угрозой.
КИТАЙ
Пекин стремится завоевать глобальное инновационное лидерство, обойдя США и Европу в области высокотехнологичной продукции, в том числе в сфере искусственного интеллекта, гиперзвуковых систем, мощных аккумуляторных батарей.
Государство-лидер в «войне аккумуляторов» будет не только контролировать рынок электромобилей, но и создавать тысячи рабочих мест, управлять будущим мобильности и определять способность страны переходить на более экологичные формы энергии. Китай с 2015 года приступил к работам по аккумуляторам с целью занять доминирующее место на рынке в рамках ключевой национальной программы исследований и разработок для транспортных средств с новой энергией. Поставлена четкая цель: монополизировать рынок ключевых материалов, таких как литий, кобальт и никель; инвестировать в их добычу; построить заводы по производству аккумуляторов.
Киберпространство становится новым театром военных действий для НОАК в соответствии с концепцией многосферных операций с активным применением кибероружия, роботизированных и автономных систем. Боевые действия при таком сценарии разворачиваются во всех средах, причем с высокой интенсивностью, что предполагает для принятия адекватных управленческих решений обработку больших объемов информации в кратчайшие сроки.
В связи с возрастающей ролью цифровых технологий в НОАК сформирован новый вид ВС – Силы стратегической поддержки. Главная задача их состоит в обеспечении тотального контроля над информационным пространством. Пекин реализует киберинициативу «План развития искусственного интеллекта нового поколения», где ИИ рассматривается в качестве ключевой преобразующей технологии экономического и военного доминирования в будущем.
США И ИНДИЯ
В феврале 2023 года Вашингтон и Дели запустили совместную «Инициативу по критическим и эмерджентным технологиям» (iCET). Она предусматривает расширение сотрудничества в области критически важных технологий – биотехнологий, передовых материалов, переработки редкоземельных элементов и т.д. При этом Вашингтон рассчитывает постепенно снизить уровень сотрудничества Индии с Россией, Китаем, КНДР, Ираном.
Американо-индийское сотрудничество намечается в следующих направлениях:
– разработка «дорожной карты» ускорения технологического сотрудничества между двумя странами, в частности для совместной разработки реактивных двигателей (правительство США уже получило заявку от General Electric на совместное с Индией производство двигателей, которые могут устанавливаться на самолеты) и производства боеприпасов;
– укрепление долгосрочного сотрудничества в области оперативного использования систем безопасности и разведывательного наблюдения на море;
– запуск «инновационного моста», который соединит американские и индийские оборонные стартапы, направленные на поиск новых бизнес-моделей в гражданском и военном секторах.
С учетом обстановки вокруг Тайваня как ведущего производителя полупроводников Ассоциация полупроводниковой промышленности США (SIA) и Индийская ассоциация электроники и полупроводников (IESA) объявили о планах сформировать в частном секторе целевую группу, которая укрепит сотрудничество между странами в глобальной полупроводниковой экосистеме.
Такое сотрудничество может стать важным фактором, направленным на снижение интереса Индии к российским системам вооружений, которые на протяжении десятилетий пользовались спросом у Нью-Дели. При этом ранее Индия пыталась замкнуть оборонный сектор на внутренний рынок и стимулировать отечественных производителей на создание собственных образцов вооружений.
ВЫВОДЫ ДЛЯ РОССИИ
В основе принятых недавно масштабных решений по развитию ВС России как единственного гаранта независимости нашей страны лежит понимание невозможности трансформации системы глобальной политики только с опорой на систему экономических стимулов и «мягкую силу».
Научно-технический и военно-силовой инструментарии относительно быстро в исторической перспективе легализуются как инструменты межгосударственного (а в будущем – и межсистемного, межблокового) геоэкономического противоборства. При реализации планов, имеющих жизненно важное, экзистенциальное значение для России, главный упор следует уделить кадровой проблеме. Очень своевременным является решение о включении в программы подготовки военных, политиков, дипломатов курсов «Гибридная война».
На фоне нашего лидерства в гиперзвуке, морских автономных стратегических системах и некоторых других технологиях недавно были оглашены решения об ускоренной разработке и производстве в России авиационных беспилотных средств, о создании для БПЛА и малой авиации линейки современных авиадвигателей, о выходе на передовые рубежи отечественных навигационных и разведывательных воздушно-космических комплексов, двигателей и вооружения летательных аппаратов и систем радиоэлектронной борьбы. В этом контексте логичным может быть решение о передислокации в столицу всемирно известной Военно-воздушной академии им. Жуковского как кузницы инженерно-технических кадров для отечественной авиации.
Такие реформы придают импульс преодолению отставания в технологическом развитии по ряду направлений. Нужно компенсировать упущенное, иначе нас сомнут и растащат. О подобной перспективе в разное время предупреждали руководители СССР и России.
Иосиф Сталин 4 февраля 1931 года заявил: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». А об угрозе «растаскивания России» с использованием украинского кризиса нашими геополитическим противниками сказал в интервью 25 декабря 2022 года Владимир Путин.
Для России технологическое развитие приняло воистину экзистенциальное значение. С учетом материальной связанности современного мира важным фактором является сохранение России в рамках процессов глобализации за счет восстановления связей с Европой, развития отношений с государствами ШОС и БРИКС, дружественными государствами Африки, Ближнего и Среднего Востока, Южной Азии и Латинской Америки.
Константин Ремчуков